Как бы вы поступили в этой ситуации

На модерации Отложенный
 

     Когда мы поженились(ровно25 лет назад) -  вопросов  о жилье не было.  Квартира была совершенно пустой. На кухне стояли строительные «козлы». На мои вопросы я знал вполне вразумительные ответы.  Бывший муж развелся, ушел к другой  (у нее трехкомнатная) и забрал всю мебель и вещи, даже звонок срезал. Но, он (бывший муж) здесь прописан и даже прописал здесь,  родившегося от этой  женщины,  своего сына. Квартира – муниципальная, двухкомнатная, смежная, 8+12 = 20 жилая, 34 – общая. Так мы начали жизнь с нуля, но  в  квартире образовались две семьи. Семья Потемкиных и прописанных здесь (отца и сына)  Королевых.     Двадцать лет мы о них не слышали, никто нам жить не мешал. Но годы шли,  и, когда чужой сынок подрос, у нас начали появляться  проблемы. Сначала ночные рейды из военкомата. (скрывался от армии, но, это было, сезонно). Главная началась проблема, когда он объявился сам. Сразу же ультиматум, что «отец сделал его ответственным квартиросъемщиком,  и теперь мы должны платить ему ежемесячную аренду, но для начала, мы должны поехать с ними и подписать свой отказ от приватизации, или купить у него квартиру по рыночной стоимости, что он в жилье не нуждается и ему нужны только деньги! И т.д.».         Сразу за этим  началось активное выдавливание. Сначала  они (отец и сын), начали устраивать  целые концерты под  окнами,  у подъезда, кричали и всячески оскорбляли  мою жену (пока я был на работе, но Светлана-то, была уже на пенсии). Делалось это громогласно, чтобы проходившие соседи обращали внимание, а тем, кто им делал замечание, сразу вынимали свои паспорта , и в крик доказывали всем, что они здесь прописаны и т.д.     Так был сделан их первый шаг, цель – познакомиться со всеми, как можно больше, соседями и чтобы они видели их прописку. Соседи ведь их самих никогда не видели.  Чтобы  сохранить нервы  жены, я, временно, перевез ее с необходимой одеждой  и документами к ее подруге.     Потом случилось  то, что и должно было случиться, по сценарию. В начале июня 2006 года,  Королев-сын, прописанный здесь, но его прописка носила чисто формальный характер, (никогда здесь не проживал и никогда здесь ничего неоплачивал), отключив с помощью отца, сигнализацию, взломал  дверь и  проникнув  в квартиру, поменял замки. Больше попасть мы в квартиру не могли (никакого другого  жилья у нас с женой нет). Все заявления в милицию, прокуратуру ничего не дали, ответ спускался один «это дела семейные». Хотя я до сих пор не могу понять, какие у меня или моей жены могут быть «семейные отношения» с человеком, который и родился совсем в другой семье, от чужой женщины и чужого мужчины.  И, со дня своего рождения, он всегда жил с отцом и матерью по совсем другому адресу, там ходил в детский сад, в школу, сначала в одну, потом в другую, наблюдался в поликлинике, сначала в детской, потом  взрослой, и все это, в  другом районе Москвы.   Уже в  суде пошли очень интересные, но совсем другие темы. Сначала суд очень затягивался,  повестки выписывали числом, когда заседание уже прошло, или  решалось в мое отсутствие (такие решения принимались, когда я слег в больнице с инфарктом).    Самое первое решение было такое «квартира не предполагает проживание двух семей» и «вселить нас» (но, нас никто и некогда не выселял!) по адресу: (Такого адреса нет). Потом опять заседание и исправляет «ошибку» на другой адрес: (Такого адреса тоже нет). Указывать суду, а потом ждать, зная, что  получишь на руки, наверняка, третью «ошибку» уже нет сил.  Да и решения вселить в  заселенную или захваченную,  противоречат друг другу.  Мне дали понять, что суд и правосудие – это разные вещи, и этот сплетенный клубок, мне, как простому москвичу,  не по зубам.  Я прекратил обращаться в суд.   Но, чтобы как-то закрыть теперь  это дело,  нужно еще и участие  судебных приставов.

    Не буду перечислять сколько раз и сколько часов проведенных в коридорах  судебных исполнителей, но первое, что удивило, так это то, что исполнение нужно ждать месяцы! «Вам позвонят!»   Но никто и никогда  незвонил.., а время шло.  Потом, на мой, уже официальный письменный запрос, ответили, что женщина, которая «ведет вас уволилась, а ваше дело закрыто».   Пришлось писать еще раз и опять ждать, правда, теперь уже не месяцы. Наконец-то. Вам нужно отправить телеграмму, потом другую и  наконец-то встретился со своим судебным приставом. В прошлом, 2010 году мы, наконец-то, добрались с «понятыми» по злополучному адресу. Конечно, ничего особенного, как я и ожидал, не произошло.  Королев-сын  украдкой тыкал судебному приставу  «1-е решение суда», что «проживание двух семей невозможно», что здесь указан «другой адрес», а второе «исправление ошибки» куда-то делось… и т. д.       Но, пристав быстро и профессионально разрулил ситуацию, пригрозил уголовным делом, и мне были выданы дубликаты ключей.       Но, что делать с этими дубликатами ключей?  Ведь всего нашего имущества,  за четверть века совместной жизни, и след простыл.      Исчезло все,  от холодильника до люстры.    Так  мы, практически, остались на улице, уже официально обворованные.    Опять заявления в прокуратуру и в милицию, как всегда, с предсказанным готовым ответом.  Это унизительно, да и не интересно, но  круг замкнулся…       Муниципальная квартира, о которой идет речь, состоит из двух смежных комнат 8 и 12 метров,   20 метров жилая и общая 34 метра.  Вроде и можно стать очередником на улучшение. По, крайней мере, так говорили народные избранники. Пять метров жилой площади на человека, нарушение всех санитарных и моральных норм. Почему мы не можем даже стать очередниками? Кому это не выгодно, если даже через суд, нас не ставят на очередь? Судья, как мне показалось с ехидством, спросил «Ну и сколько вы будете стоять в очередниках, лет 20?» и написал «в иске отказать т.к. «мы все связаны родственными узами ». О каких узах идет речь, мне не понятно до сих пор.  Весь суд продолжался минуты три.     В этом году осенью исполняется 25 лет, со дня нашей свадьбы.   Мы с женой два пенсионера, у меня инвалидность второй группы. Я, ветеран труда, и сын, двух по-настоящему воевавших  ветеранов ВОВ. Отец - боевой офицер, был ранен уже в Берлине, после госпиталя, войну продолжал в Европе, имеет ордена. Мать была на фронте медсестрой, имеет ордена, потом работала врачом.  Я, до сих пор, поддерживаю связь с ветераном, воевавшим вместе с моим отцом.   Сейчас, увы, в живых остался только один.    Я имею, многочисленные награды правительства Москвы,   Являюсь автором и владельцем семи патентов РФ и т.д.  Оплачиваю съемное жилье, уже скоро уже пять лет.  Дешевле тысячи рублей в день, в Москве не снимешь, но я работаю.  Я, также, дополнительно, не перестаю оплачивать уже двадцать пять лет, не прерывая, квартиру, по месту  прописки, где мы прожили, большую часть жизни, но в которой уже нет возможности проживания. Случись, что-нибудь с работой, и мы, автоматом, пополним касту Российских бомжей.  Уже сейчас, скитание по чужим квартирам, вдали от обязательного медицинского наблюдения, жизнь на мешках и коробках довольно небезопасна, а идет год за пять, по ущербу нашему  здоровью.   Перепись России и прочая, активная жизнь страны, просто  проходит стороной.  Даже вся почта, приходящая на мой адрес прописки – уничтожается.  И все это происходит, далеко не по нашей вине, прямо в столице России.  Куда и к кому обратиться за помощью, я просто уже не знаю. Ведь, по всем параметрам,  мы имеем права на жизнь?

                                          Адрес для связи (единственный и только рабочий):