Бронзовые солдаты надувной сверхдержавы.

Есть три вида воинских памятников.
Один – самый распространенный – это памятник погибшим солдатам. У этих памятников нет политического значения. Люди погибли на войне – и мы помним.

Другой – более редкий – это памятники благодарности. Есть страны, которые получили свободу и независимость благодаря мужеству и стойкости иностранных солдат. Есть памятники советскому солдату в Болгарии и солдатам союзных войск во Франции.

Третий – также редкий в наше время – это памятник солдату-завоевателю на оккупированной территории. Такой памятник является для жителей территории символом несвободы, символом порабощения чужеземной волей.

Чем является (или являлся) памятник советскому солдату в Таллинне для большинства граждан Эстонии в контексте истории этой маленькой страны? Вот о чем эта статья.


I. Маленькая страна в прошлом.


История эстонского народа, как и история большинства народов Европы, начинается примерно в середине 1-го тысячелетия до н.э. На эстонской земле смешались угро-финские, славянские, скандинавские и германские племена, образовавшие самобытную культуру, возникли первые укрепленные города (в т.ч. на месте современного Таллинна) и сформировался язык, который сейчас называется эстонским. В начале I в. до н.э. эсты (Aestii) упоминаются у Тацита в трактате «О происхождении германцев и местоположении Германии» (De origine, moribus ac situ Germanorum).
До XIII века эстонские земли (мааконды) были независимы. Общины язычников-эстов оказывали отчаянное сопротивление германской католической экспансии, начавшейся в 1202 г. Эсты нанесли серьезное поражение германцам в битве на реке Юмера в 1211 г., в 1217 потерпели поражение под Вильянди, в 1223 вновь нанесли германцам серьезное поражение, но в 1224 война за независимость была проиграна окончательно. Независимость Эстонии была утрачена почти на 700 лет. В течении этого периода земли эстов постоянно находились в зоне конфликтов между германскими, северо-славянскими, польско-литовскими датскими и шведскими феодальными государствами. Благодаря тому, что ни один завоеватель не владел этими землями исторически-длительное время, эсты, несмотря на существенную германизацию, сохранили культурно-этническую самобытность. Кроме того, крупные торговые города начиная с середины XIII в. обладали определенной автономией, а Таллинн с 1285 вошел в торговый ганзейский союз. Несмотря на то, что по эстонской земле прокатывались опустошительные войны (так Ливонская война в XVI веке сократила население вдвое – с 300 до 150 тысяч человек), в городах развивались ремесла и науки. Старейший эстонский университет в Тарту основан в 1602 г., с конца XVII века распространилось школьное обучение на эстонском языке, а к концу XVIII века более половины населения Эстонии умело читать.


II. От провинции империи - к независимости.


По итогам Северной войны (1700-1721) между Россией и Швецией, Эстония полностью была включена в состав Российской Империи в числе других прибалтийских провинций. Большинство землевладельцев в Эстонии были этническими немцами, влияние которых считалось нежелательным, поэтому центральная российская власть упразднила здесь крепостное право в 1816 г. (на 45 лет раньше, чем в России). С 1840 г. начала проводиться политика принуждения эстонского населения к переходу из лютеранства в православие, но это не дало существенного результата, и после 1882 г. все административные посты стали передаваться этническим русским православного вероисповедания. Но, в условиях относительно высокого развития собственной национальной культуры и существенной экономической независимости эстонцев (большинство крестьян к этому времени уже стали полноправными землевладельцами), это не привело к культурной ассимиляции.
В 1905 г., одновременно с 1-й русской революцией, в Эстонии началась борьба за национальную независимость, развитие которой было прервано началом 1-й мировой войны. После октябрьской революции 1917 г., к власти в Эстонии на время пришли большевики, однако в результате выборов в Конституционную Ассамблею в феврале 1918 власть мирным путем перешла к блоку партий национальной независимости. 19 февраля 1918 была провозглашена независимость Эстонии. Несмотря на то, что 25 февраля Эстония была оккупирована германскими войсками, независимость страны была признана Францией, Великобританией и Италией. В ноябре 1918 произошла революция в Германии и оккупационные войска были вынуждены покинуть Эстонию, передав власть законному правительству. Немедленно после этого (28 ноября) произошло вторжение частей Красной Армии, которая оккупировала большую часть территории Эстонии. В начале января 1919 года, при поддержке стран Антанты, эстонским частям удалось перейти в контрнаступление и в течение года освободить свою территорию от захватчиков. 2 февраля 1920 года между Российской Советской Федеративной Социалистической Республикой и Эстонской Республикой был заключён Тартуский мирный договор.
В период 1920 – 1933 эстонское правительство успешно провело экономические и социальные реформы, но затем страна оказалась втянута в общеевропейские процессы радикализации. В 1934 г. к власти путем переворота пришел режим Пятса и Лайдонера (сходный с режимом Франко в Испании).


III. От независимости – к провинции империи.


Несмотря на то, что Эстония, как до так и после переворота, поддерживала мирные отношения с соседями, ее судьба была предрешена, как и судьба всех стран, оказавшихся между двумя растущими агрессивными империями – Советским Союзом и Третьим Рейхом. По условиям пакта Молотва-Риббентропа 1939 г., Эстония оказалась включена в советскую зону оккупации. Летом 1940 г. Эстония была оккупирована советскими войсками и включена в состав Советского Союза, как Эстонская ССР. «Буржуазные классы» были репрессированы органами НКВД. Более 10 000 граждан страны были депортированы в отдаленные районы Советского Союза, 32.000 - отправлены в концентрационные лагеря (где большинство из них погибло), более 2000 – расстреляно, около 50.000 мужчин призывного возраста мобилизованы в советскую армию.
Советизация Эстонии была прервана началом советско–германской войны 22 июня 1941 г.
В сентябре 1941 г. Эстония была оккупирована войсками Третьего Рейха. Снова также произошли репрессии – уже в соответствии с нацистской доктриной. Эта оккупация продолжалась до 1944 г. За 3 года было казнено около 8.000 жителей Эстонии. Между 1942 и 1944 г., 38.000 эстонцев (в т.ч. не достигших 18 лет) были мобилизованы в германские части. Сложилась ситуация, когда эстонцы вынуждены были воевать на стороне как одних, так и других оккупантов. Осенью 1944 после тяжелых боев Эстония была вновь оккупирована частями советской армии. Более 30.000 эстонцев эмигрировали (многие из них погибли, пытаясь форсировать Балтику на подручных плавсредствах, в штормовую погоду, под авиаударами советских самолетов).
Эстония потеряла в этой войне около 200.000 человек - 20 процентов своего населения.
После установления советского режима в Эстонии начался новый виток репрессий, жертвами которых в период 1944 - 1953 г.г. стали примерно 70.000 гражданских лиц. До 35.000 были расстреляны или отправлены в концентрационные лагеря за сотрудничество с партизанским движением сопротивления, «лесными братьями», и примерно столько же депортированы в Сибирь. 27.000 были депортированы в один день - 25 марта 1949 г.
В течении того же периода, в Эстонию из СССР было завезено значительное количество рабочей силы, и построены предприятия оборонного назначения, куда не принимались на работу эстонцы. Сформировались русскоязычные анклавы, на территории которых эстонцы считались «неблагонадежными».


IV. Обретение независимости.

После осуждения на XX съезде КПСС культа личности Сталина, ликвидации наиболее одиозных лидеров НКВД и проведения реформ Хрущева, эстонцы получили возможность сохранять ограниченную культурную автономию. Борьба за независимость Эстонии возобновилась уже в период правления Брежнева. Первые массовые выступление произошли в Таллинне 22 сентября и 1 октября 1980 г.
После прихода к власти в СССР Горбачева и начала перестройки, восстановление независимости Эстонии было практически предрешено. В 13 апреля 1988 г. был создан Народный Фронт Эстонии, 12 ноября Верховный Совет Эстонской ССР аннулировал принятую марионеточным правительством декларацию 22 июля 1940 года о вхождении Эстонии в СССР, а 16 ноября - принял декларацию о суверенитете Эстонии.
Учитывая, что аннексия Эстонии никогда не признавалась международным сообществом (о чем заявлялось в документах Совета Европы 1960 и 1983 г.), декларация о суверенитете была принята в мире, как восстановление законного международного статуса Эстонии.
Фактически независимость была реализована после провала августовского путча ГКЧП и распада СССР, а последние части оккупационных войск (впрочем, уже российских, а не советских) были выведены с территории Эстонской Республики 31 августа 1994 г.
Казалось бы, независимость Эстонии состоялась, а история советской оккупации осталась в прошлом. Но проблемы, создававшиеся на протяжении полувека, невозможно было решить простым актом о суверенитете. Осталась проблема территорий с бывшими советскими оборонными предприятиями и русскоязычным населением, которому надо было как-то жить. С этой проблемой оказалась неразрывно связана проблема признания Россией (как правопреемником СССР) факта оккупации Эстонии в 1940 и 1944 г. Кем считать значительную часть населения, которая родилась не здесь, не знает и не хочет знать национального языка и, вообще говоря, продолжает считать страну проживания частью уже несуществующей советской империи? Кто они – арьергард оккупационной армии или полноправное местное этническое меньшинство?


V. Советский солдат и российский газ


Скорее всего, проблема русскоязычных в Эстонии как-то решилась бы сама собой. Одни понемногу привыкли бы более-менее говорить на эстонском, а другие – не замечать, что этот эстонский с сильным русским акцентом.

Проблема решилась бы потому, что всем так проще. Но дело в том, что в России осталось значительное число влиятельных политиков, которые по тем или иным причинам не желают признать реальной независимости бывших провинций советской империи. Для этих политиков нерешенный «русский вопрос» - главная козырная карта. С помощью нее можно разыгрывать спектакль с требованиями русской автономии на Северо-Западе Эстонии, выдвигать возражения против членства Эстонии в NATO, заявлять претензии на часть национального достояния Эстонии и т.п..
Соответственно, этими политиками совершаются ряд действий, подогревающих страсти вокруг прав русскоязычного населения, чтобы затруднить возможность интеграции этой части населения в социально-экономическую жизнь Эстонии.
В последние несколько лет имперская позиция перестала быть уделом отдельных «вечно вчерашних» политиков. Генеральный политический курс правящей партии и президента Путина все более становился имперским. В начале 2007 года была объявлена новая доктрина: Россия – это великая энергетическая сверхдержава, претендующая на ту сферу влияния, которая принадлежала исчезнувшей советской империи. Бронзовый памятник советскому солдату - освободителю на площади Тынясмяги в центре Таллинна, спокойно стоявший после декларации о суверенитете 1988 и фактической ее реализации в 1991, стал одним из символов включения Эстонии в орбиту этой новой - старой великой державы.
Из памятника прошлого, он превратился в угрожающую примету вероятного будущего. Конечно, «энергетическая сверхдержава Путина» - это всего лишь фантом, призрак мощной советской военно-политической машины, на равных соперничавшей с США и державшей в ужасе всю Западную Европу. Но для маленькой Эстонии и такого фантома более, чем достаточно. Конечно, никто не рассматривает всерьез возможность новой военной оккупации Эстонии – современная российская армия практически небоеспособна, при любом столкновении с силами североатлантического альянса, она рассыплется, как это недавно произошло с иракской армией. Но существуют и невоенные методы оккупации – и вот от них западные партнеры не защищают своих союзников из числа бывших республик СССР. «Газовый шантаж» и создание на «газовые деньги» радикальных политических движений российского неоколониализма в бывших советских республиках – это реальность сегодняшнего дня для Молдавии, Украины и Грузии. Движение, позиционирующее себя, как защитник прав русскоязычных в Эстонии – из той же обоймы. Оно ни одному человеку не помогло найти свое место в нормальной жизни страны, но многих рекрутировало на баррикады уличной войны за неоколониализм.
Демонтировать памятник солдату минувшей войны (не важно, своему или иностранному) это неуважение к истории, неуважение ко всем солдатам, павшим на всех войнах. Поэтому до сих пор бронзового советского солдата на площади Тынясмяги никто не трогал. Но когда надувная газовая сверхдержава показала свое стремление оспорить независимость западных провинций, II мировая война уже не могла восприниматься, как минувшая. Восточный сосед снова поставил в строй своих солдат – и они стали не историей, а оккупационной армией. Никто не сказал это вслух, но таков был смысл дебатов о демонтаже бронзового солдата в эстонском парламенте и мэрии Таллинна.


VI. Демонтаж. Вскрытие. Тест.


События вокруг бронзового солдата в ночь с четверга на пятницу (26 – 27 апреля) были тестом на политическую прозорливость эстонских властей. Если бы протесты по поводу работ вокруг памятника касались только истории, это бы значило, что эстонские политики страдают легкой формой паранойи, что угроза новой оккупации им просто мерещится.
Но когда вечером на площади Тынясмяги возникла толпа агрессивных молодых людей, численностью до тысячи, явно настроенная на силовые столкновения с полицией, стало ясно: опасения эстонских политиков имели под собой реальную почву. Ночью по центру Таллинна прокатилась волна погромов. Рекруты уличных боев поджигают киоски, бьют стекла в домах, грабят магазины, переворачивают автомобили. Полиция применяет водометы, световые гранаты и слезоточивый газ. Сомнений по поводу обоснованности политического решения больше нет. В 5:00 бронзовый солдат демонтируется и вывозится с площади. Отдельные скептики продолжали утверждать, что гражданские беспорядки могли возникнуть стихийно, а не вследствие их планирования из-за границы. Их сомнения очень быстро опровергаются, когда пресса публикует реакцию Москвы.
Глава МИД РФ С.Лавров: Я считаю, что этому нет оправдания, это кощунство. Думаю, это будет иметь серьезные последствия для наших отношений с Эстонией. В конечном счете, это не может не сказаться и на наших отношениях и с НАТО, и с Евросоюзом.
Спикер СФ С.Миронов: Хватит издеваться над мертвыми, над памятником погибшим во Второй мировой войне. Это уже переходит все границы.
Председатель комитета по международным делам СФ М.Маргелов: Снос памятника – это не внутреннее дело Эстонии, надо уважать всех кто отдал жизнь за освобождение Европы от фашизма. Не могут соблюдаться права человека, когда не соблюдаются права мертвых.
Предложение о разрыве дипотношений с Эстонией Совет Федерации принял единогласно.
Пикеты официозных молодежных движении «Наши» и «Молодая гвардия» (созданных администрацией президента Путина) блокировали посольство Эстонии в Москве. Некоторые из участников пикета были одеты в форму солдат советской армии времен II мировой войны. Пикетирующие установили напротив посольства надувной резиновый танк. Прессе было пояснено: «Это первый танк, который так близко подошел к границе Эстонии… он напомнит им о советских танках».
Одновременно в ряде регионов России бизнесменам начали поступать звонки из административных органов с рекомендациями расторгнуть контракты с эстонскими партнерами и воздержаться от приобретения эстонских товаров и услуг.
На городах на северо-востоке Эстонии (Йыхви и Кохтла-Ярве), синхронно возникают беспорядки и столкновения с полицией. Снова вспыхивают беспорядки в Таллине – на этот раз они имеют откровенно неоколониалистскую направленность. Скандируя «Россия, Россия» демонстранты сжигают государственный флаг Эстонии. Маски сброшены.
Полиция проводит массовые аресты, власти Эстонии занимают жесткую, и теперь уже полностью обоснованную позицию: конфликт вокруг памятника является шантажом со стороны правительства Российской Федерации и демонстрацией нигилизма по отношению к международно-признанному суверенитету Эстонии.


VII. При чем тут солдаты?


Как известно, во все времена солдаты своей жизнью платят за амбиции впавших в маразм политиков. Но и после смерти солдатам нет покоя. Очередные поколения амбициозных политиков вызывают призраки убитых солдат, чтобы вселить воинственность в тех, кому предназначено умереть на очередной войне. Амбициозные политики вспоминают об убитых солдатах только для того, чтобы снова поставить их в строй и бросить в атаку за очередную геополитическую идею. Когда агрессивный политик с пафосом говорит о долге памяти перед солдатами, погибшими на прошлой войне, он имеет в виду именно это, а не простой человеческий долг по отношению к павшим за свою страну. На павших солдат, как впрочем и на живых, такому политику глубочайшим образом плевать.
В четверг, 26 апреля, когда разворачивались события в Таллинне, на площади Тынясмяги, из Ленинградской области пришло сообщение. Во Всеволожском районе фермер нашел на своем земельном участке неизвестное воинское кладбище. Здесь оказались захоронены останки более четырех тысяч советских солдат. Во время II мировой войны здесь были
развернуты полевые госпитали, куда привозили раненных в боях за Невский пятачок – один из стратегических пунктов героической обороны Ленинграда.
Фермер сообщил о находке властям и предложил сделать на этом месте мемориальное кладбище, но ответа не получил (кроме стандартно-бюрократического: «а вы соберите документы…»). На этих солдат российским властям плевать. Они стратегически неудачно умерли, их не мобилизовать на новую завоевательную войну, так что пусть фермер (если хочет) сам заботится о братской могиле на 4000 человек.
А власти, тем временем, займутся 13 солдатами, которые своей смертью так удачно застолбили стратегически важный плацдарм на западном направлении геополитических интересов газовой сверхдержавы.


VIII. Маленькая страна сегодня.


У Эстонии нет амбиций сверхдержавы. Бывшая провинция множества ушедших в небытие империй и сверхдержав, сегодня - самая динамичная страна Европы в области информационных технологий. В условиях бедности природных ресурсов и нехватки рабочих рук (население Эстонии – около 1,4 миллиона человек), страна просто вынуждена быть экономически эффективной. Простые и достаточно разумные законы, экономическая и политическая открытость, готовность ко всем формам интеграции в цивилизованное сообщество – вот составляющие успеха Эстонии.
В отношении погибших советских солдат, эстонцы поступают гораздо более пристойно и цивилизованно, чем правительство России. Здесь не принято продавать братские могилы фермерам под выращивание кабачков и картошки. Эстонцы предполагают, по возможности, идентифицировать останки и захоронить на воинском кладбище в Таллинне, под тем же памятником, который сейчас перемещен с площади Тынясмяги.
Может быть, такое цивилизованное (применительно к данной ситуации) решение определяется тем, что у Эстонии нет геополитических интересов и политических претензий к соседям. Зачем? Для желающих приложить свои усилия к росту благосостояния страны, хватает проблем и без этого. Единственное требование к соседям: оставьте нас, наконец, в покое со своей политикой, и дайте нам жить так, как мы хотим.
Неужели маленький европейский народ, сумевший сохранить себя, несмотря на 700 лет непрерывных оккупаций, не имеет такого элементарного и понятного права?