Зачем ядерной державе детская медицина?

Счетная палата России в последнее время все чаще «дискредитирует» власть и лично Путина с его успешным двадцатилетним руководством, выставляя страну в каком-то не то что непарадном, а даже непотребном виде. На днях она опубликовала очередной отчет с длинным и скучным названием «Оценка эффективности расходования в 2018—2019 годах средств федерального бюджета, направленных на развитие материально-технической базы детских поликлиник и детских поликлинических отделений медицинских организаций, оказывающих первичную медико-санитарную помощь». Я вот не поленилась и одолела более чем 150 страниц убористого текста. И да, описанное экспертами и аналитиками Палаты на фоне бесконечного «браво» и «славься!» на всех каналах российского телевидения иначе, чем происками «агентов Госдепа», назвать трудно.

Вот факты (цитирую по отчету, опубликованному на сайте Палаты): «По состоянию на 1 января 2019 года из 116 865 зданий, в которых оказывается медицинская помощь, 14% зданий находится в аварийном состоянии, в 30,5% зданий отсутствует водопровод, в 52,1% — горячее водоснабжение, в 41,1% — центральное отопление, в 35% — канализация, в (32,5%) — телефонная связь, в 47% зданий не обеспечивается доступность для инвалидов и других маломобильных групп населения». При этом 43% от всех зданий находятся в арендованных или приспособленных помещениях. Речь идет, подчеркиваю, о зданиях, в которых оказывается медицинская помощь — в амбулаторных и стационарных условиях, офисах врачей общей практики, фельдшерско-акушерских пунктах, фельдшерских пунктах, патологоанатомических отделениях и прочих.

Чтобы в такой могущественной ядерной стране, президент который всему миру показывал мультики с устрашающим новейшим вооружением, в половине (!) детских медицинских заведений не было горячей воды и в трети — водопровода и канализации, — нет, такого быть не может. Не должно. Только в Северной Корее. Или отсталой Африке. Однако же — вот.

Взять, например, ближайший к Москве Тверской регион. Оказывается, «на территории Тверской области 90% детских поликлиник и детских поликлинических отделений расположены в приспособленных помещениях (первые этажи жилых домов, пристройки и т. д.), что делает невозможным размещение тяжелого оборудования (рентгеновское оборудование, видеоэндоскопические стойки) на площадях поликлиник». От Москвы до Твери по прямой — 162 километра. А что уж говорить об отдаленных от центра регионах?

По сведениям министерства здравоохранения Иркутской области, «ряд детских поликлиник и детских поликлинических отделений медицинских организаций размещены в приспособленных зданиях, построенных в 50—70-х годах» прошлого века. Ну и медицина там — соответственно. Похожая история и в Новосибирской области — «большая часть детских поликлинических отделений располагается в приспособленных помещениях, конструктивные особенности которых не позволяют в полной мере реализовать организационно-планировочные решения внутренних пространств, обеспечивающих комфортность пребывания в них детей и родителей». В переводе с бюрократического это означает, что в таких помещениях невозможно устроить ни пеленальные комнаты для новорожденных, ни уголки досуга для малышей, ни теплые туалеты и т. д. То же и в Ивановской области (рядом с Москвой). А приказ Минздрава РФ № 92 требует от местной медицины такого комфортного обустройства. Видимо, московские чиновники просто не в курсе, в каких условиях (развалюхах) зачастую ютится их хозяйство (14% зданий пребывают в аварийном состоянии). А в Севастополе, в частности, и вообще в Крыму крупные детские медицинские заведения, требующие капитального ремонта, отмечается в отчете, оказались без финансовой поддержки центра. В общем, «денег нет, но вы держитесь».

Одним из показателей уровня медицинской помощи детям и качества жизни является коэффициент младенческой смертности (число умерших в возрасте до года в расчете на тысячу родившихся живыми). Несмотря на «ощутимый прогресс в данном направлении за последние годы, — утверждается в отчете Палаты, — мы еще отстаем от развитых стран. По данным Росстата, за 2018 год младенческая смертность в России по сравнению с 2017 годом снизилась на 9,8% и составила 5,1 на 1 тыс. родившихся живыми (в 2017 году — 5,6)».

Понятно, конечно, почему в отчете лукаво указаны цифры за прошлые годы. Ведь в официальном документе ООН за 2019-й коэффициент детской смертности для России обозначен в 6,5. (Как указано на сайте ООН, доку­мент подго­товлен Агентством Организации Объединенных Наций по оценке детской смертности совместно с предста­витель­ством Программы развития ООН в России.) Самый лучший показатель в Исландии — 1,6. В Финляндии — 1,9, Германии — 3,1. А в союзном с Россией государстве Беларуси — 2,8. При этом даже в беднейшей Боснии и Герцеговине он составляет 4,9.

Оставляет желать лучшего и уровень обеспеченности врачами — в среднем 37,4 на десять тысяч человек населения. Это значительно ниже по сравнению с развитыми странами. По данным Всемирной организации здравоохранения (в отчете приводится статистика за 2016 г.), в Швейцарии, например, этот показатель составляет почти 54, в «бедной» Греции — 45,9

Самая низкая обеспеченность врачами в 2018 г. была в Чеченской Республике, Курганской, Псковской, Владимирской и Еврейской автономной областях. Самая высокая — в Республике Северная Осетия, в Магаданской области, Санкт-Петербурге и Чукотском автономном округе. Остро ощущается и недостаток квалифицированных кадров. Не хватает детских врачей узкой специализации. Педиатрическая служба недоукомплектована, а более 7% педиатров не имеют необходимой квалификации. Страшно попасть в руки таких врачей. Но ведь они «лечат»!

При этом неуклонно снижается численность детских поликлиник. В 2018 г., по данным Палаты, в России насчитывалось их 2698, что на 187 меньше, чем в 2017-м. (Правда, цифра эта тоже вызывает удивление: не маловато ли на всю огромную страну от Калининграда до Камчатки?) Ну и как же при таком положении дел можно призывать семьи рожать больше детей? Неудивительно, что в последние годы смертность в России превышает рождаемость. 

И на закуску. Как сообщается в скандальном отчете, доля расходов в ВВП на российское здравоохранение в 2018-м составляла 3,3%, в прошлом году она увеличилась до 3,5%. По мировым меркам это достаточно скромный уровень. В странах — членах Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР, межгосударственная организация экономически развитых стран, куда Россия не входит) эта доля составляет не менее 6,5% от ВВП, а самый высокий ее уровень в Германии, Франции и США.

В общем, мы и так знали, что с детской медициной у нас проблемы (и не только с ней — вся «социалка» провалена). Зато, как отмечают россияне в Сети, «нам в телевизоре беспрерывно рассказывают о ракетах, величии и сверхдержавности. Да не нужно рассказывать. Сделайте людям элементарное — канализацию, отопление, водопровод, горячую воду…» А другие уточняют: «Зато у нас вместо канализации и теплых туалетов в детских медучреждениях есть гиперзвуковое и лазерное оружие, а наш танк „Армата“ впереди планеты всей!» «С гордостью, — пишут, — можно говорить о том, что наша держава стала мировым лидером по темпам продажи природных ресурсов и по количеству входящих в список Форбс граждан нашего государства. Это разве не достижения?» И настаивают: «Надо досконально проверить эту Счетную палату — наверняка там засели агенты Госдепа!»

Алла Ярошинская