Въ борьбѣ обрѣтешь ты право своё

Вадим Жартун

Алексея Навального после двух недель на свободе арестовали на 30 суток за призывы к несанкционированному митингу 27 июля — просто так, на всякий случай, превратив суд в фарс.

Ещё 30 суток ареста получил активист Марк Гальперин, 10 суток — активисты Константин Котов и Александр Арчагов, 8 суток — координатор штаба Навального Олег Степанов.

У кандидата в депутаты Дмитрия Гудкова провели обыск — искали «план захвата Мосгордумы» (я не шучу), забрали все компьютеры.

У директора ФБК Ивана Жданова — обыск, а затем, в лучших традициях НКВД, ночной допрос в два часа ночи.

Затем с обысками пришли к кандидатам Николаю Баландину и Александру Соловьеву. Последнего не нашли — идиоты пришли по месту прописки.

Ещё двух кандидатов — Юлию Галямину и Любовь Соболь — вызвали на допрос в Следственный Комитет (Соболь звонили в 12 часов ночи).

Отца Дмитрия Гудкова, бывшего депутата Госдумы Геннадия Гудкова, тоже вызвали на допрос.

Эти люди исключительно мирными методами добивались соблюдения законов РФ на выборах в Мосгордуму, выступая против чудовищных по масштабу и наглости нарушений, допущенных Избиркомом в попытке недопустить к выборам оппозиционных кандидатов.

Вы только вдумайтесь: это не президентские выборы или, хотя бы, парламентские. Это практически бесправная Мосгордума, в которой горстка оппозиционных депутатов может разве что пошуметь по поводу закупки слишком дорогой плитки для тротуаров.

Действия властей уже вызвали самую мощную с 2011 года волну протеста, но отступать они не намерены. Избранная ими стратегия («ни шагу назад») говорит о том, что эти выборы для них очень важны.

И дело не в бюджете, которым распоряжается Мосгордума — он велик, но в масштабах страны не слишком заметен. Дело в принципе. Всё очень просто: конструкция власти в России больше всего похожа на слона, привязанного тонкой верёвочкой.

Полиции и спецслужб хватает на то, чтобы разогнать до 10000 вышедших на улицы активистов и рассовать около 1000 человек по автозакам в Москве или Петербурге — это и есть верёвочка.

Население, отравленное изощрённой пропагандой, верит в то, что противников власти — меньшинство, и поэтому выборы ничего не меняют, протестовать бессмысленно, власть всесильна, коррупция непобедима, альтернатив Путину нет, нужно смириться и терпеть — это слон.

Слону не нравится происходящее. В его загончике темно, холодно и воняет навозом, его пайка становится в каждым днём все скуднее, а работа — тяжелее, но когда он пытается выйти из загона, верёвка больно впивается ему в ногу, и слон останавливается в нерешительности.

Если бы он сделал ещё один шаг, верёвочка с треском бы лопнула. Если бы захотел, то и весь загон бы разнёс к чёртовой бабушке, но он не знает своей силы, ему всю жизнь внушали, что он — осёл.

Выборы в Мосгордуму опасны для власти тем, что могут показать «слону» его силу.

Продемонстрировать, что на самом деле поддержка у Единой России — нулевая, что власть уже обрыдла 99% населения, что никто больше не хочет чувствовать себя бессловесным быдлом, что есть те, кто способен сделать жизнь людей лучше.

А дальше для погрязшей в казнокрадстве и кумовстве властной вертикали начинается ад: если можно спросить с городских властей, то почему бы не задать неудобные вопросы губернатору, министру или президенту? Сначала они не дадут воровать на плитке и цветочках, а там, глядишь, доберутся до нацпроектов, пенсионной реформы и спросят за санкции? Сегодня они требуют соблюдения закона, а завтра по этому самому закону нас всех пересажают?!

Именно поэтому власти не могут позволить себе допустить слабину даже в региональных выборах: страшно! Построенный на вранье карточный домик может рухнуть от любого неосторожного движения. Вот, собственно, и вся интрига московских выборов.

Задействованный арсенал средств говорит о том, что история подходит к концу и пропаганда себя практически исчерпала, у власти остались лишь откровенно силовые методы.

История показывает, что «закручивание гаек» — это опасная игра, которая помогает властям выиграть ещё немного времени, одновременно делая развязку потенциально более жестокой. Что делать 27 — вы и сами прекрасно знаете.