Лукашенко подарил Беларусь России

-  Как вы считаете, заинтересован ли белорусский народ в развитии атомной энергетики в стране или это болезненная тема после чернобыльской катастрофы?
 
- Вы знаете, думаю, что это действительно болезненная тема. Есть, конечно, аргументы и за, но аргументов против гораздо больше. После событий в Японии этих аргументов прибавилось еще на порядок. Поэтому немножко рискованно с точки зрения общественного мнения, белорусской общественности решать эту проблематику именно сейчас.
 
-  Грозят ли Беларуси кризисные явления в экономике в случае сокращения российских поставок нефти и газа?
 
-  Вы знаете, кризисные явления в экономике нам не грозят, они у нас уже присутствуют. Если взять ажиотажный спрос на валюту, который сегодня происходит во всех обменных пунктах и фактически закрытие валютной биржи до 15 апреля, запрет на продажу валюты, то, видимо, это о многом говорит. Плюс дефицит торгового сальдо за эти месяцы по сравнению с предыдущим годом вырос в 300 раз. Поэтому эти проблемы налицо, и исправить их уже либо практически невозможно в условиях существующей системы, либо для этого нужны серьезные вливания, которые, конечно, потом придется отдавать.
 
-  Согласны ли вы, что у белорусской экономики велик запас прочности?
 
-  Вы знаете, если у нас внешний долг составляет приблизительно 52-56% от ВВП, представьте, если бы у России был такой внешний долг и что бы тогда говорили. Я думаю, что запас прочности совершенно исчерпался и, более того, он становится категорически угрожающим.
 
-  Как вы считаете, заинтересована ли Европа или какая-то ее часть в дестабилизации политической обстановки в нынешней Беларуси?
 
-  Европа, конечно, крайне осторожно относится к введению экономических санкций. Но два года партнерских отношений, втягивания Беларуси в европейскую политику привели к тому, что они убедились, что имеют дело с непорядочным партнером. И когда не остается иных аргументов в решении той или иной конфликтной ситуации, на сегодняшний момент конфликтной ситуацией является приблизительно пять десятков человек, которые находятся под обвинениями до 15 лет, совершенно неоправданные, то вполне вероятно, если белорусские власти не будут готовы решать вопрос компромиссно, эта ситуация может придти к ситуации прямого экономического воздействия.
 
-  Как белорусское общество относится к судьбам политзаключенных?
 
-  Такой солидарности, которую сегодня проявляют в белорусском обществе, не было очень давно. Идет сбор пожертвований, сбор пожертвований достигает очень больших по белорусским меркам сумм.

Потом люди действительно не понимают, зачем нужно было применять грубую брутальную силу, когда не было никакой необходимости. Этот вопрос сегодня волнует абсолютно всех и, конечно, в первую очередь волнует чиновников, которые просто в этом ракурсе теряют перспективу какого-то нормального будущего.
 
-  Можно ли назвать Лукашенко лично коррумпированным политиком?
 
-  Вы знаете, там, где ты не стоишь со свечкой, утверждать это некорректно. Когда мы говорим о том, что существует президентский фонд и управление делами, которые неподконтрольны никаким структурам и органам, и никто не знает, какие средства там находятся, они неподотчетны ни парламенту, ни обществу, ни народу, то, конечно, вызывает определенные сомнения в том, в чьи карманы они идут. А когда еще есть такие структуры, которые являются друзьями Лукашенко, которые являются фактически признанными олигархами, то, конечно, эту цепочку можно продолжить.
 
-  Как по-вашему, насколько надежно выглядит после визита Путина союз Москвы и Минска? И может ли Лукашенко рассчитывать на помощь Кремля в случае возникновения кризисных ситуаций?
 
-  Вы знаете, как-то Владимир Владимирович сказал в отношении конфликта, который возник, и очень оскорбительных выпадов Лукашенко в его адрес, что он это любя. Судя по всему, какая-то странная любовь, где ни один из партнеров не доверяет друг другу. Более того, совершенно очевидно, что российская сторона жестко и прагматично подходит к ситуации, но вместе с тем не сомневаются в том, что ее могут обмануть в очередной.
 
-  Как по-вашему, продолжают ли судьбы обвиняемых по делу о беспорядках 19 декабря оставаться предметом торга между Минском и Москвой?
 
-  Я думаю, что судьбы обвиняемых не могут являться предметом торга между Минском и Москвой, больше это может являться предметом последовательности европейской политики, которую проводит Россия и принятых Парламентской ассамблеей ОБСЕ резолюций, которые Россия поддержала. Поэтому здесь больше важны имиджевые позиции в этом направлении.
 
-  Можно ли сказать, что визит Путина увеличил запас прочности белорусского режима и тем самым ослабил позиции белорусских оппозиционеров?
 
- Вы знаете, следует просто отметить следующий аспект, что господин Лукашенко выстраивает отношения с Россией не на долговременной основе, которая соответствует интересам народов и стран, он выстраивает на конфликте интересов. Он в данном случае публично сделал ставку на Путина. Фактически в мягкой форме как бы начал говорить о курсе господина Медведева. Это не может остаться незамеченным. Но ставка на конфликт интересов, а не на серьезное стратегическое партнерство с Российской Федерацией - это все-таки не тот путь развития. Потом если взять то, что произошло после визита Владимира Владимировича, господин Лукашенко много раз заявлял о том, что он никому не позволит себя наклонить. Но было бы очень интересно спросить у него или у Владимира Владимировича, в какой позе сегодня находится господин Лукашенко, фактически подарив нас Российской Федерации.