Сталин и Путин. Общее и различие

На днях либеральная общественность вспоминала Егора Гайдара в связи с десятой годовщиной его смерти. А коммунистическая 140 лет со дня рождения Иосифа Сталина. Фигуры хоть и несоизмеримые, но начну с Гайдара, потому что сталинское наследие, не зависимо от того, кто как к нему относится, это прошлое. А вот то, что определяет наше сегодняшнее и к чему приложил руку Егор Гайдар, это сегодняшнее. Поэтому отпуск цен как стартовое условие для построения капитализма – точка отсчета.

Я согласен с либералами, что этот инструмент позволил наполнить полки в магазинах. Ведь либерализация стимулировала здоровую инициативу, в том числе снизу (самый яркий пример – челноки, одевшие и обувшие страну за пару лет). Но Гайдар всего год был реально у власти и диапазон его возможностей при этом был очень ограничен. Поэтому нет смысла размышлять о том, что было бы лучше или хуже, если остался. Главная претензия все же к Ельцину, потому что здесь факт очевиден. После объективно несправедливой ваучерной приватизации, но необходимой, он вместо сдерживания нездоровых аппетитов алчной элиты (олигархическая ”семья” Ельцина, Семибанкирщина и проч.) допустил расширение их запросов. По сути, править стал олигархат в полном соответствии с определением этого термина. А всякая элита, будь партократия в СССР или сегодня бизнес элита, строит экономическую модель под себя. Но после Ельцина уже двадцать лет у власти Путин и, казалось, за это время можно избавиться от алчной элиты. Действительно, персонально многие поменялись. «Иных уж нет, а те далече». А проблема осталась. В чем –то изменилась даже к худшему. Коррупция зашкаливает, а число миллиардеров растет при росте бедности. Не тот вожак или он слабак? Хочет, но не может? Поиск ответа начнем со второй его части.

Обратимся к аналогу в истории, когда вождь явно не слабак, но и у него не все получалось в борьбе с зажравшейся элитой. Это Сталин. Оттолкнемся от его интервью, которое он дал американскому журналисту по поводу готовившейся конституции 1936 года.

«Вам кажется, что не будет избирательной борьбы. Но она будет, и я предвижу весьма оживленную избирательную борьбу. У нас немало учреждений, которые работают плохо. Бывает, что тот или иной местный орган власти не умеет удовлетворить те или иные из многосторонних и все возрастающих потребностей трудящихся города и деревни. Построил ли ты или не построил хорошую школу? Улучшил ли ты жилищные условия? Не бюрократ ли ты? Помог ли ты сделать наш труд более эффективным, нашу жизнь более культурной? Таковы будут критерии, с которыми миллионы избирателей будут подходить к кандидатам, отбрасывая негодных, вычеркивая их из списков, выдвигая лучших и выставляя их кандидатуры. Да, избирательная борьба будет оживленной, она будет протекать вокруг множества острейших вопросов, главным образом вопросов практических, имеющих первостепенное значение для народа. Наша новая избирательная система подтянет все учреждения и организации, заставит их улучшить свою работу. Всеобщие, равные, прямые и тайные выборы в СССР будут хлыстом в руках населения против плохо работающих органов власти. Наша новая советская конституция будет, по-моему, самой демократической конституцией из всех существующих в мире».

Но Сталин столкнулся с ожесточенным сопротивлением партократии, выступившей против такой демократизации. Мотивация - ссылки на якобы недобитых на местах троцкистов и тем самым угрозой их проникновением во власть легально. Cталину пришлось отступить, согласившись на одного кандидата от “неделимого блока коммунистов и беспартийных”, потому что власть коллективного Пленума ЦК в тот момент оказалась сильнее самого сильного автократа в истории России. Сталин хотел поменять элиту, опираясь на народ, приучая его к демократии. Но элита воспротивилась и победила. Однако победа для нее оказалась пирровой, так как Сталин потом с ней жестоко расправился, используя репрессивный аппарат НКВД.  А там уже в свою очередь и простые исполнители стали использовать ситуацию в свою пользу с корыстными целями.

Словом, репрессии 37 – го есть результат того, что коса нашла на камень. В негативе тогда осталось то, что никакой демократии не получилось, а патернализм усилился. Но и как плата за то, что впереди была война. По принципу: не до жиру, быть бы живу.

Теперь про аналогии с сегодняшним днем. У Сталина зажиревшая и консервативная партократия, которую надо было менять. У Путина нечистоплотный бизнес, погрязший в алчности, и оборзевшее чиновничество. Перед Сталиным стоял выбор между дворцовым переворотом и жестокой расправой с нездоровой элитой, сопротивляющейся ее замене. У Путина тоже выбор. Если не принудить зарвавшихся буржуинов (олигархов, хотя и отодвинутых от власти) добровольно поделиться нажитым непосильным трудом, можно оказаться перед майданом и цветной революцией. Добровольно для олигархов это означает плавную трансформацию нынешней экономической модели, способствующую росту числа миллиардеров и росту бедности, в такую модель, когда миллиардерам станет выгоднее делиться, чем сохранять нынешний порядок. В свою очередь вся крупная буржуазия, опираясь на правительство (прежде всего финансово – экономический блок, идеологически  либерально ориентированный) в купе с коррумпированным чиновничеством стремится сохранить сложившийся порядок, переводя стрелку за экономические проблемы на Путина. Для иллюстрации – Чубайс о сравнении действий правоохранителей и правительства как одновременное нажатие в автомобиле на газ (правительство) и тормоз (правоохранители). От того и бардак. И предлагает оценивать правоохранителей не по числу посадок, а по экономическому успеху бизнеса. Это могло быть правильным, если бы бизнес был только белым и пушистым. Но виноваты те другие. Бизнес изначально как результат несправедливой приватизации, а у правоохранителей “отдельные несознательные его представители”, став по совместительству рэкетирами, уже как следствие. В этом тоже аналогия с эпохой Сталина. Те правоохранители – нквдешники злоупотребляли посадками и расстрелами в свою пользу.

А теперь о различиях, на которые намекнул Путин в своем интервью. Это подчеркнутый отказ от чисток в рядах правоохранителей. Альтернативой тому должен стать контроль за их деятельностью со стороны общественности. Как это будет – пока не ясно. Но подсказка есть. (см. БЕЛОУСОВ: ПЛАТФОРМА «ЗА БИЗНЕС» ПОМОЖЕТ СЛОМАТЬ ТЕНЕВОЙ РЫНОК ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ УСЛУГ по ссылке https://asi.ru/news/117202/ ) собщает.

«Уголовно-процессуальный кодекс регламентирует действия лиц, участвующих в уголовном процессе, и определяет их правовые обязанности, но так или иначе в любом процессе есть лакуны, которые не покрываются УПК. Они есть, и неизбежно всегда будут. У нас сложилась такая ситуация, что на местах, используя эти лакуны, уже сформировался теневой рынок услуг, в который, к сожалению, вовлечены многие представители правоохранительных органов. Этот рынок стал достаточно устойчивым, и для того, чтобы его сломать, собственно, и создается еще один инструмент», - заявил Андрей Белоусов на пресс-конференции, посвященной запуску цифровой платформы «За бизнес».

В качестве основного игрока в этом процессе он отметил центральные аппараты правоохранительных органов, которые, по словам Андрея Белоусова, искренне заинтересованы в наведении порядка на местах.

«Я могу совершенно точно сказать, что руководство силовых ведомств крайне заинтересовано в том, чтобы такой инструмент появился и действовал эффективно. Но инструмент - это всего-навсего инструмент, он будет использован с той степенью результативности, с какой будет проявлена активность от предпринимателей», - подчеркнул помощник президента».

А нам остается наблюдать и надеяться.