Власть решила: Какие ж они нищие, если картошку едят!

Борьба с бедностью в России превращается в поиски «мнимых нищих» и отмену льгот

Объявленная правительством борьба с бедностью постепенно принимает поистине оруэлловские черты. Как узнали СМИ, в рамках пилотного проекта по снижению числа малоимущих ряд региональных властей предложил провести «корректировку критериев нуждаемости». Проще говоря, пересмотреть определение того, кого считать малоимущим. После такого пересмотра окажется, что многие граждане вовсе никакие не бедные, а просто лентяи, поэтому им пособие платить не полагается. Зато освободившиеся деньги пустят на помощь «истинным» беднякам.

Что же это за «ленивые бедняки», которых нужно лишить пособий? По мнению чиновников Ивановской области, это люди, у которых есть дополнительное имущество, например, земельный участок или дача. Однако они «не умеют или не хотят им воспользоваться в целях повышения своего благосостояния (продать, сдать в аренду, либо, если это земельный участок, использовать его как дополнительный источник продуктов питания)». В общем, если не хотите расставаться со своим единственным активом, который можно было бы, например, оставить детям, или не имеете возможность выращивать картошку на огороде, да хотя бы по причине пожилого возраста — добро пожаловать в лентяи.

В Томской области предлагают изменить критерии определения дохода семьи. К ним нужно добавить кредиты, доходы от садоводства и огородничества, а также стоимость аренды жилья.

В Кабардино-Балкарии и Татарстане уже успели «скорректировать критерии нуждаемости» и распределить освободившиеся средства. В Татарстане, например, с 1 апреля при назначении ежемесячного пособия на ребенка и выплаты на проезд пенсионерам помимо доходов учитывают и уровень имущественной обеспеченности граждан. Выплаты не дают тем, у кого есть яхта, летательный аппарат, снегоход, два и больше легковых автомобиля моложе трех лет, большие квартиры и дачные дома (более 40 кв. м на члена семьи).

Вряд ли пенсионеры с яхтами выстраивались в очередь за получением льгот на проезд, а вот обладатели «больших квартир и дачных домов» при условии наличия в этой самой семье всего 1−2 человек вполне могли пострадать. Но, по мнению чиновников, пенсионерам нечего делать в 80-метровых хоромах.

В Томской области предлагают отказывать в пособии тем, кто не выполнил условия соцконтракта, например, не прошел курсы повышения квалификации, не устроился на работу или не развил подсобное хозяйство. В Нижегородской пошли дальше и хотят для таких нарушителей ввести и некую административную ответственность.

В Приморском крае, Липецкой, Ивановской и Томской областях хотят выявлять граждан с «серыми» доходами.

В общем, выполнять прошлогоднее поручение президента о снижении числа бедных в два раза к 2024 году региональные чиновники взялись не путем создания новых рабочих мест или поддержкой малого предпринимательства, а единственным известным им способом — бюрократической «корректировкой» данных о том, кого считать бедным, с помощью поисков дополнительного имущества и «серых доходов».

В какой-то степени областных чиновников даже можно понять. Как рассказала начальник лаборатории Института социального анализа и прогнозирования (ИНСАП) РАНХиГС Елена Гришина в комментарии «Известиям», в 2017 году больше половины (53%) тех, кто получал пособия, бедными не были. Правда, и сами эти выплаты незначительны — в среднем 9% от прожиточного минимума в субъекте.

Кроме того, нужно учитывать, что понятие «бедный» — очень и очень относительно. С 2014 года критерии нуждаемости для получения соцподдержки устанавливают именно региональные власти, причем в каждом субъекте в виду экономических различий между ними критерии свои. Спрашивают федеральные власти тоже с регионов, вот только денег в местные бюджеты на борьбу с бедностью часто «забывают» добавить.

Но и местные чиновники не славятся эффективным использованием тех немногих средств, которые остаются на местах. Вот и получается, что вторая часть предложений по борьбе с бедностью сводится к тому, что часть пособий нужно переложить на федеральный бюджет, который ловко от этих выплат отказался.

В общем, похоже, что как обычно борьба с бедностью превращается в полную профанацию. Хотя вряд ли стоит сомневаться, что к 2024 году чиновники бодро рапортуют, что число бедных уменьшено до необходимой цифры. А то, что «бедные» — это, по сути, «нищие», а вот «небедные» остались бедняками — уже детали.

К чему же приведет такая борьба с бедностью на местах?

— Разумное зерно в этих предложениях есть, — говорит замдиректора Института актуальной экономики Иван Антропов. — В частности, в одном регионе предложили исключать из получателей пособий тех, у кого есть яхта, летательное средство или несколько автомобилей. Отмена пособий для таких людей действительно никак на их благосостоянии не скажется и, может быть, какие-то деньги в результате будут сэкономлены. К этой инициативе вопросов нет. Но есть много вопросов к пунктам, которые предлагают считать наличие земельного участка или дома поводом для отмены пособий.

Возможно, чиновники живут в городах и все меряют по себе.

В большом городе сдать квартиру, доставшуюся по наследству, проблем не составляет, и это может стать источником дохода. Но есть много других примеров, которые не подпадают в эту категорию.

Например, если это дом в деревне, он никому не нужен ни в качестве съемного жилья, ни для покупки. То есть по формальным признакам людям с таким домом поддержка уже не нужна, но заработать на своем имуществе они не могут. И не потому, что им лень, а потому, что экономическая обстановка в регионе такова, что жить на селе желающих нет.

То же самое с использованием огородов. Власти предполагают, что можно выращивать овощи для себя или на продажу. Но это требует много свободного времени. Проблема в том, что у нас, как правило, малоимущие — это не безработные, у которых много времени.

Особенно это касается многодетных семей, где работает только один взрослый член семьи, а второй занимается детьми и домом. Если посмотреть по регионам, такая семья считается малообеспеченной, если зарплата у единственного кормильца примерно выше в полтора раза средней по региону. То есть человек постоянно занят на неплохой работе, но в регионе зарплаты такие низкие, что ему все равно не хватает. Справедливо ли лишать такую семью поддержки, если у нее есть земельный участок, но нет возможности вести на нем подсобное хозяйство? Я считаю, что нет.

Но даже если свободное время для огорода имеется, существует риск, что все это вскорости превратится в совершенно бессмысленное занятие.

«СП»: — Почему?

— Потому, что в Госдуме рассматривается законопроект, чтобы работу на подсобных хозяйствах приравнять к коммерческой деятельности, то есть облагать налогом. Этот законопроект не забыт, он готовится ко второму чтению. Поэтому получается ситуация, что можно заняться сельским хозяйством, а потом в Госдуме примут этот закон и обяжут всех огородников регистрироваться в качестве индивидуальных предпринимателей, покупать патент, брать онлайн-кассы и совершать прочие действия, которые обойдутся примерно в 50 тысяч рублей в год. Коммерческая целесообразность таких действий оказывается под большим вопросом.

«СП»: — То есть реально все инициативы к снижению бедности не приведут?

— Власти, похоже, просто пытаются перекинуть проблему с больной головы на здоровую. Да, есть отдельные случаи, когда у человека есть возможность заработать, но по каким-то причинам — в силу отсутствия опыта, менталитета, убеждений — он ей не пользуется. Но это локальные случаи, и ни в коем случае нельзя грести всех под одну гребенку.

У нас с 2011 года, по данным профсоюзов, количество рабочих мест сократилось на 5 миллионов. Прогноз на 2019 год — еще минус полмиллиона. В таких условиях даже если хочешь работать, прогрессировать и повышать зарплату, зачастую просто некуда идти.

И это уже задача местных властей — улучшать инвестиционный климат, создавать условия для развития компаний, чтобы они больше открывались в регионах и создавали новые рабочие места. Борьбу с бедностью нужно начинать именно с создания новых рабочих мест, а не с выявления «мнимых бедняков».

«СП»: — Разве нет программ по созданию новых рабочих мест?

— Программы формально существуют, и их не мало. Другой вопрос, что они не работают. Скажем, этой весной принималась программа поддержки малого и среднего бизнеса в моногородах. Условия по ней предусмотрены замечательные — и в плане отсрочки платежей, и по ставкам кредитов. Но выделенных средств, если предприниматели будут брать кредитные средства по верхней планке, хватит ровно на 10 человек по всей стране. Если по нижней — то чуть больше, чем на 100 предпринимателей. И это при том, что у нас более 300 моногородов.

Большинство таких программ не рабочие, а просто формальные. Пользоваться ими могут разве что предприниматели, близкие к власти, которые могут успеть проскочить, собрать все необходимые документы и получить бонусы. Кстати о документах — список всех бюрократических требований занимает около 70 листов. И это федеральная программа.

Но и на региональном уровне дела обстоят не лучше. Как говорил недавно губернатор Мурманской области во время Арктического форума, регионам нужно давать больше полномочий, чтобы они могли проводить более гибкую налоговую политику, предоставлять льготы предпринимателям. Но фактически, такие полномочия есть у регионов и сейчас. Они могут снизить свою долю в налоге на прибыль. Однако практически никто этого не делает, за исключением самых богатых субъектов.

Полномочий регионам хватает, теперь им нужны средства на выполнение этих полномочий. Но пока идет обратный процесс, у регионов средства отбирают в пользу федерального бюджета. Туда и так уходит порядка 56% всех налоговых сборов, а остатки области делят с муниципалитетами. Регионам необходимо, что федеральные власти оставляли им больше денег на самостоятельное развитие, в том числе и том, что касается борьбы с бедностью.

Новости России: Зюганов призвал к смене социально-экономического курса страны