Кто сменит Путина

Сергей Нарышкин, Дмитрий Медведев или Павел Грудинин?

На фото: Сергей Нарышкин и Дмитрий Медведев (Фото: Александр Шалгин/пресс-служба Госдумы РФ/ТАСС)

Несмотря на результаты голосования по поправкам к Конституции, принятие которых позволяет Владимиру Путину участвовать в президентских выборах в 2024 и 2030 годах, а также просьбы действующего президента не рыскать глазами, поиски преемника продолжаются.

На этой неделе глазами рыскал главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов, который назвал главными кандидатами на роль преемника президента Путина директора Службы внешней разведки Сергея Нарышкина и экс-премьера Дмитрия Медведева.

Краткий экскурс по кандидатам для «СП» подготовил политолог Владимир Слатинов, который отмечает, скорее всего, преемником Путина в 2024 году станет Путин, но не исключает неожиданностей.

— Могут возникнуть некие обстоятельства, которые будут угрожать системе, как внешние, так и внутренние. Внутриэлитная борьба теоретически возможна, как и быстрая смена общественных настроений. Мы понимаем, что несмотря на триумфальную победу 1 июля, это результат чистых политтехнологических усилий. И никакого реального возрождения большинства, которое у Путина было еще в 2018 году, нет. Нельзя исключать, что при сохранении негативных социально-экономических трендов, нарастании общественного напряжения режим придется переформатировать до 2036 года. Такие режимы остаются довольно устойчивыми до появления каких-то неожиданных факторов, — отмечает эксперт.

Медведев

«СП»: — Мы с вами много говорили о Дмитрии Медведеве как о преемнике, но можно ли считать его основным?

— В нынешней политической системе, при всей ее трансформации и при всем усилении силовой составляющей, есть два крыла — силовое и либеральное. Ясно, что они не антогонистически противоречат друг другу. Насаждение Дмитрия Медведева в Совбезе нам это подтверждает. Дмитрий Анатольевич с репутацией либерала сидит в самом сердце силового ведомства и, насколько я понимаю, имеет отношение к взаимодействию с силовиками. Более того, неплохо ладит с Николаем Патрушевым и другими.

«СП»: — Какие достижения можно поставить в заслугу Дмитрию Медведеву?

— Дмитрий Медведев, при всех оговорках на системообразующие качества режима, претендует на большую открытость, большие гражданские и политические свободы, динамичный политический порядок. Медведеву, если сейчас вспомнить его правление, удалось реализовать системные меры по ограничению влияния силовиков на бизнес. Нынешние попытки это повторить с вернувшимся Путиным не дотягивают до медведевских. Через реформу полиции и целого ряда законодательных изменений ему удалось влияние силовиков на бизнес ограничить.

«СП»: — Очевидно, минусы у Дмитрия Анатольевича тоже есть…

— Если ситуация будет складываться таким образом, что для выживания системы потребуется осторожная либерализация, Дмитрий Анатольевич будет востребован. Кроме того, мы понимаем, что Медведев с точки зрения Владимира Путина проверен самым страшным искушением — президентской должностью. Но у Дмитрия Анатольевича есть большая проблема с популярностью — он самый непопулярный политик, у него самый большой антирейтинг, который больше, чем у лидеров думской оппозиции. Самое забавное, если смотреть на рейтинг ВЦИОМ, недоверие к Медведеву не снижается — уход Медведева в тень не роняет антирейтинг. Конечно, избрать его будет очень сложно, но, как мы увидели 1 июля, нерешаемых задач для технологов администрации президента нет. Однако сама попытка избрать президентом самого непопулярного политика в России это определенный риск для системы, если такой сценарий будет активирован.

Нарышкин

«СП»: — Если говорить о Сергее Нарышкине, как его можно охарактеризовать?

— Сергей Нарышкин, нельзя сказать, что человек новый, но не имеющий такого большого антирейтинга.

Он вышел из публичной политики и не обладает компрометирующими сведениями, которые бы делали его непопулярным. Понятно, что он принадлежит правящему клану — это естественно, а кто еще может быть? В этом смысле фигура Нарышкина кажется перспективней. Нарышкин представляет крыло силовиков. Но сам по себе его образ не как у держиморды. Это такой российский силовик с человеческим лицом. Да, он произносит идеологические моменты, близкие к статьям Патрушева, но делает это мягче и без ожесточения.

«СП»: — Сергей Евгеньевич уже занимал публичные государственные посты. Как он себя проявил?

— На должности главы администрации президента и председателя Госдумы Нарышкин даже демонстрировал какую-то склонность к компромиссам, обладал мягким стилем. С одной стороны, понятно, что он представляет партию силовиков, с другой стороны, не имеет жесткого силового имиджа, а скорее человеческий и мягкий. Однако мы понимаем, что за ним стоит силовой клан и силовая партия. Она в последнее время все активнее играет первую скрипку во внутренней политике. Это большая проблема для Владимира Владимировича, потому что он все больше становится заложником и субъектом, на которого влияет силовая партия.

Если проект преемник все-таки будет запущен, то мощное влияние силовиков, по сравнению с либеральным крылом, и компромиссная, подходящая для выдвижения фигура Нарышкина делает его теоретически возможным преемником при реализации этого сценария.

Грудинин

«СП»: — При всех условностях выборного процесса в России остается вариант победы оппозиционного кандидата. На этой неделе своего возвращения в политику не исключил экс-кандидат в президенты Павел Грудинин. Есть ли у него шансы стать президентом?

— По мере того, как Грудинина выталкивают из бизнеса и фактически отбирают Совхоз имени Ленина, ему остается дорога либо на почетную пенсию, либо в политику. Феномен второго места и успешного выступления на президентских выборах, достаточно долго держит любого политика в числе тех, кого общество помнит. Такое было, например, с Прохоровым, который долго держался в различных рейтингах, пока не сошел на нет.

«СП»: — Имя Грудинина до сих пор представлено в открытом вопросе ВЦИОМ о доверии политикам, хотя после президентской кампании Павел Грудинин мало занимался политикой. С чем это связано?

— Грудинин держится в рейтингах, люди его помнят. В этом смысле это политик, имеющий определенную перспективу. Это человек, который имеет достаточно позитивный имидж. С одной стороны, он левый, с другой — достаточно успешен в хозяйственной деятельности. То есть крепкий хозяйственник левых взглядов, плюс, к этому присовокупляется то, что он стал жертвой рейдеров. Жертвой рейдеров при сознательном попустительстве властей.

«СП»: — Как относятся к Грудинину в Кремле? Видят ли в нем опасность?

— Для Кремля Грудинин это тот человек, который нарушил конвенцию. Конечно, Кремль ведет себя в отношении Грудинина подло, потому что, несмотря на высокий результат Путина на выборах в 2018 году, Грудинин выступил в роли того, кто придал выборам некую респектабельность. Если бы не Павел Грудинин, Владимир Владимирович был бы победителем Собчак. Главная беда Грудинина в том, что он нарушил заповедное правило и начал критиковать президента.

После этого мало того, что включили на полную мощность механизм его публичной дискредитации, несмотря на который Грудинин получил очень достойный результат. Но теперь сквозь пальцы смотрят на запущенные рейдерские процедуры, что также не очень красиво в этой ситуации. Это одновременно делает Грудинина для критически настроенного электората жертвой. В этом смысле у Павла Николаевича очень хороший набор позиций и неплохие шансы.

Дмитрий Кокко