Ничья в пользу Зеленского: как обмен заключенными ударил по российским телеведущим

 

 
       Вопрос о том, в чью пользу при счете 35:35 совершился обмен между Россией и Украиной, продолжают обсуждать политики, политологи и журналисты. Для телезрителей ответ на него довольно очевиден и даже, можно сказать, нагляден

Моральный фактор

        Прежде всего, имеет значение эмоциональный фактор, а он в данном случае оказался зримым. Т. е. все стало понятно при одном взгляде на «телекартинки» встреч освобожденных пленников. Сравнил и представил телезрителям обе встречи «недобитый» (выражение Владимира Соловьева) канал «Дождь», вещающий в основном на интернет-аудиторию.

        В Москве своих встречали Дмитрий Киселев и Ольга Скабеева. Вернее, они встречали только «своего» — Кирилла Вышинского. Его обнимали, его похлопывали по спине, его и встречавших телефункционеров у трапа самолета ждал автофургон с тонированными стеклами и полицейская машина сопровождения с мигалкой. Погрузившись, мгновенно умчались. За другим важным пассажиром, Владимиром Цемахом, не попавшим в поле зрения телевизионщиков, видимо, приехала другая спецмашина.

        В Киеве — большая толпа родных и близких с детьми застыла на летном поле в ожидании прилетающих. Камера заметила лайнер, идущий на посадку.

То был он, то были они. 

Еще несколько минут напряженного внимания. К трапу подрулившего самолета первым поспел президент Зеленский. Рукопожатия и объятия, улыбки и слезы встречающих. Последним спустился Сенцов, который за годы отсидки в российской тюрьме стал узнаваемым и близким человеком не только для людей в России и в Украине, но и для граждан многих других стран. Все было так трогательно, искренне, человечно. Глядя на эту картину, прослезились, думаю, и телезрители. 

        Человечность на летном поле в Борисполе пробивала стекло телеэкранов и мониторов компьютеров. Стало очевидно, что в этой «игре», равной по количеству разменянных фигур узников, качественную победу с явным преимуществом одержала команда Зеленского.

Попытка реванша

        Первым впал в недоумение Владимир Соловьев. Пусть, мол, этот обмен — «гуманитарная миссия». Но как же так? Ведь большая часть выданных Украиной людей — граждане Украины, а это — прямое нарушение конституции Украины. Еще ему стало обидно, что Украина решила наградить освобожденных моряков кортиками. «За что? — вопрошает он. — Бой не приняли. Что они героического сделали?»

        Затем его шокировал обмен Сенцова на Вышинского. Как можно? Один журналист, другой террорист. Один несет правду силой слова. Другой несет взрывчатку и желает, чтобы люди гибли. «И Украина радуется», — всплеснул руками Соловьев, который силой слов, как он полагает, несет правду.

 

        Да, сильные слова он произносит. У него проблемы с правдой. Сенцов сидел по сомнительному делу, сооруженному на основании показаний одного свидетеля, после отказавшегося от них в суде. Сенцов — такой  же террорист, как Вышинский — шпион. 

        Ну и, конечно, Соловьев не мог обойти асимметрию. Зеленский лично встречал своих, а Путин своих не встречал. И не потому, что у него дела были поважнее (он встречался с прекрасными гимнастками, как выяснилось несколько позже), а потому, что половина прилетевших из Киева не были своими. То были украинские граждане. В том числе и Вышинский, который, к слову, еще и гражданин России.

        Много еще чего наговорил Владимир Рудольфович, пылая гневом по поводу пиара Зеленского.        

        В понедельник днем на пропагандистскую вахту встали Кузичев со Стриженовой и Скабеева с Поповым. Потом подтянулся Норкин. И в эфире образовался такой ор по случаю обмена… Топор можно было вешать. Что бы они и их штатные эксперты ни выкрикивали, одно сквозило: дикое раздражение с подспудным испугом. А вдруг с этого обмена начнется замирение на западном фронте информационной войны. Война эта ведь для них — мать родная. Кормилица, поилица и смысл жизни. Что они? Кто они без нее?     

        Вот откуда ярость благородная. Скабеева с Марковым и Кузичев с Журавлевым, размахивая кулаками на лестнице и надрывая свои гортани, надеются переиграть проигранную Россией игру в гуманизм.

***

        Моральная победа — это немало. Отчего так остро воспринял тот же Соловьев (а с ним и его патроны на вершине властной пирамиды) документальные фильмы Дудя, Собчак и «Новой газеты» о Бесланской трагедии? «Влиятельнейший журналист», как сам себя называет господин Соловьев, позволил себе отборную брань в адрес авторов. Дудь у него «дегенерат», «мразь», «лощеная нечисть». «Либерастня раскручивает его. Они не понимают, что этим они открывают врата ада!» Последние два слова он кричит и тихо добавляет: «Прервемся на две минуты».

        Сильно его задело телевизионное высказывание Дудя, раз он так взвился. И скорее всего, потому что вдруг в себе не обнаружил живой человечности.

        Сильно морально задетой мирными протестами себя почувствовала власть, раз столь жестоко решила самоутвердиться.

        Зря говорят, что этика — это пустое, и для политиков она ничего не значит. Если бы ничего не значила, они бы так не старались делать хорошие мины при проигранной игре.       

        Стараться стараются, да выходят одни гримасы.

Юрий Богомолов