Писец подкрался незаметно...

Просмотров: 32

Выступая в эти дни в различных аудиториях, академик РАН Абел Аганбегян оценивает состояние российской экономики и предлагает свои рецепты по выходу из кризиса.

Три обстоятельства определяют нынешнюю ситуацию. Во-первых, последние 7 лет мы находимся в стагнации. И нынешняя кризисная ситуация наложилась на стагнацию. За эти 7 лет ВВП вырос всего на 4%, инвестиции, объём строительства — снизились. Хуже всего то, что на 7,5% снизились реальные доходы населения, уменьшилось потребление домашних хозяйств, розничный товарооборот сократился в расчёте на душу населения. Снизился платёжеспособный спрос.

2019 год был одним из худших годов стагнации, когда ВВП вырос всего на 1,3%. Очень мало увеличились инвестиции. Реальные доходы подросли на 0,8%, но перед этим они 5 лет подряд с 2014 года сокращались. За всем этим последовали два новых кризисных явления. Первое — связанное с распространением коронавируса и его последствиями, и второе — резкое снижение цен на нефть и газ и связанные с этим последствия.

Коронавирус закрыл тысячи предприятий. Сейчас до 25 млн человек по стране не работают, 76% населения РФ находится на самоизоляции, а треть предприятий и организаций отправили работников в вынужденные отпуска без оплаты. Нельзя бороться с коронавирусом, разрушая экономику. Если вы закрываете предприятия и не компенсируете им потери, то они вскоре обанкротятся. Они не способны выплачивать зарплату. В стране 60% граждан не имеют никаких сбережений. Они просто станут голодать, если у них не будет никаких денег.

Одновременно с закрытием предприятий банки ужесточили условия кредитования. Особенно тех граждан, кто уже имеет кредиты, и тех, кто не имеет зарплаты. Понять можно: банки хотят вернуть уже выданные кредиты.

Порядка 30% предприятий находятся в простое и вообще никаких денег не платят работникам. А тем, в свою очередь, не платят пособий по безработице. А если и платят, то очень мало: по пособиям по безработице у нас самый низкий в мире показатель — 12,1 тыс. рублей, а реально можно получить ещё меньше — 5 тыс. рублей на кормильца. А если у него двое детей и жена не работает, то как эти люди будут жить? У нас в стране 20 млн бедных — тех, у кого душевой доход ниже 12100 руб. (то есть МРОТ. — А.Д.).

За последние годы в период стагнации число бедных увеличилось на 5 миллионов. И с каждым днём оно растёт, с каждым днём бедности всё больше. И мне кажется, что наши руководители не осознают глубины кризиса, который нас ожидает.

Не так давно группа экспертов обратилась к правительству с развёрнутым письмом. Они считают, что в 2020 году снижение ВВП у нас будет минимум на 5%. Некоторые называют двузначные цифры. Реальные доходы снизятся от 5 до 10%. Число бедных вырастет вдвое. То есть вместо 20 млн бедных будет 40 млн. Таковы реальные последствия. Правительственного прогноза о том, что нас ожидает, мы пока не видим. Минэкономразвития должно было дать такой прогноз ещё 9 апреля, но до сих пор его не даёт. Силуанов (министр финансов РФ. — А.Д.) объявил, что в связи с коронавирусом ВВП снизится на 2,8%. Но этого не может быть! Падение будет как минимум вдвое большим.

Правительство недооценивает снижение, поэтому и денег выделяет мало. Вначале выделило смешную сумму: 300 млрд рублей. Потом добавили ещё 1,4 трлн, потом ещё 1 трлн, которые пока что не израсходованы. И хотят ещё триллион дать. Итого 3,5—4 трлн могут выделить. То есть это около 4% ВВП. Для сравнения: Италия выделила 20% ВВП только по линии безвозвратных средств, Франция — 16% ВВП, Испания — 14%, Англия — 12%, США — 10,4%. В Штатах ещё собираются столько же выделить.

Кроме того, на Западе главные средства помощи — это бесплатный кредит, который нужно возвращать через несколько лет, или кредит под 1—3%. И гражданам даётся такой кредит, и предприятиям, и организациям. Это является главной помощью — помимо безвозвратных «вертолётных» денег. На первом этапе в США было выделено 2 трлн долларов по линии бюджета и 6 трлн долларов — по линии ФРС (американский аналог Центробанка. — А.Д.).

Американцы и европейцы дают массовые кредиты. А у нас ЦБ играет крайне низкую роль. Ипотеку снизили до 6,4%. Но ведь одновременно с этим увеличили стоимость готовой квартиры в среднем на 30% — в связи с отменой совместного финансирования гражданами строительства. Даже снижение на несколько процентов ипотеки не компенсирует те потери, которые люди понесут по сравнению с 2014—2015 годами, когда были достигнуты максимумы жилищного строительства и было построено 85 млн кв. метров жилья, после чего пошло снижение. Сейчас в жилищном строительстве будет ещё дополнительное снижение.

Вторая наша беда — резкое снижение цен на нефть. Этот кризис во многом рукотворный, из-за того, что в начале марта не пошли на компромисс с Саудовской Аравией, грубо прервали соглашение со всеми странами ОПЕК. Это был неожиданный выход после успешного сотрудничества. Те обиделись и стали вытеснять нас с рынка. Теперь мы с ними в апреле заключили соглашение в десять раз менее выгодное, чем мартовское, от которого отказались.

Кроме того, Китай закончил очередной квартал с минусом в 6,8%. Такие показатели Китай имел 50 лет назад. Уже давно такого спада там не было. И он уже сократил на 30—40% потребление российской нефти. А ведь именно Китай был главной страной, потребляющей нашу нефть. Поэтому мы потеряли и в цене, и в объёме.

Снизились цена и потребление газа. Стоимостной экспорт газа в первом квартале года снизился по сравнению с тем же периодом прошлого года вдвое. И если цена на нефть будет 30 долларов за баррель, то потери бюджета составят 2 трлн рублей за счёт нефти, а с учётом газа — 3 трлн рублей. Это 15% бюджета. Негативом является и резкое снижение — на 30% — нашего фондового рынка. А значит, и рыночной капитализации нашего бизнеса со всеми вытекающими последствиями.

Что же можно сделать? В период простоя части экономики, возможно, удвоится число безработных в России. Чтобы семьи смогли пережить это время, нужно прежде всего позаботиться о доходах населения и преимущественно о доходах бедных. Я предлагаю глобальные меры. Потому что индивидуальные меры (одному заплатим, другому — нет) мало что дадут. Я предлагаю пособие по безработице установить в размере 50—60% от получаемой зарплаты. Но не выше 30 тысяч рублей. Сейчас по максимуму платят 12100. У нас число безработных вырастет миллионов на 5. Как я полагаю, это будут не такие уж и большие деньги, тем более что это затраты временные. Как только начнёт возвращаться нормальная жизнь — с июня-июля, — число безработных расти перестанет. А если давать бесплатные кредиты, то это в 10 раз дешевле, чем просто платить безвозвратные деньги. Надо дотировать процентную ставку и снизить её до 3—4%. Инфляция, видимо, вырастет до 6—8% — из-за девальвации рубля и удорожания импорта. Поэтому надо позаботиться об увеличении доходов бедных.

Второе. Надо повысить минимум зарплаты с 12100 до 20 тыс. рублей. Причём многим крупным частным организациям и частно-государственным этот повышенный минимум можно обеспечить за счёт собственных средств предприятий и организаций. Ведь они увеличили свой финансовый результат (прибыль минус убыток) в 2018 году на 46,6%, в 2019-м ещё на 17,5% — всего на 72%. А зарплату при этом повысили меньше чем на 20% по номиналу. Инвестиции выросли и того меньше. Эти предприятия и организации резко нарастили свои счета. В банках у них сейчас лежат 40 трлн рублей. Кроме того, они вывели несколько сот миллиардов долларов в офшоры и на счета в иностранных банках. Так что 5 трлн рублей на повышение минимума зарплаты у них есть. Поэтому бюджету понадобится помочь только мелкому и среднему бизнесу и лишь отдельным крупным предприятиям, и бюджетникам.

На это понадобится 3 трлн рублей.

У нас был план средние пенсии довести до 20 тыс. рублей к 2024 году. Я предлагаю приблизить его и увеличить пенсии в 2021 году до 20 тыс. рублей — из-за того, что их покупательная способность снизится после повышения цен. К тому же пенсионеры — их 46 миллионов — это самый обездоленный класс. При этом повысили возраст выхода на пенсию. Сегодня ожидаемая продолжительность здоровой жизни мужчин — 61 год. А на пенсию они будут выходить в 65 лет, гораздо позже, чем продолжительность их здоровой жизни. То есть на пенсию будут выходить уже не очень здоровыми, и в условиях безработицы их не будут брать на работу. В среднем на одного пенсионера в 3 раза больше средств затрачивается на лечение, чем на трудоспособного. Поэтому нужно поднять пенсии и разрешить выходить на пенсию досрочно по нынешнему уровню пенсии, женщинам — в 55, мужчинам — в 60 лет, если они того хотят. Естественно, сделать платежи выше при выходе в 65. Это общее требование почти всех пенсионных систем в мире.

У нас нынешние минимальные размеры зарплаты и пенсии ниже всех международных требований, под которыми мы подписались по линии Международной организации труда (МОТ). Согласно этим требованиям, минимальная зарплата должна быть 50% от заработка. А в Евросоюзе — 60%. Но у нас эта цифра — около 30%, то есть МРОТ в 4 раза ниже, чем средняя зарплата. А если учесть зарплаты в конвертах, то в 5 раз ниже. И такая же ситуация с пенсиями. По нормативам МОТ размер пенсии должен составлять 40—60% от средней зарплаты, у нас — 30%, а если от полного заработка с конвертами — то 25%. И если взять 10 стран, которые имеют уровень экономического и социального развития, как у России, где сопоставимый ВВП на душу населения, то размер МРОТ у них и пенсии выше от 2 до 3 раз, чем у нас. Это бывшие республики СССР — страны Прибалтики, а также Мексика, Бразилия, Аргентина, Малайзия, Турция. У них намного выше и МРОТ, и пенсии. Поэтому даже без всякого кризиса нам надо повышать размеры выплат людям. А тем более в нынешних условиях.

Но главное — без возобновления платёжеспособного спроса нельзя поднять экономику. Как за рубежом дело обстоит? В большинстве стран если предприятие не платит гражданину, то государство платит ему 2/3 от зарплаты. Пособие по безработице — обычно 60% от зарплаты.

Нужно повернуть наш Центральный банк к проблемам социально-экономического развития страны. Он отвернулся от этого. Ведь переход экономики в стагнацию — это рукотворный процесс. Он произошёл с 2013 года, потому что государство на 25% сократило инвестиции, по 2015 год. В том числе и банк сократил инвестиционный кредит, поднял процентную ставку, перестал увеличивать кредитование предприятий, даже текущее. А как можно без денег развиваться?! Поэтому мы оказались и с учётом санкций и снижения цен на нефть в глубокой рецессии. В целом за годы стагнации инфляция выросла на 55%. Всё это и привело к снижению реальных доходов населения, потребления, сокращению платёжеспособного спроса. При сокращении доходов население вынуждено брать в долг по диким процентам. Обычные банки выдавали кредиты под 15—20%, а микрофинансовые организации — под 30—40% и выше. Поэтому население сейчас в долгах, что влияет на снижение уровня жизни.

Нам нужно Центральный банк превратить в банк социально-экономического развития. Нужно снизить процентную ставку. Принять такой закон, который запрещал бы выдавать людям кредит по ставке, выше, чем 8% годовых. Микрофинансовые организации надо ликвидировать, они занимаются ростовщичеством в социальном государстве. Как это может быть?

Чтобы преодолеть кризис, я считаю, что следует выделить за 2020—2021 годы минимум 15 трлн рублей. Это 13—14% ВВП. В кризис 2009 года, когда Путин был премьером, мы составили антикризисную программу. Как ни странно, но подобная программа не сделана в нынешней ситуации до сих пор. Многие страны уже давно составили и реализуют антикризисные программы. Первым стал Тайвань, в его программе 125 мероприятий, а эта страна уже добилась подавления пандемии коронавируса. А снижение цен на нефть? Все страны выиграли, но только не мы. В США цена на бензин в 2 раза ниже для граждан и предприятий, чем у нас. А почему мы не снижаем цены на бензин?

Возникает вопрос: где взять деньги? Основной денежный мешок — это активы банков. Сегодня у банков (включая ЦБ) есть 96 трлн рублей, это в 2,5 раза больше, чем объём всех государственных денег. Если сложить все виды бюджетов — федеральные, региональные, муниципальные, все внебюджетные госфонды — пенсионный, здравоохранения, социальный и т.д., — всё вместе составит 40 трлн рублей.

Кредит размером 1 трлн рублей по нулевой ставке стоит сегодня всего лишь 70 млрд рублей — это затраты государства на компенсацию банкам. От суммы надо зафиксировать лишь 7 процентов. Эти кредиты могут продлить существование многих предприятий, готовящихся к банкротству. Не только малый и средний бизнес не имеют финансов, чтобы жить полгода без поступления доходов. Стоит весь фитнес, все гостиницы, рестораны и т.д. Из каких средств платить персоналу, чтобы не разбежался?

В кризис 2009 года мы мобилизовали 10,9% ВВП на антикризисную программу. Это по нынешним объёмам 12 трлн рублей. Тогда потратили из ЗВР (золотовалютных резервов. — А.Д.) 211 млрд долларов, в том числе чтобы поддержать курс рубля. Сейчас более глубокий кризис. Особенно в области доходов. Товарооборот тогда снизился всего на 5% при снижении ВВП на 7,8%, а промышленного производства — на 10,8%. Сейчас весь ужас состоит в том, что кризис не столько экономический, сколько социальный, с безработицей и сокращением доходов. И надо ЦБ повернуть в сторону людей.

И одно ещё важное замечание. Предприятиям, которые нуждаются в госпомощи, надо платить только после того, как они приведут зарплаты своих руководителей в порядок. Сейчас системообразующие государственные предприятия под госконтролем — такие как «Газпром», Роснефть и другие. Их руководители получают доходы в десятки раз больше, чем президент России, председатель правительства.

В США оказывают помощь только в том случае, если никто в этой компании не получает больше президента страны. Вначале эта компания продаёт свои дорогие машины и самолёты, недвижимость, которую она содержит, и только после этого оказывается госпомощь. Причём на весьма кабальных условиях возвращения полученных средств.

Потому что помощь государства — это помощь людей. У людей мы вычитаем деньги, чтобы помогать. Нельзя помогать олигархам или богатым людям за счёт налогов среднего класса, за счёт бедных. Мы одна из немногих стран, где из любой зарплаты вычитается налог. Во всех почти странах есть минимальный уровень доходов, с которых налог не берётся, а у нас его нет.

Нужны коренные меры, нужна программа, вдохновляющая программа.

У нас страна огромных возможностей. У нас баснословные валютные резервы. Для немедленной траты у государства есть целых 18 трлн рублей. Из них 10 трлн — ФНБ (Фонд национального благосостояния. — А.Д.). Кроме этого, 400 млрд долларов ЗВР. Зачем нам столько? 100 млрд долларов можно спокойно потратить. Особенно на окупаемые вещи.

У нашего государства огромные возможности взять заём. Оно должно всего 3% внешним инвесторам и ещё 12% — внутренним. Общий долг государства — внешний и внутренний — 15% ВВП. Мы можем его увеличить до 30—40%, так как безопасным считается уровень в 60%. Европейские страны имеют государственный долг внешний — 86%, США — 110%, а с внутренним долгом — порядка 150% ВВП. Весьма успешный Китай имеет с внутренним долгом госдолг в размере 257% ВВП! Япония — 200%, а мы 15!

Нам нужно перейти на дефицитный бюджет, и государство должно начать занимать деньги, для того чтобы продержаться некоторое время и не допустить безвозвратных потерь.

подготовил

Александр Дьяченко

gazeta