Царская полиция и революционеры

Перед Февралем 1917 года царская полиция работала очень эффективно и профессионально, агентурой было пропитано абсолютно все антиправительственное — от кадетов до большевиков. На всех уровнях.

Однако, когда долбануло, то ничего не помогло

Читаю о системе жандармских агентов в 1907-1914 годах на примере Вологодской губернии. Заодно начинаешь лучше понимать, откуда в 1920-30-е взялся такой страх перед «вражескими шпионами»: все протестные группы тогда были нашпигованы агентами охранки – большевики, эсеры, анархисты и т.д. Только в одной Вологде было выявлено до революции и после 96 агентов, и это при том, что почти все документы охранки со списками агентов были уничтожены в начале 1917 года.

Вот пример, как была парализована деятельность эсеров:

«То, что жандармам удалось в 1909-1912 гг. буквально нашпиговать ссылку своей агентурой, приносило свои плоды. Почти всякая попытка начать хоть какую-то антиправительственную деятельность в губернии, особенно ссыльными, становилась известна жандармам и сразу пресекалась.

Так, в 1910 г. вологодская группа социалистов-революционеров несколько раз пыталась собрать представителей с уездов и провести выборы делегатов на съезд Северного областного комитета ПСР, но каждый раз жандармы препятствовали этому, так как одним из возможных кандидатов на съезд был их агент.

Не удавалось эсерам организовать и выборы губернского комитета.

Насколько всеобъемлющим был контроль жандармов над эсеровскими группами в губернии, свидетельствует сообщение от 28 февраля 1910 г. секретного сотрудника «Антона»:

«Партийная работа социалистов-революционеров в данное время невелика и сосредоточена на выяснении провокаторов.
Этой работой заняты все группы и её можно назвать единственной работой партийного течения».

Интересно было и ноу-хау охранки: они время от времени сами сдавали своих агентов (самых малоценных), и вот почему:

«Такие разоблачения обладали даже большим парализующим эффектом, чем целенаправленные и точные действия жандармов, умножая в среде революционеров подозрения и заставляя с опаской относиться к любым проявлениям активности, считая их провокаторскими.

Массовым насаждением агентуры жандармам удалось добиться того, чего не удалось сделать репрессиями.

Сообщение агента «Ленского», наверное, воспринималось вологодскими жандармами с большим удовлетворением. Он докладывал, что среди ссыльных Великого Устюга «большая боязнь провокаторства, которая заставляет отказаться от каких-либо выступлений».

Активная работа антиправительственных сил оказалась накануне Первой мiровой войны практически свёрнутой».