Боевые холопы — кто это такие и какую роль они играли в русской армии

 Опять хочу акцентировать внимание читателей-хлеборобы-земледельцы в войнах русского средневековья до создания регулярной армии Петром 1 непосредственного участия в боях участия как правило не принимали ..Мужики с рогатинами и топорами громящие татар то миф.Изображённые на картине Куликово поле мужики в зипунах с рогатинами это чистый вымысел художника.  Почему появился миф про крестьян без доспехов с рогатиной? Да потому что неправильно оценивали численность русского войска-100 000,300 000 и даже 500 000 воинов -по некоторым источникам  княжеские дружины и боярское ополчение не могли поставить-вот и придумали мужиков-ополченцев в рванье с рогатинами.Да-рогатина была на вооружении русских пешцов Но вот само посошное ополчение- ополчение выделявшее воев  с СОХИ -посошное ополчение-в сражениях как правило не участвовало...

Раньше считалось, что в первую очередь сражаться на Куликовом поле пошло народное ополчение. Сейчас же историки считают, что сражаться с Мамаем пошли именно профессиональные воины. Основой войска Дмитрия Ивановича были дружины и городовые полки Москвы и десятка союзных ей княжеств. А ополчение – в небольшом количестве — подтянулось следом.

      Конечно-сельскому населению тоже желательно было иметь вооружение, например,бердыши  .Но земледельцы плохо владели оружием-поэтому для войн нанимали профессиональных воинов из обедневших Детей боярских-т.н Боевых холопов,а сами крестьяне принимали участие в инженерных работах и обеспечению             

Пососошное ополчение-посоха («зборные люди») привлекались для возведения и ремонта укреплений засечных черт (Засека), грандиозных оборонительных линий (протяженность укреплений составляла более 1 000 км) на юго-восточных рубежах Русского государства.

Кроме того они привлекались к

• к строительству и восстановлению укреплений (военно-инженерные работы);
• к разграждению, строительству и восстановлению дорог (военно-дорожные работы);
• к строительству и восстановлению мостов (военно-дорожные работы);
• к наведению переправ;
• к подвозу орудий;
• к подвозу боеприпасов;
• к подвозу продовольствия;
• к обслуживанию орудий (артиллерийская прислуга);
• к обороне (Гуляй-город);                                                                                                                                                               
• Состав посохи-

• Пешая^[1] (пехота, дорожники, мостовики);
• Коневая (Конная),^[1] с подводами (подвоз);

Специальности

• «городники» — специалист в осадном искусстве;
• «мостники» — специалист строительства дорог, мостов;
• «порочных дел» мастера — строитель «пороков» (осадных машин);

                                            Куликовская битва и численность русских войск в 14 веке.                                                                         

В советской историографии длительное время господствовала старая оценка численности русского войска в 100-150 тыс. бойцов. Так полагали, к примеру, авторы коллективных «Очерков истории СССР», ссылавшиеся при этом на летописные свидетельства, и Л.Черепнин. Этой же цифры много позже придерживался в очерке «Военное искусство» в коллективном труде «Очерки русской культуры XIII-XV веков» Б.Рыбаков.

Между тем ещё Е.Разин в своей классической «Истории военного искусства» пришёл к выводу, что «общая численность русской рати, вероятно, не превышала 50-60 тыс. человек». Эту оценку пересмотрел в сторону дальнейшего уменьшения один из наиболее авторитетных специалистов по истории русского военного дела эпохи Средневековья, А.Кирпичников. Он полагал, что на Куликовом поле собралось со стороны Дмитрия Ивановича самое большее 36 тыс. ратников, поскольку армия большей численности (100 или более тыс.) представляла бы собой «неуправляемую толпу людей, только мешающих друг другу». Особняком стоит мнение С.Веселовского, который отмечал, что на Куликовом поле было с русской стороны 5-6 тыс. чел. «во фронте». Сегодня сделаны попытки ещё более радикального пересмотра численности русской рати. Например, А.Булычев полагал, что в русском войске могло быть около 1-1,5 тыс. всадников, а вся рать вместе со слугами и обозниками составляла 6-10 тыс. чел.

Такой разброс оценок неудивителен, учитывая неудовлетворительное состояние источников по истории кампании 1380 года. На первый взгляд, их сохранилось достаточно много – это и летописные свидетельства, и литературные произведения. Но их ценность отнюдь неравнозначна. Касаясь первой группы источников, летописей, то здесь необходимо отметить, что первый, краткий, вариант летописного сказания о сражении, размещённый первоначально на страницах Троицкой летописи, написанной в Москве – «О великом побоище, иже на Дону», появляется в начале XV века, т.е очень скоро после самого сражения. До нас этот рассказ дошёл в Рогожском летописце и в Симеоновской летописи. Примерно в это же время составлен был и рассказ, помещённый на страницах Новгородской первой летописи младшего извода. Но, увы, все эти летописные свидетельства не дают практически никакой конкретной информации о чисто военных аспектах сражения. Пространная летописная повесть, содержащаяся, к примеру, в Воскресенской летописи, была создана много позже и несёт на себе отпечаток влияния сформировавшейся к тому времени литературной традиции освещения Куликовской битвы и носит ярко выраженный публицистический характер.

Более интересными, на первый взгляд, представляются литературные памятники – прежде всего «Задонщина» и знаменитое «Сказание о Мамаевом побоище». Первый памятник был создан, как полагают многие исследователи, в конце 1380-х или в самом начале 1390-х, т.е. непосредственно сразу после битвы. Однако, увы, в первоначальном виде до нас она не дошла и в силу особенностей жанра ни «Задонщина», ни тем более позднее «Сказание», созданное, видимо, в конце XV или в самом начале XVI века, не внушают доверия. Обрисовывая в целом достаточно полно общую картину событий, они дают явно завышенные цифры о количестве бойцов с обеих сторон. Так, «Задонщина» (по Синодальному списку) дает нам цифру в 300 тыс. «кованой рати», а «Сказание» (в Киприановской редакции) – и вовсе 400 тыс. «воиньства конного и пешего».

И поскольку имеющиеся в нашем распоряжении источники не позволяют сделать каких-либо определённых выводов о численности русского войска на Куликовом поле, остается прибегнуть к расчётам, исходя из косвенных свидетельств как современных источников, содержащих более или менее точные сведения об особенностях военного дела того времени, так и данных археологии и палеогеографии.

Для того, чтобы составить представление о примерных рамочных значениях численности рати Дмитрия Ивановича, можно посмотреть численность воинских контингентов, которыми располагали князья и отдельные «земли» в конце XIV – 1-й половине XV веков.

Применительно к 1-й половине XV века такие данные есть, и они представляются достаточно правдоподобными. Так, 3 июля 1410 года 150 русских воинов под началом воеводы нижегородского князя Данилы Борисовича Семена Карамышева и столько же татаринов царевича Талычя взяли и дотла разграбили Владимир. Соперник Василия Тёмного Дмитрий Шемяка имел в 1436 году около 500 дворян.

Литовский князь Острожский в 1418 году освободил литовского же князя Свидригайло из заключения с 500-ми же «дворянами». Другой же литовский князь, Александр Чарторыйский, не желая присягать Василию II, в 1461 году покинув Псков и увёл с собою «…двора его кованой рати боевых людеи 300 человекъ, опричь кошовых…».

Псковичи в 1426 году, во время конфликта с великим князем литовским Витовтом, послали на помощь осаждённой Опочке «снастной рати» 50 человек, а главная псковская рать во главе с посадниками Селивестром Леонтьевичем и Федором Шибалкиным вступили в бой с войсками Витовта, имея в своём распоряжении 400 бойцов. Князь Василий Юрьевич в 1435 году взял Вологду, имея «дружины» 300 чел.

Спустя 10 лет, зимой 1444-45 годов на западные рубежи Московского государства в отместку за поход русских на калужские места пришли литвины. Вдогон за ними пошли дворяне удельных князей можайского 100 человек, верейского – ещё 100 и боровского – 60 чел. По другим данным их было всего 300. Литовские же хроники говорят о 500 москвичах.

Наконец, в печально знаменитом сражении под Суздалем летом 1445 года, в котором Василий II был разбит татарами и пленён, его «полк» вместе с «полками» его вассалов князей Ивана Можайского, Михаила Верейского и Василия Серпуховского насчитывал менее 1 тыс. всадников, а пришедший ним на помощь владимирский «полк» воеводы Алексея Игнатьевича насчитывал 500 бойцов. Противостоявших им татаринов было, по сообщению летописца, 3,5 тыс.

Т.о., численность «полков» в 1-й половине XV века, т.е. фактически сразу после Куликовской битвы измеряется сотнями, в лучшем случае немногим более 1-й тыс. бойцов. Княжеские «дворы» насчитывают по нескольку сот всадников, обычно от 300 до 500, но не более, владимирский «городовой» «полк» (а Владимир – город не из последних в этих местах) – тоже 500, отдельные же отряды мелких вотчинников с уделов не превышают и сотни.

Зная примерный порядок цифр (десятки и сотни, но никак не тысячи воинов), обратимся теперь к составу русского войска.

Последняя по времени и наиболее обоснованная попытка проанализировать его была сделана А.Горским. Сопоставив содержащиеся в летописях и повестях сведения о составе рати Дмитрия Ивановича и сличив их с данными походов 1375 и 1386/1387 годов, исследователь пришел к выводу, что в состав рати Димитрия вошли отряды от Москвы, Коломны, Звенигорода, Можайска, Волока, Серпухова, Боровска, Дмитрова, Переяславля, Владимира, Юрьева, Костромы, Углича, Галича, Бежецкого верха, Вологды, Торжка, а также воинские контингенты, выставленные княжествами Белозерским, Ярославским, Ростовским, Стародубским, Моложским, Кашинским, Вяземско-Дорогобужским, Тарусско-Оболенским и Новосильским. К ним необходимо добавить также «дворы» князей-изгоев Андрея и Дмитрия Ольгердовичей и Романа Михайловича Брянского, и, возможно, отряд новгородцев.

Не исключал А.Горский также и участия в сражении (в полку Владимира Андреевича) отрядов из Елецкого и Муромского княжеств, а также с Мещёры. Анализ сведений наиболее ранних источников дает несколько иные, меньшие значения – 9 княжеских «дворов» и 12 «земельных» «полков» и, возможно, рязанцы (прончане – ?) и новгородцы.

Приняв во внимание эти данные и сведения о численности «дворов» и «земельных» «полков» (очень грубо считая княжеские «дворы» за 500 всадников каждый, а «земельные» «полки», составленные из мелких вотчинников, по 100), можно предположить, что общее количество выставленных Дмитрием Ивановичем ратников находилось между 6 и 15 тыс. человек.

Разброс очень большой. Сузить эти рамки позволяет знания, которыми мы располагаем на сегодняшний день относительно характера места сражения.

Обе рати были, скорее всего, конными. Настоящая пехота, пешцы, на Куликовом поле вряд ли присутствовала. Выдержать в течение нескольких дней 30-км марши непрофессиональное «земское» ополчение, собираемое время от времени и не имеющее соответствующей подготовки, было неспособно (если только оно не было посажено на телеги для большей маршевой скорости – такая практика, судя по более поздним временам, существовала. Но в таком случае оно неизбежно будет малочисленным). Возможно, что часть русских всадников могла спешиться. Это маловероятно, хотя полностью исключить такой вариант нельзя. Во всяком случае, среди находок оружия на Куликовом поле найден наконечник одной рогатины, которая была вооружением русских пешцев.

Можно с высокой степенью уверенности утверждать, что и для 15-16 тыс. войска Куликово поле было слишком мало – при размерах поля 1,5 на 1 км более или менее свободно действовать на нем могли в лучшем случае примерно 5-6 тыс. всадников (т.е. мы видим цифру, названную в порядке предположения С.Веселовским). Эту цифру мы и считаем наиболее отвечающей как условиям боя, так и тактике того времени, а, значит, и наиболее вероятной. И если полагать названные в «Задонщине» и в т.н. «Синодике Успенского собора», который был опубликован Н.И. Новиковым, списки русских потерь (11 воевод и примерно 400-500 «бояр», т.е. мелких вотчинников, являвшихся под княжеские знамена «конно, людно и оружно», во главе небольшой, 3-5 чел. свиты) соответствующими в общих чертах действительности, то потеря в битве только убитыми не менее 10% опытных, профессиональных воинов, подготовка которых длилась десятилетиями, должна была расцениваться как очень тяжелая.

                                                          БОЕВЫЕ ХОЛОПЫ

средневековой Руси дружины были не только у князей, но и у некоторых бояр. Постоянно возникающие пограничные конфликты (как с внешними врагами, так и между правителями соседних государств) требовали содержания боеспособной армии.

Первоначально дружинники были свободными людьми-детьми боярскими- и могли по своему желанию сменить место службы, однако с XVI века отряды удельных князей и бояр, по большей части, формировались из боевых холопов.

С. Иванов. На сторожевой границе Московского государства, XVI век

Самые свободные из несвободных

Холопы (именно так на Руси называли несвободное население), несмотря на схожесть социального положения, все же подразделялись на некие касты. Боевые холопы занимали самую высшую среди подневольных людей ступень и стояли чуть ниже дворянства. Тогда как челядь, занятая обработкой земли или дворовыми работами, была наиболее ограничена в правах. Впрочем, и те, и другие рассматривались как объект собственности.

Вместе с князем

Боевые холопы были хорошо экипированы и вооружены, вместе с хозяином ходили в военные походы, сражались с ним плечом к плечу. От бойцов требовалось хорошее знание военного ремесла, поэтому в дружины набирались не мирные землепашцы, а разорившие потомки мелкопоместных дворян. (Холопом мог стать даже свободный человек знатного рода. Достаточно было задолжать или оказаться без средств к существованию, и добровольное рабство становилось единственным законным способом выживания.)

Гравюра. Боярские дети

Для своего хозяина боевые холопы были не только личной армией, но и неплохим способом подзаработать. Междоусобные войны или просто набеги на соседей, в случае успеха, приносили боевые трофеи. После стычки с врагом холопы собирали все, что удавалось унести: вещи, драгоценности, оружие, которые шли на продажу и покрытие военных издержек.

Хотя убийство знатного человека жестоко каралось, хозяева все же опасались своих хорошо вооруженных и обученных военному делу слуг. Именно поэтому боевые холопы имели ряд преимуществ: достойные условия проживания, хорошую пищу, одежду, а иногда даже получали в распоряжение клочок земли.

Гравюра. Конные боевые холопы

Поддержка государства

В середине XVI века в боевые холопы потянулась масса рекрутов из числа обедневших «боярских сынов». Для молодых людей знатного рода, неспособных купить коня, амуницию и вооружение, долговая расписка (кабала) и холопское служение были единственным способом начать военную карьеру. Со временем такой холоп мог выплатить свой долг и покинуть хозяина.

Государство, заинтересованное в хорошей армии, но не желающее нести расходы, поддержало частную инициативу вельмож. В 1556 году появился указ, обязующий землевладельцев содержать отряд боевых холопов пропорционально количеству находящихся во владении земель. Чтобы особо хитрые бояре не ускользнули от такого военного «налога», их обязали ежегодно выводить свое войско на казенный смотр.

С. Иванов. Смотр служилых людей

Впрочем, и для холопов, и для их хозяев появились некоторые послабления. Надел за хорошую службу отечеству теперь предоставлялся из государственных земель, а холоп со временем мог даже дорасти до мелкого помещика. Кроме того, бояре могли лично не участвовать в боевых действиях, откупаясь от военной обязанности дополнительными людьми.

Однако, несмотря на поддержку государства, боевых холопов требовалось постоянно содержать, а пользу и доход они приносили лишь во время войны.

В начале XVII века, в период голода и смут, масса вооруженных и хорошо обученных воинов лишилась довольствия. Боевые холопы сбивались в отряды и занимались разбоем. По мнению историков, именно они стали основой казачьих вольниц на российских рубежах. Некоторые боевые холопы и вовсе устраивали мятежи и восстания — Болотников, Хлопко, Баловень.

После смутного времени значение боевых холопов, как ратной единицы, заметно снизилось. В войске они стали играть вспомогательную («обозную») роль. В начале XVIII века, Петр I и вовсе отменил «частных» боевых холопов и организовал регулярную армию.

https://zen.yandex.ru/media/obistorii/boevye-holopy--kto-eto-takie-i-kakuiu-rol-oni-igrali-v-russkoi-armii-5b6436fbc296c500a90a3fa8