Необъяснимое: почему весной 1940 года выпустили из тюрьмы обреченного Рокоссовского

17 августа 1937 года в ленинградский следственный изолятор «Кресты» был доставлен талантливый комдив Константин Рокоссовский. Обвиняемый сразу по нескольким статьям военачальник на протяжении двух с половиной лет ожидал вынесения приговора. Хотя в годы свирепствования политических репрессий расстрел был наиболее вероятным итогом расследования, его вопреки всему 22 марта 1940 года освободили, реабилитировали и восстановили в рядах Красной Армии.

Уничтоженное дело

Неожиданная амнистия со стороны властей и отсутствие достоверной информации о её истинных причинах, стали основанием для зарождения различных версий спасения обречённого Рокоссовского. О многих из них рассказывает в своей книге «Рокоссовский» Борис Соколов, который отмечает, что загадочная ситуация вокруг Константина Константиновича, отчасти сложилась из-за того, что Никита Хрущёв в 60-х годах XX века распорядился уничтожить в архивах НКВД следственные досье всех реабилитированных личностей.

Ходатайство Георгия Жукова

По мнению писателя Василия Соколова, работавшего над созданием жизнеописаний видных советских военачальников, Рокоссовский оказался на воле благодаря заступничеству, на тот момент генерал-майора, Георгия Жукова.

Биограф отмечал, что Жуков, не желая терять ещё одного талантливого коллегу, лично писал ходатайство Наркому Обороны о невиновности Константина Константиновича. Не ограничившись этим он, завел разговор о Рокоссовском на аудиенции у Иосифа Сталина, отмечая, что в его отношении власти допускают перегиб.

Аналогичную версию выдвигал военный критик Н.Г.Павленко, констатировавший, что неоднократные обращения Жукова к Сталину и в другие инстанции об освобождении Рокоссовского были продиктованы необходимостью сохранить жизнь не только невиновному человеку, но и прекрасному военному. К тому времени в ходе репрессии были уничтожены практически все комдивы, под началом коих Георгий Константинович командовал полком.

Кроме того информацию о заступничестве соратника можно почерпнуть у историка Александра Самсонова и в воспоминаниях самого товарища Жукова, отмечавшего: «Рокоссовский был мой близкий старый товарищ, с которым я вместе учился, работал и всегда уважал, как хорошего командира. Я просил Сталина освободить его... в 1940 году и направить в моё распоряжение в Киевский Особый военный округ...».

Вмешательство Семёна Тимошенко

Советский публицист Владимир Карпов писал, что к выпуску Рокоссовского из тюрьмы имеет непосредственное отношение военачальник Семён Тимошенко. Пользуясь уважением Иосифа Виссарионовича, он не раз адресовал ему донесения с прошением разобраться с бесчинствами, творившимися в наркомате внутренних дел под руководством Николая Ежова. Тимошенко добивался пересмотра несправедливо вынесенных приговоров, и освобождения его товарищей, за благонадёжность и преданность Родине которых он ручался собственной жизнью.

Финская компания

Исследователь Рой Медведев полагал, что резон отпустить на волю Рокоссовского и других, томившихся в застенках НКВД командиров различных частей и соединений, возник после бездарно проигранной Финской кампании 1939 года.

Обезглавленная советская армия, под командой неопытных военачальников, продемонстрировала полное неумение противостоять солдатам из страны суоми, что на фоне разворачивавшихся в Западной Европе военных действий не могло не волновать высшее руководство СССР.

Уничтожая видных командиров, государственные мужики, якобы боровшиеся за безопасность страны, сами наносили ей удары в спину. Осознав, что дальнейшее следование по этому пути приведёт к плачевному результату, Сталин в качестве укрепления командно-политических кадров, приказал вернуть в строй часть заключённых под стражу компетентных военных деятелей.

Реабилитации и восстановлению в рядах Красной Армии удостоился не только Рокоссовский, но и такие прославившиеся на полях сражения Великой Отечественной войны полководцы, как маршалы Кирилл Мерецков и Семён Богданов, генерал Александр Горбатов, вице-адмирал Георгий Холостяков и другие.

Стукачество

В книге Бориса Соколова есть строки, указывающие на то, что некоторые исследователи склоняется к версии, что своему выживанию и освобождению Рокоссовский обязан стукачеству, которым он занимался в следственном изоляторе. Якобы, согласившись работать подсадной уткой, он своими антигосударственными высказываниями, подстрекал сокамерников на пагубные для них откровения.

Однако этот слух до сих пор не был подтверждён ни одним даже косвенным доказательством. Напротив, во всех воспоминаниях, будь то заключённых или сотрудников ленинградского НКВД, Рокоссовский предстаёт человеком твердой воли и несгибаемого характера, призывавшего собратьев по несчастью ни в коем случае не свидетельствовать против себя и не подписывать заведомо ложных документов.

К слову, стукачей обычно не подвергали жестоким побоям, а Рокоссовского, как известно, несколько раз пытали и даже ставили к стенке для устрашения, стреляя по нему холостыми патронами. Кроме того в то время даже стукачество не являлось гарантией для смягчения приговора и уж тем более освобождения.

Торжество справедливости

В издании «Рокоссовский» приводится ещё одна теория, последователи которой придерживаются мнения, что чудесное спасение Константина Константиновича произошло из-за торжества справедливого советского суда.

По их разумению Рокоссовский, 2,5 года ожидавший вынесения приговора, так и не был осуждён из-за того, что не подтвердились, выдвигаемые против него обвинения. Столь длительное разбирательство они объясняют наличием сразу трёх дел против Рокоссовского, каждое из которых содержало состав преступления, предусмотренного зловещей 58-й статьей — измена Родине.

Не сумев доказать его участие в забайкальской военно-троцкистской организации, не найдя доказательств его причастности к псковскому заговору, и не обнаружив достоверных аргументов, свидетельствовавших о его шпионаже в пользу Польши, Военная коллегия ВС СССР просто освободила его из-под ареста.