«Хабаровский вирус» может распространиться на всю страну?

В 2008 году я был активным сторонником «партии третьего срока». Обосновывал это тем, что в стране не созданы условия для стабильного, прорывного развития и по плечу их создание только Национальному Лидеру с непререкаемым авторитетом.

Тем более, что был накоплен бесценный опыт по возврату предприятий энергетики и ОПК на путь созидательного развития. Много воды утекло с тех пор, но базовые проблемы не решены, не обсуждаются, а реваншисты из 90-х не дремлют.

О проблемах российской экономики высказываются ежедневно как реальные «игроки», так и «болельщики», объединенные в три условные группы.

Первая — «гайдаро-кудринцы». До сих пор не разъяснили причины дефолта, роста экономики в нулевые и текущей стагнации, но удерживают сильные позиции в структурах, влияющих на стратегические решения.

Их главная идея — создавать комфортные условия для иностранных инвестиций, даже через отказ от политического суверенитета.

Выступают за массовую приватизацию, но не прокомментировали, что в связи с пандемией МВФ рекомендует «своим правительствам» покупать акции частных предприятий, а «чужим», включая Украину, — продавать.

Не говорят, что при реализации их предложений, даже при росте ВВП, уровень жизни большинства не будет расти, а способность к технологическому прорыву будет утрачена навсегда.

Борются за неприкасаемость «своих», но «будят Сталина». В разгар пандемии продвигали лицемерную идею вброса «вертолетных денег», не совместимую с их же предыдущими догматами, но выгодную банкирам и импортерам.

Вторая — «титовцы». Это профсоюз МСБ (малого и среднего бизнеса, — прим. РВ).

У этих идея проста — уменьшите налоги, соберите с других и отдайте деньги нам. Мы лучше других знаем, как их потратить. Прекратите нас проверять и контролировать, а то Россия не станет «цивилизованной страной».

Умалчивают, что цивилизация = оккупация.

Третья — «глазьевцы». Выступают за стимулирование спроса за счет бюджета, импортозамещение, превращение рубля в инвестиционную валюту, рост льгот и удешевление кредитов для промышленности, стратегическое планирование, усиление валютного контроля.

Мой взгляд на главные проблемы, сдерживающие ускоренное развитие, не совпадает ни с одной из вышеперечисленных групп, но не считаю, что они во всем не правы.

Например, группа Кудрина могла бы легально существовать как лоббист интересов крупных собственников и иностранных инвесторов. Токсична в роли управленцев и идеологов.

«Титовцы» — как профсоюз МСБ — на своем месте, но в политике им делать нечего. Не понимают, что создание «партии лавочников» открывает дорогу для регистрации партии военных, офицеров специальных служб и т. д.

«Глазьевцы» наиболее близки к видению перспектив, но недооценивают реальность, а именно: внешнюю реакцию и внутреннее сопротивление компрадоров и, главное, неминуемый передел собственности при отсутствии алгоритмов ее реабилитации.

Радует, что Белоусов и Мишустин близки к позициям реализма, улучшают качество управления финансами, не позволяют монополизировать влияние на макроэкономику ни одной из вышеперечисленных групп и не реагируют на «сиюминутные хотелки» крикливых лоббистов.

Также радует, что предприятия и отрасли, находящиеся под патронажем президента, развиваются вопреки порочным практикам.

Страна шесть лет под санкциями. На что жалуются чиновники и бизнес, говоря о санкциях? На ограничения западных инвестиций и объемов кредитования, трудности с трансграничным движением товаров, капитала и себя любимых.

На рынок выставлялись предложения:

1. Кредит от 100 млн долл. на 15 лет под 1% годовых на реализацию проектов в области «зеленой» и гидроэнергетики.

Также на проекты в области гражданского строительства.

2. Кредитные гарантии европейского банка на реализацию проектов фирмам, присутствующим на рынке более одного года.

3. Помощь физическим и юридическим лицам по «освобождению» денег, заблокированных в европейских банках, и переводу их в Россию.

Предложения актуальны до 01.11.2020 г. Мой электронный адрес имеется в редакции.

При продвижении предложений провел переговоры с потенциальными партнерами, включая три региональные администрации, и пришел к промежуточным выводам:

• • проблем с дешевыми деньгами у бизнеса, встроенного в систему, нет;
• • имеется проблема у начинающих, не имеющих залога;
• • имеющие стабильный бизнес борются за его сохранение и не интересуются развитием;
• • коммерческая тайна — важнее прибыли;
• • готовых проектов на рынке меньше, чем денег;
• • драйвер развития — компании с государственным участием и проекты со стимулируемым государством спросом.

Все это говорит о возрождении подзабытой традиции из 90-х. Если вы «легкий» — вас ограбят даже на людной площади. Если равный, поговорят. Если «тяжелый» — не возьмут и даром предлагаемый вами «слиток золота».

Не обязательно, что сказанное — истина в последней инстанции, но думают так многие, а это тот случай, когда мысли и настроения влияют на планы и стратегию развития.

Суть моего видения проблемы: не переосмыслена тяжесть последствий захвата собственности в 90-е, причин передела в нулевые, что разрушает легитимность частной собственности как таковой и является главным тормозом развития.

Если не хотим «разбудить Сталина, отнять и поделить», то необходимо выращивать новых собственников в условиях некриминального старта, способных конкурировать с «приватизаторами» и «системщиками» по рыночным правилам.

Параллельно принуждать «приватизаторов» и «системщиков» к легализации собственности через модернизацию предприятий с опорой на российскую науку, кадры и промышленность, добровольный отказ от теневых схем и вовлечение вменяемых в реализацию крупных инвестиционных проектов.

Мне кажется, что под моей «понятийной лупой» легче разглядеть и понять события в Хабаровске. Губернатор — «скрепа региональной бизнес-системы».

Сургут не восстал после ареста Ходорковского, Красноярск — после ареста Быкова. А Хабаровск — восстал.

Почему? Ходорковский — наглый варяг. Быков — бросил вызов государству и посягнул на общенациональную собственность. Фургал — местный. Жил и карабкался вверх в пределах правил, сложившихся в регионе не по его воле. Подарков от Ельцина и Чубайса не получал. Беспредел не творил. Думаю, что люди, выступающие в защиту Фургала, пытаются защитить себя.

Объявив переход к рынку, условий для некриминального старта государство не создало, посему у каждого предпринимателя имеются скелеты в шкафу.

Боятся, что за губернатором-варягом подтянутся варяги-толстосумы. Варяги-прокуроры «привезут ситечко», и все скелеты извлекут наружу. Далее — передел собственности. Причем заберут не у белых и пушистых, и формально — будут правы.

Кремль не может сказать: «Расходитесь, никого не тронем». Обидит тех, кто ждет справедливого разбирательства, и не только в Хабаровске: отжали бизнес, или хуже — убили близкого человека. Разогнать — открыть шлюз для беспардонного передела собственности. Ждать, что рассосется — путь к нестабильности при смене власти в каждом регионе. Хабаровск предстоит долго, честно и тщательно лечить.

Что делать, чтобы «хабаровский вирус» не распространился на всю страну?

Зачистить город от провокаторов и профессиональных революционеров. Тем более, что добропорядочные хабаровчане сами изгоняют бесов с площадей.

Зачистить бизнес от душегубов и их покровителей по всей стране. Через фиксацию вины покровителей Фургала, вне зависимости от должностей и мест проживания. Избежать превращения «дела Фургала в хлопковое дело, ставшее детонатором сепаратизма в Союзе».

Разработать и утвердить прозрачную стратегию реабилитации «приватизаторов» и «системщиков» через рыночное принуждение к модернизации и справедливое внесудебное урегулирование имущественных споров. Разработать механизм оперативного ввода государственного управления на предприятиях, где имущественный спор убивает, — на период разбирательства.

Вывод: группы, влияющие на экономическую политику, базовые проблемы не обсуждают, посему верить в ускоренное стабильное развитие — рано. Политическая борьба за неприкасаемость своих — украинизация политической системы и худшее, что можно придумать, включая для «своих».