Лукашенко доигрался: COVID-19 атакует Минск

По данным Минздравов стран СНГ, на первое место по числу заразившихся коронавирусом среди соседей России вышла Белоруссия. В стране выявлено 11 289 пациентов с COVID-19. На второй строчке — Украина с 9009 больными, на третьем — Молдавия (3408).

2780 заразившихся насчитывается в Казахстане, по одной-две тысячи больных — в Узбекистане, Азербайджане, Армении, Литве и Эстонии, в Грузии и Киргизии — меньше тысячи. Нулевые значения — в Таджикистане, Туркмении и Южной Осетии.

Напомним, президент Белоруссии Александр Лукашенко является одним из самых известных т.н. «СOVID-диссидентов». С самого начала эпидемии он не стал вводить в республике каких-либо карантинных ограничений, более того, подверг критике те жесткие меры, которые предпринимались соседями, в первую очередь, Россией, которая закрыла границу между странами.

Лукашенко убежден, что вынужденное нахождение граждан в самоизоляции и ослабленный из-за этого иммунитет спровоцируют вторую волну заболеваемости. По его мнению, пока люди не поймут, чего стоит опасаться, помещать их на карантин бесполезно.

В Минске продолжают работать кафе и рестораны, спортивные клубы, продолжаются соревнования, концерты и т. д. Недавно, несмотря на предостережение ВОЗ, состоялся республиканский субботник, в котором принял участие сам белорусский лидер, а на 9 мая запланирован парад в честь 75-летия Победы в Великой Отечественной войне, который белорусские власти также решили не отменять, как это сделали в соседних странах, в том числе, в России.

И что теперь?

— В Белоруссии пошли по шведскому пути и сделали ставку на сознательность граждан, не вводя жестких ограничений со стороны государства, и на выработку некоего коллективного, странового иммунитета. Насколько такой подход оправдан, вопрос к специалистам, — говорит руководитель Экспертного совета Фонда стратегического развития Игорь Шатров. - А вот гуманностью здесь, как мне кажется, и не пахнет.

В мире в основном приняли на вооружение такой сценарий: действуем поэтапно — сначала побеждаем коронавирус, спасаем, как можно больше людей, а потом уже разбираемся, что же мы натворили за это время со своими экономиками. В этом смысле Александр Григорьевич, взявший на вооружение шведский опыт, признаться, меня удивил и даже расстроил.

А что же Швеция, спросите вы? Каких успехов добилась? Тоже особо нечем похвастаться. Страна со сравнимым населением (чуть более 10 млн. в Швеции, чуть более 9 млн. в Белоруссии) на 28 апреля занимает 20 место в мировом антирейтинге — уже около 19000 заболевших, без малого 300 выявленных заражений за сутки, более 2000 смертей. К сожалению, этих показателей Белоруссия достигнет быстро. Причем 20 местом шведам гордиться не стоит. В первой десятке — только страны с многомиллионным населением, Китай вообще уже на 10 месте. В Китае эпидемия уже завершилась, а в Швеции и Белоруссии, похоже, только начинается.

Что касается Украины, не думаю, что там дела обстоят лучше, чем в Белоруссии. Украинцы, как мы знаем, вообще народ свободолюбивый, ограничения не принимает, власть ни во что не ставит, а здравоохранение Украины разрушено. Пока еще низкая статистика заболеваемости — просто признак отсутствия тестирования. Больные есть, но их никто толком не выявляет и не лечит. А нет статистики — нет и проблемы.

«СП»: — При этом Минск отказывается принимать российские тесты. Нет ли подозрений, что реальная цифра заразившихся и вовсе больше?

— Ну, во-первых, это никак не связано. Что касается качества российских тестов, то к ним, как и к любым другим тестам, много вопросов. Ничего удивительного нет. Новая болезнь, все создается на ходу, ученые находятся в поиске. Каждое национальное правительство принимает решения, опираясь на мнения своих экспертов. В Белоруссии сделали ставку на китайские тесты. Это их право. Что касается реальных данных по заболеваемости, то у меня других объективных источников информации, кроме как официальных данных белорусского Минздрава, нет, я могу оперировать только ими.

«СП»: — Теперь-то Батька одумается? Или будет продолжать упорствовать? Понятно, что Лукашенко боится проблем с экономикой накануне выборов, но есть ли некая черта, после которой ему уже ничего не останется, кроме как спасать ситуацию с эпидемией?

— Выбор в пользу экономики был для Лукашенко сложным выбором. Он все прекрасно понимал, не сомневаюсь. Я думаю, что он все же опирался на мнение белорусских ученых, которые, судя по всему, его серьезно подвели. После победы над эпидемией, возможно, стоит ждать «дела ученых», которые станут ответственными за беспечность первых недель и последующие смерти.

«СП»: — Что в этой ситуации делать России? Еще больше огораживаться от Белоруссии?

— Россия проводит грамотную политику. В борьбе с коронавирусом наши ученые и практикующие врачи опираются на богатейший собственный опыт и лучшие мировые практики. То же самое можно сказать и о работе санитарных властей, которые в России в целом показывают себя эффективными.

Я думаю, что введенные на границе с Белоруссией карантинные меры оправданы и ни о каких проблемах в отношениях между нашими государствами не свидетельствуют. С учетом того, что в России и Белоруссии к борьбе инфекцией подошли по-разному, такой подход к обеспечению эпидемиологической безопасности нашей страны тем более оправдан.

— Решение о введении или не-введении карантина разной степени строгости даётся государствам непросто, — отмечает исполнительный директор Международной мониторинговой организации CIS-EMO Станислав Бышок.

— Все более-менее понимают риски тех или иных решений, но вынуждены их принимать, учитывая, что другой планеты или другой страны у правительств нет. Насколько можно судить, белорусский президент исходит из того, что правильной тактикой в отношении пандемии будет следовать изначально выбранной стратегии, не меняя её радикальным образом.

«СП»: — Есть ли некая психологическая граница, после которой Лукашенко вынужден будет пойти на ограничения? Где она?

— Предсказать решения президента Лукашенко сложно. Вместе с тем, несмотря на персоналистскую политическую систему в государстве, Белоруссия, как и любая другая страна, состоит из людей, которые достаточно образованы, включены в международную информационную среду и способны принимать собственные решения. Так, значительная часть граждан уже перешла на самоизоляцию, учебные заведения работают дистанционно, по возможности перешли на дистанционную работу и бизнесы.

В этом смысле, когда коронавирус будет обуздан в мировом масштабе и будет происходить глобальный «разбор полётов», официальный Минск сможет заявить, что ему удалось удержаться на плаву без введения карантина. Что будет лишь отчасти правдой, принимая во внимание самоизолирование рядовых белорусов, так сказать, в явочном порядке.

«СП»: — Лукашенко — это классический «СOVID-диссидент» или же просто сильно боится уронить экономику?

— При всей неприятности COVID-19, это далеко не самый смертоносный вирус. В этой связи, рассуждая совсем цинично, можно предположить, что даже при отсутствии каких-либо мер предосторожности экономика отдельно взятой страны, взятая безотносительно внешней конъюнктуры, не слишком сильно просела бы, если вообще это было бы заметно, от коронавируса. Проблема, однако, в том, что даже в Северной Корее экономика до определённой степени связана с внешней торговлей — чего уж говорить о Белоруссии, которая вполне себе встроена в мировую экономику.

Говоря о мировой реакции на пандемию в целом, нужно иметь в виду две концепции из моральной философии в отношении правильных и неправильных поступков отдельных людей и государств в целом. Одну можно сформулировать как «делай, что должен, и будь, что будет» — иными словами, следует действовать, исходя из текущего положения дел, и решать проблемы по мере их поступления: есть возможность спасти жизни сегодня — объявляем карантин, а дальше посмотрим, как это всё на нас скажется. Противоположный подход моральной философии формулируется простым языком как «цель оправдывает средства»: возможно, сегодня пострадает какое-то количество людей, но мы верим, что в длительной перспективе эти потери вполне терпимы, потому что позволят сохранить экономику и, как следствие, больше жизней. Проблема второго — как раз белорусского — подхода состоит в том, что в завтрашний день, как справедливо утверждает мэр Киева Кличко, не каждый может взглянуть.

«СП»: — А нам что делать со столь тревожным соседом?

— Принуждение к самоизоляции вряд ли рассматривается как вариант. Хотя бы потому, что Россия, как и остальной мир, с подобной ситуацией сталкиваются впервые. Поскольку никто не знает, как здесь правильно поступать, можно с известной долей цинизма признать, что наличие «государств-коронадиссидентов» для глобальной статистики просто необходимо. Когда всё уляжется, поймём, какой же подход оказался более эффективным. Впрочем, рассматривая белорусский кейс, всегда нужно держать в уме, что на уровне населения частичная самоизоляция, собственно, и так состоялась.

«СП»: — Что будет, если страну накроет эпидемия по итальянскому или американскому сценарию? Как это отразится на рейтинге Лукашенко и итогах выборов?

— В силу причин, о которых нужно говорить отдельно, оппозиция в Белоруссии присутствует скорее на уровне риторики и культурологии (что тоже по-своему важно), но не как политический актор, которого власти в лице президента Лукашенко следует опасаться на ближайших выборах, с эпидемией или без неё.

Кроме того, если мы посмотрим на достойную доверия социологию по странам ЕС, даже наиболее пострадавшим от эпидемии, там рейтинги текущих партий власти либо не изменились, либо подросли с начала года: во Франции рейтинг Макрона поднялся на 8%, в Германии рейтинг ХДС-ХСС — аж на 10%. Очевидно, фактор сплочения вокруг власти — общая реакция.