О смысле бытия

На днях попал случайным образом на какую-то телепередачу, на которой наши знатоки с самым серьезным видом обсуждали этичность нового явления в жизни гниющего Запада, связанного с человеком усопшим. Насколько я понял, где-то там, в смысле на Западе, человекообразные люди задумались об утилизации останков людей, оставивших этот мир. Мол, чего зря добру пропадать, нужно изготавливать из умерших людей своеобразный компост и удобрять им землю, подготавливая ее для жизнедеятельности новых человеков. Практично и гигиенично. При обсуждении этой темы особых разногласий между нашими политологами, знатоками, или как там их еще назвать, не было, если не считать некоторые расхождения при затрагивании темы религии.

Говорили много и достаточно долго, но к моему удивлению, ни один из участников дискуссии не затронул основополагающий в данном случае вопрос, вопрос о смысле бытия человека. А ведь он сам собой напрашивался, прямо-таки витал в воздухе. Но человек разумный, к которым, несомненно, относят себя и участники данной дискуссии, старательно обходит данную тему, дабы не оказаться лицом к лицу с идиотизмом жизни, когда человечество ударными темпами пытается построить здание будущего, не имея ни малейшего представления о том, что оно должно собою представлять и зачем оно нужно вообще. Вот строим и все тут, а дальше время покажет, что и как.

Смысл нашего бытия является основой основ всех разглагольствований человека во все времена. Ответ на этот вопрос настолько важен, что можно смело утверждать, что он является тем фундаментом, на котором держится человечество. И если признать, что никакого смысла в нашем появлении на белый свет нет, то чем тогда мы отличаемся от братьев наших меньших? Только тем, что те, приспосабливаясь к условиям местообитания, изменяют свои привычки и даже инстинкты. А вот мы делаем все по-иному – изменяем условия своего проживания. Антилопы гну, когда пастбище вытоптано и корма на нем нет, откочевывают в другие места, а мы не такие. Мы начинаем сооружать системы орошения, поворачиваем вспять реки, строим АЭС. Одним словом, делаем все, чтобы природа приспосабливалась к нам, и получаем Чернобыль и Фукусиму, горы мусора возле городов, пластиковые острова в океанах, гари вместо зеленых дубрав, ну и так далее. В свое время Барбара Уорд написала книгу «Земля только одна» в которой она  отметила, что повсюду, где появлялся человек цивилизованный, происходила деградация ландшафта. Отсюда следует, что если смысла жизни у братьев наших меньших нет, то у нас он есть. И смысл этот, бросающейся в глаза, пока один – изгадить землю так, чтобы она встрепенулась и указала нам на наше место.

Вероятно, последнее утверждение слишком категорично, и это всего лишь издержки движения, движения к чему-то, нами еще не осознанному, но очевидно, что наш разум куда-то нас влечет. Вопрос – куда? В рай после смерти? Так посмотрите на все интерпретации райской жизни, проповедуемые мировыми религиями. Не напоминают ли они нечто земное, сдобренное наркотическим опьянением от обладания всяческими благами?

Получается, что и религия не дает ответа на смысл нашего бытия.

Она всего лишь представляет собой определенный репер на пути к чему-то, репер необходимый, поскольку религия, как бы ее не извращал человек, является носителем моральных ценностей, дающих возможность выживания человеку среди себе подобных.

Одним из возможных ответов на этот основополагающий для нас вопрос является вероятность существования души, как некой программы, подобно компьютерной, которая внедряется в человеческое дитя после достижения им определенного возраста, как в биологический инструмент, для определенной цели. Снова возникает вопрос: «Кто и зачем определяет эту цель»? И проще всего ответить, мол, эту цель определяет мировой разум, но мы слишком слабы, чтобы постичь ее своими шестьюдесятью миллиардами клеток серого вещества, расположенных в нашей черепной коробке. Но цель имеется и в это нужно верить, коль понять ее нам пока что не дано.

Возвращаясь к теме обсуждения возможности использования праха умерших для определенных целей, следует заметить, что мы мним себя умнее наших предков, несравненно умнее, поскольку обзавелись различными гаджетами и ходим сегодня по миру, уцепившись глазами за экраны, на которых толпятся люди, звери, горы и океаны, мира виртуального. При этом мы способны натолкнуться лбом на реальный мир в виде встречного человека или обыкновенного столба, и хорошо если эта встреча не нанесет нашему организму неприемлемого ущерба. Мы того не понимаем, что движемся по той же дороге, что и наши предки. Они тоже в свое время украсили свою жизнь путем обожествления реальности, когда каждый камень или ручей представлял в их понимании сущность некоего бога, способного повлиять на жизнь каждого человека. Только все это человек прошлого, не обладая гаджетами, носил в своем сознании, то есть в голове.  

А теперь, поскольку в свое время, лет этак двадцать тому назад или даже больше, изучая суть основных религий мира, я узнал, что прощание с усопшими у разных народов осуществлялось по-разному. В Индии трупы людей с давних времен сжигали на кострах, сооружаемых на плотах, которые уплывали, надо полагать, в Индийский океан. В древнем Иране умерших водружали на специальные башни, где их расклевывали пернатые падальщики. Христиане и мусульмане хоронили своих усопших в земле. Древние сарматы для особо выдающихся покойников сооружали гробницы в виде насыпного холма. Древние шумеры для этих целей сооружали специальные гробницы, отправляя за знатным покойником на тот свет целую армию слуг. Одним словом, хоронили своих умерших разные народы по-разному. Даже говорят, что протоарии, которые обитали где-то на территории современной Турции, выносили своих покойников за околицу поселения на съедение зверям. Но после этого возвращали скелет в родной дом и хоронили под полом. И как видите нигде среди народов, затронутых цивилизацией, речь не шла об использовании тел умерших людей в каких-то целях, если не считать мумификацию  усопших для последующего поклонения.  Даже само обсуждение этого вопроса ничего кроме омерзения не вызывает. Даже дикие звери не поедают трупы своих собратьев. А мы же люди…