был ли секс в СССР?

Вошедшую во все анналы (а, возможно, и аналы) фразу про отсутствие секса в СССР, как известно изрекла достопочтенная Людмила Николаевна Иванова, представитель «Комитета советских женщин». В эфир эта историческая фраза ушла 17 июля 1986 года на телемосте Лениград-Бостон. Ведущий того телемоста В. Позднер позднее говорил, что полностью фраза звучала так: «В СССР секса нет… на телевидении». Сама же Людмила Николаевна утверждала, что заявила буквально следующее: «В СССР секса нет, а есть любовь». Как бы то ни было, а чего бы она там ни сказала, но все запомнили только первую часть фразы и буквально демонизировали её, доведя до полного абсурда (наши юмористы это умеют).
Понятно, что под сексом или любовью вполне можно понимать сугубо плотское физиологическое действо. Но в случае с указанной фразой речь шла, собственно, об индустрии предоставления населению услуг (в том числе, вполне интимных), эксплуатирующих одну из физиологических потребностей человека. Иначе говоря, речь шла о том, показывают ли в СССР голых тёток или нет, а также, может ли советский человек заняться сексом, не испрашивая благословения коммунистической партии.

Этому нет какого-то идеологического или экономического объяснения, но на теме секса в СССР существовало табу. Почему? Непонятно. Вроде бы сексуальное влечение между мужчинами и женщинами никак не противоречило марксистско-ленинской идеологии, а вот подишь ты.

В советских кинотеатрах пуританские нравы блюла администрация, закрывая некоторые фильмы для просмотра детей, моложе 16 лет. Понятно, что если люди видели на афише под названием фильма приписку «Детям до 16 лет», то на этот фильм сразу начинали ломиться, потому что знали – там можно будет увидеть голую женщину. Вроде бы кажется это бред – ну с какой стати взрослые люди должны идти на фильм только из-за того, что там мелькнёт обнажённое тело? И однако ломились. В этом смысле помогали французские и итальянские картины. Например, был такой итальянский фильм «Народный роман» (если не путаю название), где молодой Мигеле Плачидо укладывает в постель итальянскую красавицу. Очереди на это фильм были огромными. Или, например, советско-итальянская комедия «Невероятные приключения итальянцев в России». По ходу действия там есть сцена, где главная героиня, итальянка (Антония Сантилли) приглашает главного героя (Андрей Миронов) в свой номер. Там она укладывает его в постель и просит подождать. А сам идёт в ванную. В ванной, дверь которой закрыта матовым стеклом она переодевается, демонстрируя свои груди. Так вот этой сцены, длящейся пары секунд, когда через матовое стекло показывают женскую грудь, было вполне достаточно, чтобы на фильм навесили бирку «Детям до 16». Позже, правда, догадались, что это уже просто верх идиотизма и запрет «детям до 16» убрали.

Тут следует сделать некоторое разъяснение. У советского кинематографа были собственные стандарты на продолжительность фильма. Я точно не скажу, но односерийный фильм должен был идти не более полутора часов (или, кажется, час двадцать). Поскольку многие зарубежные фильмы, которые закупались для проката, были большей продолжительности, то такие фильмы доводили до кондиции при дубляже – «лишние» сцены вырезались. Само собой, что если в фильме были эротические сцены, то купированию они подвергались в первую очередь. В итоге даже если в зарубежном фильме была эротика, до советского зрителя она доходила в сильно урезанном виде. Но это ещё не всё. Дополнительную цензуру на фильм накладывали киномеханики. Эти низкие люди в личных корыстных интересах вырезали из плёнки кадры с голыми тётками. Поэтому если копия проходила несколько десятков кинотеатров, в каждом из которых киномеханик вырезал себе несколько «клубничных» кадров, то даже та малая толика эротики, которая осталась после лап советской цензуры, превращалась в не пойми что.

В советских журналах эротики никакой тоже не было. В журналах типа «Огонёк» невозможно было себе вообразить не то что фотографию обнажённой женщины, но даже фото женщин в нижнем белье.

Это был настоящий пуританизм – высшей пробы. Правда попадались журналы мод из соц.стран. Купить их было не просто, но возможно. В этих журналах иногда появлялись фотографии девушек в каких-нибудь пеньюарах. Также в специализированных журналах по фотографии тоже иной раз печатали одну-две фотографии в стиле «Ню». Но это всё были журналы не массовые.

Возникает резонный вопрос – а откуда тогда вообще люди и подростки узнавали, «что и как»? Как не смешно, все детали процесса узнавались довольно рано. Например, я узнал из рассказов старших мальчишек чуть ли не в первом классе. Но не очень в них поверил – мне показалось, что это неправда. И уж совершенно недостоверным мне показалась версия о том, как женщина рожает. «Вздор какой-то придумали. Такого не может быть!»

Во-вторых, как не покажется это кому-то странным, в СССР существовала развитая индустрия порнографии. Разумеется, не государственной, а подпольной. По рукам ходили перепечатки с разных порнографических рассказов. Самый знаменитый, наверное, это «В бане», который приписывался Алексею Толстому.

Также по рукам ходили и перепечатки переводов западных книг по сексуальному воспитанию, которые конечно более подробно описывали всевозможные позы и т.д. и т.п.

Кроме рассказов по рукам ходили порнографические фотографии. Это были, как правило, фотографии из западных журналов. Вернее, фотографии, с фотографий, с фотографий, с фотографий… Ну то есть когда человек перефотографировал фотографию, которая в свою очередь была перефотографированной фотографии, которая… и т.д. Качество этих снимков было сами понимаете какое. Но зато это была самая настоящая иностранная фотопорнуха со всеми подробностями.

В общении между подростками различного пола нравы были тоже довольно спокойные. То есть в компании пацанов мы разговаривали на всякие темы. Но я не припомню случая, чтобы такого рода темы обсуждались в смешанных компаниях. Из этого, конечно, не следует, что молодые люди занимались сексом только после бракосочетания – уж чего нет, того нет. Но всё-таки как-то это на широкую публику не выносилось. В Москве для совсем уж озабоченных всегда были заповедные места в виде женских общаг, где каждый желающий мог найти себе на ночь боевую подругу. Понятное дело, расплачивались коварными обещаниями жениться и, стало быть, прописать в Москве. Один из моих знакомых регулярно практиковал сексуальные экскурсии в общаги разных фабрик и комбинатов, в которых жили молодые работницы, приехавшие в Москву в надежде получить прописку.

Вообще, общественное поддержание нравственности в коллективах иногда перехлёстывало через край. Например, комсомольское собрание, на котором разбирается моральный облик комсомольца, который – о ужас! – на какой-нибудь картошке переспал со своей однокурсницей, не было чем-то из ряда вон выходящим. Даже под конец Совка такими собраниями не брезговали.

В клубе проходит лекция «О любви». Лектор читает доклад о видах любви:
– Любовь бывает разных типов. Бывает любовь между мужчиной и женщиной.
Из зала выкрик:
– Товарищ лектор, а слайды будут?
Лектор:
– Слайды в конце лекции, товарищи. Ну так я продолжаю. Ещё бывает любовь между мужчиной и мужчиной.
Снова выкрик из зала:
– Товарищ лектор, а слайды будут?
– Я же говорю, слайды в конце лекции. Также бывает любовь между женщиной и женщиной…
Снова тот же голос:
– Ну товарищ лектор, когда же слайды?
Лектор невозмутимо продолжает:
– Но высшей формой любви является любовь советского гражданина к родной коммунистической партии. А теперь, товарищи, слайды.

Вот такая вот была в СССР любовь и такой был секс. Но это было ещё до появления видеомагнитофонов. Когда первые «видики» стали худо-бедно появляться у людей, то по советскому ханжескому пуританству был нанесён большой удар.