Почему продают дачи?

На модерации Отложенный

РИА Новости сообщает: «В России выросло число желающих продать собственную дачу. Отмечается, что количество предложений о продаже загородных участков в первом квартале 2019 года увеличилось на 21,9 процента по сравнению с 2018-м. Спрос на покупку дач также вырос, но только на 0,7 процента.

Как полагают опрошенные эксперты, такая ситуация, вероятно, в первую очередь связана с дачной реформой. В частности, владельцев участков могло напугать ужесточение норм регистрации недвижимости в собственность».

Комментаторы уже оповестили: люди беднеют, вот и пытаются продать не жизненно необходимое имущество.

В реальности, как мне представляется, дело обстоит сложнее: одни продают оттого, что беднеют, другие — оттого, что богатеют. Одним шестисоточную сараюшку содержать не по средствам, а другим она кажется убогим наследием «совка», который они переросли. Что-то вроде ковра люберецкой фабрики в полученном по наследству «бабушатнике». И первых и вторых к продаже подтолкнули новые дачные правила. Не будь нового налога — ну, стоит эта дача и стоит, каши не просит, а ввели налог — и решили избавиться.

Современные люди непрерывно кряхтят и жалуются, но факт есть факт: дощатые скворечники на шести сотках с удобствами на дворе в сознании очень многих морально устарели. Будет тебе молодой яппи возиться с упавшим забором, копкой грядок и «закрыванием» банок! Он это всё презирает: непрестижно. Поколение дедов яппи — охотно этим занималось. И понятно почему: те помнили настоящий голод и инстинктивно стремились вырастить что-то съедобное. Шесть соток и возникли-то не для отдыха, а для самоснабжения овощами-фруктами.

Помню, моя мама говорила: «Раз есть земля — надо что-то выращивать». И выращивала: после её смерти мы несколько лет ели засоленные ею огурцы. Уже моё поколение относится к делу с гораздо меньшим энтузиазмом, а про молодых и говорить нечего. Отдыхать? Тесниться на шести сотках? Каждый офисный сиделец знает хотя бы из сериалов про «дольче виту», каким должно быть загородное житьё: просторный участок, элегантный особняк, а ты, бабуля, всё про свою халупу. Да продать её нафиг хоть за сколько! Некоторые дачевладельцы, случается, покупают соседские участки, объединяют. Если место приличное — строят хороший дом, часто для постоянного проживания. Добротные дома строят и в так называемых «стародачных» посёлках, где участки изначально большие. Сегодня меняется весь строй жизни, и, похоже, шестисоточные участки в новой жизни большой перспективы не имеют. Недаром очень много заброшенных дач, что вообще-то очень жалко: куда умнее грядки копать, чем в телефоне сидеть.

Каким будет загородное житьё в будущем, когда бабушки вымрут, а яппи состарятся?

Мне кажется, акцент будет делаться на краткосрочную аренду. Собственно, дачи, которые строили на своих пригородных землях обедневшие помещики, и предназначались для аренды. В конце XIX века как раз развивался средний класс: инженеры, адвокаты, учителя гимназий — вот они и снимали дачи. Есть даже целая пьеса Горького «Дачники». Беда в том, что дачный сезон у нас короткий — максимум пять месяцев, а скорее, всего три. Наверное, можно сообразить, как использовать эти строения вне сезона. Но кто это будет делать — непонятно. Тут нужен двадцатилетний кредит под очень низкий процент, а этого нет.

Вполне возможно, жители коттеджных загородных посёлков будут сдавать помещения дачникам, как это делают жители Ялты или Сочи.

Для дешёвого отдыха, возможно, возродится феномен турбазы. На Кипре я наблюдаю такой формат отдыха на природе. Питание организовано, есть туалеты, душевые. А для сна — палатки. У нас скорее подойдут домики, сдаваемые внаймы. Недалеко от Мурома я такое в прошлом году видела, на берегу реликтового озера, даже провела там день. Можно предположить, подобные поселения можно будет делать на основе существующих СНТ.

Но всё это, конечно, полумеры. Мне кажется, перспектива за коттеджными посёлками, т. е. постоянными поселениями из домов, окружённых садами. Подлинное решение — город-сад. Собственно, 100 лет назад все города были в основном одно-двухэтажными. Моя бабушка жила в центре Тулы в доме с садом, и все дома там были такими. Многоэтажные дома были разве что в Москве да в Питере, и многими они ощущались как нечто противоестественное: «Вас заменили уроды, грузные, в шесть этажей», — писала Марина Цветаева о домиках старой Москвы. Интересно, что бы она сказала о достижениях современной архитектуры и градостроения? Жить в доме с садом — это соответствует человеческой природе, а житьё «на этажах» — источник вечного стресса. Человеку нужно такое жильё, из которого не нужно выезжать, проталкиваясь в пробках, чтоб послушать птичек и глотнуть кислорода.

Но это — мечты. А происходящие у нас процессы — это реальность: превращение постсоветского общества в капиталистическое, где богатые становятся богаче, а бедные — беднее. Богатым эти шестисоточные дачи — ни к чему, а бедным — не по карману. Вот их и продают.