Могильщики России

Бюрократия – власть аппарата управления. Бюрократы - особый социальный слой, которому свойственны тенденции превращения в привилегированную касту, независимую от народа, что сопровождается нарастанием формализма и произвола, авторитаризма и конформизма, подчинением государства целям и задачам самосохранения этого привилегированного слоя, что находит свое крайнее выражение в авторитарных системах. А.Д. Сахаров считал бюрократию не менее опасной для человечества, чем термоядерная война.

Чтобы понять сущность социального явления, необходимо рассмотреть его исторически, его зарождение, укрепление, эволюцию, его идеологию и психологию. Нас интересует российское чиновничество, именуемое ныне «политическим классом», поскольку оно, не имея (как и всякая бюрократия) никакого собственного смысла, из подсобного инструмента власти стало этой властью. И взобравшись на трон, определило, как мы должны думать, что говорить, как жить, за что, где и когда умирать, т.е. лишило смысла и нашу жизнь тоже.  

Законодательный и исполнительный органы государства, его средства массовой информации оказались под контролем одного, враждебного народу сословия: чиновников, независимо от его национального состава, но усугублённого им. Именно это «византийское» сословие, говоря словами Медведева, - «само себе народ», суд и государство. По исторической сути, социальному происхождению и идеологии (субкультуре) это даже хуже, чем «другой народ», поскольку «свой» подонок опаснее врага[1]. 

Становление власти и Церкви, а по сути, создание государства российского (Московии) произошло во время татаро-монгольского нашествия и при непосредственном покровительстве Орды, как системы сбора дани и контроля над населением. Ярлыки на правление раздали не за красивые глаза, а за материальные ценности, единственным источником которых был народ. Хотя и говорят, что «Россия родилась на Куликовом поле», - зачата она была задолго до него, а беременность протекала с серьёзными осложнениями и в условиях, которые трудно назвать человеческими. Не удивительно, что в результате родился государственный уродец.

Во времена татаро-монгольского ига было сформировано отношение народа к чиновнику, власти и даже к Церкви, как представителям оккупанта и сборщикам дани, от которых бессмысленно ждать не только помощи и сочувствия, но и правосудия. «Русская» Церковь (и власть) молилась… за агрессора, видя в нем союзника в борьбе с «язычеством» и демократией. Поэтому  христианская Церковь, которую «русский святой» Александр Невский умудрился превратить в «фискальный» инструмент оккупанта (баскаки), покрывала золотом купола, когда народ вырезали. Христа ради!

Золото на куполах Церквей – кровь русского народа, пролитая Ордой и во имя Орды. После распада Орды ставкой «хана всея Руси» стала Москва Златоглавая. Московская власть полностью переняла все методы управления своих политических учителей, усугубив их византийской трактовкой христианства, т.е. «симфонией» Церкви и власти. Никто не спрашивал Бога, хочет ли он поддерживать ту или иную власть. Его просто использовали для государственного строительства в византийской провинции.

Третий исполнитель этой антинародной «симфонии», сыгранной на костях русского народа, - государственная элита, изначально сформированная из инородного материала. Орда «вытеснила» княжеские дружины и перекрыла доступ к власти народу. Пётр Первый дополнил татаро-монгольскую генетику орды европейской кровью, предопределив «раздвоение» (болезнь) психики государственной системы, все последующие революции и социально-политическую нестабильность. 

«Около Петра подбиралась совершеннейшая сволочь (в массе – иностранная – Н.О.), и никакой другой подбор был невозможен вовсе… Пётр шарахался от всякого порядочного в России, и всё порядочное шарахалось от него»[2]. Один только Алексашка Меньшиков украл и перевёл в английские банки годовой бюджет страны. Ту же «совершеннейшую сволочь», но уже в сочетании с организованной преступностью мы имеем в результате перестройки на всех уровнях государственной власти, нравственным ориентиром для которой стал царь Пётр и английские (швейцарские, американские) банки.

«После Петра служилые верхи и податные низы понимают друг друга всё хуже. У них складываются разные системы ценностей и представления о жизни, они всё чаще осознают друг друга как представителей разных народов», - писал А. Буровский в книге «Пётр Первый. Проклятый император». Следует отметить, что казнокрадство и коррупция начинаются в России с реформ царя Петра (в котором по утверждению исследователей «не было абсолютно ничего русского[3]» и который не был похож ни на одного из своих официальных родителей), портрет коего по слухам висит в кабинете ориентированного на «Кукуеву слободу» Путина.

Пётр, как прародитель российского чиновничества и соответствующего менталитета этого сословия, «являл собой не только блудливое животное, но животное кровожадное и жестокое»[4]. Он был «психически явно ненормальным человеком» и феноменальным трусом, не раз в панике бросавшим ведомое им войско на произвол судьбы («тактическое новшество Петра»!); кровавым маньяком, получавшим удовольствие от пыток и казней, в которых принимал личное и очень активное участие; идиотом, неспособным ни сосредоточится, ни освоить такое «сложное» математическое упражнение как деление, ибо «голова его была меньше его же кулака».

По этой коронованной инородной сволочи (о которой позднее масоны и коммунисты сложили известную широким массам легенду, основанную ещё «русским» историком Карамзиным) и его не более человечному, хронически пьяному окружению Европа получала представление о России и русских. Мифы создаются «культурной элитой» по заказу элиты политической в интересах «политического класса». Именно так получил путёвку в жизнь миф о гении «пьяного сифилитика со своими шутами» (по Льву Толстому) и их позитивной для страны и народа «реформаторской» деятельности.

И на Западе, и на Востоке чиновник был фигурой в народе уважаемой. В древнем Китае, чтобы стать чиновником, требовалось сдать непростые экзамены, соответствующие нашему доктору наук, причём кастрат имел преимущество в соискании «степени», поскольку его личные интересы  не приходили в противоречие с долгом. Более того – он сознательно приносил личные интересы в жертву обществу и власти, становясь по сути своей монахом, близким по характеру к назореям, «умершим» для жизни ради служения Богу (и Истине).

На Западе отделку чиновничества до приемлемого состояния произвело масонство, как «религия элиты» и «способ её самоорганизации». Да и строилась западная демократия не на полностью разрушенном фундаменте культуры, как в России. Без внутренней идеологии и контроля над психикой большинства управлять стадом чиновников невозможно. Не каждый «политически грамотный» индивид с высшим образованием может быть хорошим чиновником. К сожалению, хорошие традиции других народов у нас не приживаются из-за исторически сложившейся политической доминанты социопатов.

На Руси допетровских времён «Тяглые посадские общества были обязаны поставлять правительству кадры бесплатных и притом достаточно квалифицированных, умеющих писать и считать работников», служащих казне «на общественных началах»[5], так же, как служили государю дворяне. Но из производственного процесса безболезненно изъять можно было только представителей четвёртой социальной группы.

А там, в основном, сосредотачиваются изгои и потенциальные преступники, люди с «антисоциальной» и «негативной» психикой, грамотные и умные, но не нашедшие (по разным причинам) места в своей «стае». Поэтому и чиновники из них получались соответствующие, хотя встречались среди них и пророки, и «идиоты».  И сегодня во власти есть два или три разумных и честных существа. Но они погоды не делают. Эта группа по уровню интеллекта может претендовать на власть, но власть ей противопоказана генетически.

В Советской Армии на повышение (и в Москву) часто отправляли (отселяли) тех, кто «мешался под ногами» и «не вписывался в коллектив», от кого хотели, но не могли освободиться иным способом. А потом хватались за головы от «идиотизма» вышестоящих, которые по своим характеристикам вполне соответствовали определению «враг народа», впервые сформулированному «другом народа» Лёвой Троцким. Стоит ли после всего этого удивляться тому, что творилось и творится в Кремле и вокруг него?

Во время чеченской войны документы с грифом «Совершенно секретно» попадали к Джохару Дудаеву раньше, чем к российскому Президенту. Чеченские «террористы» чувствовали себя в Кремле, лучше, чем дома, вплоть до того, что определяли командный состав российских войск. Так ведь и эмиссары Стенки Разина порох тоже не в США покупали, а у дьяков (чиновников) Казанского и Разрядного приказов трижды славного города Москвы. 

Благодаря самоуправлению, до Петра чиновников в расчёте на душу русского населения было в 10 раз меньше, чем во Франции, а сама Русь, в отличие от нищенствующей Франции, была страной вполне успешной и в экономическом, и в военном плане[6]. Попытка «прорубить окно в Европу» и брать с неё пример, привела к ограничению низовой демократии и самостоятельности, разорению и уничтожению народа, резкому росту чиновничьего сословия (в основном за счёт иммиграции и инородцев) с существенным изменением его менталитета в худшую сторону.

Добровольно служить российскому хану, став его бесправным рабом, разумный европеец в нормальных условиях не мог. Искали счастья за границей (в «дикой и немытой» России), в основном, жулики и авантюристы. Именно эта братия, осуществившая неформальную и невоенную оккупацию страны, была основой воровства, коррупции и … идеологии в России. 

«Национальность нашей барчуковой прослойки, Петром усаженной нам на шею,… состояла из кого угодно: немцев, поляков, хананеев, даже калмыков, но… не русских». – отмечал А. Мартыненко. Так, флагман российской истории Николай Карамзин, фактически создавший миф о Петре Великом, был масоном татарского происхождения, а потому испытывал к русскому народу удвоенную ненависть, предлагая не более и не менее как «свернуть голову закоренелому русскому упрямству».   

Влияние этого «интернационала», в котором «ни слова русского, ни русского лица» предопределило и судьбу М. Ломоносова с его историческими исследованиями, и общее негативное отношение элиты к русскому народу. После Петра (сформировавшего в России социальную базу масонства) «вертикальная мобильность» русских ограничивалась физически и идеологически так, что носила вид внутренней иммиграции, не только обеднявшей национальную почву, но и направленной против неё.

Заметим, что США формировались на почти такой же социальной базе – на европейских изгоях. Но, в отличие от России, там они составляли большинство, более однородное по составу. Поэтому в США способом выживания стала конкуренция, в России – паразитизм, основанный на подавлении и эксплуатации госудаствообразующего русского этноса. Поэтому и американские нормы демократии в России не приживаются.

Быть русским в «элите» не престижно – слишком уж оболган и забит род этот, а по сути своей –  рабы Орды, низшее сословие России. Не резон признавать такое родство, если хочешь сделать карьеру. Русское большинство в России оказалось в роли третируемого меньшинства с соответствующими последствиями для национальной культуры (а, следовательно, индивидуального самосознания и интеллекта) и, в итоге, для государства в целом. 

Менталитет «политического класса» в России формировался на основе антисоциальных элементов инородного происхождения и на базе европейского (антироссийского, антирусского и даже антихристианского) мировоззрения. Тем более что человек с православной психикой (идиот по Достоевскому)  ни чиновником, ни революционером, ни «прорабом перестройки» быть не может.

«Регулярная система», покорившая воображение Петра и большевиков, но противопоказанная человеку, основывается на чиновнике-надзирателе, а над чиновником в России должен быть такой же контроль, как над сексуальным маньяком-рецидивистом. Поэтому одновременно с разрушительно-«позитивными» преобразованиями Петра была создана фискальная структура, основной задачей которой было пресечение должностных злоупотреблений, а донос стал нормой общественной жизни, введенной при Сталине в Закон.

После 1812 года в России усиливается политическое брожение в элите и чиновничестве, которое, с одной стороны, крайне революционно, а с другой – тормозит все реформы, которые, хотя и с опозданием, пытается провести власть. Бюрократия выступает как политическая сила (под идейным руководством масонства), стремящаяся к власти, но к власти не для блага общества, а к свободе от контроля свыше, ибо не воровал в этой среде только сам Царь.

После выступления Декабристов и в целях предотвращения подобных эксцессов в будущем создаётся политическая полиция в виде Третьего отделения, в тесном сотрудничестве с которым работали (получали финансовую и административную поддержку) такие титаны российской культуры, как Пушкин и Гоголь[7]. С тех пор многое изменилось. Современные службы безопасности государства уповают не столько на силу разума, слова, духа и убеждения, сколько на размер кулака.

В задачи политической полиции (такой же, как и в «свободолюбивой» Франции) кроме цензуры, изучения общественного мнения, разведки и контрразведки в частности входили:

- борьба с тайными политическими организациями;

- борьба с религиозными сектами и церковными раскольниками[8];

- пресечение коррупции, взяточничества и должностных преступлений.

Коррупция – дело политическое, приравненное к подрывной деятельности! Заметим к случаю, что оба наших президента не только потомственные чиновники европейско-eврeйского розлива, но и ведущие коррупционеры. Взятка остаётся взяткой независимо от её формы: деньги, борзые щенки или власть. Путин получил взятку властью от Ельцина (власть – это абсолютный капитал, не подверженный инфляции), прикрыв того от обвинений в предательстве национальных интересов, а Медведев выполняет взятые на себя обязательства в отношении Путина, получив на время власть.  

Монополизация власти – основной фактор коррумпированности и недееспособности госаппарата. А в этом «тандем» виновен безусловно. Только личный пример[9] и отказ в защите от Закона самых приближённых к власти и самых «надёжных» исполнителей способен сдвинуть с места проблему коррупции.

Путин в ранге заместителя Собчака руководил и участвовал в незаконной приватизации, «лицензировал» игорный бизнес и экспортно-импортные операции. Эта и подобная деятельность бывших и действующих агентов спецслужб во многом способствовала тому, что Россия была внесена в чёрный список государств, причастных к отмыванию денег (вспомним «шпионский скандал», связанный с отмыванием денег и теракт в Домодедово, где сотрудники милиции были заняты сбором дани с таджиков и узбеков, прибывших в это время рейсом из Средней Азии).

Почти все позитивные начинания Путина удивительнейшим образом обращались отнюдь не в пользу гражданского населения, но открывали широчайшие возможности для воровства, коими не замедлили воспользоваться «неформально» связанные с Путиным (Конторой и ОПГ) коммерческие структуры. Договоры («Сырьё в обмен на продовольствие»!), санкционированные конторой Путина (а это буквально «рога в обмен на копыта»), не исполнялись, ибо серьёзных санкций за неисполнение не предусматривалось (как собственно и самого исполнения). Поскольку сумма комиссионных, получаемых чиновниками, доходила до 50%, то любой «нормальный» бизнесмен, заплатив «комиссию», мог считать и считал себя свободным от всяких обязательств: он уже отдал более чем достаточно.

«Продовольствие для горожан» было только предлогом для экспортно-импортных махинаций (и контрабанды). Никто и ничего не получил. Кроме «Конторы», чиновников и связанных с ними «коммерсантов». Поэтому, когда после «избрания» Путина президентом, к нему явились группа олигархов с предложением финансовой помощи (в которой российская власть ВСЕГДА нуждалась), они были весьма разочарованы и удивлены, услышав: «Деньги у нас есть». А если у кого-то «деньги есть», то у населения их нет. И это – те самые «отечества отцы, которых мы должны принять за образцы».

Все это началось не с Путина. «Если бы случилось чудо, и в печати появился список только тех агентов, которых граждане знают в лицо, в стране наступил бы политический кризис. На вопрос, кто наши лидеры, кто нами управляет, был бы однозначный ответ – агенты спецслужб», писал Александр Коржаков. Это и подтвердили дальнейшие события, связанные с избранием очередного Президента. У россиян, впрочем, выбора нет. Если не свои спецслужбы – значит, чужие. Вопрос только в том, насколько свои – это свои, и кому они свои?

Рабочая группа, проводившая расследование деятельности КВС (Комитет по внешним связям), констатировала: «Председатель КВС Путин В.В. и его заместитель Аникин А.Г. проявили полную некомпетентность, граничащую с недобросовестностью» и рекомендовала отстранить Путина и Аникина от занимаемых должностей, тем более что указанные лица были замечены в попытках «скрыть истинное положение дел, затянуть и запутать расследование». Впрочем, не сложно уйти от ответственности, имея за спиной механизм устрашения (террора), опирающийся на государство.

Вдумайтесь в содержание этого документа. Человек с высшим юридическим образованием, у которого хватило ума стать президентом России, оказался неспособен грамотно составить простой коммерческий договор. Как можно доверять ему управление страной, ведение переговоров и заключение договоров, например, с США об ограничении наступательных вооружений? В чём ещё проявится его «некомпетентность, граничащая с безответственностью», а проще говоря – с преступлением? Вступление России ВТО – один из примеров такой «некомпетентности», имеющей вполне очевидную личную подоплёку. 

Созданной ещё в советские годы политической и экономической криминальной олигархии никакая демократия и идеология не нужна в принципе (как и продовольствие в обмен на сырьё). Им необходим только бесконтрольный доступ к ресурсам государства и защита их «права» на эти ресурсы. Они, по выражению самого Путина, «пришли навсегда». Но ничто не вечно под Луной. И «навсегда» России не хватит. Ибо главный ресурс и основа государственности – русский народ – истощается стремительно.

За время правления резидента Путина страна в антикоррупционном рейтинге скатилась с 82 на 146 место, т.е. прямо пропорционально увеличению количества чиновников, задействованных в строительстве «вертикали власти». Примерно в той же пропорции возросла и террористическая активность. Ежегодный объём «рынка» коррупции превысил 300 миллиардов долларов (против сорока миллиардов при Ельцине, правда, без учёта инфляции доллара), а некоторые из «пацанов Путина» превратились в долларовых миллиардеров (Г.Тимченко, Ю.Ковальчук, братья Ротенберги). «Жить стало лучше, жить стало веселей». Естественно, не всем, а только тем, кто стоит над Законом и рядом с властью.  

«Они, – как отмечает В. Соловьев, - не конкурировали внутри своей группы,  не уничтожали сами себя… вели себя как муравьи: один появившийся тащил за собой другого…» Именно это критикуется нами в eврeйстве и масонстве, как проявление недопустимой в либеральной и демократичной среде «групповщины», семейственности или фашизма («дети Израиля» или «дети Вдовы»). Именно такой «неформальной» русской политической ориентации опасаются eврeи, масоны и… наша власть, основу которой составляют eврeи, масоны и люди без идей, но обладающие «правом» террора на фоне патологической жажды наживы и власти.

Советский Союз в последние годы своего существования представлял жалкое зрелище. Власть, органы госбезопасности, высшие эшелоны армии – все морально сгнило и разложилось, страна удерживалась на поверхности инерцией и страхом. Бюрократическая номенклатура предала страну и народ в самом прямом смысле этого слова. Их не нужно было даже вербовать и платить за предательство. Элита страны была психологически готова к вербовке представителями победившей идеологии и даже желала этого, поскольку тем самым сохранялся её социальный статус. Если кто-то не был завербован, то только потому, что в его услугах не нуждались.

Политический класс в формально демократической постсоциалистической России формировался не так, как это происходило на Западе. Он сформирован на базе преступных элементов и бюрократии, не в конкурентной экономической борьбе, связанной с развитием производства, демократии и капиталистических отношений, а с использованием административного ресурса для захвата собственности и перераспределения бюджетных средств. Этот класс (включая спецслужбы) не умеет производить, торговать, изобретать. Ему ненавистна демократия и чужд Закон. И он пытается законсервировать это состояние. 

Коммунисты сдали всё, в обмен на право воровать и обогащаться… и страна пошла с молотка. Хотя наших лидеров коммунистами назвать было невозможно: чем выше в социальной иерархии, тем выше был уровень антисоветских настроений и политической дезориентации: страна находилась в преддверии фашизма, который может иметь не только национальную, но и интернациональную основу. Власть не понимала, ни происходящего в её собственной стране, ни расклада сил в мировой политике и идеологии, приняв западную демагогию, мифологию и пропаганду за истину. Она стремилась к этой идеологии, поскольку только в её рамках могла легализовать и уже сформированные (преступные) капиталы, и обратить в капитал административный ресурс, чем все они занимаются поныне.

 Но. Наступил предел, за которым проглядывалась катастрофа разрушения государства и утрата прав на «трудом» обретённую собственность. Потребовался человек, который смог бы стабилизировать ситуацию с сохранением прав новых собственников «земли русской», защитив их одновременно от чрезмерно разыгравшегося аппетита Запада и от собственного ограбленного народа. И такой человек нашёлся. Никаких иных идей в деятельности группы Путина и служб «государственной безопасности» не просматривается.

Хорошо то, что стремительный распад государства был приостановлен, поскольку это могло привести к катастрофе планетарного масштаба. Плохо, что проблемы не решены в принципе, и это только отсрочка, дающая надежду на… относительно долгую и мучительную смерть от различного рода «антибиотиков», под руководством и с непосредственным участием ФСБ, западных «консультантов» и так называемых «инвесторов», которые вкладывают деньги в развал российской экономики и культуры.

Даже без ориентации на Запад разрушение коммунистической идеологии, системы контроля и ответственности в России привело к тому, что чиновники «на местах» почувствовали себя абсолютной (а, следовательно, и абсолютно развращённой), практически феодальной властью, опирающейся на силовые структуры и психологически родственный им криминал, который стал одним из инструментов решения экономических и политических вопросов на местах. Более того, этот политический касс фактически вышел из подчинения власти.

Суд и прокуратура имеют те же проблемы, а потому в борьбе  с произволом чиновников неэффективны. Направить человека в суд и послать его «на три буквы»  - это практически одно и то же. Закон, всегда и везде защищающий интересы господствующего класса, стоит на страже интересов бюрократии, а не собственно государства, народа, частного лица и предпринимателя. Для олигархии, чиновников и лиц, сопричастных к власти в России Закона не существует, а это автоматически становится основной социального нигилизма и экстремизма. Элита понимала бы это, если бы её выживание  было связано только с этим государством и народом.

Поскольку российские чиновники живут отнюдь не на одну зарплату, то их государственная деятельность не может идти, и не идёт вразрез с интересами коммерческих структур (и монополий), от которых они кормятся, и представителями которых являются. Поэтому количество миллиардеров в России за один год «кризиса» выросло вдвое. Ещё более возросли доходы чиновников от коммерции.

Среди лидеров Ю.Трутнев (министр природных ресурсов), Л.Рейман (советник президента), А. Хлопонин (вице-премьер). И. Клебанов (полпред президента), К. Чуйченко (помощник президента), С. Ушаков (советник президента) и другие близкие президенту люди, доходы которых от «непрофильной» деятельности превышают их же зарплату в 10 - 80 раз. Президент (он же главный чиновник), рассуждающий о недопустимости «конфликта интересов», но окруживший себя советниками, помощниками и представителями, у которых этот конфликт «на лбу написан», получает от нас «отлично» по предмету политической демагогии и «неуд.» по основной специальности.

Одно из основных требований к чиновнику – отсутствие каких бы то ни было коммерческих интересов, связей и доходов. Мнение, что богатый человек будет работать на государство, поскольку себе он уже заработал (или наворовал), в корне ошибочно. Нам только кажется, что капитал (деньги) – это свобода. Капитал – худший из рабовладельцев, ибо он заставляет человека работать на себя круглосуточно и с полной отдачей. Буш втащил США в войну с Ираком исходя из экономических интересов своей корпорации. Точно так же ведёт себя и наша власть. Поэтому ей абсолютно безразличен не только русский народ, но и все «россияне» вместе и по отдельности.

Существует целый пласт чисто психологических отношений и обязательств, связанных с капиталом, социальным положением и семьёй, из которых нормальный и разумный человек выйти не может. Вы, уважаемый читатель, хотите стать презираемым всеми «нормальными людьми» бомжем? Нет? Значит, Вам придётся поддерживать свой статус, пренебрегая теми и тем, что не способствует обогащению. Именно поэтому «конфликт интересов» решается чиновником не в пользу народа и государства. А нравственный и интеллектуальный капитал в России ценится не дороже прошлогоднего снега.

Пренебрегая богатством, человек теряет возможность влиять на окружающих и социальную систему в целом, а приобретая богатство – теряет смысл этого влияния, ибо оно уже не может противоречить интересам капитала. Иногда процесс такого изменения мировоззрения называют «перерождением», и некоторые «товарищи» подозревают «даже! Самого!» В.В. Путина в таком «перерождении», характерном и естественном для наших спецслужб и государственно-бюрократической элиты вообще. Но. Разве Путин до прихода в Кремль был другим?

Люди слабы и зависимы от окружения и сложившихся отношений. Президенты – не исключение. Тем более не может быть исключением «Корпорация», сформированная преимущественно из талантливых отморозков и латентных преступников. Эта система не может быть позитивной без внешнего контроля и адаптирующей её к обществу идеологии. В России нет ни того, ни другого. Но если кто-то считает, что государственной идеологии не существует, например, в США, то он серьёзно ошибается.

Нас отличает от США не только отсутствие демократии, национальной идеологии, Голливуда и намного меньшие затраты на культуру, являющуюся одним из основных параметров не только экономического, научного развития и демократии, но и основным фактором государственной стабильности и безопасности. Нас отличает объединение в государственной власти, законодательной (собственно власть) и исполнительной структур (чиновничество вообще и органы госбезопасности в частности), а это предопределяет не только коррупционность госаппарата, но и стагнацию с последующим развалом.

Порядочный человек в чиновничестве – белая ворона или блаженный идиот (почти по Достоевскому[10], который образ своего Идиота рисовал с Иисуса Христа, а потому Идиот есть модель поведения, отражение состояния психики и разума христиан, если они действительно христиане). Он один противостоит (что в условиях идеологического, культурного и нравственного развала практически невозможно) системе, традиции и организованному, криминальному давлению. Он рискует не только местом и добрым именем, но и жизнью.

Можно увеличить чиновнику заработную плату, но это проблем защиты и чести не решает. Проше взять взятку, предать общественные и государственные интересы, но сохранить себя (это для «либерала» и чиновника высшая ценность). Причём, взятка часто бывает простой формальностью (бутылка конька), не представляющей серьёзной ценности, но устанавливающей особые психологические (почти семейные, как секс) отношения между участниками этой сделки.

«Бойтесь данайцев дары приносящих». Тот, кто предал один раз, уже проститутка. Поскольку чиновник часто имеет дело не с индивидом, а с представителем группы (диаспоры и т.д.), то в дальнейшем он «идёт по рукам», представляя во власти интересы этой или нескольких группировок. Поэтому намного полезнее изучать в школах психологию управления, лжи и коррупции, чем основы всяческих религий, в которых сами учителя ни черта не понимают, и создают иллюзию знания вместо знания.

Мы говорим и об отдельных бюрократах, и об их организации в виде партии чиновников, занимающей доминирующее, монопольное положение на российском политическом олимпе. Эту политическую мафию, связывающую организованную преступность с высшей государственной властью и элитой, невозможно заставить уважать Закон и Человека в человеке без репрессий и социально-психологической «кастрации».  

Этот «режим… опирается на значительную массу работников силовых структур и бюрократию, не способных делать ничего, кроме как кормиться от государственной казны», - подтверждает В.Л. Иноземцев. С одним небольшим дополнением: не только «опирается на…» но и «состоит из…», а далее по тексту. «Мы все зависим от них. А они – взяточники, кровопийцы, паразиты, мздоимцы, упоённые властью», – таково общественное мнение в России, не расходящееся с биографией российского чиновничества, которое вполне заслуженно носит гордое звание «сучьего племени».

Для того история и пишется, чтобы, говоря словами Косьмы Пруткова: «обращая внимание на зады, уберечься от многих знатных ошибок».

Поэтому Сталин и сейчас «живее всех живых», что народу больше надеяться не на кого. Но и чиновнику Сталин тоже нужен, ибо социализм – апофеоз чиновничества и верх «регулярности», после чего невозможно возвращение к «власти народа» без социальной катастрофы: часы назад не ходят. Тот, кто помнит историю Египта, должен понимать, к чему приводит обожествление власти, закручивание государственных гаек и сооружение вертикали власти (до неба), хотя бы на примере Рамзеса Великого.

Сегодня Россия находится в том же положении и состоянии, что и Египет после смерти «богоподобного» и величайшего из фараонов Нового царства – фундамента системы управления и самосознания египтян: резкое сокращение контролируемой территории, снижение уровня жизни и разрушение морали, неисполнение договоров, коррупция, воровство и как венец всего – расхищение гробниц фараонов, т.е. полный крах культуры, идеологии, религии.

После смерти своего живого бога Египет выжил. Но. В качестве страны третьестепенной, каковой он и остаётся. Усиление системы управления приводит к её распаду, поскольку она уничтожает самостоятельную личность (разум), а с ней и способность системы к  (национальной) регенерации. Более того, идеология системы замещает мировоззрение человека, а потому жизнь его (и его детей) утрачивает всякий смысл и в глазах «общества», и в сознании «гражданина» так же, как утрачивался смысл жизни в сознании раба. После чего без той или иной формы иммиграции (свежей и жизнеспособной струи) государство существовать уже не может.

Поскольку чиновничество стремительно размножается независимо от объёма работы[11], а основы психологии поведения генетических «мздоимцев, кровопийц и паразитов, упоённых властью», не только в них самих, но в элите, власти и культурно-исторической психологии России, то решить этот вопрос «мирным путём», а тем более – сверху и руками самих чиновников, практически невозможно. Ни Закон, ни Конституция в стране не работают только потому, что политическому классу (бюрократии) это не нужно. А то, что мы видим на экранах телевизоров, отражает субкультуру и «душу» этой элиты. Т.е. полное отсутствие души и культуры.   

Чиновник в России существо антисоциальное по своему происхождению и психологии. Цель и смыл его жизни – в нём самом. Поэтому он не делал, не делает и делать не будет ничего, что ему лично не выгодно, независимо от того, насколько это необходимо государству и/или народу. Даже международный капитал в сочетании с масонством не в состоянии спихнуть этот чугунный зад с пьедестала власти в России.

Впрочем, Западу это не нужно. Чем России хуже, тем её «конкурентам» лучше. Поскольку «наши» чиновники в массе своей ориентированы на западную (враждебную России и русским) идеологию, то все они (вместе с «Единой Россией» и значительной частью силовых структур) попадают в категорию саботажников. А вот тут уже без Сталина никак не обойтись, тем более, что большинство чиновников в России, действительно, враги народа, и не скрывают это.

Заложенное от рождения и сформированное в детстве коррекции практически не поддаётся: тот же АвтоВАЗ и конкурентоспособный автомобиль – понятия несовместимые. И это проблема паразитической психологии «менеджмента», сложившейся системы отношений, культуры производства, культуры управления и труда, а не экономики. Нет смысла поддерживать или модернизировать производство, если нет представления о том, что делать с гоблинами в руководстве и на конвейере. Проблемы России не столько в количестве населения, сколько в его качестве, в том, что государство и госкультура оказалась не в состоянии создать Человека, а рынок в массовом порядке производит только говорящих животных.

Конечно, приобретать и ездить на машинах российского производства очень patriotichno. Но. Патриотично ли выпускать железный хлам на колёсах вместо автомобилей? Нет никакого смысла поддерживать мошенников от производства, в надежде, что они всё же найдут способ создать нечто сносное. Для этого необходимо вспомнить (найти способ внедрить в подсознание «электората» и власти) такие понятия как честь и репутация производителя, которые давно и надежно утрачены. И хотя при современных технологиях даже из старой проститутки можно сделать девушку, на ВАЗ и власть в России это не распространяется.

В десятки раз дешевле и умнее построить новый завод на новом месте и с новыми людьми. Это же касается Москвы, как символа российского чиновничества и государства. Кремль – вообще место проклятое и гиблое. Невозможно изменение менталитета нации, и какое бы то ни было развитие без изменения этой символики, религии, культуры, иного подхода к формированию чиновничества и контроля над ним (вплоть до террора). Московия навсегда связана с Византией и Ордой. Судьба её предопределена исторически: распад системы управления, коррупция, подковерная борьба за власть, развал морали, культуры, и как следствие, обострение межнациональных противоречий.

Всё, сказанное в отношении чиновничества, относится и к российской элите вообще. В боярских и дворянских родах России русские были меньшинством. Элита, как и бюрократия, родственных чувств к народу не испытывала. А вот заставить власть уважать себя (хотя бы посредством периодического мордобития) православный народ не мог по сути веры своей и потому, что люди, способные на бунт или войну за социальные блага и положение, оказались в чиновничьей среде и среди преступников. Пример: В.И. Ленин и Сталин.

Наша государственная элита и бюрократия «не с Марса свалилась», - как верно отмечает господин Путин. Но и к народу она не имеет отношения. Все они, включая Путина и Медведева, являются формальными носителями западной, масонской или, в лучшем случае, «иудео-христианской» идеологии, оставаясь представителями Орды на уровне менталитета. Это социальное уродство определяет состояние и положение России. Эта власть не может существовать в независимом режиме. Она всегда искала, ищет и будет искать хозяина (для себя и народа) в идеологическом и физическом смысле.  

Оккупационная (она же импортная, поскольку производить системы манипуляции сознанием людей наша элита не может, а, следовательно, и прав на власть не имеет) идеология элиты существенных изменений не претерпела так же, как и отношение «низов» к чиновничеству и власти. Это же отношение составляет базу правового нигилизма населения и суть российской государственности сегодня: с властью судиться бессмысленно, а обращаться за защитой от произвола своей власти к международным структурам  – безнравственно, хотя и не совсем глупо с экономической точки зрения.  

Численность аристократии, которая, собственно, и осуществляет идеологическое управление обществом, в России была в 25 раз меньше на «душу населения», чем в той же Франции. Поэтому, в частности, роль и влияние инородного элемента и идеологии в России намного выше, чем в любой иной стране мира, за исключением самых недоразвитых стран. Экономическое и политическое развитие тела, его международное положение не соответствовало мозгу и возрастающей сложности задач управления.

Часть управления необходимо было делегировать нижестоящим инстанциям. Но. Паразит так управлять не может. С другой стороны, деградирующий (на благо империи) народ не мог делегировать во власть достаточное количество своих представителей, с уровнем интеллекта, достаточным для формирования новой культуры (системы распределённого управления). А с расширенным биологическим воспроизводством элиты всегда были проблемы, ибо рассудочная деятельность не способствует повышению рождаемости. 

Православие, с трудом удовлетворяющее потребности низших слоёв общества, в качестве религии власти и элиты не годилось: один тип мышления и психики у тех, кто подчиняется, и совсем другой – у тех, кто правит. Православный царь – это карась на троне, предназначенном для щуки. Это – несчастный хороший человек. Если его не «съедят» другие, он «съест» себя сам. Изнутри. Он, даже понимая необходимость репрессий для защиты государства и короны от внутреннего врага, решиться на них не сможет. Он вообще не в состоянии отличить необходимое для развития системы инакомыслие (и мысль вообще) от агрессии.

Аристократия (включая теократию) – голова государства, чиновничество – его нервная система. Поэтому прогрессирующее слабоумие и полный паралич тела – «естественно-патологическое» состояние российского государственного организма, который систематически пытается засунуть то, что когда-то было, хотя и не очень сообразительной, но всё же головой, в зад Западу, eврeйству или масонству. При всём этом процесс отторжения чужеродной ткани от социального организма можно приостановить… только за счёт снижения иммунитета и жизнеспособности этого (русского) организма, т.е. «толерантности» к заразе.

Основной частью идеи движения является идеология (религия), позволяющая манипулировать массами, а в неторговом народе такая идеология родиться не могла или была неконкурентоспособна: если и имела авторов, то не имела проводников и спонсоров-меценатов в элите, ибо противоречила её мировоззрению и положению. Сам себя паразит (без национализма порабощенного народа) не может заставить работать на благо тех, на ком паразитирует.

Все эволюционирующие, развивающиеся организмы и системы периодически в своём развитии проходят точки неустойчивого состояния и выбора направления развития, иногда именуемые «бифуркацией». Во время «перемен» происходит активное разрушение и анализ старого, с синтезом новых организационно-идеологических форм.

Это неустойчивое состояние опасно тем, что любая малочисленная группировка (имеющая внешнюю опору), не находящаяся в том же неустойчивом состоянии и имеющая отдельные от социального организма цели и задачи, способна подтолкнуть процесс в нужном для себя направлении, и даже временно возглавить это движение, становясь как бы центром кристаллизации нового самосознания и культуры.

Власть в этот момент «валяется на улицы». Её нужно только подобрать. Причём необходимо точно выбрать момент, когда система застывает в нерешительности: вчера было ещё рано, а завтра будет поздно. Завтра система, ускоряясь, пойдёт туда, куда ей предопределено идти всем ходом исторического развития. Если наступит это завтра.

А это «завтра» для России, по расчётам специалистов, предполагало более чем трехкратную по сравнению с настоящим, численность населения, экономическое и политическое первенство в Европе и в мире. Если бы народ пережил реформы Столыпина, никакой Ульянов (он же Бланк) с большевиками, несмотря на неполноценность российской элиты и культуры, никогда не смог бы нафаршировать его мозги «коммунизмом» даже взамен ортодоксального христианства.

Но. Поскольку своих идей было мало и они не отвечали требованию манипуляции, взяли то (как и христианство), что уже было разработано, хотя, как говорят китайские мудрецы, «увлечённость чужими идеями приносит только вред». Ни христианство, ни западная демократия, ни коммунизм не могли «строить и вести нашу жизнь», т.е. не создавали модели и нормы поведения отдельной личности и саму эту личность, поскольку цели такой перед ними не стояло, – это системы манипуляции сознанием людей, предназначенные к тому же для других народов, с не разрушенной культурно-исторической базой.

«Демократическое» разрушение «регулярности» коммунистической государственной системы привело к тому, что возница, окончательно потеряв способность ориентироваться и соображать, бросил кнут и вожжи в надеже, что кобыла вывезет. Она бы и вывезла, кабы не волки… Да и сил тянуть эту перегруженную паразитами и кровопийцами телегу уже нет: истощена, неухожена, больна, глуха и слепа на оба глаза. Она ещё жива, но по привычке, и ещё идёт, но по инерции.

«Вы сами должны защитить себя от произвола чиновников», - внушает власть народу. Зачем народу содержать тех, кто не только его не защищает, а от кого он сам должен защищаться?  Зачем ему и этот воз, и этот бездарный возница, который рано или поздно загубит и себя, и государство, и народ? Из принципа? Или по глупости? Если не найдёте ответа, сошлитесь на патриотизм и любовь к Родине. Именно эти чувства в максимальной степени эксплуатируются паразитами и политическими спекулянтами.

Неограниченно плодит чиновничество и восстанавливает их отношение к народу и своей работе сама эта система и государственная «элита», которая имеет свой кусок «хлеба с маслом» даже от организованной преступности. А то, что могло бы помочь в этой ситуации, разрушено до основания самим государством под контролем чиновничества и в рамках импортной (враждебной по отношению к русскому народу и России) идеологии. Мы говорим о нации, и национальной русской культуре, о корнях и источниках жизни и интеллекта.

«В национальном чувстве скрыт источник достоинства, которое Карамзин обозначил когда-то как «народную гордость»; - и источник единения, которое спасало Россию во все трудные часы её истории; - и источник государственного правосознания», - утверждал Иван Ильин. На что «архангелы» «сучьего племени» надеялись, растаптывая всё это, и утверждая мировоззрение паразита? Честность, справедливость, бескорыстие и жертвенность, действительно, часть менталитета русского народа. Но не чиновника, по которому судят о народе, и который судит о народе по себе.

Российский чиновник – это не отдельная личность, а антисоциальная система со своей идеологией, включающая в себя государственные структуры, неформальные объединения, суд, прокуратуру и организованную преступность. Устраивать разборки с одним конкретным чиновником бессмысленно, тем более что часто он «работает» в рамках закона и формально его наказывать не за что, хотя выборочное применение закона это и есть произвол. Бороться с таким произволом – бороться с Законом и государством. «Нет средств защитить себя, если у других нет на это доброй воли», - писал Кафка.

Что может заставить человека (если он в своём уме) бороться за свои права и свободы, действуя себе во вред? Может быть, мы видим примеры такого бескорыстного служения идее и государству в его элите? Может быть, кто-то из президентов, до того как стал Президентом, отличился в борьбе с системой, сказал слово поперёк Ельцину или схватил за руку Березовского? Нет? Так не надо учить народ тому, чего не в состоянии сделать сам. Всё равно никто не поверит. Тем более что недоверие к власти и страх перед ней – часть «ордынского» менталитета русского народа.

Власть занялась вопросами коррупции, но занялось этим именно тогда (не раньше), когда передел «общенародной собственности между своими завершился, и на повестку дня был поставлен вопрос о закреплении «прав» на эту собственность. Поэтому следует несколько умерить восторги по поводу социальной и антикоррупционной ориентации наших президентов. Они работают на свой класс, «контору» и тех от кого реально (а не виртуально-«демократически») зависит их существование и власть.

Антикоррупционая лихорадка в правительстве привела к рассмотрению и созданию около миллиона законов, подзаконных актов, поправок, постановлений и т.д. и т.п. что, естественно приведёт к расширению аппарата, снижению его эффективности и повышению «взяткоёмкости». Хотя для нормализации общественной жизни всегда было достаточно свободной прессы и не коррумпированной прокуратуры: два десятка нормальных людей (Идиотов) среди чиновников всегда найти можно. В крайнем случае, следует поручить эту работу оппозиции – ей всё равно делать нечего.

Чиновники убеждают нас в том, что «чиновничество (элита, армия и т.д.) есть отражение состояния народа, и пока не исправится народ, ничего хорошего от власти этому народу ждать не следует». Они понятия не имеют, что (согласно Конфуцию) сознание народа (культура, программа поведения) отливается в формы, изготовленные властью. Но. Политический класс России сам не имеет никакой разумной формы. А без национальной идеологии и чести (гордости, самоуважения и ответственности перед памятью предков) даже поголовная кастрация «Единой России» бесполезна.

Без цели нет смысла, нет движения. Но целью существования государства само государство быть не может. Это идеальная цель только для идеального чиновника. Причём, целью жизни и работы чиновника должно быть создание лучшего в мире государства, системы, в максимальной степени раскрывающей интеллектуальный, культурный и производительный потенциал каждой нации, как основной (наряду с семьёй) общественно-биологической структуры, без которой нет человека. Цель государства (и оценка работы чиновника) – человек, состояние его души и разума (культуры), оцениваемое по продолжительности жизни, рождаемости и лидерству в научно-технологическом и гуманитарном планах.

Создание «новой нации» может происходить не за счёт разрушения и подавления старых наций и культур (мировоззрений, программ поведения и мышления), а в результате естественного развития новой, комплексной идеологии (программы), превосходящей всё, ранее созданное, включая буддизм, конфуцианство, демократию, иудаизм, марксизм и т.д. А это невозможно без опоры на науку даже с учётом её неполноценности, без объяснения основ всех религий и идеологий, без понимания, что такое сам человек и его разум. Это понимание не исключает феномен нации, а основывается на нём, поскольку невозможно создать «новую нацию», исключая понятие нации.

Только когда состояние каждой нации в государстве, и самого государства по отношению к другим странам мира будет оцениваться по отношению к общей цели и качеству человека, только тогда не будет иметь никакого значения количество чиновников и национальный состав власти. Пока чиновник ведёт себя как козёл в огороде, а благосостояние его и относительная социальная стабильность России строится за счёт русского народа, вряд ли стоит надеяться на снижение градуса русского национализма, направленного на освобождение от паразитов любой национальности и вероисповедания, начиная с самых умных и агрессивных, которые крадут тем больше, чем больше народом создано.

Государственная власть является основным источником терроризма в России и инициатором всех центробежных тенденций, поскольку она, ничем идеологически не отличаясь от Запада и следуя за ним, не предоставляет гражданам России даже минимума тех социальных гарантий, которые даёт Европа или США. При этом сама власть хуже во всех смыслах, включая интеллект. Власть ограничена, коррумпирована, несамостоятельна и криминализирована. Что может заставить людей поддерживать её? Зачем из всех возможных зол выбирать худшее? 

Экономическое состояние русского народа и нищета большинства населения России прямо связана с бесправным политическим положением этого большинства. «Без русского национализма России не будет», - говорил Иван Ильин. Но может ли один мёртвый философ перекричать столпившееся у государственной кормушки торжествующее ордынское быдло, именуемое «политическим классом» России? Та «Куликовская битва», которая действительно создаст российскую государственность, еще не состоялась.