Мраважамиэри - Многая лета! (цикл "Странные бульки)

"ПРЕДИСЛОВИЦА" 

     Меня всегда интересовал вопрос — как писатели/поэты пишут свои произведения.
Из биографий известных и великих узнал, что  большинство их них продумывали сюжет заранее, придумывали героев и т.д., а потом садились и работали — записывали гусиными перьями напридуманное кто с утра и до обеда, кто после обеда, а кто — по ночам…при свечах. (Хотя казусы с героями бывали и у них).
        И зачастую не вставали из-за стола, пока не напишут энное количество страниц или строк.
       У меня так не получается.
       Нет, бывает, конечно, что мне хочется о чем-то написать и я иногда даже начинаю это записывать.
       Бывает, что даже пишу сразу и до конца — вы же знаете, что я не любитель писать длинные вещи.
       Если в итоге что-то длинное и получается, то оно, обычно, состоит из отдельных коротких самостоятельных частей, связанных общей идеей.
Пожалуй, единственная моя «цельная» работа — это «Salve», которую считают повестью. Но на это дело я потратил много времени — писал с паузами, все время что-то переделывал…
Одновременно еще кучу чего-то насочинял…
         И большинство из того, что сочиняю в параллельном режиме, возникает в голове неизвестно откуда.
Непонятно из каких ассоциаций.
Часто возникают во сне.
          И я просто не могу их не записывать, а начав писать, не могу их не дописать до конца. Большей частью, такие «бульки» не имеют классического «завершенного» окончания, а оставляют некий «люфт» для фантазии, за что меня иногда ругают, подбивая «закончить»  рассказ.
        Иногда мне и самому это становится интересным, и я могу написать даже сразу несколько «противоположных», но по-своему логичных (на мой взгляд, естественно) продолжений.
        Но чаще всего я продолжения не пишу. Не потому, что это так уж  и трудно, а потому, что я и сам не знаю о чем эта «булька», что объясняет?
Чем  воспитывает?
К  чему  призывает?
Ведет  ли  за  собой?
       А так как я за своими работами такого не наблюдаю, то, со спокойной совестью, считаю, что никакая это не "настоящая литература» (которая, как  нас  учили, и должна  всем  вышеперечисленным  заниматься), а просто мои фантазии, дополненные, для придания большей достоверности, правдоподобными или документальными  подробностями.

Как, например, эта история, которую я назвал
«მრავალჟამიერი»* — «Мравалжамиэри» 
(Пиццикато на заборной струне)

     Расположение комнат в этой квартире мне откуда-то знакомо.
    Такое ощущение, что я уже здесь был, даже «бывал»…
Странная квартира — как будто две большие объединены в одну и в ней можно переходить из одной комнаты в другую... как бы по кругу… Вот коридор со множеством дверей… здесь гостиная... туалет для гостей... хозяйская спальня… проходная комната с диванчиком…
      О, ванная! За занавеской кто-то принимает душ. Хотя, судя по контурам, это не просто «кто-то», а какая-то женщина… молодая...
       Иду дальше и оказываюсь на небольшой лестнице, спускающейся во двор, даже не городской заасфальтированный, а, как в деревне, — покрытый травой…
Иду прямо по траве, холодящей босые ноги…
      Почему босые?..
      Выхожу на улицу… Навстречу небольшая собачка… ведет на поводке женщину… чуть за «средних лет»… Понимаю, что собачка недовольна и ворчит: «Тоже мне!.. Собачницы называются!.. Как день рождения у них, так приносят сало, которое я не ем, бутерброды черт знает с чем!..

вино или ликёры-коктейли… Поздравляют друг друга, сами пьют-едят, а нам потом разводи их по домам!..»
        Впереди открылось море. Откуда оно здесь? И подойти нельзя — какая-то огороженная бухта, по которой передвигаются яйцевидной формы небольшие кораблики, которые волна то вдруг выбрасывает на пологий берег, то обратно слизывает в бухту…
       Пытаюсь обойти ограду и выйти, надеюсь, к пляжу — приходится идти через какое-то поле, загаженное до такой степени, что трудно найти чистое место, чтобы ступить на него босой ногой.
      Почему босой?..
      Наверное, на пляже нет туалета: какие-то молодые люди — как девушки, так и юноши — заходят на поле, делают свои дела, не обращая внимания ни на кого, и уходят.
      Почему-то вспомнились жуткие страницы из «Шантарама», где описываются условия содержания героя в индийской тюрьме...
Еле выбрался на чистую дорогу.
        Меня кто-то нагоняет, берет под руку и идет немного сзади — так, что мне не видно лица. Понимаю, что эта та женщина, что была в душе, но, чувствую, поворачиваться, чтобы рассмотреть ее, нельзя.
Краем глаза успел заметить, что она то ли нагая, то ли в ультра мини-бикини, да и я, оказывается, лишь в майке.
       Почему в майке?
Пытаюсь натянуть ее пониже, но никто не обращает на нас внимания. Да, собственно говоря, никого вокруг и нет...
И женщина куда-то подевалась…
        Всё же ощущение очень непривычное — гулять в таком виде…
        Во дворе между домами, мимо которых прохожу, мелькнуло на ветру бельё, развешанное на натянутых веревках. Захожу во двор. Кто-то вытаскивает рогатину, приподнимающую тяжелую веревку, и у меня в руках оказывается чья-то мужская рубашка. Надевать ее не имеет смысла и я соорудил  набедренную  повязку, завязав рукава  узлом.
       В таком виде можно и до дома добраться.
       Но я не знаю, где он...
       Я не знаю где я…
       Не помню как и зачем я здесь оказался… В городе, который напоминает сразу несколько других… Даже те, в которых не был...

       Я иду по улице вдоль забора из старого штакетника. Поверху забора тянется проволока. Почему-то я берусь за нее и осторожно дергаю, как струну, пальцем, как это делал, играя на скрипке пиццикато, а не смычком. Раздался довольно мелодичный звук…
      Я дернул провод в другом месте — раздался другой звук — более низкий и богатый обертонами… В голове зародилась мелодия, начавшаяся с этого неожиданно возникшего музыкального интервала.
      Так, передвигаясь вдоль провода и переставляя пальцы другой руки, я, как Паганини, — на одной струне, — начал наигрывать чудесную, простую и легкую мелодию, полившуюся сама собой… как и слова, складывающиеся в грузинскую песню, которую стал напевать:
ეს ქვეყანა — ჩვენია,
და სიმღერა მშვენიერი.
მოდით ერთად დავამღეროთ
ჩვენი «მრავალჟამიერი»...

Мир  этот — наш,
И  песня  прекрасна  эта.
Давайте  же  вместе  споем
заздравную  «Многая  лета!»...
* - «მრავალჟამიერი» —«Мравалжамиэри», грузинская заздравная песня «Многая лета!»
07.01.2020 г.

"ОПОСЛЯСЛОВИЦА".
Так  как  выставленная  мной  на  рецензию  работа "Снежинки  на  лице"  не  вызвала  особого  обсуждения  и  разбора,  то,  думаю,  эта  "странная  булька"  предоставляет   достаточно  разнообразный  материал  для  критики.
На  что  и  рассчитываю.

11.01.2020 г.