Деньги растущего АПК России не доходят до социальной сферы села

На фоне ясных успехов индустрии АПК в России, выраженных в отчетах, показателях роста производства и экспорта сельскохозяйственной продукции, качество жизни жителей сельских территорий не улучшается, а даже деградирует. Это выражается не только в отрицательной демографической динамике, что вполне закономерно в условиях тенденции к всеобщей мировой урбанизации, но более того, в упадке и разрушении социальной инфраструктуры села. А это больницы, школы, транспорт, водо- и энергоснабжение и все остальное, что является уже необходимым элементом жизни любого человека.

Доходы от роста реализации сельскохозяйственной продукции, в том числе на экспорт проходят мимо крестьян, оседая доходами в агрохолдингах и в крупных компаниях, на счетах трейдеров и посредников, в сетях розничной торговли, в предприятиях логистики и транспорта и во многих других структурах, обслуживающих АПК. Но деньги не возвращаются в село и не инвестируются в социальный сельский сегмент. Такая ситуация может вызвать непоправимые отрицательные последствия в средней и долгосрочной перспективе, подорвав базу растущего пока сельскохозяйственного производства.

Об этом рассуждает Игорь Абакумов - ведущий программы «Аграрная политика», доцент Тимирязевской сельхозакадемии, отвечая на вопросы «Московского комсомольца». ИА «КазахЗерно.kz» публикует ряд его мыслей. Как живется-можется хлеборобам за пределами полевого стана? За пудами собранного зерна и отрадными привесами поросят мы часто забываем о бытовых условиях селян, о том, что каждому горожанину известно и доступно еще с пеленок. В общем, о деревенской социалке. Такая тема была определена ведущим разговора. 

Сигнал SOS над российской деревней висит уже давно, с 60-х годов прошлого века. Есть уже не просто малолюдные, а безлюдные территории. Не только Сибирь или Дальний Восток. Я часто езжу в Питер. Деградация села происходит буквально на глазах. Раньше вдоль автотрассы мелькали заколоченные избы. Казалось, до поры до времени наступят лучшие времена и хозяева вернутся. Потом на избах стали проваливаться крыши - а это уже смертный приговор, - говорит Игорь Абакумов. Таких деревень между двумя российскими столицами - в центре страны - сотни…

Аграрная политика правительства за последние 20 лет правления привела к такой истории. Показательна ситуация со сбором валежника, которого в лесах накопилось, возможно, миллионы кубометров. Его таки разрешили собирать крестьянам на растопку печей, но при соблюдении определенных размеров по длине и диаметру сухих веток. Вспыхнувшая по этой теме дискуссия в обществе говорит об уровне понимания властью сельских проблем.

Начиная со столыпинской реформы, в сельском хозяйстве каждые 10 лет происходит коренной перелом. Захват помещичьих земель, «Землю - крестьянам!», потом коллективизация, репрессии, индустриализация, война, целина, совхозы, приватизация, агрохолдинги… Все за счет сельских жителей, но не в их интересах.

Объемы производства - не значит люди. Несмотря на то, что у нас наметилось снижение импортной зависимости, сельские территории находятся в бедственном положении. И при Ленине, и при Брежневе о людях думали только утилитарно, как о человеке-функции. Эта идеология напрямую идет еще от Карла Маркса, который писал: «Крестьянин есть непонятный иероглиф для цивилизованного ума». Его завет исповедовали Ленин, Сталин, КПСС, демократы, либералы, сами не осознавая, проводниками чьих идей они, по сути, являются.

Человек-тракторист, человек-комбайнер, человек-доярка… Все строилось и создавалось для тракториста как человека-функции. Он был ценен, поскольку сегодня сидит за трактором, а завтра, если придется, за танком. Его нужно сохранить для возможной войны. А человек, который просто живет в деревне, чтобы ее сохранить вместе с традициями и укладом, был неинтересен государству.

Колониальное отношение правящих элит к сельскому населению привело к тому, что в 2016 году рождаемость в деревне впервые стала меньше, чем в городе. Два-три, а то и три-четыре ребенка на селе было нормой. Село всегда славилось как поставщик крепких рекрутов для армейской службы. Вспомни знаковые фильмы тех лет про Максима Перепелицу или Ивана Бровкина.

Сотрудники Федерального научного центра аграрной экономики и развития сельских территорий (бывший ВНИИЭСХ) не так давно провели исследования по методологии международной организации труда. Результаты Мягко говоря, неутешительные. Уровень безработицы в деревнях вдвое выше, чем в городе. Если отъехать от Москвы в другой областной центр, где работу найти уже проблематично, то в деревне это сделать в два раза сложнее. В городе безработица официально 4,42%, на селе все 10. Официально.

В деревне много латентной (скрытой) безработицы. Работает на своем огороде, если удается - у богатенького соседа. На самом деле безработица там - 20–25% минимум. Человек питается или со своего огорода, или из соседкиного погреба. Зарплата на селе от уровня города составляет 60%. Для сравнения: в 2017 году в Белоруссии составляла 71%, в Армении - 68%, в Киргизии - 61%. Есть регионы, где зарплата 15 тыс., 10 тыс. и даже 7 тыс. рублей.

Если мы хотим «ударить» по бедности в стране, как призывает нас Путин в майских указах, вернее всего начинать с села? 27% селян живут за чертой бедности. Это официальные данные. Неофициальные гораздо выше, ведь обширных исследований никто не проводил. Крестьянам не хватает средств даже на продовольствие. Я не говорю про ботинки и новую одежду. Но эти проценты не знают, что такое центральная канализация и водопровод с очистными установками. У них удобства во дворе, вода в колодце. С 1995 по 2017 гг. из села уехали 2,5 млн. человек. По прогнозу Росстата, процесс ускоряется, к 2036 году численность сельского населения сократится еще на 5 млн. человек, - привел цифры Игорь Абакумов.