Головин Яков Макарович. Восемь суток в колчаковской контрразведке капитана Иванова

Чему пришлось быть свидетелем в эти ВОСЕМЬ кошмарных суток у Иванова. Здесь ежедневный кадр арестованных по количеству колебался около 40 человек. Взамен расстреливаемых каждую ночь за Ивановским кладбищем примерно от 4 до 14 человек это количество пополнялось или вновь арестованными, или переводимыми для пыток и расстрела из тюрьмы товарищами. Так, например, были переведены из тюрьмы товарищи Полевского завода:

Ринна Полежаева (курсистка), Таня Чирухина (учительница), супруги Чупины. Всех троих женщин зверь Иванов и его холопы предварительно избивали нагайками, а затем уже расстреливали. Чупину и Чирухину расстреляли через двое суток после перевода из тюрьмы. Ринну Полежаеву мучили и над ней издевались шесть суток и только в предпоследнюю ночь перед вступлением Красной Армии в Екатеринбург расстреляли в числе 11 человек.

Тов. Чупин до моего ареста три раза был уже "на допросе" у Иванова в кабинете, три раза истерзан нагайками и лежал со связанными ногами в подвале, где мы все находились, но при мне его ещё раз "допрашивали" нагайками, и когда он уже сам подняться с полу не могу, только тогда, когда он был полутрупом – расстреляли.

Помимо указанных мучеников, много оставалось в памяти имён расстрелянных товарищей: матрос Кузнецов, фельдфебель колчаковской армии Проскуряков, Птухин, слесарь Кузнецов, Паккерт и другие.

Характерный пример озверения колчаковских палачей. Зажиточный крестьянин Красноуфимского уезда, убегающий от Красных в Сибирь с Колчаком, ехал со всем своим скарбом и семьёй в одном вагоне с начальником одной из станций Казанской ж.д. По прибытии в Екатеринбург их долго не отправляли в Сибирь, и этот крестьянин, рассматривая город, остановился у штаба белых, где красовалась на двух столбах географическая карта громадных размеров, на которой было отмечено лентой, что "красные в кольце", стиснутые со всех сторон белыми. Этот крестьянин, убегающий со "своими защитниками" с особенным восторгом переписывал названия городов на карте по кольцевой линии окружения красных, и в этот момент его колчаковские шпионы арестовали и бросили к нам в подвал.

Крестьянин этот с плачем рассказывал нам, как он верит в победу Колчака, как он проклинал "красных", вызывал стражу, охранявшую нас, доказывал ей, что он предан "Временному Правителю" – Колчаку и что с ним отступает. Но ничего не помогло, в первую же ночь его "за компанию" расстреляли. [54]

КАПИТАН ИВАНОВ РАЗЫСКАН

Много было в то время таких "капитанов", много эти люди-звери пролили пролетарской крови по всему необ"ятному пространству СССР, но этот Иванов случайно разыскан и получил должное.

Обстоятельства розыска следующие: живя в Сибири в течении 17 лет, я с момента завоевания пролетариатом Советской власти работал за Байкалом в Верхне-Удинске Комиссаром продовольствия и финансов. С 20/VIII-18 г. после падения первой Советской власти скрывался от белых в течении 11 месяцев – на Амуре (около 4 мес.), в Иркутске и на Алтае (в Бийске и Барнауле).

В Апреле 1919 года вынужден был бежать на свой родной Урал, оставил в Сибири свою семью – двух сыновей.

В Декабре месс. 1919 г., когда Красная Армия подкапывалась уже к Ново-Николаевску, я выехал в Сибирь для розыска сыновей. И вот во время этой поездки, длившейся около месяца, мне случайно пришлось напасть на след того самого Капитана Иванова, начальника колчаковской разведки.

Привожу два исторических документа:

Р.С.Ф.С.Р.
Екатеринбургский
Губернский Совет
Нар. Хоз.
Отдел Губтрамот.
6 Декабря 1919 г.
№2752

Удостоверение

Настоящее удостоверение выдано Управляющему делами Губернского Транспортного Материального Отдела Екатеринбургского Губернского Совета Народного Хозяйства тов. Якову Макаровичу ГОЛОВИНУ в том, что он проживал в Сибири 17 лет и, работая там как партийный работник в советских учреждениях со дня Октябрьской Революции, скрывался от преследования белогвардейских банд, благодаря чему он оставил в Сибири на произвол судьбы двух сыновей, и что тов. Головину необходима поездка в Сибирь (на Алтай) для розыска сыновей. Вследствии его ходатайства ему разрешается отпуск сроком на один месяц.

Екатеринбургский Губернский Совет Народного Хозяйства просит все советские учреждения, как военные, гражданские и железнодорожные, оказывать тов. Головину всемерное содействие в пути следования.

П.п. Председатель Губ. Совета Нар. Хозяйства – (подпись)
Член Коллегии Губтрамота – (подпись)
Управляющий делами Губ. Сов. Нар. Хоз. – (подпись)

Заявлен.получ.
агент РТЧК
Куломзино
ФИЛИППОВ
19/І-20 года

В НОВО-НИКОЛАЕВСКУЮ ОРГАНИЗАЦИЮ
РОССИЙСКОЙ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ

От члена РКП(б) Екатеринбургской организации – Якова Макаровича Головина. Членский билет №161.

Возвращаясь из поездки в Барнаул и др. пункты к месту службы в Екатеринбург, мне [54об] случайно удалось узнать в поезде [от] тов. ВОИНОВА, что в 51-й стрелковой дивизии зачислен командиром роты Инженерной части б/офицер колчаковской армии – капитан Иванов Анатолий.

По словесному описанию его наружности, по возрасту и проч. этот Иванов подходит (похож) как раз на капитана Иванова, бывшего Начальника Контрразведки при Колчаке в Екатеринбурге, канцелярия коего находилась по Главному Проспекту в доме №2. Если это тот самый капитан Иванов – начальник Контрразведки, то я, как будучи арестован в Екатеринбурге агентами этого ужасного учреждения 6/VII-1919 г. и находился там в течении 8 суток, видел все ужасы: порку, расстрелы товарищей, руководителем которых был капитан Иванов.

Прошу Вас, товарищи, тщательно разобраться с этим и принять соответствующие меры. Квартира Иванова находится в Ново-Николаевске по Барнаульской улице в доме №26 во дворе, во флигеле.

При выяснении означенного лица, если сколько нибудь будет выясняться истина, то прошу направить в Екатеринбург для точного восстановления, т.к. там есть ещё несколько партийных товарищей, кроме меня, могущих установить личность Иванова. Наружные приметы Иванова рассказал мне в поезде едущий вместе из Сибири Иван Петрович АЛИКИН, временно проживающий в том же доме №26, постоянное жительство который имеет в Перми.

Описание Иванова следующее: рост немного выше среднего, лет около 30, цвет волос – русый, нос прямой, лицо упитанное, интелегентного вида, плечистый – здоровый.

Управляющий делами Екатеринбургского Совнархоза – Я. Головин
19/І-20 г.

Прошло полгода после подачи приведённого выше заявления, я почти не имел уверенности, что придётся вновь увидеть того самого Иванова, который допрашивал меня в Июле 19 года в его контр-разведке и который после первого допроса ночью лично производил обыск в моей квартире, который разбирал мои, сфабрикованные мною же письма и телеграммы, ограждающие меня от "принадлежности к большевикам".

В Июле 1920 года этот капитан оказался в Екатеринбурге в руках Отдела ВЧК, помещающегося в то время по Уктусской улице (ныне ул. 8 Марта) в доме под №2, где он встретился на допросе у следователя не только со мной, но и с другими товарищами, оставшимися в живых после его застенка, на которых я указал следователю ВЧК и адреса которых мне были известны. [55]

Так "судьба" помогла найти пути к розыску одного из злейших врагов пролетариата, пролившего море пролетарской крови.

УПРАВЛЯЮЩИЙ КОНТОРОЙ СТРОИТЕЛЬНЫХ МАТЕРИАЛОВ УРАЛСНАБСБЫТА
(Я.ГОЛОВИН)

Подпись т. Головина удостоверяю.
Секретарь [Широкова]
14/ІІІ-32 г. [55об]

СЧЁТ ЕКАТЕРИНБУРГСКИХ УЗНИКОВ

УЖАСЫ КОЛЧАКОВСКИХ ЗАСТЕНКОВ

Тов.ГОЛОВИН Я. описывает зверства, творящиеся колчаковскими палачами в застенке, находившемся в доме №2 по нынешней ул.Ленина. Застенком этим руководил начальник контрразведки капитан Иванов.

Тов. ГОЛОВИН пробыл в руках этого палача с 6 по 14 июля 1919 года – и вот чему свидетелем ему пришлось быть:

"Вместе со мной находились под арестом товарищи из Полевского завода: Чупин, бывший секретарь волостной земской управы при белых, его жена, курсистка Ринна Полежаева и учительница Татьяна Чирухина.

"Тов.Чупин с 6 июля, когда я попал в застенок, уже три раза подвергался избиениям и не мог уже вставать без посторонней помощи (лежал на полу). При мне его еще две ночи подряд избивали в кабинете Иванова и после каждого избиения притаскивали в подвал, где нас было до 40 человек, бросали на пол и предупреждали всех, чтобы никто из нас не смел оказывать ему помощи. На третью ночь его вместе с шестью другими товарищами расстреляли за Ивановским кладбищем.

"В одну ночь я был тоже выведен на "допрос" и до начала "допроса" посажен в отдельной комнате, смежной с кабинетом капитана Иванова. Вперёд меня туда провели Чупину, Полежаеву и Чирухину. Их по одиночке вводили в кабинет и "допрашивали" так: раздевали и пред"являли обвинение в содействии побегу из тюрьмы красных комиссаров. Мне было слышно всё, что говорилось и делалось в соседней комнате, а делалось там вот что:

"Раздёть её, сволочь, большевичку! Всыпать ей 25!" – и слышно было, как удар за ударом ложились на тело женщины.

"Отчётливо! С расстановкой! Прибавь! Прибавь!" – это звучал голос команды Иванова.

"До сих пор в ушах у меня стоят ужасные крики истязаемых"…

В следующую ночь товарищи Чирухина и Чупина были расстреляны. Ринна Полежаева, как более стойкая революционерка, подвергалась ещё избиениям и была расстреляна только в последнюю ночь перед вступлением в город долгожданной Красной армии.

"За восемь суток, которые я пробыл в застенке перед лицом смерти, расстреляно не менее 70-80 товарищей, причём все ранее были подвергнуты разным истязаниям. В числе замученных были и два солдата белой армии: фельдфебель Проскуряков и какой-то молодой артилерист. Оба обвинялись в большевистской агитации в рядах белых. [53]

"Система у зверя Иванова была такая. С 9-10 часов вечера начинался "допрос", а около 1-2 часов ночи в камеру являлся страж со списком в руках и медленно выкликал по фамилиям: "Такой-то! Выходи с вещами!"

"И всем было понятно, что это выводят за Ивановское кладбище".

"Некоторые из товарищей, более слабые, во время перекличек, ожидая, что назовут их фамилию, не выдерживали и падали без сознания".

"Трудно описать, тяжело вспоминать весь ужас, испытанный нами, оставшимися в живых…"

"Проклятие на головы палачей!" [53об]

ЦДООСО.Ф.41.Оп.2.Д.188.Л.53-55об.