Приштинский марш-бросок от первого лица

На модерации Отложенный

12 июня 1999 года батальон российских миротворцев под командованием полковника ВДВ Сергея Павлова (общее руководство маршем осуществлял полковник Николай Игнатов), совершив шестисоткилометровый рейд по территории Боснии и Югославии, овладел аэродромом "Слатина" в косовской Приштине, чем поверг в шок представителей блока НАТО. Натовцы подошли к аэродрому несколькими часами позже, когда там уже окопались наши десантники.

 

Полковник Сергей Павлов у карты Югославии, подаренной ему 20 лет назад. Фото: Владимир Нордвик

 

На языке вертится фраза "Кто первым встал, того и тапки", но Александр Суворов выразился изящнее: "Кто удивил, тот победил".

Надо признать: удивление от той блестящей операции не прошло и двадцать лет спустя. Не выдавая военных тайн, некоторые ее детали раскрывает "Родине" Сергей Павлов, доцент Рязанского гвардейского высшего воздушно-десантного ордена Суворова дважды Краснознаменного командного училища имени генерала армии Маргелова...

О двойном празднике

- 12 июня Россия отмечает свой день. А вы, Сергей Евгеньевич?

- И я вместе со всей страной. Как и положено гражданину, патриоту.

Кроме того, у меня, моей семьи, включая детей и внуков, плюс, конечно, друзей есть еще один праздник - годовщина взятия аэродрома в Косово. В 2019-м - круглая дата. По случаю двадцатилетия нашей операции жду гостей. Человек восемьдесят приедет. Может, больше. Уже готовлю не только свою дачу, но и соседнюю.

- И земляки подтянутся?

- В батальоне вместе со мной служили четверо рязанцев. Майор Мушкаев (в 1999-м он командовал взводом и носил лейтенантские погоны) и два солдата - Фролкин и Степанов.

- Как-то по-особенному празднуете?

- Все традиционно. Встретились, обнялись. Разговор из серии "А помнишь?..".

Мужики приезжают с женами, с детьми. Обедаем, потом купаемся в бассейне. Ну, как обычно...

- Десантникам вроде бы положено в фонтане.

- Во-первых, фонтана у меня нет, во-вторых, пьем мы минеральную воду. По крайней мере я. В 2007 году перенес инсульт и давно не употребляю. Еще был инфаркт прямо в строю.

- Это как - в строю?

- Да вот так. Помните, Высоцкий пел, что главное дело - воля к победе?

Вот и я на десять тыщ рванул, как на пятьсот...

Но сейчас об этом вспоминать? Не хочу о болячках. Получится, будто жалуюсь.

Гости, которые могут позволить себе что-то крепче минералки, поднимают тосты за здравие, за родителей, жен, детей. Третий, как повелось, - за тех, кого с нами нет: и за погибших товарищей, и за близких. У меня вот родители умерли. Да и однокашников многих нет в строю, мало нас осталось...

В крайний раз у Игоря Фролкина собирались. Смотрели фильм "Балканский рубеж".

<hr/>

О "Балканском рубеже"

- И как вам?

- Выскажу личное мнение, никому его не навязываю. Мне кино не понравилось.

Хотя сильная работа оператора. Хорошие актеры. Замечательный звук. Я контуженный, и для меня это важно. Недавно вот смотрел сериал "Годунов". Использую электронные наушники, но даже в них ничего не слышал! Что там герой шепчет? И так почти во всех фильмах. А в "Рубеже" звук хороший.

- В чем тогда претензии?

- Долго перечислять! Взять заключительную сцену, когда герой, которого играет Гоша Куценко, берет пистолет и направляет в грудь женщине-снайперу. В обойме остается два патрона. Сейчас он застрелит ее, а последнюю пулю пустит в лоб себе, чтобы не попасть в плен к противнику. Нам об этом хотят сказать с экрана?

 

Но десантник никогда не поступил бы подобным образом. У нас это не принято. В училище, которое я окончил в далекие семидесятые годы и где за тридцать с лишним лет подготовил почти полторы тысячи офицеров, мы учим бороться до конца, до последней капли крови.

А ведь Куценко играл нашего выпускника, которого все знают. Это мужественный человек, Герой России, прошедший огонь и воду. Зачем его так унижать?

- Мы говорим о Юнус-беке Евкурове?

- Разумеется! Он ни за что в жизни не стал бы стреляться.

- А что сделал бы?

Юнус-бек Евкуров.

 

- Легендарный генерал Василий Маргелов, четверть века командовавший ВДВ, говорил: "Сбили с ног, сражайся на коленях. Идти не можешь, ползи, лежа наступай. Два патрона - это два бойца противника, два автомата и пулемета". Мы так учим людей.

Сказанное касается, кстати, не только десантников. Вспомните недавний случай, когда наш летчик в Сирии подорвал себя гранатой вместе с боевиками, но не сдался. Еще один молодой офицер вызвал огонь на себя, когда его окружили. Поэтому сцена из "Балканского рубежа" мне категорически не понравилась.

- Евкуров в 1999-м командовал разведчиками. Они участвовали в захвате аэродрома?

- Юнус-бек все объяснил еще в 2008 году в интервью журналисту канала "Россия" Евгению Ревенко. Действительно, его группа была в районе "Слатины", серьезно там работала, без нее не случилось бы нашего успеха. Евкуров четко сказал: "Мы вели разведку и держали обстановку на аэродроме под контролем".

Вступление российских войск в Приштину. Фото: Getty Images

<hr/>

О Рыбкине и Игнатове

- А вы знали, что под летным полем "Слатины" находится подземный город, и прежде там базировался полк фронтовых истребителей-бомбардировщиков югославской армии?

- Да ничего мы до последнего не знали! Думаю, наше начальство было в курсе. Генерал-майор Валерий Рыбкин отвечал за российский десант в составе миротворческих сил в Боснии и Герцеговине, служил старшим оперативным группы ВДВ. А командовал первой российской бригадой SFOR полковник Николай Игнатов. Им полагалось заранее знать. А я видел: что-то готовится, но детали услышал только 10 июня.

Валерий Рыбкин.

Меня вызвали в штаб в тот момент, когда Игнатов с Рыбкиным решали, идти на гусеницах по горам или на бэтээрах по автобану.

Николай Иванович - замечательный человек. Герой России, генерал-лейтенант, до недавнего времени был начальником штаба ВДВ России. Прошу, отметьте его и Рыбкина в тексте, а?

- Уже. Записано.

- Дело в том, что тогда была очень сложная обстановка - и международная, и внутриполитическая. Об этом хорошо рассказано в документальном фильме "Разворот над Атлантикой".

- Ну да, премьер Евгений Примаков не полетел в США на переговоры, узнав о начале бомбежки Югославии.

- Автор ленты четко указал на противостояние между минобороны и МИД. А под огнем оказался Игнатов. Он потом признавался, что постоянно висел на волоске, его задергали приказами: вперед - назад, стой - иди... И финальное решение, как прорываться в Приштину, он принимал сам, на нем лежала основная ответственность. Если бы что-то пошло не так, Николая Ивановича сделали бы крайним.

Повторяю, Игнатов - мужественный, волевой человек, пожалуй, наиболее уважаемый в десантных войсках за последние десятилетия. Он и здоровье подорвал, болеет...

<hr/>

О стратегии...

- Итак, 10 июня НАТО закончили долбить Югославию с воздуха и готовились к вводу войск альянса в Косово. А мы, значит, решили сыграть на опережение?

- Помните 1999-й? Год после дефолта. В экономике бардак. Страна на коленях. Никто с нами не считается, не учитывает геополитические интересы России... На самом верху понимали: надо заставить себя уважать, показать характер. Выбор пал на "Слатину".

Мы входили в состав многонациональной дивизии SFOR, которой командовал американский генерал Кевин Бернс. Кроме нас, там были три бригады - американская, турецкая и сводная: шведский, норвежский, финский батальоны и по взводу от Литвы, Латвии и Эстонии.

Обычно на совещания в штаб я ездил по средам, а тут вдруг вызвали в пятницу. Ну, я понял: что-то будет. Мой батальон стоял на мусульманской стороне, в двенадцати километрах от американской базы, а наш штаб и первый батальон располагались на сербской территории в сорока четырех километрах за горным перевалом.

Раз приказали - сел и поехал.

- Назвали конкретную цель?

- Было сказано четко: к пяти утра 12 июня усиленный батальон в качестве передового отряда обязан овладеть аэродромом "Слатина"...

Кстати, наш рейд в прессе часто называют марш-броском, хотя это ускоренное передвижение воинского подразделения по пересеченной местности, по сути, спортивное упражнение. Мы же решали боевую задачу. Надо было овладеть объектом, закрепиться и удерживать его до подхода главных сил, обеспечив высадку десанта.

- Расстояние составляло 620 километров?

- Точно никто не считал. Примерно столько получалось по автобану, ведущему через Белград на юг, в сторону греческих портов. Через горы было намного ближе и короче. Но там ведь нет надежных дорог.

К тому же мы понимали: любой подрыв, завал, разобранный мост - и все, хана.

Оба варианта наверняка просчитывали и в Москве, в Генштабе, но окончательное решение спустили вниз на командира бригады, на Игнатова. Помню этот разговор: идем по горам на гусеницах, на боевых машинах или на колесах, на бронетранспортерах по шоссе. Выбрали второе. Расчет делался на внезапность. Вот и все.

Дальше уже действовали мы.

<hr/>

...и о тактике

- Времени на сборы сколько у вас было?

- Совещание закончилось в шесть вечера 10го. Комбриг определил: готовность к началу движения - пять часов утра 11-го. Позвонил мне в четыре: "Привет! Спишь?". Какое там? Даже не ложился! Николай Иванович уточнил: "Готов?". Ответил по уставу: "Так точно!". - "Ну, поехали".

Сначала мы выдвинулись в район сосредоточения у населенного пункта Биелина, километрах в шестидесяти от нашей базы. Туда подошли средства усиления.

По первоначальному замыслу колонна планировалась значительно более крупная. Хотели взять тяжелую инженерную технику, экскаваторы, подъемный кран, тракторы... Чего там только не было! В последний момент генерал Рыбкин с комбригом Игнатовым решили: все лишнее не берем, максимально облегчаемся. В итоге осталось шестнадцать бронетранспортеров и двадцать семь машин - масло- и топливозаправщики, автомобиль спутниковой связи, грузовики с продовольствием. Все прочее оставили. Время уже поджимало. Начали движение часов в одиннадцать дня.

Кого увез в Югославию, тех и вернул домой. Все остались живы и здоровы. Ни одна мать не проклинала комбата Павлова... Это лучшая моя награда...

- А натовцы когда прочухали, что вы тронулись в путь?

- Ну, мы же сначала говорили, что проводим плановый техосмотр... Когда союзнички поняли, что к чему, колонна далеко ушла.

Командующий ВДВ Георгий Шпак потом рассказывал мне, что четырехзвездный генерал Уэсли Кларк, возглавлявший объединенные вооруженные силы НАТО в Европе, приказал поднять в Мюнхене "Геркулес" с рейнджерами, перебросить в "Слатину" и остановить нас любым путем. Якобы при взлете в самолете оторвался баллон с кислородом и начал гулять по салону. Ну, летчики и решили вернуться.

Нам не успели воспрепятствовать, понимаете? Конечно, я ждал, что попробуют перехватить. Поэтому мы и гнали без остановок. Бронетранспортеры, груженые "Уралы", автопоезда с прицепами...

А натовцев, конкретно - англичан, мы увидели утром 12го, когда уже взяли аэродром.

<hr/>

О сербах

- Там была охрана?

- Расскажу. Обошлось без стрельбы. Ни единого выстрела. Тишина!

Стечение обстоятельств, величайшая для нас удача, счастье. За это надо благодарить и Генштаб, и штаб ВДВ, и спецслужбы, и разведчиков Евкурова. Они обеспечивали наш проход. По сути, мы пулей промчались по автобану и к четырем утра 12 июня вышли на аэродром. Еще было темно. Едва рассвело, сразу перегородили полосу. Поставили два бэтээра с одного края ВПП и два - с другого.

Мы боялись опоздать. И дело не только в натовцах. Косовских и албанских бандюганов тоже надо было опередить. "Слатину" покидали последние сербы, а эти архаровцы уже стояли начеку, по кустам прятались. Мы зашли буквально на минуты раньше. Вписались тютелька в тютельку.

Помню два сербских танка на рулежке. Полк бомбардировщиков уже улетел, остался лишь авиатренажер. А он же стоит дороже самолета. Вот под прикрытием танков его и вытаскива

Я вбежал в штаб, а мне навстречу идет сербский офицер. Оказалось, тоже комбат. Познакомились. "Драган". - "Сергей". Серб хотел пистолет подарить. Я отказался: "С ума сошел?! Куда мне потом с ним?"

В итоге Драган оставил на память карту Югославии. Храню ее в рабочем кабинете, потом покажу. Хорошо, не отдал в музей истории ВДВ, иначе сгинула бы с концами...

А тогда сербы ушли минут через двадцать. И танки исчезли.

Нас мигом тут со всех сторон обложили бойцы так называемой албанской Освободительной Армии Косово. Мы получали информацию от группы разведчиков и принимали меры, соблюдали маскировку, убирали людей с линии возможного огня. Бойцы Евкурова работали очень профессионально, и Звезду Героя России он получил абсолютно заслуженно.

А мы, повторяю, запрыгнули в последний вагон. Если бы пришли чуть позже, была бы бойня. Нас вовремя вывели. Чистая случайность. Везение.

<hr/>

О Приштине

- Как говорят? "Везет тому, кто везет".

- Больше всего времени мы потеряли в Приштине, столице Косово. Люди уже знали о движении колонны и вышли на улицы, чтобы нас приветствовать. Весь город не спал. Крики, слезы радости, стрельба в воздух.

Я приказал задраить люки и ни в коем случае не останавливаться. Ехать, ехать, ехать! Иначе потом не сдвинемся. Сербы бросали на бэтээры цветы, старались накормить, угостить вином и сигаретами, чуть ли не броню целовали.

Кое-как прорвались сквозь Приштину, и вдруг - команда "стоп". В очередной раз.

 Я побежал к Валерию Рыбкину за разъяснениями. Генерал сказал: "Приказано возвращаться в Боснию". Я опешил: "Столько проехали... Давайте выполним задачу, возьмем аэродром, защитим сербов, а уж потом пусть нас ругают". Николай Игнатов слышал этот диалог, он согласился со мной, скомандовал: "Вперед!"

Ну, мы и рванули...

Но я-то - человек подневольный, дали приказ - выполнил. Даже представить не могу, сколько пережили Рыбкин и Игнатов. Там, правда, был еще руководитель - генерал Заварзин, представитель России в штаб-квартире НАТО в Брюсселе. Он присоединился к колонне уже в Сербии, сказал, что министр обороны России приказал обеспечить нашу проводку. Но он ехал отдельно на посольской машине. Потом на аэродроме я еще пару раз его видел...

<hr/>

О вызове

- Реально было удержать аэродром силами двух сотен бойцов?

- Нет, конечно. Требовался как минимум усиленный полк - с артиллерией, поддержкой авиации, мощнейшими ПВО, противотанковыми средствами. Мы взяли внезапностью, на это и делался расчет.

До сих пор просыпаюсь в холодном поту, если снится та операция...

На нас лежала колоссальная ответственность. Не только на генералах. Уже весь мир знал, что русские взяли "Слатину". Мы постоянно ощущали, что у нас за спиной страна. От ее имени мы бросили дерзкий вызов. И каждый из нас сознавал, что причастен к этому событию.

А вдруг не сделаем, не справимся? Представляете мое состояние, волнение комбрига, Рыбкина, командующего ВДВ, всех, кто затеял захват аэродрома?

Где-то в Кремле за операцией следил Борис Ельцин, а в Вашингтоне слушал новости Билл Клинтон. Президенты двух держав по телефону обсуждали наш рейд. Куда уж выше?

На фото, британские коммандос, которые должны были захватить аэродром, высаживаются на дороге, рядом с аэродромом занятым русскими десантниками.

<hr/>

О яблочке

- Это ведь, по сути, была первая такая серьезная история для вас, Сергей Евгеньевич?

- Первая и крайняя. Так получилось.

- Сразу в яблочко?

- Ну, с военной точки зрения это не самая выдающаяся операция. Я все-таки закончил академию, знаю. Были гораздо более значимые задания. Покруче, похлеще.

Но надо учитывать контекст времени, реальные обстоятельства, положение дел в Российской армии.

Думаете, было легко?

В бюджете денег нет, запчастей для техники и комплектующих нет, офицерам месяцами не платили денежное довольствие, профессия военного потеряла престиж и уважение. Поэтому рейд и прогремел так резонансно, вызвав в народе подъем, ликование. Нам удалось заставить людей не стыдиться России, а испытать за нее гордость

 - До реального боевого контакта могло дойти в "Слатине"?

- Запросто. В первый же день мы схлестнулись с англичанами. Они были очень серьезно настроены. Шли танковой колонной, а там наш БТР стоит, путь загораживает. Ну, британцы посмотрели и дальше внаглую полезли. Командир взвода старший лейтенант Николай Яцыков приказал бойцу спрыгнуть с брони и расчехлить гранатомет, направив в сторону танков. Те остановились и сдали назад.

Потом уже начальство стало договариваться, уладили конфликт. Но в первые дни мы натовцев на территорию не пускали, полосу оберегали для своих.

На фото, Владимир Путин вручает награды десантникам в аэропорту Слатина. !999г.

- Долго держали оборону?

- Я пробыл в "Слатине" сорок дней. К тому времени морем, по воздуху из России стали прибывать силы и средства. Мы встречали войска, отправляли их в районы дислокации. Приехал генерал-майор Александр Попов, заместитель командующего ВДВ по миротворческим силам. Потом приземлился американский "Геркулес" с бригадным генералом Майклом Джексоном, командующим KFOR. С ним прибыли журналисты. Начальство сидело, решало. Все пошло в другом русле, явного противостояния не было, хотя нас постоянно пытались отодвинуть в сторонку.

- Вы вернулись в Боснию и продолжили служить там?

- Через пять дней после возвращения улетел в Россию. Плановая ротация. На Балканах провел ровно год. Командующий российским контингентом KFOR генерал-лейтенант Валерий Евтухович предлагал остаться, но я сказал, что надо ехать домой. Поблагодарил и в июле 99-го попросил отпустить в Рязань.