Как Путин провозгласил конец современной истории России

На прошлой неделе президент России Владимир Путин в интервью газете Financial Times провозгласил конец эпохи либерализма. По его мнению, либеральная идея себя изжила и вступила в противоречие с интересами подавляющего большинства населения, потому что  «предполагает, что вообще ничего не надо делать: убивай, грабь, насилуй – тебе ничего, потому что ты мигрант, надо защищать твои права», изложил свою теорию глава российского государства. 

Скандал в благородном семействе

Такое, мягко говоря, однобокое понимание Путиным  либеральной идеи вызвало бурную реакцию в той части мира, где эта идея  распространена на правах чуть ли не официальной  религии. Председатель Европейского совета Дональд Туск тут же заявил, что на самом деле  устарели авторитаризм и культ личности, а утверждать, что-то подобное про либеральную демократию — значит  расписаться в пренебрежении такими вечными ценностями, как верховенство закона  и  права человека.

Бывший министр иностранных дел Великобритании  Борис Джонсон потребовал от сограждан доказать Путину ценность либерализма своим уходом из ЕС в установленные Брекзитом сроки. Дружно вздрогнули российские демократы: это что же, наша сверхлиберальная Конституция, по мнению ее гаранта, тоже себя изжила, задается вопросом главред «Независимой газеты» Константин Ремчуков.

Одним словом, шум поднялся такой, что сначала пресс-секретарю Путина, а потом и ему самому  пришлось  объяснять, что  ничего такого он не имел в виду.

«Ничего такого нового я, как мне казалось, не сказал», – удиивлялся российский президент наступившей реакции.  

И, видимо, Путин (который еще в 2014 году и, кстати, тоже  в беседе с иностранными журналистами, уверенно заявлял что он «настоящий либерал и придерживается либеральных взглядов») действительно не понимает, чем  всех так удивил его разворот на 180 градусов?  Как  утверждают знающие люди, в преддверии встречи  с Трампом на саммите «большой двадцатки» российский лидер просто  хотел сказать приятное американскому президенту, исповедующему политику «нулевой терпимости» в отношении мигрантов. Ну и, что называется, слегка перестарался.

Либералы не той системы

Чрезвычайно острую реакцию, с которой были встречены эти слова, трудно назвать случайной. Поскольку Путин, кажется, впервые, прямо сказал то, о чем все и так уже догадались:  либерализм — как  идеология, провозглашающая  свободу каждого человека высшей ценностью, правовой основой общественного и экономического порядка, категорически чужд российской государственности, основанной на идее подчинения частного интереса  общественному.

Источник широко распространенного заблуждения, относящего Россию, пусть с некоторой долей условности, к числу демократий, в том, что на постсоветском этапе  становления этой самой государственности в качестве формального образца были  использованы  западные политические стандарты. Но, будучи лишенными содержания, они очень быстро оказались выхолощены, заодно дискредитировав и саму идею. Тем более, что российское  авторитарно-бюрократическое государство взяло на вооружение  наиболее архаичную  ее  версию — в части  идеи отказа от ответственности государства перед обществом.

Именно в такой версии либерализм становится предметом критики не только в России (напомним, что в отношении финансово-экономического блока правительства Дмитрия Медведева слово «либерал» уже давно звучит как ругательство), но и во всем мире. Его  нещадно критикуют неуклонно набирающие  в последние годы политический вес правые популисты в Европе  и  республиканская партия США, в итоге приведшая к победе Трампа. 

Однако нарастающая в России напряженность вызвана не столько издержками, связанными с применением  «усеченной» версии либерализма, сколько нарастающим конфликтом между формой и содержанием.

С одной стороны,  авторитарный режим предполагает  патерналистскую модель взаимоотношения между властью и обществом, «лояльность  в обмен на заботу». С другой стороны, в условиях экономического кризиса возможностей демонстрировать такую заботу становится  все меньше. Россияне получают пенсионную реформу и статус самозанятых, а у правительства еще много перспективных идей по  ужесточению контроля над доходами физических лиц, включая ревизию огородных грядок.

И вот тут уже, как говорится, «либо крестик снимите, либо трусы наденьте».  Потому что правящей бюрократии начинают мешать даже исключительно формально существующие  демократические инструменты — как показали последние губернаторские кампании, имитировать поддержку большинства становится все труднее.  В этом смысле объявленный национальным лидером конец эпохи либерализма, действительно, может стать концом истории современной России. И началом новой эпохи.