АНТИЭНТРОПИЙНЫЙ ПРИНЦИП. НАУЧНЫЕ КРИТЕРИИ «ДОБРА» И «ЗЛА»
На модерации
Отложенный
Михаил Елизаров
Темы, предлагаемые к обсуждению: духовно-ментальный вакуум, образовавшийся с приходом идеологии консьюмеризма – запрос на новую «мораль» без догм и шаблонов; учение космизма в основе нового мировоззрения; энтропия как мера «добра» и «зла»; парадокс процесса развития; качественная «оценка» индивидуального намерения; апробация на примере близкого окружения (трудовой коллектив, институт семьи); абсурды сдерживания естественной активности
На злобу дня. При детальном рассмотрении крайне любопытной полемики, развернувшейся по мотивам предыдущего выпуска, явно бросаются в глаза три темы, которые в той или иной степени беспокоят аудиторию данной рубрики. Очень остро стоит проблема справедливой оценки труда, что понятно… Также под сомнение ставится эффективность работы больших систем, например, в части чрезмерного разветвления каналов связи, косности властной вертикали, предела управляемости. Но, безусловно, наибольший резонанс вызывает, казалось бы, самый простой вопрос социального целеполагания – то, к чему должно стремиться (и должно ли?) общество.
Все свелось к тому, что для начала необходимо сформулировать актуальную мировоззренческую парадигму, отвечающую запросу современного Человека и соответствующую перспективной стратегической повестке. Только после этого можно прояснить остальные спорные моменты. Уже очевидно, что для этого придется разбираться в глубоких фундаментальных основах, а затем двигаться вниз от абстрактной надстройки к организационной конкретике. По крайней мере, появятся четкие граничные условия, позволяющие на берегу отсеивать ложные сценарии.
Зачем? Да, этот вопрос – краеугольный камень любых отвлеченных рассуждений, который обнажает проблему целеполагания. Мы постоянно говорим о необходимости какого-то движения вперед, развития, технологического прорыва. Но если просто поровну поделить имеющиеся блага, и так можно рассчитывать на сносное потребление, вполне достаточное, чтобы ни о чем не беспокоиться и получать массу удовольствий, практически не напрягаясь. И это бы устроило многих. Но ведь мы с Вами интуитивно понимаем, что здесь есть какой-то подвох, правда, пока затрудняемся его четко артикулировать. Но внятная аргументация совершенно необходимо, так как никто более не готов воспринимать безапелляционные установки, типа «так надо».
Через тернии к звездам. В далеком прошлом эту задачу успешно решали на базе религиозного догматизма. Каждый прекрасно знал, зачем он живет, как поступать хорошо, а что недопустимо. Средневековое сознание воспринимало эту схему некритично, и она прекрасно работала. Но пришел век просвещения и спутал все карты. Старая мораль растоптана и вытеснена эгоцентрическими материалистическими учениями. Прежние смыслы утратили свою актуальность, а новых не появилось. Общество погрузилось в глубокий культурный декаданс равнодушного постмодерна, когда разложение реальных социальных связей подменяется эффектом присутствия
Сегодня любое здравое намерение встречает ожесточенное сопротивление и роковой вопрос «Зачем?». Ну а если ради Веры? Тогда над Вами посмеются и назовут мракобесом. Ведь невозможно логически доказать существование Бога. Ладно… ну, а любовь к Родине? Вам ответят, что Мир глобален, и хватит воевать с ветряными мельницами. Тогда достаем главный козырь – семейные ценности. Но на это совершенно справедливо заметят, что в развитом обществе такого института больше не существует. И это чистая правда. Сегодня в РФ (в немусульманских регионах) около 80% браков распадается. У человека из-под ног выбивают последние твердые основы, навязывая ему философию тотальной относительности и оставляют единственный абсолют собственного эго.
Большинство людей потеряны и дезориентированы. Неужели нужно просто жить ради себя любимого? А единственный смысл – исключительно в удовлетворении бесконечно растущих потребностей? Получается, что так. По крайней мере, ничего другого не остается. Есть, конечно, смутное ощущение, что это путь в никуда, но подкрепить его нечем, так как попросту отсутствуют убедительные аргументы. Проще гнать эти грустные мысли и пытаться радоваться жизни. Но это далеко не у всех получается.
Постепенно набирается критическая масса тех, кто не готов довольствоваться примитивными постулатами консюмеризма. Назрел запрос на здравую мировоззренческую доктрину, которая бы способствовала утверждению «новой морали», уже не на уровне заученных догм, а на основе здравого смысла и логики. Очевидно, что это возможно только с опорой на современный научно-понятийный аппарат, причем позволяющий как можно шире охватить все происходящее, включая глобальные процессы и закономерности.
Интересно, существует ли в архивах ноосферы система знаний, подходящая для этой цели? Думаю, что не буду оригинален, если напомню про целое научное направление так называемого космизма, которое формировалось как всеобъемлющее натурфилософское учение, претендующее на комплексное и универсальное описание Вселенной. По большому счету это нам сегодня и нужно. Еще в трудах Вернадского, а затем Гумилева эта разветвленная и многогранная теория выкристаллизовалась в четкое понимания Вселенского дуализма, где порядок является воплощением жизнеутверждающего начала, а хаос – вечного небытия.
Матчасть. Но начнем по порядку… Сама теоретическая платформа держится на базовых термодинамических постулатах, а фундаментальной основной выступает Второе Начало, которое обнаруживает во всем устойчивую склонность к постоянному нарастанию неопределенности и, соответственно, устанавливает неотвратимость «тепловой смерти» Вселенной, когда все должно превратиться в однородную неразличимую массу броуновского движения без времени, структуры и видимой изменчивости.
Другими словами, все подвержено деградации, что, очевидно, выглядит абсолютным злом, с точки зрения Человечества, явившего собой наивысшую точку планетарной эволюции, пик организационной сложности. Значит, мы рождены какими-то обратными процессами, которые противоречат классическому естествознанию, так как непонятным образом генерируют новые порядки из хаоса и, естественно, воспринимаются как средоточие загадочных созидательных сил. Но это больше игра воображения, а с точки зрения физики, все намного проще, так как в сухом остатке можно говорить просто об энтропии системы. Следуя данной логике, критерием «добра» и «зла» выступает знак ее производной по времени (dS/dt). Отрицательные значения соответствуют прогрессивному направлению изменчивости, а положительные, наоборот – деструктивному.
Практические затруднения. Ну, а дальше все, казалось бы, очевидно. Чем сложнее система, тем лучше. Но как оценить это неоднозначное качество? Можно, конечно, выбрать какие-то параметры – например, количество элементов, разнообразие связей, управляемость, иерархичность, задать весовые коэффициенты и попробовать что-нибудь посчитать. Но ничего вразумительного не получиться, точнее будет бесконечно множество вариантов, в зависимости от хода Ваших рассуждений. В самом деле, только в теории информации доводилось встречать расчеты энтропии и то крайне редко. Даже термодинамика, давшая ей жизнь, обходится другими параметрами. Это глубоко философская категория, не очень подходящая для оценки реальных процессов.
Провал классических подходов. Более того, в расчетах нет особого смысла, так как в норме система пребывает в стационарном состоянии, которое характеризуется удивительной устойчивостью организационных параметров, соответствующих минимуму производства энтропии, что обосновано в одноименной теореме Пригожина. Изменчивость уровня порядка на этих продолжительных временных промежутках (своего рода, застойных зонах) близка к нулю. Грубо говоря, в обычной жизни ничего особенного, как правило, не происходит. А реальное развитие представляет собой неожиданные резкие, почти дискретные антиэнтропийные скачки, которым всегда предшествуют провалы (бифуркации). Все это происходит крайне динамично, в очень сжатые сроки и по непонятному стохастическому закону, то есть в принципе невычислимо…, но обладает определенными признаками.
Альтернативный метод. Похоже, что проще, вообще, отказаться от идеи расчета энтропии, но, вместо этого, научиться четко оценивать направление изменчивости по косвенным, но предельно понятным критериям, главным из которых, безусловно, является эффективность (совокупный результат на единицу затраченных усилий). И с этим не поспоришь, так как этот итоговый показатель зависит от всех вышеперечисленных системных свойств.
Самоорганизация. Как было показано выше, потенциал роста результативности стационарной системы невелик, если, конечно, она не находится в искусственно деформированном (болезненном) состоянии. Качественные сдвиги возможны только при переходе на новые уровни порядка, что обусловлено, во-первых, притоком ресурсов извне, а, во-вторых, погружением в глубокую неравновесность, по-другому еще называемую кризисом или точкой бифуркации. Фактически происходит «смерть» старой системы, когда прежние структурные связи рушатся, освобождая жизненное пространство и давая возможность свежим побегам прорастать из отработанного исторического материала, если, конечно, их раньше не уничтожит враждебное окружение (все как в природе).
Парадокс. Иначе – всплеску порядка всегда предшествует крах старого устройства, то есть неизбежно возникает временный хаос как необходимое условие нового подъема. Что же происходит в эти трагические, но очень короткие периоды? Банальный естественный отбор. А кто конкурирует? Альтернативные направления развития системы – так называемые аттракторы или в терминах социодизайна – образы будущего. И здесь видится определенное логическое противоречие, так как этим передовым локомотивам (предтечи грядущих формаций) сначала приходится пробивать себе дорогу в консервативной враждебной среде, естественно, не находя должного понимания, и вынужденно подтачивать ее изнутри, тем самым приближая кризис, то есть способствуя погружению в хаос. А затем наступает смертельная схватка с адептами иных сценариев. А это всегда кровь, насилие, жестокость.
Получается, воевать с системой можно и нужно, что зачастую сопряжено с, казалось бы, недопустимыми вещами. Они априори воспринимаются обществом, как абсолютное зло, но далеко не всегда таковым является.
Все зависит от целеполагания. Одной благости, к сожалению, недостаточно для снижения энтропия системы, чему всегда предшествует кратковременный выброс хаоса, который также нельзя исключить из общего созидательного процесса. Это необходимый его элемент, то есть такая же важная и неотъемлемая составляющая глобальной эволюции. Таким образом, мы приблизились к самой щекотливой теме – вопросу намерения, который, собственно, и является здесь определяющим, так как в нем заложена расшифровка знака индивидуальной активности на дуальной оси добра и зла.
Энтропия намерения. Как уже было сказано выше, бессмысленно пытаться вычислять конкретное значение энтропии чего бы то ни было, но если рассмотреть произвольное действие (а точнее его цель) и сопоставить с направлением цивилизационного развития, понимаемого как вектор генерации новых порядков из подручного исторического материала, то деятельность, достойная Человека с большой буквы всегда связана с совершенствованием (ломкой) косной заскорузлой реальности и стремлением к какой-то заветной мечте или великой идее.
Другими словами, по-настоящему «доброе» (антиэнтропийное) намерение имеет четкие признаки, так как оно всегда опирается на активную позицию, требует высокой концентрации сознания, духа и воли, необходимых для преодоления внешних сопротивлений и отличается высокой определенностью, последовательностью, упорством и долгосрочностью горизонта планирования. Интересно, что этот комплекс признаков практически полностью совпадает с описанием крайне фантастичного, но снискавшего широкую популярность в народе индивидуального качества, «открытого» Гумилевым и получившего с его легкой руки название пассионарности, что, кстати, подтверждает близкое родство предлагаемой концепции (назовем ее антиэнтропийным принципом) с учениями, вышедшими из лона Русского космизма.
Практика. Казалось бы, как, вообще, могут пригодиться эти отвлеченные выводы? Но на самом деле, поле для применения достаточно широкое. Ведь наша реальность такова, что бесконечные сдержки и ограничения не позволяют реализоваться даже тому организационному потенциалу, которым обладает система. Это все равно что пытаться тронуться, забыв снять машину с ручника. Ничего не получится, хотя бак полный и двигатель в порядке. Начать можно хотя бы с разработки какой-то элементарной методологической базы для реализации имеющихся возможностей, прежде чем говорить о каких-то качественных рывках и трансформациях, до которых еще ой как далеко.
Бионический подход. Если обобщить, то, получается, что главным источником развития выступает движитель цивилизации, так сказать, ее топливо – люди с минимальной энтропией намерения, которых объединяют определенные личностные качества (дух, воля, концентрация усилий, активная позиция, стремление к великой мечте). Их не нужно заставлять творить добро, так как внутренней созидательной энергетики более чем достаточно. Присутствие этого ресурса в обществе непроизвольно ощущается, когда совершаются какие-то иррациональные поступки, явно не связанные с личной выгодой. Важно им не мешать а, желательно, еще координировать и помогать (в чем, собственно, и состоит бионический подход).
Искусственный сортинг. В идеале, конечно, для максимизации эффекта, задать некоторый системные характер этому процессу, то есть обеспечить искусственный отбор, для продвижения таких людей. Не секрет, что творческий поиск – это антиэнтропийное проявление в чистом виде. Ускорение процессов развития требует создания социальных лифтов для носителей этого качества с целью продвижения на верхние этажи иерархии. Пока такие примеры можно увидеть только в бизнесе, когда вдруг во главе корпорации становятся креативные энергичные люди (типа истории с Маском), и частный капитал неожиданно начинает двигать несвойственны и, казалось бы, неподъемные для себя проекты. Возможно, в этом состоит новый путь развития управленческой методологии.
Цель. Получается, что Человек (неважно, индивид или их совокупность) являясь непосредственным порождением антиэнтропийного начала, априори призван ему служить, причем верой и правдой. Это звучит настолько естественно и очевидно, что постепенно выкристаллизовывается основная цель нашего существования. Получается, она сводится просто к снижению энтропии на любом доступном (личностном, социальном, глобальном) уровне.
Организация близкого окружения. Для того, чтобы проиллюстрировать, как все вышесказанное работает в реальной жизни, хотелось бы провести апробацию хотя бы на уровне умозрительного эксперимента. Понятно, что бессмысленно пытаться сразу замахиваться на большой, например, страновой масштаб. По крайней мере, пока…, так как наше представление о механике исторических трансформаций, по большому счету, сводится лишь к знанию о вероятностном характере итоговых результатов. При этом совершенно непонятно, когда, где и почему эти бифуркации возникают. Как правило, они оказываются полной неожиданностью для современников.
Но в каких-то более осязаемых формах предложенная модель может оказаться очень даже полезной. Взять хотя бы произвольную коммерческую организацию, цель которой очень проста и очевидна – максимизировать прибыль. Сразу возникают два альтернативных сценария – наращивать долю рынка на минимальной рентабельности или сразу выжимать всю возможную маржу. В зависимости от того, какой императив победит, будут выстраиваться коллективные отношения, деловая этика и корпоративная культура организации.
Ближе не придумаешь. Для еще большей наглядности можно взять самый простой и понятный каждому пример – семью. Что может быть для человека дороже и роднее? Но это тоже коллектив, а точнее экономический субъект, называемый домохозяйством, требующий не менее (а может, и более) тщательного подхода и управленческого внимания, чем коммерческая деятельность. Основное отличие здесь в том, что главной целью этой деятельности является не прибыль, а репродукция. И это делает данный институт значительно более чувствительным и нацеленным на долгосрочность (несмотря на малый масштаб), чем бизнес, который можно обанкротить и концы в воду. А здесь такой вариант не пройдет, так как необходимый срок для полноценного взращивания, воспитания и становления потомства составляет десятки лет.
Но как обеспечить эту исключительную стабильность на протяжении такого продолжительного периода? Эта задача решается только через устойчивость организационных форм, то есть постоянство иерархической структуры, которая состоит из трех основных элементов – мужчины, женщины и детей. Получается, что кто-то из них должен возглавлять данный коллектив и управлять его деятельностью на протяжении всего времени его существования. Если не брать в расчет несовершеннолетних, то можно наложить антиэнтропийный принцип на оставшихся участников.
Сопоставляя мужские и женские гендерные признаки (безусловно, среднестатистически) с вышеприведенными антиэнтропийными критериями (концентрация, дух, воля, активная позиция, сознательность, творческое начало, критическое и стратегическое мышление), можно однозначно утверждать, какой из двух оставшихся категорий они не принадлежат. Думаю, по этому вопросу даже не может возникнуть полемики, так как широко известны характерные особенности женского мышления. Это рассеянное внимание, виктимность, ведомость, эмоциональность, слабая структурная логика, что подтверждается статистикой научных достижений. Кстати, возможно, этим объясняется низкая конкурентоспособность матриархальных сообществ, которые вдрызг проиграли в исторической борьбе за выживание и оказались полностью уничтожены более агрессивными патриархальными формациями. Видимо, просто не смогли обеспечить необходимые темпы технологического развития.
Вывод. А дальше следует набраться смелости и признаться в очевидном… Для того чтобы оживить институт репродукции, его необходимо активировать, то есть снять обременения, мешающие его работе. Все, что для этого требуется – всего-навсего согласовать профиль отношений с предложенным принципом, а система выдаст свой потенциал роста. Другими словами, напрашивается простой и логичный вывод, что носитель антиэнтропийного начала должен наделяться определенными устойчивыми управленческими полномочиями или хотя бы освобождаться от жестких ограничительных оков.
Если злосчастный капитализм, по крайней мере, оставляет такую возможность на основе использования финансовых рычагов, например, посредством заключения брачных контрактов (свинство – но работает), то в РФ, в базе перенявшей Советское семейное право, никаких шансов обезопасить активы и тем самым сохранить иерархию отношений между домочадцами, попросту не остается. Такая система по определению неустойчива. И это подтверждается практикой – подавляющее большинство браков сегодня распадаются, создавая демографический провал, который представляет страшную внутреннюю угрозу для будущего страны.
Отлично осознавая опасность, власти, конечно, пытаются решать эту проблему. Но не владея системным пониманием, они руководствуются ошибочными стереотипами. Брешь в иерархическом устройстве семьи пытаются заткнуть идиотским финансовым стимулированием рождаемости, а также законодательным ущемлением мужского исконного права и достоинства, вместо того чтобы правильно структурировать процесс, наделив организующий актив необходимыми полномочиями. Возникает парадоксальная ситуация, когда «защита материнства» приводит к ограничению рождаемости.
И так во всем – от «самооборонного» законодательства, до абсурдов госуправления. Всюду за активную позицию бьют по рукам. Инициатива, как говориться, наказуема. И это лишь банальные, лежащие на поверхности примеры того, как вредно и губительно шаблонно-догматическое мышление и непонимание сути происходящего при решении сложных проблем.
Таким образом, в результате проведенного исследования хотелось бы вынести на обсуждение уважаемой аудитории целесообразность применения предложенного антиэнтропийного принципа в качестве базового концепта будущей мировоззренческой конструкции, а уже по результатам определится актуальная тема, которая будет предложена вниманию уважаемого читателя в следующем выпуске…
https://aurora.network/forum/topic/67791-antijentropiynyy-printsip-nauchnye-kriterii-dobra-i-zla
Комментарии