Китай перекраивает экономическую карту мира

Относительное снижение гегемонии и мощи США в Персидском заливе, а также появление Китая, который стремится играть значительную роль в регионе, изменяют восприятие баланса сил в регионе. Соответственно, страны Персидского залива начали искать пути укрепления своих связей с Пекином, а также с другими державами, чтобы укрепить свои позиции в условиях все более уязвимой геополитической обстановки. Эти государства полны решимости сохранить свой стратегический альянс с США, но, кроме того, стремятся застраховаться от угроз, исходящих от региональных кризисов и силовой конкуренции.

Наиболее значимым дипломатическим и экономическим предприятием Китая в 21-м веке является инициатива «Один пояс — один путь» (Belt and Road Initiative, BRI) — флагманская внешнеполитическая инициатива председателя Си Цзиньпина. Инициатива состоит из двух компонентов: Экономического пояса Шелкового пути (Silk Road Economic Belt, SREB) и инициативы Морского Шелкового пути 21-го века (21st century Maritime Silk Road Initiative, MSRI). Первый компонент связывает Пекин с Центральной Азией, Ближним Востоком и Европой на суше, а второй — объединяет основные морские торговые пути Африки, Европы и Океании, а также Южной и Юго-Восточной Азии.

Эти две схемы неразделимы, и целью Китая является их параллельное осуществление. Каждый компонент может трансформировать глобальный геополитический ландшафт за счет строительства взаимосвязанных инфраструктурных проектов, включая воздушные и морские порты, автомагистрали, высокоскоростные железные дороги, трубопроводы и автомобильные дороги.

Сфера действия BRI обширна и охватывает более 72 стран по семи коридорам. BRI охватывает две трети населения мира, 40% мирового ВНП и, по некоторым оценкам, 75% известных запасов энергоресурсов. Таким образом, для реализации этих великих амбиций потребуются значительные ресурсы — технологические, людские, финансовые и политические — в глобальном масштабе.

Поскольку BRI предназначена для работы через Азию, Африку и Европу, то она будет напрямую связывать экономики Восточной Азии с Западной Азией и далее — с европейскими экономиками. Глобальные инвестиции в инфраструктуру, необходимые для поддержки ожидаемых в настоящее время темпов экономического роста, составляют от 3,3 до 6,3 трлн долларов в год. У BRI есть потенциал для установления нового порядка не только в Евразии, но и во всей международной системе.

На Ближнем Востоке пересекаются сухопутные и морские «Шелковые пути». Это — область, которая содержит разнообразные и сложные гуманитарные, религиозные и этнические элементы и в которой главную роль играет энергетический сектор. Будучи зоной, богатой энергоресурсами, регион будет играть решающую роль в строительстве BRI. Инициатива также окажет влияние на координацию усилий в сфере безопасности, экономического сотрудничества и культурных обменов, которые будут осуществляться в рамках BRI.

Таким образом, при реализации концепции «Один пояс — один путь» у китайского правительства есть основания уделять пристальное внимание Ближнему Востоку.

Ближний Восток является географическим центром китайской инициативы. Там «перекрещиваются» не только три континента (Азия, Африка и Европа), но и пять морей (Средиземное, Красное, Аравийское, Каспийское и Черное). Здесь находятся четыре морских стратегических пути: Босфор, Дарданеллы, Баб-аль-Мандеб и Ормуз.

Ядром региона можно назвать страны Персидского залива, поскольку на Ближнем Востоке они являются наиболее влиятельными странами. Выгодное расположение, щедрая обеспеченность природными ресурсами и огромный потенциал индустриализации придают региону Персидского залива первостепенное стратегическое значение для реализации BRI. Как сказал Си Цзиньпин на 6-й Министерской конференции Форума сотрудничества Китая и арабских государств в июне 2014 года, страны региона являются «естественными партнерами по сотрудничеству в совместном создании BRI».

Государства Персидского залива стремятся к социально-экономическому развитию и ускорению индустриализации, чтобы ослабить внутренние конфликты и не остаться за волной глобализации. Они активно внедряют амбициозные планы развития с целью достижения экономических преобразований и уменьшения чрезмерной зависимости от нефти. Эти планы включают в себя «Видение Саудовской Аравии — 2030» (Saudi Arabia’s Vision 2030) года, «Видение ОАЭ — 2021» (Oman's Vision 2020), «Видение ОАЭ — 2020» (UAE's Vision 2021), «Видение Кувейта — 2035» (Kuwait's Vision 2035) и соответствующее видение Катара и Бахрейна до 2030-х годов. Эти страны стремятся к достижению устойчивого развития путем приватизации и развития отраслей, не имеющих отношение к нефтедобыче. Эти амбициозные планы регионального развития и видение BRI Китаем сошлись на общем пути экономического развития, и их стратегическая синергия предоставит обеим сторонам новые возможности.

Государства Персидского залива являются критически важными партнерами и будут играть важную роль в успешном внедрении BRI благодаря своему геостратегическому расположению, огромным запасам нефти и газа, а также быстрому и устойчивому экономическому росту с динамичным расширением рынка потребительских и рыночных товаров, коих у Китая множество. Китайские инвестиции в инфраструктурные и строительные проекты в рамках BRI становятся ключевой темой в дипломатических отношениях и могут создать новые возможности для энергетического и экономического партнерства в перспективных секторах между Китаем и государствами Персидского залива.

Но Китаю придется взвесить уровень того, как эта инициатива расширяет возможности его соперников или угрожает их отношениям с внешними державами.