I-МАРШАЛЫ СССР ПРОТИВ РОССИИ-ГИТЛЕР ГРОБИТ РЕЙХ

ПАРАДОКС  ВИКТОРА СУВОРОВА-«Лабиринт» В. Шелленберга против «Ледокола» В. Суворова

[1937-1941-1991Павел Флоренский на первом же допросе рассказал о структуре антисоветского заговора, и когда об этом читают современники, то привычно списывают это на пресловутый  сталинский период и не верят. Но зная историю  НАЧАЛА  ВОЙНЫ я утверждаю: заговор, ставящий своей целью уничтожение СССР и Государственный переворот, был!!!. ]

Суворов убеждённый антисоветчик и Враг СССР  потратил 350 страниц на то, чтобы нарисовать широкомасштабное полотно подготовки СССР к нападению на Европу. К границе были стянуты колоссальные силы: все было готово к тому, чтобы перейти границу и начать битву против Запада. Но оказывается, по Суворову, весь циклопический объем подготовки первого сокрушительного удара многомиллионных армий был самоубийственной подставкой, идеальным условием для исторической катастрофы разгрома армий СССР в первый период войны, потому что Германия начала наступление на две недели раньше!

Стоп, себе думаю, не дурак ли я? Почему же это наш сверх ниспровергатель всех исторических стереотипов согласен с традиционной трактовкой начала войны? Как-то уж опять все это слишком хорошо вписывается в традиционную историю с пиковыми бабами, роковыми датами и «большевисткой бездарностью». Весь пафос книги Суворова строится именно на этом роковом опоздании. Но Суворов, к счастью, пытается найти логику в факте германского опережающего удара, выстраивает схемы событий и сам ставит себя под удар. Итак, начнем.

1. По Суворову, никто, и Сталин в том числе, не верил, что Германия будет воевать на два фронта. Цитата: «Если бы такое сообщила совет­ская военная разведка, то я бы посоветовал начальнику ГРУ генералу Голикову оставить свой пост, вернутся в Академию и изучить еще раз причины поражения Германии в первую мировую войну. Если бы новость о самоубийственной войне мне сообщил некий нейтральный че­ловек со стороны, я бы ему ответил, что Гитлер не идиот, это ты, до­рогой друг, наверно, идиот, если считаешь, что Гитлер добровольно начнет войну на два фронта» (с. 295).

Этот аргумент Суворов хорошо и неоднократно обыгрывает, но вот только хочется задать вопрос самому Суворову, не о его идиотизме, Суворов уж точно не идиот, а вопрос о наличии второго фронта. Где же он взял существование второго фронта? Суворов (с. 296): «21 июня пала Франция...» Это про какой год сказа­но?

Страницы 296-297: «12 апреля германская армия захватила Белград… 13 апреля Роммель подошел к границам Египта… 16 апреля во время бомбардировки Лондона поврежден храм св. Павла, Греция накануне сдачи...» Страница 299: «У Великобритании есть единственная надежда – советское вторжение в Европу...» Страница 293: «Франция быстро выходит из игры...»

Но на странице 295 можно прочесть фразу-шедевр, фразу-суперабсурд: «Если бы вам в 1940 году после падения Франции кто-то сказал, что Гитлер готовится к самоубийственной войне на два фронта, вы бы поверили?» Кошмар. В переводе на русский это звучит так: «В силу того, что Германия разгромила своих западных противников, она не может воевать против СССР, так как она должна воевать еще и с западными противниками». Тут хочется напомнить, что США еще не имели, по сути, регулярной армии, а оказать материально-техническую помощь не могли, так как германский «Кригмарин» превратил море вокруг Ев­ропы в пустыню.

Германские подлодки еще в 1942 году, когда война шла в напряженнейшем режиме, потопили судов «на сумму» 4,5 млн брутто/тонн. Да где же это ГРУшник Суворов увидел второй фронт? Так как не все читатели могут последовать совету Суворова и пойти в академию, то я напомню в основных цифрах, что такое война на два фронта, которая сложилась к 1918 году.

Количество войск на фронтах:

Итальянский фронт                   – 2 194 тыс. чел.

Балканский фронт            – 631 тыс. чел.

Палестинский фронт        – 262 тыс. чел.

Месопотамский фронт     – 212 тыс. чел.

Число мобилизованных: Франция – 8400 тыс. чел., Великобритания – 8900 тыс. чел. метрополии и 3766 тыс. чел. туземных войск.

И это не считая 40 стран, которые объявили Германии войну. Не муд­рено и проиграть. Но к 1941 году ни англичан, ни американцев в Евро­пе нет, Италия и Болгария – союзники, остальная Европа – под каблуком. Интересно, кто не знал об этом раскладе – Сталин или Голиков? А мо­жет, Суворов? Ну нет, этот-то все знает.

2. Суворов опять продолжает в унисон старой, традиционной версии: «И пошто ж ён, касатик-Иосюшка, не поверил ни Зорге, ни Черчиллю?» Здесь уже надо читать Шелленберга: в июле-августе 1942 года завершилась грандиозная операция германской контрразведки по разгрому общеевропейской и всегерманской шпионской сети ГРУ «Красная капелла».

Напомню читателям достаточно известные детали. В 1938 году в Брюсселе поселяется агент ГРУ Треппер, в миру Адам Миклер. Через покупку паев и финансовое участие в ряде фирм он, в конце концов, становится совладельцем фирмы «Симекс» (по сути хозяином), которая производит хорошее оборудование для строительных работ – от лопат до скрепперов и от разборных лесов до бетономешалок разной емкости. Дальше «Симекс» становится ни больше, ни меньше, как постоянным поставщиком «организации Тодта»; Тодт – предшественник Шпеера. Уникальный сверхорганизатор гражданского и военного строительства и всего ВПК, совмещавший три министерских должности и кучу сопутствующих постов. Через штаб Тодта, где обсуждались заказы на поставку оборудования для всех военных строек, Треппер кроме всеобъемной информации вышел на систему сопротивления и на «нужных» оппозиционеров внутри Германии. Филиалы «Симекса» были разбросаны по всей Германии. В числе прочего были созданы сеть борделей и бригады проституток, занимавшиеся сбором информации. Группа Треппера подключается к телефонам штаб-квартиры Абвера в Париже и прослушивает все переговоры с Берлином.

Берлинскую группу возглавляет обер-лейтенант Харро Шульце-Бойзен (к 1942 году он уже подполковник Генштаба, участвующий в разработке стратегических планов). Ему покровительствует лично Геринг. Байзен служит в Министерстве авиации офицером разведслужбы. Его жена, также работающая на СССР, работает в Министерстве пропаганды. В числе названных в книге: начальник отдела планирования и распределения сырьевых ресурсов Третьего рейха, доктор экономических наук, советник Министерства экономики, Арвид Харнак; первый секретарь Министерства иностранных дел, советник фон Шелиа (в числе прочего – референт Риббентропа); полковник инженерной службы Беккер, крупный эксперт НИ центра ВВС, игравший решающую роль в совершенствовании летно-технических характеристик истребителей и бомбардировщиков. Доктор Кумеров (инженер-связист) добывает чертежи новых разработок вроде радиоуправляемой авиабомбы, ракеты «земля-воздух» (ее производство в Германии будет тормозить Гитлер, а в СССР этот проект «проспит» до 70-х годов), и главное – чертежи радиолокационной установки, которые помогут сделать СССР и союзникам качественный рывок в радиолокации и, по сути, изменят характер Второй мировой войны, так как массовое применение радаров в авиации и ВМФ Англии и США сорвало подводную войну Германии и, по сути, блокаду Европы.

Кстати, тут надо опять вспомнить подзабытый многими факт кражи германской шифровальной машины. Ее создал Артур Шербиус где-то в 1923–1924 годах. Уникальный аппарат, способный варьировать коды без надежды их расшифровать без аналогового дешифратора. Это была идеальная машина для открыто передаваемых текстов. «Энгиму» изобретают поставщики втайне возрождающегося Вермахта. Дальше происходит ключевое событие. Польским агентам разведки удается на двое суток похитить один экземпляр «Энгимы» из германского дипбагажа. Дальше начинается изучение машины и ее производство в Польше. Изобретается ускоренный дешифратор. Поляки в 1939 году передают «Энгиму» британской и французской разведкам. «Интеллиджекс сервис» для пущей секретности выносит дешифровальную службу на 80 км от Лондона в знаменитый город Блэнгли-Парк. К 1940 году шифровальные возможности «Энгимы» освоены и изучены…

Считается, что эта операция оставалась секретной до 1947 года. Но вспомним, что тот самый Ким Филби уже к 1940 году попал на штабную работу в СИС (отдел МИ-6). Дальше, надеюсь, объяснять не надо. Но ведь о Филби узнали где-то в 1962 году. На СССР работал Энтони Фридерик Блант (Моррис), который, как и Филби, в 1940 году уже служил в СИС. И это только крупные фигуры, аристократы. А сколько вечно униженных кастовой субординацией английских служащих СИС работало на СССР, теперь уже и не узнать. Короче, все радиопереговоры были открытой книгой. Под контролем гитлеровской Ставки были только телефон и телетайп. Вернемся к «Красной капелле».

Были арестованы руководители отделов, разрабатывающих новые образцы вооружения, большой ряд сотрудников Абвера – короче, сот­ни офицеров и чиновников (взятых по делу) всех рангов, настроенных просоветски, ненавидящих национал-социализм и Гитлера, в частности, и всеми силами стремившиеся не допустить войну между Германией и СССР. Не было ни одного решения, принятого «на вер­ху» Третьего рейха, которое тут же не стало бы известно Москве. Какой там Зорге, кого интересовал этот двойной (по Шелленбергу) агент, один из многих, исправно информировавших Кремль.

Суворов докатывается до фразы: «Видимо, мы никогда не узнаем имя великого разведчика, совершившего этот подвиг!» (книга Шелленберга вышла на английском в 1958 году, там она была, конечно, без купюр, и ГРУшник Суворов не мог ее не читать). Эта фраза сказана по поводу слов маршала Гречко: «через 11 дней, после принятия Гитлером оконча­тельного плана войны против Советского Союза (18 декабря 1940 года) этот факт и основные данные решения германского командования стали известны нашим разведорганам». Шелленберг предполагает, что Мюллер (шеф гестапо) с 1942 года работал на СССР (если не раньше), а Канарис, наверно, и не прекращал. По словам Шелленберга, Мюллер умер в 60-е годы в Москве своей смертью сотрудником «органов» в солидном чине.

Но самое интересное в истории про Зорге то, что его донесение никакого отношения не имело к срокам нападения Германии на СССР. Он вообще занимался другим. Беда Суворова в том, что он вынужден опираться на массовые стереотипы, которые были вбиты обществу. Зорге – не реальный человек, а образ, символ, – просто дополнял картину того, как «кровавый тиран» под своим параноидным руководством вел страну к гибели. Тут был обыгран необычный «факт»: немец по крови, русский патриот-разведчик предупреждал диктатора о военной катастрофе... Есть даже «воспоминания» сослуживцев, был создан обошедший экраны фильм, вошедший в анналы антисталинского киноискусства. Закончилась эта вакханалия тем, что Зорге поставили памятник недалеко от редак­ции «Красной Звезды». Но юмор в том, что Зорге был задействован в одной конкретной операции. Правительство СССР стояло перед труд­нейшей задачей: как планировать боевые действия в случае, если Япония вступит в войну. Задача была конкретна: выяснить, вступит ли Япония в войну, и если да, то когда? Зорге написал, что Япония в войну вступит...

В лучшем случае – это стратегическая «деза», которую подсунули Зорге и которую он перегнал в СССР. Или же все-таки прав Шелленберг, и Зорге – двойной агент. И тогда в Москве поставили памятник шпиону-дезинформатору. Неудачливому, впрочем, не поверил ему Иося.

Но кого интересовала реальность? Но вот ГРУшник Суворов этого не мог не знать. Уже одно упоминание Зорге в привычном ключе, как спасателя отечества, заставляет отнестись к писанине Суворова соот­ветственно.

Теперь о Черчилле, который написал предупреждающее письмо Сталину, который, естественно, ему не поверил. Главный аргумент, объясняющий недоверие Сталина, Суворов выдвигает следующий: «Черчилль написал свое первое большое письмо Сталину 25 июня 1940 года, когда плана Барбаросса еще не было» (с. 299). Врут вce: и Гречко, и Суворов. Вот какова последовательность событий по Шелленбергу:

- в конце лета 1940 года Генштаб представил на подпись уже разработанный план нападения на СССР (господа, план нападения составляется несколько лет, это очень сложная работа);

– середина лета: проведены генеральные маневры с отработ­кой основных этапов будущего наступления под руководством Паулюса;

– только после подведения итогов маневров был подписан надоевший за банальность приказ № 1 – «Барбаросса»;

– 1941 год (!): 3 февраля подписан окончательный план нападения, представленный главнокомандующим фон Браухичем.

Так что приказ «Барбаросса» только утвердил приказ Генштаба, и потому письмо Черчилля не нуждалось в подкреплении подписью Гитлера, который мог его подписать и позднее, это опять хитрая игра на народ, которому все ставят с ног на голову, и подпись государственного лица, которая всего лишь фиксирует факт, выдается за инициативное начинание. Не ду­мает же Суворов, что Сталин и Черчилль это не знают, а может, не знает сам Суворов?

3. Как же все-таки, по Суворову, произошла ошибка в оценке сроков нападения? Понимая, что предыдущие аргументы несерьезны, Суворов выдает свой главный козырь. Все дело в бараньих тулупах!

Руководитель ГРУ Голиков-Гайдар-оглы организовал наблюдение за материально-техническим снабжением германской армии (учитывая работу на СССР начальника снабжения всея Германии, задача сложная) и ждал того момента, когда будет принято решение о заготовке бараньих тулупов и зимней смазки для оружия и техники, но главное – это тулупы! Вот все в Москве и ждали начала закупки овчины. По Суворову, все приняли что: а) нет смазки, нет тулупов – нет войны; б) если нет тулупов, то план Генштаба и подпись Гитлера – липа.

Суворов (с. 313): «Голиков информировал Сталина, что Гитлер подготовку к вторжению не ведет, а на всякие концентрации войск и на документы германского Генштаба внимания обращать не следует». Вопрос к Суворову: а зачем нужны тулупы и зимняя смазка в июне? Германская химическая промышленность не знала равных и в случае затяж­ного характера войны всегда смогла бы обеспечить войска зимней смаз­кой. А насчет тулупов – в чем одеты канадские солдаты? Американские на Аляске? Норвежские? Финские? Кто знает удобство и теплоту германской спортив­ной одежды, или одежды для рыбаков, или матросов северного флота, и просто одежду Северной Германии (зимняя Балтика тоже не радость), тот пой­мет бред подсчета сроков войны и количество тулупов. Только что прош­ла Финская война, она хорошо известна. Два хороших свитера и легкий ватный комбинезон позволяли «кукушкам» (Военный жаргон. Характерный тип финского бойца, замаскированный снайпер, реже наблюдатель, который мог оставаться на территории, занятой противником.) сутками не слезать с дерева. Отец автора донашивал куртку германского авиомеханика, та же телог­рейка, но сверху непродуваемая никаким ветром ткань – тулупу там ловить нечего. А русский Иван когда ходил в тулупе? В 1912 году во всей империи, включая азиатские губернии, было 39,9 млн овец (с ягнятами), если зарезать все поголовье, а на полушубок надо 4–5 шкур, то посчитай­те сами, но ведь овца – это шерсть, а вот вязать в Германии умела каждая девчонка, плюс к этому была развита трикотажная промышленность. Кстати, русская армия никогда не могла себе позволить «отулупится» полностью. Небольшая справка о количестве тулупов в армии СССР на период вой­ны. Генерал-полковник И.М. Галушко в своей книге «Солдаты тыла» (М., 1988) пишет: «Всего в ходе войны Советской армии было поставлено более 38 млн комплектов х/б обмундирования, 117 млн пар нательного белья, около 64 млн пар кожаной обуви, около (внима­ние!) 20 млн ватных телогреек и шаровар, 11 млн пар валенок, свыше 2 млн полушубков и много другого имущества».

Конечно, по дурной ернической традиции, можно сказать, что Иван-де к морозу привычен и «что русскому в пользу, то немцу смерть», и тому подобные благоглупости, но кому приходилось иметь дело с тулупом, тот знает, что он очень сковывает движения, и если уж куда годится, то разве только в команды сопровождения грузов и постовым... Поразительно, что эти дурацкие бараньи тулупы могут служить аргументом для читателей. (После суворовских тулупов начинаешь верить Дичеву о психотронном оружии, потому что альтернатива – тотальный дебилизм российского читателя, который к тому же «сожрал» весь тираж «Ледокола».) Но главное – они послужили аргументом для Сталина (по Суворову, конечно). То есть подсчет тулупов обошелся СССР в десятки миллионов люд­ских потерь!

Но если это так, то можно уже впрямую обвинять генерала Голикова в участии в разгроме советских войск. Или все руководство ГРУ? Получается какой-то перехлест, и тулупы стали важней, чем планы германского Генштаба.

В планах Германии предусматривался разгром СССР до зимы, после чего – заключение компромиссного пере­мирия. Суворов (с. 208): «Весь план блицкрига строился из расчета молниеносного разгрома советских войск, находящихся прямо у границы».

Параноидная ситуация, по Суворову, конечно: Германия не заготавливает тулупы, потому что и не собирается воевать зимой, а шеф ГРУ, основываясь на этом, убеждает Сталина, что немцы в июне без тулупов воевать не будут. Кто дурак: Сталин или читатели?

Все бы ничего, если бы Суворов не забыл упомянуть подписанный в феврале план нападения, представленный Браухичем. Суворов убедительно доказал, что невозможно развернуть государственную военную машину, которую запустили на подготовку к нападению. Об этом плане, по словам Шелленберга, знала каждая унтер-офицерская невеста и уж тем более генерал ГРУ Голиков. Мы, кстати, не нашли упоминаний о нем, все зациклились на плане «Барбаросса» – предварительном варианте, который действительно можно было не принимать co стопроцентной опасностью (все «клюнули» на романтическое название).

4. Суворов пишет, что в сейфах военачальников СССР лежал пакет с вариантами планов нападения, но не было ни одного плана возможного изменения ситуации, когда придется вести оборонительную войну. Ни од­ного плана обороны, вот это-де и причина того стратегического хаоса первых месяцев войны, т.е. все та же старая песня: «Ох, не ждали!»

Но Суворов проговаривается и, сам того не замечая, утверждает нашу версию о том, что многомиллионная бойня ожидалась и была продумана заранее. Он пишет, что на Волге создавалась система стратегических командных пунктов (с. 318-319). В жигулевских горах и в районе будущей Куйбышевской ГЭС под землей велись циклопические работы. Строилась новая административная столица страны. Это не считая других, часто отвлекающих, строек типа Свердловской ставки. Суворов сам же пи­шет о том, что перед началом войны штабы, руководившие армиями и фронтами, в срочном порядке передислоцировались на Запад, к границе. Был создан передвижной стратегический командный пункт в специально оборудованном железнодорожном эшелоне, все линии связи которого могли мгновенно подключаться к сети управления в заранее созданных терминалах по всему пути следования на Запад за наступающей армией. Об этом поезде, как и о подготовленных ставках на Западе, знали многие, а вот о подземельях в Жигулях, и особенно в районе Куйбышева – почти ни одна живая душа. Планов оборонительной войны не было, а тыловые КП Ставки строились, и если исходить из слов Суворова, что Куйбышевская ГЭС – всего лишь маскировка для подземной Ставки, то за сколько же лет надо было знать, что огромные армии наступления, абсолютно не готовые к обороне, германский Вермахт разнесет по кочкам и глубоко вклинится на территорию СССР. Эти подземные штабы на востоке и отсутствие планов обороны – лучший аргумент в поль­зу того, что никакой неожиданности в германском опережающем нападении не было, была жертвенная война. Дворянские ГРУ и Генштаб отдали на заклание миллионы солдат и огромные запасы оружия и зимней одежды. Суворов пишет, что армии, идущие на За­пад, вымели под метелку все склады с зимним обмундированием, а вот по­чему германским солдатам не достался запас советского зимнего обмун­дирования и провалилась организованная Геббельсом программа сбора и обеспечения армии зимней одеждой, как и действительно отсутствие зим­ней смазки, вопрос тот же, только искать ответ надо в мистической природе войны. Сама по себе победа в войне не нужна, после войны должен сох­ранился прежний «статус кво», поэтому условия, дающие резкий перевес одной стороне, должны быть слегка подкорректированы. Шелленберг пишет, что всемогущий Гейдрих, глава имперского управления безопасности, считал преступлением гнать раздетых солдат на русский мороз и почти обвинил в государственной измене Мюллера и Генштаб необеспеченность той самой зимней смазкой. Гейдрих тут же был убит, и Шелленберг фактически обвинил Мюллера в при­частности к покушению, по крайней мере, и это уже не вызывало сомнения, Мюллер сделал все, чтобы уничтожить возможных свидетелей.

Большая груп­па бойцов сопротивления, которую окружил спецназ Мюллера, была перебита, не осталось ни одного раненого, а именно к ним вели нити расследования. Кстати, классический вариант того, что два человека могли подстрелить и взорвать на дороге, может, самого осторожного человека Третьего рейха: у Гейдриха непонятно как заменили его супершофера. То что провалился сбор зимней одежды в самой Германии – это одно, но то, что весь зимний комплект одежды, который мог одеть не только Вермахт, но и любой мужик в Германии (по количеству) отдали немцам, я сам не знал до «Ледоко­ла». Вот только ни Суворов, ни кто другой никогда не упоминали ни немцев в советских ватниках, ни какие-либо акции по уничтожению зимнего обмундирования. Куда же делись эшелоны с интендантским имуществом? И на каком уровне власти должен был решаться вопрос о тайном изъятии из аккуратнейшей интендантской службы Германии огромного запаса обмундиро­вания, можно только догадываться. Суворов перечисляет только колоссаль­ные запасы техники и боеприпасов, доставшихся немцам, но сам же, говоря о взятом НЗ обмундирования для миллионов будущего пополнения, не задумался, куда же оно делось? (Если не предположить, что он кого-то пок­рывает, например, Голикова, который обманул Сталина.) К этому же Суворов пишет о том, что зимнее германское горючее разлагалось на фракции на морозе, но в Германии танки – основной полевой пожиратель горючего, а это – бен­зин, им-то мороз не страшен, как и большинству автомобилей. Суворов забыл или не знал, что как раз танки и авиация СССР работали на тяжелом топливе, и, ссылаясь на Ш.И. Волкотрубенко, Суворов пишет, что как минимум 8500 цистерн (по 62 тонны) досталось немцам только на одном из участков Западного фронта. Учитывая многократный перевес советской техники (по количеству), это был бы хороший подарок, так как горючее предназначалось в основном для гигантских советских танковых армий. Мало того, что эти танки достались немцам (и добавим, не использовались хотя бы как доты), но на первое время наступления холодов армия Германии была бы обеспечена советским танковым тяглом, так как советская солярка заранее перегоняется с расчетом на мороз. Где танки-тягачи?

Суворов часто вдруг становится сторонником старой традиции и повторяет легенду о неуправляемости случайных событий, всевластии Сталина и порожденную этим деморализацию в СССР, которая в свою очередь уда­ряет по обороноспособности, но сам же приводит убийственный факт, ко­торый сметает в мусор всю писанину авторхановых, конквистов и про­чих солженициных. 19 августа 1939 года проходит секретнейшее заседа­ние Политбюро. Обсуждается вопрос о войне с Германией. Протокол засе­дания тут же становится известен на Западе и публикуется в крупных европейских газетах. Суворов сотни раз повторяет в книге фамилию Ста­лина, но даже этот факт не заставил его задуматься о реальной власти в Кремле, более того, он спокойно перечисляет те структуры власти, которые в лице своих лидеров – членов Политбюро, имели возможность и были заинтересованы в том, чтобы оповестить мир. Суворов перечисляет кандидатов в оппозицию, и это, по его мнению, члены Политбюро, которые контролировали: Наркомат обороны, наркоматы тяжелого машиностроения, включая наркоматы боеприпасов, вооружения и т.п., Главное Разведуправление, НКВД (6 управлений), Коминтерн.

А кто такой Сталин, хочется спросить? И какое место он занимал в системе власти в СССР? Опереточный злодей, которому позволено ста­вить подписи на «исходящих»? Короче, если Сталин правил страной и все же поверил байкам Голикова, то вывод только один: он ничем не управлял и был марионеткой ГРУ и Генштаба, если Сталин не был марио­неткой и обладал силой власти, то его действительно обманули, и тогда вырисовывается та расстановка сил, о которой мы и говорим. Глава государства – всего лишь инструмент в руках оппозиции, а какие рычаги использованы для этого – не имеет значения: Академия наук, ГРУ или не вовремя начавшийся приступ радикулита. Кстати, и друзья, и враги отмечают психологический шок, который испытал Сталин, узнав о нападе­нии. Тулупы «сработали», и Голиков остался при чинах и наградах, да еще кадровыми вопросами заведовал... Часто говорят, что никто не захочет в угоду какой бы то ни было доктрине подставлять шею под топор истории, но управление сознанием – главный инструмент КЦУ: германское руководство привело себя на эшафот, но ни разу не усомнилось в правильности своих действий. Шелленберг: «Если разведывательный материал противоречил основному замыслу военных ответственных за планирование боевых действий, они просто не принимали во внимание…» «Я часто думал, чем объяснить тот факт, что нацистские лидеры уклонялись от об­суждения возможных нежелательных вариантов развития военных действий…» «Канарис не разделял и точку зрения Фюрера, и не мог понять (курсив. – Авт.), как такие генералы, как Браухич, Кейтль и Йодль, могли быть столь благодушными, оторвавшимися от жизни оптимистами».

Шелленберг приводит интересную историю, начавшуюся перед войной и закончившуюся в 1945 году в тюрьме Нюрнберга. Шелленберг собрал полные данные о военно-про­мышленном потенциале США и в 1940 году сделал доклад на самом верху для Гитлера и высших чинов Третьего рейха, в числе прочего, в докладе говорилось о гигантском строительстве американской бомбардировочной авиации и противопоставлялось катастрофическое отставание Германии в этой области. Шеф ВВС Геринг заявил, что весь доклад – чушь: «Вам, Шелленберг, следует обратиться к психиатру». В 1944–1945 годах американ­ские ковровые бомбардировки снесли с лица земли всю промышленность, которую не успели спрятать под землю, все сооружения, где бы мог спря­таться станок или пулемет. Разрушения были чудовищные. Кстати, пос­ле этих бомбардировок разрушения Хиросимы не выглядели чем-то иск­лючительным. Второе: Германия, не создав бомбардировщики дальнего дей­ствия, не смогла разрушить ни один крупный тыловой объекта СССР. В 1945-м сосед Шелленберга по камере, Геринг, за несколько дней до собственной казни, вспомнив тот давний доклад, сказал: «Вы были пра­вы, Вальтер».

Господа, абсурд Второй мировой подтверждается именно тем, что в нем участвовали те, кого банальнейше повесят, это не со­ветские дуболомы, которым все «списала» победа, здесь говорить об управлении сознанием трудно, а как быть, господа, с германским руководством? (Автор никогда не верил в смерть Гитлера в 1945-м и казнь Геринга.) Глупость победителя не обращает на себя внимания (подумаешь, лишние 3–4 миллиона покойников, на то и война), но и глупость тех, кого она ударила, тоже почему-то не вызывает интереса. Тот же Суворов попа­дает в противоречие, пытаясь объяснить с его позиций необъяснимое с позиций логики. Например, Суворов обыгрывает роль Ленина как отца международного террора: «Как произойдет мировая революция? В резуль­тате чего? В 1916 году Ленин дает ответ на этот вопрос: в резуль­тате второй империалистической войны» (с. 16). Только в 1920 году Ленин достаточно укрепляет свои позиции внутри России и немедленно бро­сает огромные силы в Европу, «чтобы подтолкнуть революцию» «официаль­ный марш Красной Армии включает слова: “Даешь Варшаву, даешь Берлин”. Бухарин провозглашает: “Непосредственно к стенам Парижа и Лондона!”» Но (опять Суворов): «Армии Тухачевского были разбиты под Варшавой…» «…разгром орд Тухачевского в Польше имел для большевиков очень непри­ятные последствия» (с. 19–20).

Голубчик Суворов, а откуда же взялась эта «географическая новация» – Польша? Столетия, подчеркиваю, столетия Польша – российская про­винция, как Тюмень или Башкирия, откуда взялась независимая Польша? Суворов: «В марте 1918 года Ленин заключает мир с Германией и ее союзниками», «отказывается от своих прав победителя», «без боя Ленин отдает Германии миллионы кв. км самых плодородных земель и богатей­шие промышленные районы. Зачем?» Переведем на русский. С помощью России обрели независимость и статус суверенных государств Польша, Румыния, Чехословакия, Прибалтийские страны и также столетия входившая в состав России Финляндия.

Вопрос «зачем?» Суворов должен был бы задать себе. Зачем же, планируя мировую революцию, давать свободу Польше в 1918 году, если ее придется неизбежно охватить революционными преобразованиями в 1920 году? В 1918 году у России и Германии общая граница, и они заключают ряд договоров, весной 1919 года наступило окончательное пе­ремирие на Западном фронте, и Германия попадает в долговременную кабалу к странам Антанты. В 1917 году общее число мобилизованных в России – 15 млн чел., фронт проходит по территории Польши. 1918 год: в РККА 520 тыс. чел., в 1919 году уже 3 млн чел. (в Польше армии нет), в 1920 году – 5 млн. В 1918 году через Польшу тянутся войска, уходящие с фронта, и на кой леший помогать формированию поль­ского правительства, которое тут же заключает какие только возможно договора с кем только возможно. И в Польшу двинулись железнодорожные орды военных эшелонов, везущих в еще недавно лапотную провинцию России огромные запасы военного снаряжения и гигантские запасы ору­жия. «Орды Тухачевского» встретили английские и французские самолеты и танки. Польская армия была набита артиллерией и стрелковым ору­жием лучших на то время фирм. Так зачем же мировому террористу соз­давать из ничего враждебное себе государство? Да разместить в Вар­шаве пару-тройку дивизий – и нет Польши, в которую к тому же к 1920 году битком набилось, как селедок в бочку, оппозиционеров всех мастей и рас­цветок.

5. Суворов старается не врать, но, чтобы как-то оправдать огромные потери СССР в подготовленной бойне, приводит цифры потерь России в Первой мировой войне – 23 млн убитых, дескать, там 20 млн, тут 20 млн, – ничего не попишешь, такова война. Открываем старый добрый 12-й том БСЭ 1928 года и читаем список потерь русской армии: «Кол-во раненых (излеченных и отправленных в строй, списанных и в госпиталях) к 1917 г. – 4,3 млн чел. Пропавших без вести – 1 млн, убитых – 775 тыс. чел.» Что подтверждает: «Статистик оф милитери оф форт и Россия в мировой войне» (изд. ЦСУ. М., 1926).

Хотя тут надо сделать небольшое отступление. В России, как, наверно, и везде, есть специальные группы интеллектуального контроля, которые заняты «вымываем» памяти, и на первом этапе этого действа совершается создание хаоса или конфликта информации. Например, книга В.И. Исунова «Демографические катастрофы и кризисы в России» (Новосибирск, 2000). В главе 8 он пытается выяснить, сколько же народа погибло. Вместо четкого вывода – перечисление «источников» без протокольного обозначения оного. Например, Ставка Верховного Главнокомандующего русской армии на основе материалов Главного управления Генерального штаба оценила потери армии к 1 ноября 1916 года следующим образом:

убитые                     – 443 284 чел.

раненые                            – 2 212 576 чел.

умершие от ран                – 11 864 чел.

отравленные газами                   – 28 402 чел.

контуженные                    – 86 196 чел.

пропавшие без вести                 – 147 565 чел.

попавшие в плен               – 2 337 349 чел.

Всего                                – 5 307 236 чел.

Но надо было бы сказать: «На основании доклада за №… от … числа, (где хранится) был выпущен (что? Отчет? Бюллетень?) за №… от… за подписью…» (Кстати, кого? Ставка на этот период – это Никки Романов. Вроде бы даже царь. Что Ставка выпускала и для кого?) Дальше: «Записка, составленная группой Госсовета и депутатов Госдумы, принимавших участие в совещании… Суммарная цифра потерь русской армии на конец 1916 года была определена в 5,5 млн чел.»

Опять же, Госсовет – это высший утвердительный и совещательный орган, состоявший из высших сановников монархии, члены которого утверждаются царем. Госдума – выборный орган. Совмещенные заседания – редкость, и подобные «записки» могли быть опубликованы в «Ведомостях Государственного совета», «Вестнике Государственной думы» или в солидной газете типа «Ведомости» (СПб.). Дальше коротко. Н.Н. Головин – эмигрант, генерал-лейтенант, профессор академии Генштаба: Общие потери 1860 тыс. человек (как там с первым источником?). Сазонов Л.И., опиравшийся в расчетах на материалы Ставки Верховного Главнокомандующего (формально надо бы продублировать цифры первого источника – ан, нет!):

убитые                              – 600 тыс. чел.

умершие (от всех причин)                  – 200 тыс. чел.

пропавшие без вести                 – 200 тыс. чел.

уволенные по контузии,

болезни, ранений                       – 700 тыс. чел.

раненые и контуженные            – 3 млн чел.

пострадавшие от газов              – 40 тыс. чел.

Всего                                          – 4740 тыс. чел.

Сверх того военнопленные                 – 2 043 548 чел.

Сводка УСО КУВГШ (Учетно-статистического отдела Командного управления Всероссийского генштаба):

убитые                     – 511 068 чел.

умершие                            – 35 186 чел.

раненые                            – 2 830 262 чел.

пропавшие без вести        – 1 936 278 чел.

Всего                                – 5 312 793 чел.

Данные на основе картотеки управления Главного штаба русской армии, составил В.И. Биншток:

убито                                – 664 890 чел.

умерло от ран                            – 300 тыс. чел. (в госпиталях)

– 18 378 чел. (в частях)

умерло от болезней          – 130 тыс. чел.

умерло в плену                 – 285 тыс. чел.

пропало без вести            – 200 тыс. чел.

умерло от газов                – 6340 чел.

на Кавказском фронте      – 50 тыс. чел…

Как видите, каша беспросветная, но все же все крутится вокруг 5 млн общих потерь и около 0,5 млн убитых.

6. Последнее про «Ледокол» (с. 239): «Не знаю, что было известно в первой половине июня германской военной разведке и что ей было неизвестно, но давайте представим, что ей известно совсем немного». Все мы прочли только одну, страшно урезанную книгу Шелленберга, в кото­рой ясно говорится, что и разведка Германии знала все, что делалось в России, и разведка СССР превосходно знала, что делалось в Германии.

Представьте себе, что можно прочесть, живя на Западе, да вдобавок будучи, как потомственный ГРУшник Суворов, приобщенным к закрытым фондам. А ведь где-то есть и полные протоколы Нюрнбергского суда, и малотиражные мемуары разведчиков, которые работали перед войной в СССР и в странах Европы. Но главное – это воспоминания немцев, которые если и не были настроены просоветски, но отрицатель­но относились к гитлеровскому режиму. Антифашист просто объективно должен был в той или иной форме работать в пользу СССР. «Не знаю, что было известно германской разведке...» Знаешь, это я, гражданский «шпак», должен выуживать крупицы правды откуда только можно, а уж ты бы постыдился писать такую фразу...

Суворов часто сбивается: «Германская разведка передала Гитлеру сведения о десятках советских танковых дивизиях, которые группирова­лись у границ Германии и Румынии» (с. 298). И по Суворову, была четко сформулирована задача Генштаба СССР – достигнуть определенной плотности войск: «одна дивизия на 7,5 км», но Адольф Гитлер не стал дожидаться условной плотности 7,5 км на дивизию и напал первым. Здесь надо обязательно пояснить суть вопроса.

Суворов очень подробно объясняет, что нападать до того, как у противника наберется большая плотность войск, крайне опасно. Против­ник останавливает подвоз войск, и эти войска последовательно зани­мают оборону в том месте, где их застала война. И чем дальше от мес­та нападения, тем оборона лучше организована. Нападающий встречает все более уплотняющийся отпор. Ведь смысл нападения прорваться на неорганизованный оперативный простор. В этом первом рывке нельзя тратить силы даже на очаговое сопротивление, не говоря уж о позиционных боях, и это особенно важно в борьбе с СССР, где большие пространства, заполненные войсками, приведут к краху всю программу быстрой войны. Материальные ресурсы не потеряны, так как их просто не успели подвезти.

А теперь переведем сказанное в режим понимания. Только в Генштабе РККА СССР группируются и анализируются сводки, сте­кающиеся с мест дислокации. Эти обобщенные данные могут и, естест­венно, дублируются в ГРУ. Это первые высшие инстанции, обладающие всем объемом информации. Но Суворов достаточно убедительно доказывает, что Адольф Гитлер знал эти обобщенные данные! Просто не мог не знать, так как он опередил события на две недели. Делаем поправку на передачу информации, добавляем время на ее обработку, координацию действий и принятие решений, и получим просто железный вывод о том, что все обобщенные данные о накоплении войск правительство Германии получало раньше, чем правительство СССР! Это просто факт!

Попробуйте мне возразить. Даже если в этом утверждении есть некоторый перебор, хотя простая логика говорит, что так и было, то одно неоспоримо, учитывая огромное количество германских граждан, работающих на СССР, поступление информации в Германию из ГРУ и Ген­штаба было организовано со скоростью поступления информации в эти ведомства и из тех уровней управления, где фигурировали уже обобщенные данные. Потому что если допустить, что информация в Германию шла с уровней, которые подготавливали информационный полуфабрикат, а обрабатывалась уже в Германии, то надо сделать вывод о том, что сводки поступали с одинаковой скоростью в обе стороны!

А вот уровень знаний советского ГРУ в отечественных источниках почти никогда не освещался (редкие фразы типа слов маршала Гречко не в счет – все равно все припишут безымянному герою). Но вот в 1992 году вышла книга «Фашистский меч ковался в СССР» (Ю.Л. Дьяков Т.С. Бушуев. М.: изд. «Советская Россия»), в ней приоткрывается завеса над степенью проникновения разведки в германские круги. Уже в 1933 году, например, советник германского посольства фон Твардовски пишет в Берлин к советнику германского МИДа Типпельскирху письма-отчеты. Эти письма тут же в копиях заместитель председателя ОГПУ посылал Сталину, Кагановичу и Молотову. В них, кстати, всегда давался точнейший обзор о расстановке сил в руководстве СССР. В Берлине проходит личная беседа нового посла Германии в СССР с министром Рейхсвера, и пока новоназначенный посол Гартман едет в Москву, полный отчет об этой секретнейшей беседе с такой же скоростью едет туда же.

В июле представители национал-социалистической партии ведут в Лондоне переговоры с английским правительством о будущем разделе рынка России в связи с тем, что «следует ожидать скорого изменения политического положения в России», – протокол переговоров тут же в Москве...

ГИТЛЕР КАК ВРАГ ГЕРМАНИИ

Сталинград

Самый грандиозный абсурд Второй мировой

Оговорюсь, что абсурд окружения 6-й армии был хорошо известен на Западе. В России, как всегда, победил «беспримерный героизм советского народа». Остается лишь горько иронизировать над этим, но иначе не объяснить подоплеку мировой катастрофы. Кстати, именно для того, чтобы никто не понял, и нужен был сверхпатриотичный миф.

В этом случае нет никакой ситуационной сложности, все до ужаса примитивно. Напротив Сталинграда стоит 6-я армия. Слева и справа на флангах румыны и прочие мадьяры. Немцы знают, как опасно подобное прикрытие. До ноября 1942 года 6-я армия взаимодействовала с 1-й танковой армией Клейста (фактически эта была «армейская группа Клейст»). Гитлер назначает Клейста командующим новосозданной группой «А» (Кавказ). Клейст – интереснейшая личность. Он провел на Кавказе пропагандистскую кампанию и поднял в бой оппозиционное население Кавказа. В числе прочих – чеченов (за что их и выселили), но об этом отдельно. Клейст – талантливый военачальник, уже в начале советского зимнего наступления предупреждал Гитлера не ставить на фланги румын и просил убрать их к чертовой матери.

Гитлер оставил румын на флангах. 19 и 20 ноября советские войска нанесли удар по румынам к северу и югу от Сталинграда, прорвали их оборону и окружили 6-ю армию (подробности можно найти в любом учебнике истории). Если выкинуть плакатность в оценке событий, то все будет правдой. Кроме одного. Того, что поражало западных историков. Это было поведение Гитлера.  Само по себе окружение – не беда, если до этого окруженная группа была частью фронта, а не оказалась окруженной в тылу противника. Рывок назад, к своим, потеряна позиция, – но все живы, здоровы – это нормально. Так и в данной ситуации, единственным решением было отдать приказ осуществить немедленный прорыв.

21 ноября Гитлер приказал 6-й армии стоять насмерть в Сталинграде. В окруженном Сталинграде погиб брат Шпеера. В своих воспоминаниях он описывает события и обстановку в ОКВ. Вновь назначенный начальник Генштаба сухопутных войск Курт Цейтцлер (сменивший Гальдера) доказывал Гитлеру, что положение очень опасное, так как силы частей, идущих на помощь 6-й армии слабы и будут разбиты. Только прорыв 6-й армии в западном направлении поможет занять хорошие позиции к югу от Сталинграда.

«У Гитлера лопнуло терпение: “Сталинград обязан выстоять!”» «На следующий день Цейтцлер еще более настойчиво убеждает Гитлера дать приказ на прорыв». Через сутки Геринг предлагает бредовый план снабжения 6-й армии по воздуху. Цейтцлер возражает и с цифрами в руках доказывает невозможность этого.

Гитлер: «Нет, шестая армия останется в Сталинграде».

Геринг не смог организовать воздушный мост.

15 января 1943 года. Гитлер предоставил Мильху(Министр Авиации) чрезвычайные полномочия, но все уже кончено. 31 января Паулюс капитулировал. Юмор в том, что весь штаб Паулюса уговаривал его плюнуть на Гитлера и прорываться…

Кстати, интересно то, что вроде нет точных данных о потерях немцев. Сэмуэль Митчем в книге «Фельдмаршалы Гитлеры и их битвы» (у нас ее издало издательство «Русич»: Смоленск, 1998) сказано, что: «За время блокады погибли или скончались от голода и обморожения 150 000 немцев. Таким образом, общее число жертв превышает 240 000». (Не считая тех, кого удалось эвакуировать.) Паулюс и Машнтейн настаивали на 220 тыс. По оценкам советских экспертов, потери немецкой стороны убитыми и захваченными в плен составляют от 258 тыс. человек, до полутора миллиона… Русские до сих пор не обнародовали данные о своих потерях под Сталинградом…

Это, пожалуй, единственный случай, в котором ситуация впрямую зависела от решения Гитлера. Как бы «чистый эксперимент». И об этом все знают, но, как всегда, ни у кого не хватило интеллектуальной смелости или умения видеть то, что он видит, присущей тому мальчику из сказки Андерсена: «А король-то голый!» Наверное, я тот мальчик или просто гражданский «шпак», который говорит: «Подлец!» – когда видит подлеца, и: «Предатель», – когда видит именно предателя…