Арабское вето, нормализация и ее проверка суверенитетом

Только скорейшее осуществление суверенитета Израиля в Иудее и Самарии докажет, что мы действительно на пороге новой эры в отношениях между Израилем и его арабскими соседями.

Кэролайн Глик 

Источник: Еврейский мир

Вот уже многие годы палестинские арабы рассматриваются как обладатели этакого вето на отношения с Израилем, а потому - традиционно считаются ключом, или, напротив, главным препятствием на пути к миру на Ближнем Востоке.

И все эти годы, их вето обрекает на провал любые усилия на установление мира между арабским миром и еврейским государством.


Лживое предположение

В основе этого вето лежит ложное предположение о том, что, мол, право Израиля на существование, якобы зависит от удовлетворения требований палестинских арабов. Мол, пока палестинские арабы говорят, что они не удовлетворены, Израиль не может ожидать, признания и мирных, добрососедских отношений со стороны арабских стран.

При этом, само существование такого вето, увы, гарантирует лишь то, что палестинские арабы никогда не будут удовлетворены никакими уступками Израиля и никогда не согласятся на мирное сосуществование с еврейским государством. Ведь их региональное, да и мировое значение полностью является результатом этого самого вето, а без него - они никто.

Арабы и значительная часть остального мира поддерживают палестинских арабов, именно, потому что те обладают правом вето. Если же они откажутся от этого своего права вето или утратят его, они потеряют свои положение и власть, позволяющие им сегодня препятствовать миру, разжигая войну и нестабильность.

Что же касается лидеров арабских стран, на протяжении многих лет такое вето было для них ключом к их собственной власти и стабильности. Ведь, именно оно позволяло им отвлекать внимание своих народов и правительств мира от собственной коррупции, экстремизма и неудач - как дома, так и за рубежом.

И именно это вето позволяло им делать из еврейского государства козла отпущения, обвиняя Израиль в страданиях и бедах своих народов.

А потому, учитывая колоссальную токсичность, как теперь принято говорить, силы этого вето, отмена его всегда была едва ли не главной дипломатической целью Израиля.

К сожалению, понимая его центральную роль как для палестинских, так и для прочих арабов, большинству израильтян такая цель казалась настолько невозможной мечтой, что о ней даже и думать не стоило.

Мирные договора, заключенные Израилем с Египтом и Иорданией, были подчинены этому вето.


Договора с Египтом и Иорданией

Президент Египта Анвар Садат подписал мирный договор с премьер-министром Израиля Менахемом Бегином в 1979 году лишь после того, как заключил рамочное соглашение об автономии для палестинских арабов.

Король Иордании Хусейн согласился подписать мирный договор с премьер-министром Израиля Ицхаком Рабином в 1994 году, только вслед за подписанием Рабиным на лужайке Белого дома печально известного соглашения в Осло с главой ООП Ясиром Арафатом.

При этом, буквально с первых же дней после подписания соглашений, и Египет, и Иордания постоянно нарушали свои обязательства, отказываясь выполнять пункты договоров, требующих от них нормализации отношений с Израилем. Раз за разом ссылаясь на пресловутое вето палестинских арабов для оправдания своих ключевых нарушений, в результате которых, оба "исторических" договора превратились в не более чем долгосрочные соглашения о прекращении огня.


Договор с ОАЭ

Именно поэтому недавнее сообщение о том, что при посредничестве президента США Дональда Трампа Израиль и Объединенные Арабские Эмираты договорились развивать дипломатические отношения, прозвучало как настоящее стратегическое землетрясение.

Отнюдь не потому, что объявленная сделка укрепляет коммерческие связи между странами и вовсе не потому, что она преподносится как договор, который усиливает израильско-арабскую кампанию, призванную помешать Ирану развивать свою программу по созданию ядерного оружия.

Разумеется, это соглашение продвигает и то, и другое, но как стратегическое землетрясение преподносят ее именно потому, что, как заявляют политики и комментаторы, оно отменяет прежнее вето палестинских арабов.

Если эти утверждения верны, то дипломатический статус Израиля на самом деле кардинально изменился. Самое могущественное и успешное государство на Ближнем Востоке перестало считаться региональным козлом отпущения.

Трудно представить себе больший удар по недругам и врагам Израиля, включая ООН, активистов кампании BDS и прочих антисемитов.


Если вето больше нет

Если пресловутое вето действительно было выброшено на свалку истории, премьер-министра Биньямина Нетаниягу по праву будут вспоминать не просто как величайшего государственного деятеля Израиля, а как потрясающего воображение дипломатического мага.

Если верны утверждения о том, что соглашение между Израилем и ОАЭ уничтожило право палестинских арабов на вето, президент Трамп запомнится, как тот, кто внес больший вклад в дело мира на Ближнем Востоке, чем все его предшественники вместе взятые.


Картер, Буш и прочие

Джимми Картер, возможно, и выступал посредником в израильско-египетском мирном договоре, но, по словам представителей израильской делегации на мирных переговорах, не только не способствовал заключению соглашения, но и, напротив, использовал вето палестинских арабов, пытаясь его заблокировать. Картер настоял на том, чтобы Израиль и Египет согласились на внесение в договор параграфов об автономии для палестинских арабов и заключили мирное соглашение лишь после их включения в документ.

Согласованный в Кэмп-Дэвиде план автономии лег в основу подписанного 14 лет спустя между Израилем и ООП договора в Осло, того самого, чья террористическая и антисемитская сущность в итоге на десятилетия парализовала возможность достижения мира и стабильности в регионе.

Президент США Джордж Буш дважды уступал вето палестинских арабов за время своего пребывания в должности.

Сначала, когда он исключил Израиль из своей большой коалиции против Саддама Хусейна перед войной в Персидском заливе, вынудив еврейское государство сдерживаться под неспровоцированными ракетными атаками иракских "Скадов" на протяжении всего последующего конфликта.

А затем, уже после войны, в учреждении Мадридской мирной конференции и последующих переговорах между Израилем и арабскими сторонами, отражающих позицию, согласно которой Израиль должен был удовлетворить требования палестинских арабов в качестве условия для достижения более широкого мира между Израилем и арабским миром.

В свою очередь президенты Билл Клинтон и Джордж Буш (младший) также преклонили колени перед вето, проводя различие между террором палестинских арабов против израильтян и любым другим террором против всех остальных людей.

Что же касается Барака Обамы, вся ближневосточная политика бывшего президента была основана на признании лживого нарратива о том, что право Израиля на существование зависит от его готовности уступить требованиям палестинских арабов. Не случайно администрация Обамы считала отказ палестинских арабов признавать само право Израиля на существование вполне оправданным.


Трамп - новый подход

Трамп - стал первым президентом США, который отказался использовать вето палестинских арабов для давления на Израиль. Вместо этого он начал добиваться отмены вето и установления реального мира на основе общих интересов палестинских арабов, всего арабского мира и Израиля.

В свете этого принципиального расхождения между отношением Трампа к вето и подходом его предшественников, важнейший вопрос в оценке мирного соглашения между Израилем и ОАЭ заключается в том, действительно ли оно отменяет это самое пресловутое вето или нет?

Если вето не отменено, сделка, все равно, является положительным моментом. Но это совсем не стратегическое землетрясение.

Если же соглашение сняло вето с повестки дня, то в отличие от предшествующих договоров, сделка между Израилем и ОАЭ действительно представляет собой начало новой эры стабильности и добрососедских отношений между арабским миром и еврейским государством.

Если сделка лишила палестинских арабов права вето, то она достойна названия, данного ей послом США в Израиле Дэвидом Фридманом - "Договор Авраама", как бы напоминающим о признании потомками Ицхака и Ишмаэля своего родства.


Суверенитет - как индикатор

Но есть лишь один способ проверить истинный характер сделки - оценив то, как она повлияла на план суверенитета Израиля.

План суверенитета Израиля, выдвинутый Нетаниягу, предполагает в соответствии с видением мира, изложенным в мирном плане Трампа, распространение суверенитета на еврейские общины в Иудее и Самарии, а также на долину реки Иордан - приграничный район, отделяющий страну от Иорданского Хашимитского Королевства.

В пресс-релизе, опубликованном Белым домом и объявляющим о мирном соглашении между Израилем и ОАЭ, сказано:

"В результате этого дипломатического прорыва и по просьбе президента Трампа, поддержанного ОАЭ, Израиль приостановит провозглашение суверенитета над обозначенными территориями, описанными в президентской программе "Видение мира" и сосредоточит свои усилия на расширении связей с другими странами арабского и мусульманского мира".

Смысл заявления неясен. Лидеры ОАЭ заявляют, что план суверенитета Израиля похоронен. Если они правы, то сделка между Израилем и ОАЭ не положила конец вето. Израиль не получил "мир за мир", как утверждают Нетаниягу и другие.

Он получил мир в обмен на приостановление своих суверенных прав в Иудее и Самарии.

В свою очередь, Нетаниягу преуменьшил значение заявлений ОАЭ. Он утверждает, что план суверенитета все еще жив и будет реализован в свое время - в самом недалеком будущем.

Высокопоставленные официальные лица США, участвовавшие в обсуждениях, приведших к соглашению, включая посла Фридмана, разделяют позицию Нетаниягу.

Сам же президент Трамп высказал неоднозначное мнение по этому поводу. Но в целом и он согласился с тем, что план суверенитета не мертв, а просто "пока не обсуждается".

Проблема в том, что Джаред Кушнер, зять и главный советник Трампа, а также официальный представитель США, наиболее тесно связанный с мирным соглашением, сделал заявления, более соответствующие словам ОАЭ, чем позиции Израиля или своих коллег по администрации.

В нескольких заявлениях, сделанных им в дни после подписания соглашения, Кушнер неоднократно отметил, что сделка была порождена желанием ОАЭ помешать Нетаниягу реализовать план суверенитета. Кушнер сказал, что мирное соглашение между Израилем и ОАЭ продвигает так называемое "решение о создании двух государств", основанное на вето палестинских арабов.

Кушнер связал сделку с израильскими уступками палестинским арабам и сообщил, что план суверенитета Израиля в Иудее и Самарии действительно был отброшен на второй план.

Безусловно, слова Кушнера в отношении плана суверенитета Израиля прозвучали мягче, чем заявления ОАЭ, но общее впечатление, оставленное ими то же самое: соглашение не стало дипломатическим землетрясением. Оно сохраняет вето. Израиль променял план осуществления своих суверенных прав в Иудее и Самарии на мир с ОАЭ.

Принижая таким образом достигнутые договоренности, Кушнер, по сути, сам же сводит то, что могло стать стратегическим поворотным моментом в истории, в этакого лежачего полицейского на пути хронической региональной нестабильности и кровопролития. Вместо того, чтобы поддерживать Трампа как государственного деятеля исторического масштаба, Кушнер низводит его до очередного президента США, уступающего патологиям региона, а не избавляющего его от них.


Не только у арабов есть вето

Важно отметить, что не только палестинские арабы обладают правом вето. В течение последних 40 лет Израиль имел куда более ограниченное, но все же значительное собственное вето, используемое для того, чтобы смягчать опасности, исходящие от вето палестинских арабов и раздуваемого им арабского неприятия еврейской страны. Вето Израиля состояло в его способности блокировать продажу передовых военных платформ США арабским государствам.

ОАЭ рассматривают свое мирное соглашение с Израилем как средство положить конец возможности Израиля блокировать покупку истребителей F-35. В среду Трамп подтвердил верность оценки ОАЭ, заметив, что их запрос на покупку истребителей "находится на рассмотрении".

Если соглашение отменяет израильское вето, то сохранение при этом вето палестинских арабов, имеет еще меньше смысла.

И в этом-то как раз вся суть дела.

Единственный вариант, при котором мирное соглашение между Израилем и ОАЭ будет иметь долгосрочное значение и по-настоящему отличит Трампа от его предшественников, всех до единого склонявшихся перед несправедливым вето палестинских арабов, состоит в том, что Израиль при поддержке Трампа осуществит свой план суверенитета еще до президентских выборов.

Потому, что, если вето палестинских арабов действительно мертво, совместное продвижения Израилем и США реализации плана суверенитета, уже не помешает расширению круга мира, столь значительно укрепленного соглашением между Израилем и ОАЭ.

Исраэль Ха-йом

Перевод Александра Непомнящего