Насиловал мальчика на глазах всего вагона...

На ушедшей неделе случились две истории, которые вызывают жгучее чувство стыда за русский народ.

Первая история связана с именем питерского прапорщика Дениса Грибкова. Обычный мент тридцати пяти лет, Грибков долгое время работал штатным сотрудником одного из ОВД города Петербурга, славной культурной столицы нашей Родины. 
Жил Денис Грибков в коммунальной квартире, что его, конечно, не извиняет, ибо 20% жителей Питера до сих пор ютятся в коммуналках. Жил бедно. А работу мента мы все представляем - общение с бомжами, с асоциальными элементами, постоянный стресс... Работа не сахар, чего уж там. Тем более при ментовских зарплатах. И вот, в какой-то момент - произошло это, судя по материалам уголовного дела, в начале 2006-го года, - у Грибкова случился сдвиг по фазе. Денис Грибков привёл домой и изнасиловал мальчика. 
С этих пор Грибков занимался изнасилованием мальчиков на регулярной основе. Он охотился на них в питерском метро, на улицах, в переулках, находясь обычно в форме сотрудника милиции. Знакомился с детьми, под какими-то предлогами уводил их к себе на квартиру, в другие уединённые места и там сношал. (http://avmalgin.livejournal.com/2373312.html)

Надо сказать, что соседи всё это знали. Потому что впоследствии они показали, как свидетели, следующее: Грибков неоднократно приводил к себе 6-7-летних детей, уводил их в душ, включал его, чтобы вода лилась шумно и громко - и в течение 10-15 минут что-то там с ними проделывал. После этого (цитирую) "Грибков выходил из душа успокоенный. Пребывание с детьми его успокаивало". Эта фраза, во-первых, говорит нам о том, что в обычной жизни Грибков был человеком неуравновешенным и агрессивным, что вполне характерно для людей психически нездоровых, но не это важно. Важно то, что соседи всё видели и обо всём догадывались.

"Не так мерзок палач, как публика", - гласит известный афоризм.
Можете себе представить - три года кряду взрослый мужик приводит к себе семилетних детей - и соседи за всё это время не почесались что-нибудь сделать. Они не написали заявление в прокуратуру, в опеку, в муниципалитет, они не созвали всех жителей дома на собрание, они не сделали ничего. Они... наблюдали.

Почему я акцентирую на этом внимание? А вот почему: потому что самый известный эпизод дела Грибкова - это изнасилование, произошедшее не где-нибудь, а в переполненном вагоне метро. 
Вообразите - Петербург, вечер, переполненный вагон метро. Пьяный мент Грибков увидел в вагоне красивого мальчика лет четырнадцати. Грибков подошёл к нему, грубо схватил мальчика поперёк живота и начал оголяться. То есть, попросту говоря, стянул с себя штаны, стянул с себя трусы, после чего сорвал джинсы и трусы с мальчика и начал насиловать его. Заметьте - не просто прижимался и тискал, а именно трахал и рвал попу. Мальчик вырывался, плакал, кричал: "Помогите!" Несмотря на это, Грибков продолжал своё черное дело на глазах всего вагона. Его НИКТО НЕ ПОПЫТАЛСЯ ОСТАНОВИТЬ.

В вагоне ехали мужчины, взрослые; я уверен, достаточно сильные для того, чтобы остановить Грибкова если не в одиночку, то, по крайней мере, общими усилиями. Эти мужчины стыдливо отводили глаза в сторону. 
В вагоне ехали приличные женщины, у многих из них есть собственные дети. И эти женщины тоже молчали. Они даже не начали возмущаться. Две женщины, правда, выбежали на следующей остановке со словами: "Ой, Маш, пойдём-ка отсюда". И это всё. Это была максимальная протестная реакция: "Ой, Маш, пойдём-ка отсюда".

То есть представляете?! Пьяный мент насилует мальчика, со всеми сопутствующими этому мерзостями - криками, кровью, визгом... Ой, Маш, пойдём-ка отсюда.

Знаете... Это тот случай, когда я в первую очередь разбирался бы с населением вагона, а не с Грибковым. Потому что Грибков, понятно, больной человек, по нему тюремный лазарет плачет. Но если Грибков больной, то ЭТИ-то, которые молча смотрели на изнасилование ребёнка - ЭТИ-то что за нелюди?! 
Это что, было такое бесплатное порно? Это такое извращённое любопытство? Я, конечно, понимаю - не каждый день увидишь, как бугай трахает мальчика. Пассажирам явно будет, что рассказать своим внукам. Но как... как это возможно в человеческом обществе, а?!

И я совершенно согласен с ментами, которые занимались делом Грибкова. Эти менты были вне себя, они были в бешенстве - и не только по поводу Грибкова, а ещё и по поводу той публики, которая была в вагоне. Как они могли за этим равнодушно наблюдать?! Как они допустили?! 
Понимаете, в каждом обществе есть стабильный процент извергов-грибковых, но в России эти грибковы позволяют себе трахать мальчиков в переполненном вагоне метро. А почему? Потому что изверг грибков прекрасно знал - ему никто не помешает. В вагоне не было людей, способных поступить по-человечески. В вагоне были только хорьки, как совершенно правильно заметил другой питерский мент. Хорьки без человеческого достоинства, которым наплевать на себя и на своих детей.

*  *  *
Вторая история произошла в городе Лосино-Петровский Московской области. История тоже началась не вчера. 
Вкратце суть вот в чём: в Лосино-Петровском, с самого момента постройки городских кварталов - то есть, аж с 1983-года - из кранов течёт ржавая вода. Причём не просто ржавая и не просто временами, а постоянно льётся грязная густая жижа. Из-за этого жители города не покупают белую одежду - после первой же стирки она вся будет в рыжих разводах. В городе даже никто не моется - вода непригодна для бытовых нужд. Люди ополаскиваются в тазах, как утки.

И вот, с 1983-го года прошло 28 лет.

Трубы всё это время изнашивались, вода становилась всё ржавее и ржавее. Казалось бы, за 28 лет можно же было что-то сделать с этой ситуацией? Организовать коммерческую фирму, скинуться всем миром и пробурить сеть артезианских скважин, создать общественное движение и добиться того, чтобы в город протянули трубу из мест, где чистая вода есть... 
Так нет же! В двадцать первом веке все жители города, находящегося в 30 км от Москвы, шастают на родник! Всего в Лосино-Петровском 2 родника - соответственно, для получения воды приходится отстоять многочасовую очередь.

Ещё жители пишут письмо доброму царю. Знаете, это потрясающая картинка в двадцать первом веке! В городе, где власть ИЗБИРАЕТСЯ НАРОДОМ же, люди пишут письмо царю-батюшке: дорогой Дмитрий Анатольич, мы жаловались тем боярам, жаловались этим боярам - не помогают, сукины дети! Уж ты найди на них управу, свет очей наших!

Ребята, что значит - вы "жаловались главе города Ерастову"? Ерастов не назначался президентом! Это вы его выбирали! Это не вы должны ему жаловаться, это он должен перед вами отчитываться. 
Но жители Лосино-Петровского ведут себя так, словно перед ними боярин или помещик, а не нанятый ими менеджер и представитель. Они бьют перед ним челом и лбами. А когда человеку бьют челом, как же ему не оборзеть и не возомнить себя абсолютной властью?

Таким образом, мы видим две стороны одной проблемы. 
Во-первых, власть в России продолжает оставаться сакральной. Она является надобщественным и надчеловеческим образованием. Можно ведь вспомнить много сценок, похожих на дело Грибкова или ситуацию в Лосино-Петровском. Не все из них страшные, многие даже забавны.
Вот, например, 2001 год. В Россию приезжает с визитом Ким Чен Ир. Ким Чен Ир, подобно многим диктаторам, человек довольно странный. Он боится летать на самолётах и передвигается только на бронепоезде, а ещё он очень любит чистоту. Так, по указанию Ким Чен Ира (которое было согласовано с российской стороной, заметьте), перроны всех станций, где останавливался Ким Чен Ир, мылись специальным шампунем.

И вот, представьте себе - едет на своём бронепаровозе Ким Чен Ир (ради которого, как помните, ещё и останавливали движение на Транссибирской Железной Дороге), и ради него целые начальники станций (дворники были не везде) берут в руки вёдра, берут в руки шампунь и начинают драить перроны станций. Станций, которые месяцами метлой-то никто не подметал! И самое удивительное не то, что это происходит, а то, что... как будто так и надо. Ведь едет царь Ким Чен Ир - конечно, ради него надо почистить перроны шампунем! А в остальное время... Ну, мы-то ведь не цари, мы перебьёмся.

Вторая сторона проблемы заключается в колоссальной дезорганизации русского народа. Это описано всеми русскими классиками. Да что классики! История России начинается с того, что у русских в Новгороде была анархия и все друг с другом переругались. Чтобы в России наконец воцарился мир и порядок, пришлось пригласить шведских менеджеров - Рюрика и компанию. 
Но я хочу привести ещё потрясающие цитаты из Черчилля, описывающего гражданскую войну в России.

В 1918-м году на территории России оказалось около 60 тысяч чехов, воевавших в Первую Мировую на стороне союзников. После Брест-Литовского мира Ленин разрешил этим чехам, предварительно разоружившись, проследовать через всю Россию во Владивосток, чтобы оттуда отплыть на Западный фронт. 
Так бы оно и случилось, но в Иркутске местные красноармейцы остановили состав и приказали чехам (небольшому отряду, человек в 500) покинуть поезд. У чехов было на весь поезд только 30 карабинов, у красноармейцев - пулемёты и сотни винтовок. Чехов было 500, красноармейцев - 2000. Тем не менее, чехи не подчинились, отразили атаку, накостыляли красноармейцам и отобрали у них оружие. После этого чехи начали массово оказывать сопротивление Красной Армии на всём протяжении железной дороги от Казани до Владивостока. И через какой-нибудь месяц ВСЯ РОССИЯ ОТ ВОЛГИ ДО ТИХОГО ОКЕАНА оказалась в руках чехов. Их было очень мало, в каждом крупном городе буквально по две сотни человек, но они были организованы.

То есть, представьте себе эту поразительную ситуацию: белогвардейцы, которые на каждом шагу вопили: "Россия погибает!", "Вперёд, объединимся же за Отечество!", "За царя!", "За Родину!" - не добились ничего. А с другой стороны, чехи, которым от России ни тепло ни холодно, которым, по большому счёту, ничего было не надо, которые числом были меньше большевиков в десять раз - захватили территорию, равную по площади Африке. И никакой красный террор, молот большевизма, ЧК и другая ерунда им помешать не смогли. Они просто были организованы, они чувствовали себя братьями. Чтобы покорить Россию, достаточно было минимально организоваться и скоординироваться.

И это снова возвращает нас к ситуации с прапорщиком Грибковым и к вагону метро. В нём ехали люди одной нации, одной веры (по крайней мере, многие наверняка называют себя православными), принадлежащие к одной культуре, живущие в одном городе. И никто в этом вагоне не встал в полный рост и не заявил: "Давайте мы свяжем этого негодяя!" Никто. Всем было наплевать. 
То же и город Лосино-Петровский. Чтобы написать однократное письмо царю-батюшке, люди ещё вышли. А вот чтобы объединиться в постоянно действующую организацию, пробивать свои права - этого нет. Потому что постоянно действующая организация - это альтернатива власти, это тоже власть, это форма политики. А российский народ - народ-анархист. Он ненавидит всякую власть, он ненавидит участие в политике и не понимает её пользы. Если его не принуждать к организации несусветно жестокими методами, он сам никогда не организуется, даже для решения самой насущной проблемы. Если власть не заботится о нём надлежащим образом, российский народ деградирует.