«Ответ один — отказ»

Иван Карамазов рассказывал брату Алеше о том, как родители мучили дочку и восклицал: «Понимаешь ли ты эту ахинею, друг мой и брат мой…! Без неё, говорят, и пробыть бы не мог, человек на земле, ибо не познал бы добра и зла. Для чего познавать это чёртово добро и зло, когда это столько стоит? Да весь мир познания не стоит тогда этих слёзок ребёночка к «боженьке»… Пока ещё время, спешу оградить себя, а потому от высшей гармонии совершенно отказываюсь. Не стоит она слезинки хотя бы одного только того замученного ребёнка, который бил себя кулачонком в грудь и молился в зловонной конуре неискуплёнными слезами своими к «боженьке»!»
 
Иногда кажется, что это одни из самых важных слов во всей великой русской культуре, построенной на гуманизме, уважении к человеку, на мысли о том, что цель не оправдывает средства.
 
Потом наступили другие времена, когда мысли о слезинке ребенка стали считаться слюнтяйством, буржуазной мягкостью, недопониманием, недооценкой. Потому что куда важнее – возводить стройки пятилетки, прокладывать Беломорканал, готовиться к войне, помнить, что если враг не сдается, его уничтожают.
 
Но вот зверский ХХ век остался позади, мы снова вспомнили о гуманизме, уважении к человеку, ценности человеческой жизни…
 
А вот 30 января в красноярской больнице умер мальчик Захар. Ему было два года. У него была тяжелая неизлечимая болезнь – СМА, спинальная мышечная атрофия. На сегодняшний день эта болезнь не излечима, но ее развитие можно затормозить. Для этого пациенту должны ввести недавно разработанное лекарство – «Спинразу».
 
Понимаете, лекарство уже существует, его можно было использовать, и тогда мальчик прожил бы еще пять, десять, пятнадцать лет. Он не был бы здоровым, скорее всего не мог бы двигаться, но он бы жил. И может быть дожил бы до еще каких-то, более усовершенствованных лекарств.
 
Трудно представить себе, что чувствуют родители, теряющие ребенка. Лучше даже не пытаться воображать. А что они должны чувствовать, когда знают, что средство, которое могло бы продлить жизнь их мальчику, существует, но недоступно, потому что нет денег. Одна ампула «Спинразы» стоит восемь миллионов рублей, а в первый год лечения их нужно шесть. Итого сорок восемь миллионов.
 
А проведение парада победы в 2015 году стоило 810 миллионов рублей – цена годового лечения шестнадцати деток.  Олимпийские игры в Сочи обошлись в 324, 9 миллиарда рублей.

А на чемпионат мира по футболу, который так всем понравился, из бюджета ушло 480 миллиардов рублей.
 
И не надо ничего говорить о великой победе, о военной мощи, о достижениях российского спорта. К чертовой матери все достижения в стране,  где маленький мальчик умирает, потому что нет денег, а местные чиновники знают, что лекарство уже есть в Москве, но тянут, берегут, видите ли, бюджет региона. Заботятся об экономии.
 
Иван Карамазов продолжал: «И если страдания детей пошли на пополнение той суммы страданий, которая необходима была для покупки истины, то я утверждаю заранее, что вся истина не стоит такой цены». А после этого, говоря о том, что он не хочет в рай, где замученные обнимутся с мучителями, восклицал: «Лучше уж я останусь при неотомщенном страдании моем и неутоленном негодовании моем, хотя бы я был и неправ. Да и слишком дорого оценили гармонию, не по карману нашему вовсе столько платить за вход. А потому свой билет на вход спешу возвратить обратно».
 
В 1939 году Цветаева написала:
 
<code>О слезы на глазах!</code>
<code>Плач гнева и любви!</code>
<code>О, Чехия в слезах!</code>
<code>Испания в крови!</code>
<code> </code>
<code>О, черная гора,</code>
<code>Затмившая весь свет!</code>
<code>Пора — пора — пора</code>
<code>Творцу вернуть билет.</code>
<code> </code>
<code>Отказываюсь — быть.</code>
<code>В Бедламе нелюдей</code>
<code>Отказываюсь — жить.</code>
<code>С волками площадей</code>
<code> </code>
<code>Отказываюсь — выть.</code>
<code>С акулами равнин</code>
<code>Отказываюсь плыть</code>
<code>Вниз — по теченью спин.</code>
<code> </code>
<code>Не надо мне ни дыр</code>
<code>Ушных, ни вещих глаз.</code>
<code>На твой безумный мир</code>
<code>Ответ один — отказ.</code>
 
И знаете что, лучше быть  со страдальцами русской литературы, чем с вашими парадами, олимпиадами и чемпионатами. У нас в стране дети умирают. Дети. Умирают.