Как в России ловили Карла Маркса и что из этого вышло

Карл Маркс никогда не приезжал в Россию и никогда не собирался туда. Даже интереса к подобной затее не выказывал.
Тем не менее.

Впервые имя Карла Маркса всплыло в документах III Охранного отделения в конце 1840-х годов. Произошло это так.
После бурного, революционного, богатого на события 1848 года император Николай I приказал III отделению составить список всех известных европейских революционеров и мятежников. Сбор сведений осуществлялся весь 1849 год русской агентурой, в том числе нелегальной. Агентура была весьма специфичной: продувшиеся разгильдяи-аристократы, профессиональные филеры (очень мало, толковых единицы) и поляки. Поляки работали за деньги под надежнейшей крышей - приговоры за участие в восстаниях (сначала 1830-х, потом 1860-х годов - и то и другое восстание предоставило российской тайной полиции большое количество не вызывающих в Европе подозрений кадров).
Первым о Марксе сообщил самый известный русский агент того времени Яков Николаевич Толстой (тот самый, закадыка Пушкина)


Он указал его как оппозиционного сочинителя и сообщил, что Маркс руководит неким революционным клубом в Лондоне (подробнее см. Д. Рязанов "Карл Маркс и русские люди сороковых годов" - есть в pdf в сети).
Отделение пропедалировало агентуру в Лондоне, получило подтверждение и включило Маркса в список, поданный на Высочайшее рассмотрение в январе 1850 года. Карл Маркс числился в списке под 12 номером и был указан как "германский пропагатор в Лондоне, который старается действовать на Германию посредством сочинений". Интересно, что в тот же список попал и Энгельс. О его революционной деятельности сведений не было, и он был указан под номером 23 среди "членов германского клуба в Лондоне".
Николай список просмотрел и вернул в Отделение с отметками лиц "которых Высочайше приказано иметь в виду". Маркса Николай отметил, Энгельса вычеркнул. Так за Карлом Марксом было установлено негласное наблюдение российской охранки.

Самое смешное, что эти скупые строчки оказались единственными достоверными сведениями о Карле Марксе, полученными российской разведкой за последующие 20 (двадцать) лет.
Collapse

Указание вести слежку за революционерами в Лондоне, и Марксом в том числе, стало настоящей кормушкой для агентов. Сначала честно пытались подобраться: используя, по всей видимости, контакты в лондонской полиции, предоставили в Петербург данные о "социальных республиканских клубах". Указали два германских клуба, один польский, один французский и один английский хартистский клуб. Вот про "хартистов" (чартистов) накатали несколько страниц, чем спалили свой источник. Петербург одёрнул и потыкал носом. Филеры стали пастись у немцев и французов (к полякам не совались - там же свои, расколют быстро). Каким-то образом вышли на Августа Виллиха и познакомились с радикальным социализмом. Кто, с кем и в каких отношениях состоит не разобрались, но цитат понахватали. Долго с Виллихом работать не смогли - специфический был человек, мог и в глаз засветить (Виллих, если кто не знает, это вот: https://en.wikipedia.org/wiki/August_Willich).
Радикальный социализм стал спасением для кошельков филеров - им можно пугать начальство и выбивать из него бабки. В Петербург полетели красочные описания тайных заседаний революционеров с выразительными недомолвками. В описаниях Маркс, Виллих, Шаппер, Энгельс, французские отморозки и лондонские хартисты представляли собой единое целое, эдакую гидру коммунизма.

Вот как один из агентов описывает разговоры на заседании "хартистского" общества, которое он якобы посетил:
"Один из членов лондонского хартистского общества громко воскликнул, что они не только желают социальную демократическую республику, но еще кое-что больше (выделено в тексте). На это Вольф (имеется в виду Вильгельм Вольф) со смехом отвечал, что английская королева будет ими туда же отправлена, куда они отправят прочих коронованных особ. Тогда все закричали: "гильотины и виселицы собакам". После этого читали полученное из Парижа письмо о скором приведении в исполнение их намерений, после чего Маркс подозвал к себе молодого человека и, переговорив с ним тихонько, дал ему написанную карандашом бумагу и этот человек вышел из собрания. По окончании собрания Маркс уверил присутствовавших, что ни один из царствующих в Европе домов от них не уйдет".
Этот поток сознания вызвал, однако, интерес в III Отделении. Почуяв, что взяли верный тон, лондонские агенты уже к маю месяцу сваяли целый глобальный заговор.

2 мая 1850 года граф Орлов получил сразу два донесения из Лондона.
В одном сообщалось, что в Германии под руководством лондонских клубов образовалось 350 местных клубов, "число членов коих достигает 50.000 человек".
В другом докладывалось о заговоре, который угрожает жизни английской королевы. Филер просил дать ему рекомендации к английскому двору, чтобы спасти монархию.
И первое и второе донесение содержали просьбы об увеличении финансирования.
Орлов был солидный дядька, но не Бенкендорф.

Алексей Фёдорыч повелся


31 мая 1850 года он разослал за номерами 1111-1119 секретные циркуляры начальникам жандармских округов, в которых указывал:
- "в Германии образовалось до 350 революционных клубов, в которых члены набираются из холостых людей простого звания и число их простирается до 50.000 человек";
- люди эти могут проникать в Россию для "вредной деятельности",
и приказывал:
- "за прибывающими лицами простого звания установить наблюдение";
- "чтобы господа, у который таковые иностранцы окажутся в услужении, равно и фабриканты и хозяева разных заведений, которые будут принимать к себе иностранных работных людей, обязаны были подпиской, что они принимают на себя ответственность за своих слуг".
(архив III отделения, I экспед. № 60 за 1850 г. "О политических переворотах в Европе", часть III лл. 22-26).

Циркуляры внесли такой хаос в работу жандармов, что вмешался сам Николай. Он прочел донесения из Лондона, надавал Орлову по шапке и прекратил финансирование данного направления.
Дело Маркса отправляется на архивную полку и пролежит там 14 лет- до Первого Интернационала.

Лондонские события сентября 1864 года вновь всколыхнули Европу, а выдвинутые на митинге лозунги дали новый заработок российским агентам. На этот раз операцией по сбору данных об идеологах и вдохновителях Интернационала руководил известный агент и прожженный интриган Александр-Юлиус Балашевич-Потоцкий (буду благодарен за фото). Он действовал проверенным способом: пересказал начальству содержание английских газет, объединил вокруг себя липовых польских повстанцев, насшибал денег через посольство и закутил со своей шоблой на балах и приемах, вызывая сочувствие у местных дам к несчастной польской судьбе. Донесения в Петербург, различной степени упоротости, сочиняли коллективно. К 1871 году, только через шесть лет, в Отделении сообразили, что-то не так: донесения из Лондона сильно расходились с уже известными печатными статьями и работами Карла Маркса. Центр стал придираться к лондонской корреспонденции. Балашевич-Потоцкий почуял, что пахнет жареным, и, как хитрый алкаш, сделал ход конем.

"Секретно.
Корпуса жандармов полковникам и начальникам управлений железных дорог пограничной полосы.
№ 1338
10 августа 1871 г.
Председатель германского отдела интернационального общества и один из деятельнейших членов оного литератор Карл Маркс (Marx), с английским паспортом (возможно под именем Валласа - Wallace) намерен пробраться в Россию с злонамеренной целью.
Прошу строжайше наблюдать за появлением Маркса-Валласа в наших пределах, и в случае задержания его телеграфировать в III отделение соб. е.в.к. и ожидать распоряжения оного.
Под. За Управляющего Отделением
Тайный советник Грибовский"
(III эксп. V 50, ч. I за 1871 г. "О революционном интернациональном обществе" л. 106)
Такой же циркуляр еще раньше, 24 июля, был разослан во все порты Российской империи.

И что вы думаете? Поймали! Поймали злодея!

Поймали его, разумеется, в Одессе.
"Полковника Кноппа, начальника жандармского управления гор. Одессы
от 20 мая 1872 г. в III отделение соб. е.в.к. Донесение.
На пароходе из Константинополя 18-го сего мая прибыл Юлий Александр Мария Маркс, уроженец города Лейпцига, принявший английское подданство в 1865 году и проживающий, по его словам, в городе Ноттингаме, где его отец имеет торговый дом. Паспорт его выдан лордом Гренвилем и визирован нашим консулом 1/13 апреля сего года.
Имея в виду депешу Вашего Сиятельства от 24 июня прошлого года, в которой предписано мне некоего Маркса арестовать, я, для точного исполнения Вашего приказания, и не имея примет и даже имени Маркса и допуская возможность недоразумения, не подверг его строгому аресту, так как ничего предосудительного у него найдено не было, а предложил остановиться в гостинице, из номера не выходить без разрешения. К номеру приставлен полицейский".
Короче, Кнопп отобрал у Маркса паспорт и запросил Петербург что делать дальше. Английский консул поднял крик и потребовал у Кноппа дополнительно телеграфировать в Петербург. В Петербурге довольно быстро разобрались и Кноппу пришлось извиняться перед консулом (Юлию Марксу просто пинка дали). Чтобы инцидент не повторился, Кнопп запросил у Центра приметы "злодея Маркса". В Отделении сочли мысль здравой и... обнаружили, что никаких примет нету - ни фотографии, ни словесного портрета.
У лондонских агентов затребовали фотографическую карточку Маркса. Парни Балашевича-Потоцкого, недолго думая, выдернули откуда-то карточку члена Генерального Совета Интернационала сэра Рэндала Кримера - не, ну а чо, Маркс же тоже в Совете. Где-то с год Карла Маркса разыскивали в России по таким приметам:


В 1873 году косяк спалили, агентуру Балашевича-Потоцкого разогнали.

Цитаты доков Охранного отделения взяты из "Красная летопись" за 1922 год, №3-4.