Ко дню космонавтики. Космос как прелюдия

12 апреля исполняется 59-я годовщина первого запуска человека в космос. Дата 12 апреля 1961 года стала исключительной вехой в истории не только нашей страны, но и всего человечества. Сейчас она отмечается в нашей стране как День космонавтики, а тогда 59 лет назад это был день триумфа Советского Союза, день триумфа Советского народа, который так его и воспринимал, правда, как потом выяснилось, не весь…

Но дата 12 апреля возникла не вдруг, не на пустом месте, а была итогом огромной работы советских руководителей, ученых, инженеров, рабочих, военных, отличительными вехами которой стали другие даты на пути к триумфу 12 апреля 1961 года.

18 октября – знаменательная дата. Почти 73 года назад 18 октября 1947 года с полигона Капустин Яр в Советском Союзе впервые был произведен пуск баллистической ракеты ФАУ-2 (А-4), собранной полностью на опытном заводе НИИ-88 из агрегатов и деталей, изготовленных в Германии. На полигоне Капустин Яр на месте старта ракеты установлен памятник в честь этого знаменательного события в виде точной копии ракеты ФАУ-2.

Ровно через  год там же на полигоне Карустин Яр 10 октября 1948 года был произведен пуск ракеты Р-1 (8А11), полностью изготовленной в Советском Союзе из отечественных материалов. Событие это в истории советской ракетно-космической эры исключительное – была создана ракетная промышленность и началось создание ракетно-ядерного щита для защиты нашей Родины.

А уже ровно через десять лет после первого пуска баллистической ракеты с полигона Капустин Яр 4 октября 1957 года с полигона Байконур советской баллистической межконтинентальной ракетой Р-7 был запущен первый искусственный спутник Земли.

4 октября 1957 года. Дата, которая в определенной степени изменила мир и отношение к нашей Советской Родине – Советскому Союзу мире. Почти 59 лет назад Советский Союз впервые в мире с помощью ракеты запустил искусственный спутник Земли. С этой даты и с этого первого спутника Земли мир вступил в космическую эру, эру освоения космоса и не только. Ракетно-ядерное оружие, способное неотвратимо поразить противника на любом континенте Земли, стало явью. Реально стал создаваться ракетно-ядерный щит страны.

Когда 4 октября 1957 года был запущен советский спутник Земли, я был студентом 3 курса Московского высшего технического училища им. Баумана (МВТУ им. Баумана). Можно сказать, что с этого дня наша жизнь советского народа и, наверное, не только советского, стала проходить под знаком космоса. Ровно через три года, в октябре 1960 года, я, уже слушатель 6 курса Военной Артиллерийской инженерной академии им. Дзержинского, на ракетном полигоне Капустин Яр находился на боевой стартовой позиции, где стартовая батарея готовила к пуску ракету Р-12, и наблюдал с безопасного расстояния вместе со своими сокурсниками и личным составом батареи учебно-боевой пуск ракеты. Прошло еще несколько месяцев…

12 апреля 1961 года... Сообщение о событии, которое потрясло весь мир, дошло до нас, дипломников 1-го факультета Военной Артиллерийской инженерной академии им. Дзержинского, в классе основного учебного корпуса академии, в котором мы занимались дипломным проектированием и подготовкой к защите дипломов. Известил нас об этом маленький транзисторный приемник, который принадлежал одному из наших сокурсников и негромко создавал музыкально-информационный фон в классе, не мешая нашим творческим потугам по проектированию стратегических баллистических ракет и ракетных двигателей. Сообщение о полете Юрия Гагарина в космос было для нас, будущих выпускников Ракетной академии (ведь, несмотря на свое артиллерийское название, академия им. Дзержинского была ракетной), было таким же неожиданным, как и для всего советского народа. И как у всего советского народа (хотя, как сейчас стало ясно, не у всего советского народа), вызвало неподдельные чувства восхищения, гордости за нашего советского человека майора Юрия Гагарина, за нашу Советскую Родину, за наши Ракетные войска стратегического назначения, ведь именно Ракетные войска запустили в космос первого человека, как и первый спутник в 1957 году. А поскольку мы, слушатели Ракетной академии, будущие офицеры Ракетных войск, тоже были частицей Ракетных войск, то почувствовали и некую свою сопричастность к этому великому событию. Однако, связанные распорядком дня и воинской дисциплиной, свои занятия не прекратили и, оживленно обмениваясь мнениями о произошедшем и прислушиваясь к идущей из транзистора информации, продолжили свои творческие изыскания за чертежными досками, пока через какое-то время наше внимание не привлек доносящийся откуда-то издалека сквозь окна класса странный шум, отличный от шума, создаваемого проезжающими по Москворецкой набережной автомобилями. Окна класса выходили на Москворецкую набережную и из них хорошо была видна Раушская набережная на противоположном берегу Москва-реки и даже часть Большого Москворецкого моста. Когда мы, заинтересованные этим шумом, прильнули к окнам, то оказалось, что и Большой Москворецкий мост, и Раушская набережная заполнены людьми с флагами и транспорантами и что странный шум был шумом праздничной толпы, шумом праздничной демонстрации, шумом шествия восторженных людей.

Так космос Гагарина стал прелюдией к нашей дальнейшей ракетной службе, потому что в августе того же космического 1961 года после защиты осененных космическим полетом Гагарина наших ракетных дипломов судьба в лице Главкома РВСН разбросала нас, выпускников Военной Артиллерийской инженерной академии им. Дзержинского, по боевым частям Ракетных войск и ракетно-космических полигонам, сделав одних из нас непосредственными защитниками нашей Родины на боевом дежурстве в РВСН, а других – непосредственными участниками освоения космоса на полигонах РВСН.

И уже через 5 месяцев года после первого космического полета Юрия Алексеевича Гагарина, я, инженер-лейтенант, заместитель командира 8-ой стартовой батареи по технической части, в августе 1961 года находился на боевом дежурстве во 2-ом ракетном дивизионе (рдн)  867 (Добельского) ракетного полка (рп) 29 (Шяуляйской) ракетной дивизии (рд).

В 1966 году, через пять лет после запуска Гагарина в Космос, мне самому пришлось участвовать в подготовке и проведении учебно-боевого пуска ракеты с полигона. И хотя полигоном был не Тюра-Там (Байконур), а Капустин Яр, и ракета была не межконтинентальная, а средней дальности, и запускали мы не космический объект, а учебную головную часть по полигону в Казахстане, это нисколько не снижало нашей ответственности и не умаляло достоинства нашей знаменитой ракеты Р-12 (8К63), хотя и средней дальности. Дальность в 2000 километров и мощность ГЧ в одну мегатонну позволяли ей успешно выполнять свою задачу в течение почти 30 лет в Европе, а в 1962 году напугать и США, впервые в своей истории явственно ощутивших холодное дыхание Кариб и возможность неотвратимого возмездия. Кстати, наша ракета, оснащенная второй ступенью, принимало непосредственное участие и в освоении космоса, выводя на орбиту спутники серии «Космос». Эту ракету можно было увидеть в свое время в павильоне «Космос» на ВДНХ.

... Батарея успешно подготовила ракету к пуску в установленное время – осталось только нажать кнопки «Пуск» в бункере пуска. Весь личный состав, включая офицеров и инструкторов, покидает стартовую позицию и на машинах выезжает за пределы площадки №4 по бетонной дороге на расстояние более 3 километров, откуда с волнением cмотрит назад на ракету, одиноко возвышающуюся над степью, и ждет пуска ракеты. Внезапно раздается оглушительный грохот, подножье ракеты окутывают клубы дыма и газов, они растут, поднимаются выше и выше и вот уже вся ракета окружена желто-оранжевым облаком. Грохот и рев двигателей нарастает и из облака газов ракета начинает выдвигаться вверх. Кажется, что она с трудом преодолевает земное тяготение, но движение ее становится все быстрее и быстрее и она с грохотом уходит в голубое небо под наши аплодисменты, оставляя после себя только инверсионный след от работающего двигателя и нас в томительном ожидании результата пуска. Успешный или неуспешный пуск, попала ракета или не попала?

Около 30 минут ожидания. Мы ждем команду на возвращение, без команды никто не имеет права вернуться на стартовую позицию, а команда будет только тогда, когда с полигона в Казахстане, сообщат о результате пуска ракеты. Наконец, есть команда на возвращение. Бросаемся к машинам и мчимся назад на стартовую позицию. Проскакиваем КПП площадки №4 и подъезжаем к старту. Солдаты и офицеры высыпают из машин и бросаются к пусковому столу. Стол, покрытый копотью, еще хранит в себе тепло раскаленных газов ракетного двигателя. Солдаты прикладывают пальцы к закопченному столу и оставляют отпечатки пальцев в своих военных билетах – память о своей сопричастности к пуску стратегической ракеты Р-12.

Это была моя первая, но далеко не последняя поездка на полигон Капустин Яр в качестве инструктора инструкторской группы дивизиона, полка и дивизии. Прошло много лет с тех пор, но до сих пор, вспоминая свое ракетное прошлое, ощущаешь чувство восторга и удовлетворения от того, что ракеты, в подготовке и пуске которых ты принимал участие, успешно поразили цели за несколько тысяч километров от тебя. ...

Впереди были 26 лет службы на различных инженерно-технических и штабных должностях в 29-й гвардейской ракетной Витебской ордена Ленина Краснознаменной дивизии – одного из первых (третьего) ракетного соединения Советских Вооруженных сил. К сожалению, единственного из первых ракетных соединений – бригад особого назначения РВГК и инженерных бригад РВГК, продолжающего нести боевое дежурство по обеспечению безопасности нашей Родины на качественно новой ракетной технике и в другом месте.

Примечательный факт, вроде бы не имеющий отношение к службе. Если начало моей офицерской службы в РВСН было осенено космическим полетом первого советского космонавта Юрия Гагарина, то ее окончание ознаменовалось знакомством и рукопожатием с сороковым советским космонавтом Владимиром Васильевичем Коваленком. Летом 1986 года заместитель командующего 4 Краснознаменной воздушной армии ВГК (бывшей 37 воздушной армии ВГК) полковник Коваленок В.В прибыл в Шяуляй в бывший штаб 29 ракетной дивизии для дальнейшего ознакомления с некоторыми объектами 29 ракетной дивизии, которые планировались к использованию 4 воздушной армией. К этому времени 29 ракетная дивизия  уже была снята с боевого дежурства и управление дивизии с личным составом и офицерским составом вместе с семьями было передислоцировано к новому месту службы. В штабе дивизии оставалось несколько старших офицеров, которые в силу возраста не планировались к продолжению службы на новом месте. Так мы встретились и познакомились с Владимиром Владимировичем Коваленком. Он пожал нам руки и пожелал успехов в новой жизни после увольнения из РВСН. Через несколько дней я убыл в Главный госпиталь Ракетных войск в Одинцово. Мое пребывание в госпитале и, следовательно, увольнение из Вооруженных Сил в силу объективных причин затянулось и произошло только 2 июня 1987 года.

Пройдет много лет. И мир позабудет про наши труды, но в виде обломков различных ракет, останутся наши следы!