Карантинные хроники. Эпидемия, о которой пел Высоцкий.

Советский Союз в основном победил все самые страшные инфекции еще до Великой отечественной войны благодаря системе санитарного надзора и прививкам.

Именно потому и в войну не было больших эпидемий. Локальные вспышки случались, но их быстро ликвидировали.

За всю послевоенную историю в СССР было два эпизода масштабной эпидемии, с которыми успешно справились: черная оспа в Москве в 1960-м и холера на Черноморском побережье в 1970-м.

Это о ней пел Владимир Высоцкий.

Холера черноморская

Мне казалось, что я знаю все песни Высоцкого, но эту услышала в первый раз, когда собирала материал для статьи.

«Не покупают никакой еды -

Все экономят вынужденно деньги:

Холера косит стройные ряды,

Но люди вновь смыкаются в шеренги.

Закрыт Кавказ, "горит" Аэрофлот,

И в Астрахани лихо жгут арбузы.

Но от станка рабочий не уйдёт,

И крепнут всё равно здоровья узы.

Убытки терпит целая страна,

Но вера есть, всё зиждется на вере, -

Объявлена смертельная война

Одной несчастной, бедненькой холере»

https://www.youtube.com/watch?v=465arpNwbeQ

Песня посвящена эпидемии, которая началась в середине июля 1970 года, когда в батумскую больницу с подозрением на кишечную палочку была доставлена группа студентов, приехавших в Грузию из Средней Азии.

Через несколько дней к ним присоединилось еще 14 местных жителей.

Анализы опровергли первоначальный диагноз и подтвердили самые худшие предположения медиков – это была холера.

Ситуацию признали ЧП.

Как было принято в СССР в таких случаях, на место срочно вылетела делегация из Москвы во главе с академиком АМН СССР, главным государственным санитарным врачом СССР Петром Бургасовым – видным советским эпидемиологом, которого на Западе называли отцом бактериологического оружия.

Бургасов быстро взял управление в свои руки.

Наладил обмен информацией.

И вскоре пришли сигналы из Астрахани, затем Одессы и Керчи.

Санитарные врачи пошли по домам, участковые выясняли "кто маялся животом".

И таким образом за первые несколько дней в Одессе и Астрахани были выявлены 800 заболевших.

В очаги заражения было направлено несколько миллионов противохолерных вакцин, организована раздача тетрациклина.

Однако сразу остановить эпидемию не удалось, во второй половине августа случаи заражения холерой были зафиксированы в Черкасской и Херсонской областях УССР, Тирасполе, Саратове и Волгограде.

Бургасов вылетел в Москву и поставил перед советским руководством ультиматум: или мы объявляем карантин, или холера завтра будет в Москве.

Свою позицию он обосновал очень убедительно: лето, сезон отпусков, эпидемия в курортных городах.

Сотни тысяч отдыхающих развозят ее по всему СССР.

Его послушались, но частично: с 6 августа 1970 года в Одессе действовал мягкий режим карантина.

Город не был закрыт, однако выехать разрешалось только после обсервации: людей размещали в санаториях на две недели и только после этого отпускали домой. Возникла неразбериха с билетами на поезда и самолеты.

По Одессе ходили слух, что от холеры умерли сотни человек, но власти это скрывают.

Бургасов снова отправился в Москву и на этот раз добился жесткого карантина.

С середины августа ни приехать, ни выехать из зараженных городов стало невозможно.

По всему Союзу отзывали из отпусков врачей и медсестер, даже студентов и отправляли на подворные обходы. 

Поезда и самолеты перестали ходить, движение по дорогам прекратилось. Там стояли посты ГАИ.

Кораблям запрещалось заходить в холерные порты.

Не вывозили даже урожай. То, что могли, хранили на месте, арбузы могли быть заражены, поэтому их сжигали. О чем и пел Высоцкий.

У отдыхающих, особенно "дикарей" заканчивались деньги на проживание. Они искали способы вырваться из зараженных районов.

Привлеченное к ликвидации эпидемии КГБ узнало, что одесситы по сговору с местной милицией наладили нелегальный бизнес.

За 25 рублей туристов вывозили на лодке за пределы карантинной зоны или выводили "козьими тропами".

Тогда в Одессу срочно перебросили более пяти тысяч солдат, девять катеров и пять вертолетов для патрулирования местности.

Вокруг Керчи разместили 9,5 тысячи солдат и более 20 катеров и вертолетов.

В Астрахани туристов не было, но и туда перебросили около трех тысяч солдат – смотреть, чтобы не вывезли "холерные" арбузы.

Панику среди отдыхающих погасили централизовано, постановлением Совмина от 23 августа 1970 года.

Всем, кто застрял в карантинной зоне, оформили больничные листы, продлили отпуска или добавили время на проживание в пансионатах и санаториях.

Для "дикарей" были выделены общежития, речные суда, а в Крыму даже круизные лайнеры.

На улице никто не остался. Все имевшиеся билеты сдавали через кассы. Деньги возвращались.

Планомерная эвакуация гостей Керчи и Одессы началась только в сентябре, когда из города стали ежедневно выпускать до 1500 иногородних.

Кроме того, приняли меры, чтобы больше эпидемий не повторилось.

Совмин СССР принял постановление «О мерах и защите бассейнов Черного и Азовского морей», согласно которому были выделены огромные средства на строительство водоочистных сооружений на всем нашем побережье.

Всего во время эпидемии в серьезной форме заболели 927 человек. Умерли 35 из них. В Керчи было выявлено 158 случаев болезни, никто не умер. В Одессе госпитализировали в тяжелом состоянии 126 человек, из которых скончались 7.

Вспышка холеры 1970 года оказалась куда более серьезным испытанием, чем вспышка завозной оспы в Москве в 1959-1960 годах.

Хотя именно эта история стала образцово-показательным примером блестяще ликвидированной в короткие сроки эпидемии.

Оспа в Москве

53-летний художник-плакатист, дважды лауреат Сталинской премии, автор плакатов «За Родину!», «Смерть фашистской гадине!» и др. Алексей Алексеевич Кокорекин в 1959 году поехал в Индию без прививки, хотя в документах на выезд соответствующая отметка все же стояла.

«Набравшись впечатлений и подарков для любовницы и жены, он вернулся в Москву на сутки раньше, чем его ждала жена.

Эти сутки он провел у любовницы, которой отдал подарки, – рассказывает в мемуарах хирург Юрий Шапиро.

– Подгадав по времени прилет самолета из Дели, на следующий день приехал домой, где почувствовал себя плохо: повысилась температура».

Рассказать жене о визите к любовнице он не решился, в больницу ехать боялся, поэтому остался дома.

Участковому врачу сказал, что простудился в аэропорту.

А сыпь на теле объяснил аллергической реакцией на индийские благовония. Врач поставил диагноз грипп. Отвезли художника в больницу с опозданием.

29 декабря 1959 года Алексей Кокорекин скончался в Боткинской больнице Москвы. Вскрытие шокировало медиков – это была оспа, давно побежденная в СССР.

На вторые сутки после смерти художника вирус был диагностирован у сотрудницы приемного покоя, принимавшей Кокорекина, его лечащего врача и даже подростка, лечившегося в той же больнице этажом ниже: его койка стояла прямо у вентиляционного отверстия, связанного с палатой Кокорекина.

Больничный истопник подхватил оспу, просто проходя мимо этой палаты. И вскоре умер.

О ЧП было доложено руководству страны, КГБ, МВД, Советской армии, Минздрава и других ведомств.

Контакты больного были отслежены с момента его попадания на рейс «Аэрофлота» из Дели до последних секунд жизни.

Были поименно и почасово установлены все, с кем он общался: таможенники встречавшей его рейс смены, таксист, участковый врач и работники поликлиники, санитары кареты "Скорой помощи" и т.д.

Проблему создали жена и любовница, познакомившиеся уже после смерти художника.

Оказалось, что, пока он болел, они успели сдать в комиссионные магазины индийские подарки.

Начался поиск покупателей. Один из них, известный артист успел есть на рейс «Аэрофлота» до Парижа.

По приказу КГБ развернули самолет, а всех пассажиров отправили в карантин.

Были найдены и сожжены все проданные индийские сувениры. Боткинская больница закрыта на карантин вместе со всеми больными и медработниками.

Для ее снабжения из мобилизационных хранилищ Госрезерва направляются грузовики с необходимыми продуктами и материалами.

Москву тоже закрыли, отменив железнодорожное и авиационное сообщение, перекрыв автодороги.

Круглосуточно медицинские бригады ездили по адресам выявленных контактов больного, забирая в инфекционные больницы вероятных носителей оспы.

К 15 января 1960 года проверили 1500 человек.

Оспа в стадии заболевания была выявлена у 19 из них. Последний выявленный больной был зарегистрирован 3 февраля 1960 года.

Несмотря на то, что болезнь не успела распространиться по столице Советского Союза, было принято решение в экстренном порядке достать с военных складов противоспенную вакцину, хранившуюся на случай бактериологической войны, и провести полную вакцинацию населения Москвы и Московской области.

В течение трех дней было доставлено самолетами 10 млн. доз противооспенной вакцины из Томского,

Ташкентского институтов вакцин и сывороток и Краснодарской краевой санэпидстанции.

Для вакцинации были мобилизованы 26 963 медработника, был открыт 3391 прививочный пункт, и организованы 8522 прививочные бригады для работы в организациях и ЖЭКах.

К 25 января 1960 года были вакцинированы 5 559 670 москвичей и более 4 млн. жителей Подмосковья.

Это стало беспрецедентной в мире акцией по вакцинированию населения как по масштабам, так и по срокам.

С момента заноса инфекции в Москву до устранения вспышки прошло 44 дня.

По итогам вспышки всего заразившихся оказалось 46 человек, заболели 19 человек, в том числе 7 родственников, 9 человек медицинского персонала и 3 пациента больницы.

От них заразились еще несколько человек. Трое скончались.

P.S. Независимой Украине не равняться с Советским Союзом, потому что это разный строй, разная система государственного управления и система ценностей.

Точно так же коронавирус не стоит сравнивать с холерой и черной оспой.

Дай Бог, чтобы никакие серьезные заразы нас не посещали.

Потому что, прямо скажем, мы такие спецоперации, как в Москве в 1960-м, просто не потянем.

Галина Акимова