Про народ, который толпа...

Народ - одно из тех обобщений, которым в реальной жизни соответствия нет.

На самом деле то, что мы называем народом, состоит из разных людей. С разным характером, понятиями, пристрастиями, различными интересами, способностями и развитием.

Но когда эти разные люди объединяется в одну массу, они становятся частью того, что более уместно называть не народом, а толпой.

Толпа – это уже совсем другая психология. Инстинкты толпы более страстны, узки, эгоистичны и более жестоки чем инстинкты отдельно взятого человека. Толпа невежественна и непредсказуема. Она руководствуется не здравым смыслом, не разумом, а эмоциями и поэтому легко впадает в агрессию и панику, принося в жертву эмоциям даже себя.

В выходной 15 января 1961 года на Сенном (колхозном) рынке Краснодара солдатик пытался обменять на продукты обмундирование, украденное на складе. Его задерживает патруль. Вокруг образовывается толпа, чтобы защитить солдата.

Не взирая на противодействие толпы, патрулю удается доставить задержанного в комендатуру. Толпа врывается в здание. По случаю выходного в нём никого нет. Но на втором этаже находится пост № 1 – часовой у красного знамени. Часовой пытается остановить возбужденную толпу предупредительной очередью из автомата.

Отрикошетившая от потолка пуля попадает в голову школьника. Толпа уже не просто возбуждена – она в ярости. Тело школьника кладут на кушетку, стоявшую тут же, и выносят на улицу. Возникает стихийная демонстрация. Впереди несут кушетку с трупом школьника. Вскоре появляется плакат: «Вот мозги рабочего».

Бунт из уголовного переходит в политический.

Появляются плакаты с содержанием, направленным против советской власти и КПСС. Более двух тысяч человек окружает здание администрации. Кабинеты пусты, но их роскошная обстановка приводит толпу в ещё большую ярость.

Начинается погром, сопровождаемый мародерством. Фотоматериалы КГБ: пожилая женщина тащит ковровую дорожку. А ведь хорошо знали, чем это кончится. Но неуправляемая толпа не думает о последствиях, а приписываемая толпе «народная мудрость» далеко не всегда есть здравый смысл.

Тем более – Истина.

Истину нельзя выразить числом, она не определяется голосованием или так называемым «общественным мнением».

Постоянные ссылки на «общественность», «мнение народа» и «просьбы трудящихся» у большинства мыслящих людей всегда вызывали отвращение своим лицемерием и ложью.

Это ссылки - всего лишь один из способов зомбирования толпы: если все так, тогда и я, как все. С помощью зомбирования толпы исполняется заветное бакунинское «надо развязать самые низкие, самые дурные страсти, чтобы ничто не сдерживало народ в его ненависти и жажде истребления и разрушения».

И тогда начинается тот всенародный бунт, о котором писал Пушкин: «бессмысленный и беспощадный». «Мы в нём, - свидетельствует русский писатель Р. Гуль («Историческая хроника»),  - в этом омерзительном бунте жили. «Грабь награбленное!» – и в Пензе бессмысленно грабят все магазины на Московской улице. «Жги помещичьи усадьбы!», «убивай буржуев!». И жгут. И убивают всех, кто «подлежит уничтожению».

Теперь ведь все по-другому. Теперь власть народная, теперь всем свобода! Теперь все наше, народное!». Это «теперь» подействовало тогда на людей с какой-то совершенно мистической силой. Народ в эти «теперь» и «свобода» сдуру всегда верит.

Свобода как возможность жить полноценной национальной жизнью во всём богатстве её проявлений превращается для него в свободу в понимании разбойника – как возможность грабить и убивать, творить любой произвол и беззаконие.

Именно такой свободы желали бесы в романе Достоевского. Именно к такой свободе зовут народ прозападные либералы и 5-ая колонна.

Доказательство тому – Украина.

Что может быть страшнее человека, лишенного нравственных устоев и неожиданно отпущенного на свободу?

Такая свобода потенциально преступна. За ней следуют деградация личности русского человека.

Это - свобода «для себя», но не для всех. Поэтому за такой «свободой» и «справедливостью» у нас всегда следовали народные бедствия.

И сегодня нас опять зовут к этому.