Миф про доброго царя рушится на глазах

Уходит время, когда народ хотел не понимать Путина (что не всегда легко), а просто верить в него, как верит в Россию.

<hr/>

Исследование общественного мнения, осуществленное «Левада-центром» 19—25 марта, незадолго до объявления коронавирусного карантина, было посвящено отношению россиян к Владимиру Путину. Подобные соцопросы на протяжении последних двадцати лет регулярно проводятся социологическим центром, по традиционной методологии (репрезентативная всероссийская выборка городского и сельского населения в 1624 человека в возрасте от 18 лет и старше в 137 населенных пунктах, 50 субъектах РФ методом личного интервью), что позволяет сравнить их результаты и выявить закономерности.

Результаты нынешнего исследования показывают серьезные подвижки в общественном мнении России. Вполне можно сказать, что речь идет не просто о сезонных колебаниях уровня народной любви к бессменному лидеру, а о заметной трансформации массового сознания.

И дело не в резком падении рейтингов Путина — этого как раз пока нет. А в устойчивых тенденциях, показывающих, что люди в России верят президенту все меньше, причем по самым ключевым вопросам, которые все предыдущие годы как раз были фундаментом народной поддержки главы государства. Сегодня происходит эрозия этого фундамента, что, как не сложно догадаться, может иметь самые серьезные последствия.

Сказанное подтверждается ответами респондентов на несколько ключевых вопросов. Но для начала важно подчеркнуть, что все годы правления Владимира Путина отношение к нему абсолютного большинства россиян базировалось не на рациональных оценках его деятельности, а на малозаметных, но вполне улавливаемых массами эмоциональных посылах, которые шли от него к народу.

Окружение первого президента России Бориса Ельцина, подыскивая ему замену в конце 1990-х годов, помимо прочих требований к претендентам (например, таких, как вовлеченность в общие дела и интересы «семьи»), несомненно ориентировалось и на народный запрос относительно того, каким должен быть следующий глава государства. Этот запрос был в общем прост и незатейлив: нужен «настоящий полковник», который накажет воров и бандитов и защитит от них народ.

То есть от претендента, кроме прочего, требовалось быть своим не только для олигархов и советников Ельцина, но ментально и для так называемых «простых людей». А стало быть, сочетать ряд качеств, не вполне стыкующихся между собой (во всяком случае, внешне). С одной стороны, он должен был иметь опыт работы в прежней команде, с другой — быть опытным коммерсантом, желательно, знакомым с разными «непрозрачными» бизнес-схемами «лихих девяностых». С третьей стороны, претендент должен был быть выходцем из силовых структур.

Владимир Путин, представленный широкой публике в 1999 году, отвечал всем трем требованиям. Однако кроме этого он понравился людям ментально. Когда нужно, мог быть и грубоват (вспомним знаменитое «мочить в сортире»), и обходительно вежлив. Его долгая популярность в самых широких слоях российского общества зиждилась на том, что Путин одновременно нравился мужчинам и женщинам (последним в особенности), рабочим и интеллигентам, бизнесменам и многочисленным силовикам. Всем он адресно направлял нравившиеся им слова и посылы.

То есть долгое время народ ощущал к нему именно эмоциональную симпатию, а на рациональном уровне видел перед собой патриота и государственника. Путин умело создавал и поддерживал этот образ, но если разложить по полочкам то, что он нередко открыто говорил, а главное, делал, видно, что образ этот — сугубо внешний.

Например, есть проблема, особенно волнующая патриотических экономистов — вывод средств из России в офшоры.

Путин не раз участвовал в обсуждениях этого вопроса, а иногда даже сам их инициировал, но всякий раз заканчивал их в том духе, что «если это по закону, то можно». Вопрос — а кто же подписывал этот закон, по которому выводить средства в офшоры можно, патриоты обычно не ставят. А если же ставят, то у них есть готовый ответ — на Путина давят некие силы. Самый смешной вариант, кто именно, из тех, что мне приходилось видеть в сети, состоит в том, что Путиным «рулит»… Дмитрий Медведев.

Однако надо понимать, что сами подобные объяснения странных, с точки зрения народных масс, решений любимого президента (от которого упорно ждали чего-то прямо противоположного), являлись отражением его эмоционального восприятия электоратом.

Народ долгое время хотел не понимать Путина (в конце концов это ведь не всегда легко), а просто верить в него, как верит в Россию. Эту веру можно эксплуатировать очень долго, но, как показывает практика, не бесконечно.

Последний опрос «Левада-центра» как раз это и демонстрирует. Так, на вопрос: «Какими словами вы могли бы обозначить свое отношение к Владимиру Путину?» лишь 9% опрошенных ответили «восхищение» (выбрать можно было только один из девяти вариантов ответов). Кстати, за последние двадцать лет этот вариант выбирали примерно столько же респондентов, что и сейчас — плюс-минус 5%, что не удивляет. Горящие глаза девушек и женщин, восхищенно ловящих каждое слово своего кумира, можно было наблюдать и на последнем оглашении послания президента в январе этого года. Его ядерный электорат почти не изменился ни по объему, ни гендерно.

А вот с другими слоями общества все сложнее. «Симпатию» испытывают к Путину сегодня лишь 20%. Это почти вдвое ниже, чем в 2015 году (37%), когда, по мнению недоброжелателей, был пик военного вмешательства Кремля в украинские дела. Отметим, что респонденты всегда усиливали симпатию к президенту во время участия страны в тех или иных военных операциях — тогда она вырастала до 37% — 41%.

Однако сегодня это уже не очень работает. Российская Федерация продолжает участие и в сирийской, и как уверяют все те же недоброжелатели, в украинской войне, но рейтингу Путина это уже не помогает.

Еще несколько черт, которые все последние двадцать лет неизменно были «фишкой» Путина — энергия, решимость, воля. Сегодня, похоже, они тоже перестают впечатлять россиян. Если в прошлые годы на вопрос: «Что вас привлекает во Владимире Путине?» количество тех, кто выбирал ответ «Это энергичный, решительный, волевой человек» достигало 41% (последний раз такое было все в том же «пассионарном» 2015 году), то теперь число тех, кого все это воодушевляют, упало до 25% — самого низкого значения за все годы наблюдений, начиная с 1999-го.

Еще характерный момент. На вопрос: «Интересы каких слоев населения выражает, на ваш взгляд, Владимир Путин» (допускалось несколько вариантов ответов) последнее двадцатилетие респонденты неизменно в первую очередь выбирали ответ «Силовиков: работников спецслужб, армии, МВД». Что, в общем, понятно. Однако на этот раз самым распространенным ответом на этот вопрос стал: «„Олигархов“, банкиров, крупных предпринимателей». Так считают 38% опрошенных. Тех, кто уверен, что действующий президент РФ выражает в первую очередь интересы силовиков теперь лишь 37%. Еще 28% уверены, что Путин отражает интересы чиновников. 18% — среднего класса. И лишь 16% полагают, что он выражает интересы «простых людей: служащих, рабочих, тружеников села».

Так что уже вполне можно сделать вывод, что мифология, долгие годы окружавшая образ Путина и созданная им самим, постепенно рушится, а понимание классовой сущности нынешней власти в обществе растет.