Плачевное состояние морской авиации России. Грошау няма

Александр Тимохин

17 июля свой праздник отмечают российские летчики морской авиации (МА) – одного из важнейших инструментов в современной войне. И в США до сих пор, и в свое время в СССР авиация играла ключевую роль во всех жизненно важных морских конфликтах. Почему ее значение столь велико и почему не удалось сохранить великую советскую морскую авиацию?

Бе-12ПС. Хотели недавно отправить на переплавку. Но решили наоборот - сделать флагманом морской авиации. Пусть враги трепещут

Почти сто лет назад, 17 июля 1916 года, отечественные самолеты Военно-морского флота впервые, как принято официально считать, пошли в бой – четыре гидроплана с авиатранспорта «Орлица» вступили над Балтикой в воздушный бой с немецкими самолетами. Этот день отмечается в России как День морской авиации (МА). Сегодня, после более чем ста лет существования морской авиации ВМФ России, она находится в кризисе.

ИЛ-38Н. Летает более полвека, полетает еще столько же. Заменить нечем, ибо яхты Абрамовича и дворцы Шойгу летать не умеют

В ходе холодной войны именно морская ракетоносная авиация являлась главной ударной силой ВМФ СССР, и она же была его единственным мобильным резервом, который мог бы быть переброшен с одного театра военных действий на другой. Увы, после распада СССР морская авиация, пережив несколько коллапсов, превратилась просто в набор соединений и частей с самолетами и вертолетами, за которым не видно вменяемой идеи боевого применения.

Что такое морская авиация России?

Теоретически морская авиация подразделяется на рода: штурмовую; противолодочную; истребительную; разведывательного и вспомогательного назначения (дальнего радиолокационного обнаружения и наведения, РЭБ, противоминную, обеспечения управления и связи, заправки летательных аппаратов топливом в воздухе, поисково-спасательную, транспортную, санитарную).

Ту-142 такой же старик, как и ИЛ-38. Махина в 51 м. длиной и в 50 м. размаха крыльев, весом за 180 тон. Стоимость одного часа полета - более $20 тыс. Создать что-то покомпактнее мешают крымы и донбассы

Практика, однако, на фоне теории выглядит бледно. Морская штурмовая авиация получает относительно современные Су-30СМ, но в скромных количествах. В итоге у нее до сих пор массово на вооружении Су-24М, а этот самолет не может нести противокорабельные ракеты. Су-30СМ может, но если индийские машины вооружены тяжелыми сверхзвуковыми ПКР «Брамос» (их развитие нашей ПКР «Оникс»), то нашим Су-30 об этом остается только мечтать, наш «главный калибр» – дозвуковая Х-35. Хорошая ракета, но даже близко не «Брамос» или «Оникс». Истребительная авиация у флота есть, но небольшая, обновление ее парка идет несколько бессистемно, а нормальное выделение топлива на боевую учебу началось совсем недавно (на много лет позже, чем это начали делать ВКС). Еще пять лет назад налет во многих частях морской авиации был на уровне голодных девяностых годов.

Куда хуже выглядят дела с авиацией противолодочной. На ее вооружении состоят Ту-142М и Ил-38. Обе машины очень старые, имеющие такое количество врожденных недостатков, которое не исправит никакая модернизация. Но, увы, даже модернизация почти не ведется. Количество Ил-38, получивших новую поисково-прицельную систему «Новелла», до сих пор менее десяти единиц, модернизация Ту-142М идет, но тоже низкими темпами.

КА-27М. Тот, который уже не выпускается. И, рассеяне, КА-52 не может его заменить. Потому что это разведчик против АПЛ. А КА-52 - штурмовик

Надо особо оговорить то, что модернизированный Ил-38 по своим тактико-техническим характеристикам уступает американским самолетам тридцатилетней давности, а немодернизированный – это примерно уровень, который Запад прошел шестьдесят лет назад. То же самое относится и к Ту-142М. Причем та модернизация Ил-38 и Ту-142М, которая идет у нас, даже близко не сравнима с таковой для таких же машин, которую сделали для Индии.

Иначе говоря, бороться с подводными лодками противника с воздуха сегодня почти нечем.

А новые противолодочные самолеты в России не производятся и пока не разрабатываются.

Аналогичная ситуация с вертолетами – Ка-27 серийно не производятся. Часть вертолетов прошла модернизацию, но эта модернизация не затронула самый главный элемент противолодочного вертолета – гидроакустическую станцию. И вследствие этого оказалась напрасной тратой денег. Сегодня можно сказать, что будущего у нашей противолодочной авиации безрадостно – ныне летающие Ту и Илы отправятся на свалки раньше, чем появится замена.

Определенным позитивным событием стало появление вертолета Ка-52К «Катран». Но одного этого мало, чтобы радоваться. 

Разведывательной авиации в ВМФ не осталось, для разведки применяются те же противолодочные самолеты или боевые самолеты штурмовых и истребительных частей, заправку в воздухе для них обеспечивают самолеты ВКС, но у них самих заправщиков «кот наплакал», и «по войне» флот этих заправщиков не увидит. Противоминные вертолеты-буксировщики тралов тоже сгинули где-то во тьме времен – и теперь быстро «расчистить» выставленное противником минное заграждение будет нельзя, быстро нарастить противоминные возможности какой-то из баз тоже нечем. А эти возможности были и остаются очень важными.

Более-менее в силах выполнять свои задачи транспортная авиация ВМФ – флотские «Антоновы». Но если нужно будет высадить роту морпехов парашютным способом, то будет чем. А вот высаживать ее же с будущих российских УДК придется вытащенными с консервации советскими Ка-29.

При этом весьма оптимистичными выглядят перспективы оснащения новыми самолетами корабельных (палубных) авиаполков. Корабельные МиГ-29К в России производится серийно, а сложности с сирийским походом «Кузнецова» уже вызвало некоторые меры по исправлению ситуации.

Чужеродный элемент

Одной из главных проблем, ограничивающих развитие морской авиации, является то, что она не является (и, по сути, никогда не являлась) полноценной интегральной частью флота.

Например, во всем мире у морских летчиков и плавсостава одинаковые морские звания – ведь и те и другие относятся к флоту и делают общую работу. У нас разделение начинается с курсантских времен, будущие пилоты обучаются в отрыве от флотских традиций и порядков, ментально к моменту получения лейтенантских погон они куда ближе к ВКС, чем к флоту. У летчиков флота общевойсковые воинские звания, а не морские, они – сами по себе.

Плавсостав и морские летчики не любят друг друга. Когда в девяностых годах на флот «резались» деньги, первыми, кто шел «под нож» сокращений, были именно авиационные части. Среди летчиков МА распространено мнение, что их интересы, как и их рода сил в целом во флоте на последнем месте. По крайней мере, никто не занимается тем, чтобы как-то интегрировать полностью хотя бы радиочастоты морской авиации и надводных сил, не говоря уже о более серьёзных вещах.

Ну вот, например, ясно же, что ПКР «Оникс» (Х-61 в авиационном варианте) очень полезный инструмент войны на море? Да, ясно, и Россия помогала Индии с её аналогом – «Брамосом», которым сегодня вооружены индийские Су-30. Но почему у нас-то «не идёт»? Ракета-то с воздушным стартом у нас есть!

Или такой вопрос. Модернизированные Россией для Индии Ил-38SD несут противокорабельные ракеты Х-35. Западные самолёты – широкий спектр управляемых ракет. Состоящие на вооружении МА ВМФ РФ Ил-38 такой возможности при модернизации не получают. Почему?

Недавно специализированную прессу всколыхнули слухи о том, что имела место попытка возродить некий аналог морской ракетоносной авиации, с Су-34 в качестве базового ударно-разведывательного самолёта. Но никакими реальными работами это в итоге не закончилось. Опять-таки - почему?

 

А как объяснить то, что с начала 90-х годов мы никак не можем взяться за новый противолодочный самолёт? Почему на Ка-27М при модернизации осталась старая и неэффективная гидроакустическая станция - ведь все же хотели сделать как надо?

На все эти вопросы не дают ответов ни профильные специалисты, ни официальные ведомства.

-----------------

Чолпонбай: Автор статьи спрашивает - а почему Брамос индии сделали. а себе только хлеб и воду ?

Почему ИЛ-38 для Индии модернизировали, а себе только кирзовые сапоги ?

Что, без индийских рупий совсем плохо ?