Российские военные в Сирии решили пять главных задач

Ровно пять лет назад Россия вступила в сирийскую войну, что до сих пор официально называют участием в антитеррористической операции. Между тем, задачи, стоявшие перед нашим государством и его вооруженными силами, были более глобальными, чем победа над террористической группировкой в отдельно взятой стране. Пришло время подводить итоги.

Многие на Западе (а кое-кто и в самой России) предрекали, что операция в Сирии станет для нас «вторым Афганом» – эдакой топкой, где будут сгорать люди и деньги, пока не настанет момент, когда издержки превысят все разумные пределы и российская армия вернется домой с позором.

Этот «позор» как будто гарантировали и сложность задач, стоящих перед Вооруженными Силами РФ, и обилие желающих сунуть палку в их колесо. Да, не все прошло гладко – были ошибки, потери, были потенциально опасные кризисы и тяжелые разногласия с силами главного союзника, президента Башара Асада. Однако позора не было, ровно наоборот – назло скептикам произошел триумф: Россия решила все основные задачи, которые ставила перед собой в САР.    

Обитель зла

К тому моменту, когда ВКС России нанесли первые удары по позициям террористов на сирийской территории (если быть точным – к северу от города Хомс), правительственная армия контролировала одну шестую заявленной территории страны, а запрещенное в России «Исламское государство*» – около половины. Эти земли не были равноценны: к зоне влияния ИГИЛ* относились абсолютно безлюдные пустынные зоны, что, однако, не умаляло угрозы, исходящей от группировки теперь уже покойного Абу Бакра аль-Бадади.

Захваченные террористами города стали своего рода интеллектуальными центрами радикального исламизма. Нефтяные вышки приносили доход. А в сумме это был огромный лагерь для подготовки террористов к глобальной войне с «неверными».

Провозгласив халифат, игиловцы создали замануху для излишне пассионарных молодых мусульман со всего света. Прибыв в Сирию, они обогащали террористов собственными профессиональными навыками, что позволило создать конвейер по производству очень качественной, во многом передовой пропаганды в глобальной сети, которая призывала в армию самозваного «халифата» новые штыки.

По сути руководство ИГИЛ создало школу международного террора, где учило воевать, взрывать, убивать и распространять экстремистские идеи. Впоследствии часть выпускников вернулись бы туда, откуда приехали, включая Россию и страны ЕС, чтобы применять новые навыки на практике. Это грозило уже настоящей глобальной катастрофой, но курдские вооруженные формирования с одной стороны и верные Асаду силы при поддержке ВКС РФ – с другой обеспечили «халифату» бесславный конец.

«Международная террористическая организация «Исламское государство» в Сирии перестала существовать, ни один террорист не проник в Россию»

 

подчеркнул министр обороны Сергей Шойгу в статье, опубликованной газетой Минобороны «Красная Звезда» по случаю пятилетия со дня начала антитеррористической операции.

Полигон для наших

Сколь бы бравой, богатой и профессиональной не выглядела армия, настоящую ценность она приобретает вместе с боевым опытом. Операция в Сирии обеспечивала оным в полной мере, причем речь в данном случае идет в том числе о высокотехнологической войне XXI века.

ВКС РФ до начала операции в САР и сейчас – это две разные силы, о каких бы навыках ни шла речь, начиная с планирования операций и заканчивая боевые вылетами.

Параллельно в условиях реальной войны проходили обкатку новейшие российские вооружения. Это позволяло доводить технику до ума так, как не получилось бы сделать в рамках учений и испытаний.

В конечном счете сирийская операция вывела наши вооруженные силы на новый уровень и стала мощнейшим подспорьем для укрепления позиций России на оружейном рынке. Борьба с ИГИЛ и другими группировками обеспечила бесперебойную серию рекламных роликов, наглядно показывающих возможности российской оборонки. Прежде всего, для стран с горным или пустынным рельефом, на какой особенно богата Сирия.

Глобальный бенефис

Злые языки утверждали, что главная цель Москвы в Сирии – выйти из режима международной изоляции, установившегося после событий 2014 года на Украине.

Но на то они, собственно, и злые языки.

В реальности ссора с Западом и изоляция не синонимы, так что России не грозило стать изгоем. Но что правда, то правда – даже попытки этой самой изоляции стали выглядеть просто смешно с учетом, что Москва в кратчайшие сроки стала одним из влиятельнейших игроков в регионе, где переплелись интересы нескольких центров силы – США, ЕС, Турции, Израиля, Ирана и нефтяных арабских монархий. Всех их вынудили так или иначе договариваться с Москвой.

Впоследствии от сирийских событий фактически самоустранился и Евросоюз, и США. Последние – благодаря Дональду Трампу, шедшему на выборы с обещанием покончить с бесконечными войнами, истощающими Америку и обеспечивающими никому не понятные, зачастую абстрактные интересы. Это даже с натяжкой нельзя назвать «победой русского оружия» над американцами, но как минимум одним кризисным моментом в наших отношениях стало меньше.

Сложнее с Турцией, также попытавшейся поживиться за счет сирийских проблем. Единственное, что в полной мере удалось Эрдогану, это создать небольшую буферную зону между собственно Турцией и сирийскими курдами, поддерживающих своих на турецкой территории. Во всем остальном неоимперские планы Анкары по факту пошли прахом –проводимые ею операции в САР невозможно назвать удачными, особенно после весеннего наступления сирийской армии.

Другое дело, что провал в Сирии спровоцировал Эрдогана на то, чтобы попробовать силы на другом направлении. Ему нужна слава султана, пиар победителя и имидж покровителя мусульман – все это он, разочарованный и злой, теперь пытается получить за счет Армении и Нагорного Карабаха.

<dl class="video right">

</dl>

Сохранить и приумножить

Вмешавшись в сирийский конфликт, Москва прервала порочную практику по ликвидации своих позиций в тех странах, где они еще сохранились сиречь достались ей в наследство от советской эпохи.

Не так важно, о чем именно идет речь – о рынках сбыта, разработке месторождений или военных базах, сценарий раз от разу повторялся один и тот же. Страны Запада помогали пасть тому режиму, с которым Россия успешно сотрудничала, и приветствовали установление новой власти, которая обнуляла российские позиции по принципу «кому я должен, я всем прощаю». И ничего личного – только бизнес.

Так было в Ираке, частично – в Ливии, но именно в Сирии эта модель дала сбой, поскольку Россия решилась использовать методы своих геополитических противников. Поставив ВКС на ближневосточную доску как неразменную фигуру, ей впервые удалось не только сохранить, но и приумножить свои позиции в плане все тех же рынков, месторождений и баз, сделав Башара Асада пожизненным должником.

Но не так ценен его долг, как тот урок, что преподан Западу: ваше право сильного больше не работает, у самих силы найдутся.

Конец войны

Влияние РФ на Ближнем Востоке усилится еще больше, когда проект по воссоединению Сирии удастся довести до конца. Процесс предстоит долгий, сложный и муторный, но он хотя бы стартовал, и миссия больше не кажется невыполнимой.

Сейчас есть Асад, есть курды по другую сторону Евфрата, есть провинция Идлиб – «заповедник гоблинов», куда на протяжении всей войны стекались разномастные антиасадовские группировки и где Турция безуспешно пытается навести порядок. Есть еще кое-кто, но это в любом случае не то, что было прежде.

Прежде (например, три года назад) САР напоминала лоскутное одеяло, каждый кусочек которого управлялся отдельным «шейхом» или конгломератом «шейхов», которые не имели даже теоретического шанса договориться между собой.

Другими словами, Сирии просто не было. Раздробленные территории с плавающими границами и религиозно-этнической чересполосицей гарантировали хроническую войну на афганский или сомалийский манер.

С учетом миграции боевиков и беженцев, эта зона нестабильности, будто язва, становилось не только неизлечимой, но и заразной для всех окружающих стран.

 

Возвращение большей части сирийских земель под контроль Дамаска и становление курдской зоны безопасности дают шанс на то, что этот ужас хотя бы не навсегда, что сирийский кризис не расползется и когда-нибудь эта война все-таки закончится, хотя изначально обещала продолжаться десятилетиями.

Когда именно и как – пока не знает никто. Но заслуга российской армии будет считаться определяющей и в том случае, если, начиная с этих пор, ни один наш солдат в САР не пошевелит даже пальцем.