1910-е годы. Первые цветные снимки Крыма (фотограф Петр Веденисов)
Пётр Иванович Веденисов (1866-1937), будучи профессиональным пианистом, с энтузиазмом осваивал первую в мире технологию цветной фотографии, запатентованную братьями Люмьер в 1903 году.
Окончив Московскую консерваторию в 1888 году, состоятельный дворянин Пётр Веденисов приехал в Ялту, где вскоре стал одним из самых интересных людей в городе. Он занимался краеведением, читал лекции по истории Крыма, водил знакомство с Антоном Чеховым, Максимом Горьким, Фёдором Шаляпиным и Александром Спендиаровым, всерьёз увлекался метеорологией, участвовал в организации музыкальных и литературных вечеров.
Сохранившиеся до наших дней цветные автохромы Пётра Веденисова созданы до всех потрясений ХХ-го века, в период с 1909 по 1914 год.
На фотографиях изображена семья фотографа и его друзья-музыканты; главные темы – их повседневная жизнь, пикники, застолья, пейзажи Ялты, где жили Козаковы, родственники Веденисова. Среди изображённых – жена Веденисова Вера Николаевна, её мать Елена Францевна Базилева и семейство Козаковых: Андрей Александрович, Софья Николаевна и их пятеро детей.
Большая часть его автохромов хранится в Алупкинском музее-заповеднике; в коллекцию Московского Дома фотографии попали около 150 цветных стеклянных пластин. Каждое такое изображение существует в единственном экземпляре — это диапозитив на стекле, без печатного бумажного оттиска, срок хранения которого не велик – хрупкая стеклянная основа плюс недолговечная фотоэмульсия. Ценность таких фоторабот, сохранившихся до наших дней, огромна.
Зима в Ялте. Оттепель 1910-е.
Букет в вазе 1910-е
Весна 1910 года в Крыму.
Коля и Таня Козаковы. Ялта 1910.
Крым, Ялта, 1910-е
Таня, Вера и Лиза Козаковы, 1910
Таня, Наташа, Коля и Лиза Козаковы, Вера Николаевна Веденисова и Елена Францевна Базилева. Ялта 1910.
Цветы в вазе 1910-е
Четверо мужчин, сидящих на земле.
Ялта 1910-е
Вера Козакова. Ялта 1910.
Коля Козаков Ялта
Коля Козаков и собака Джипси.
Цветы в вазе
Лиза и Таня Козаковы
Наташа Козакова, 1911.
Андрей Александрович Козаков. Ялта, 1911-1912
В окрестностях Ялты.
Великосветская дама
Вера Николаевна Веденисова и Андрей Александрович Козаков
Патриарх крымоведения А. Бертье-Делагард.
Проводник горного клуба
Софья Андреевна Козакова
Портрет дамы в шляпе с перьями (Насакова). 1913 год
Вера Козакова в народном костюме, 1914
Вера Николаевна Веденисова Ялта. 1914
Вера Николаевна Веденисова. Крым, г. Ялта. 1914
Казак из конвоя императора
Неизвестная, Крым, Ялта, 1914
У фонтана.
Уличный базар
Утро Тавриды. У самовара
По материалам интернета.
Комментарии
Марина Цветаева вспомнилась, знавшая и любившая тот еще - дореволюционный Крым:
"Над Феодосией угас
Навеки этот день весенний,
И всюду удлиняет тени
Прелестный предвечерний час.
Захлебываясь от тоски,
Иду одна, без всякой мысли,
И опустились и повисли
Две тоненьких моих руки.
Иду вдоль генуэзских стен,
Встречая ветра поцелуи,
И плятья шелковые струи
Колеблются вокруг колен.
И скромен ободок кольца,
И трогательно мал и жалок
Букет из нескольких фиалок
Почти у самого лица.
Иду вдоль крепостных валов,
В тоске вечерней и весенней.
И вечер удлиняет тени,
И безнадежность ищет слов".
Люблю Серебряный век, Сергей. По этой причине, больше всего (Севастополь не в счёт) люблю Коктебель, где у Макса Волошина отдыхал весь цвет русской литературы..
Леночка, спасибо за прекраснейший фотоматериал о Крыме!
Я теперь там часто отдыхаю. Это единственное место, (кроме Иерусалима, где находятся наши православные святыни), куда все время хочется возвращаться. Какие там места, пьянящий воздух, очень чистое море. И очень хорошие люди. А эти снимки лишний раз доказывают, что это наша, русская, земля.
https://www.youtube.com/watch?v=-x64vlrDmGk
" Чем больше я узнаю людей, тем больше я люблю собак" (с)
Как в раковине малой — Океана
Великое дыхание гудит,
Как плоть ее мерцает и горит
Отливами и серебром тумана,
А выгибы ее повторены
В движении и завитке волны, —
Так вся душа моя в твоих заливах,
О, Киммерии темная страна,
Заключена и преображена.
С тех пор как отроком у молчаливых
Торжественно-пустынных берегов
Очнулся я — душа моя разъялась,
И мысль росла, лепилась и ваялась
По складкам гор, по выгибам холмов,
Огнь древних недр и дождевая влага
Двойным резцом ваяли облик твой, —
И сих холмов однообразный строй,
И напряженный пафос Карадага,
Сосредоточенность и теснота
Зубчатых скал, а рядом широта
Степных равнин и мреющие дали
Стиху — разбег, а мысли — меру дали.
Моей мечтой с тех пор напоены
Предгорий героические сны
И Коктебеля каменная грива;
Его полынь хмельна моей тоской,
Мой стих поет в волнах его прилива,
И на скале, замкнувшей зыбь залива,
Судьбой и ветрами изваян профиль мой.
М.В.
Коктебель
И снова нас встречает Коктебель
Морской волной и горечью полыни,
Ковром из чабреца – мне и тебе,
Разостланном на горном склоне ныне.
Зовёт пройтись Волошинской тропой –
Искатель мыслей, вольный как бродяга, –
Полюбоваться на морской прибой
У склона дремлющего Кара-Дага.
И надышаться Крымом до основ,
До самых древних, первозданных смыслов.
И где-то здесь, у скал, сам Гумилёв
Разгадывает тайну слов и числа...
Оставив в прошлом твердь земных тревог,
У моря вновь стихи слагает Анна.
Здесь строки песен тихо шепчет Бог,
Здесь слово будет Небом осиянно.
И расселился разный люд.
Растили овощи и фрукты,
И дружно жили - все вокруг.
Захватчиков - бывало много,
Но всех - смогли они изгнать,
Хранили память своих дедов,
Потомкам - земли передать.
Но вдруг - случилась здесь беда,
Забрали Крым наш - и когда?
Когда пришёл развал страны -
Мы Крым родной - не сберегли.
Промучившись в чужой стране,
И помощь получив из вне,
Ни капли крови не пролив,
Смогли вернуть родной мотив.
Ликует русская душа,
Вернулся Крым наш - навсегда!