О богохульства и клевете в круге угасающего света

Русская Православная Церковь подготовила и приняла документ об отношении РПЦ к намеренному публичному богохульству и клевете в адрес Церкви. Документ был опубликован 4 февраля 2011 года и сразу же вызвал широкий общественный резонанс. Обсудить его на радио «Эхо Москвы» собрались Светлана Сорокина и Юрий Кобаладзе (ведущие), а также Владимир Вигилянский (руководитель пресс-службы Патриарха Московского и всея Руси) и Андрей Мельников (главный редактор газеты «НГ-религии») в рамках передачи «В круге света». К сожалению, все участники дискуссии не смогли должным образом разобраться в документе и сделать адекватную оценку его содержания. В частности, по моему мнению, стоит отметить негативный тон Андрея Мельникова, посчитавшего документ исключительно внутренним церковным распоряжением, хотя очевиден тот факт, что в нем излагаются общие принципы и нормы морали и нравственности в религиозной сфере, необходимые не только всякому православному христианину, но и людям, принадлежащим к другим конфессиям или мировоззренческим течениям. В документе ясно отражена его ценность и своевременность: «В законодательной системе обществ, где подавляющее большинство жителей принадлежит к одной религиозной традиции и высокая ценность религии очевидна, сформировались нормы, направленные на противодействие публичному распространению богохульства. Подобное законодательство, весьма распространенное в прошлом, продолжает существовать во многих странах мира с различными политическими системами. Применение подобных норм в правовой системе заслуживает положительной оценки и всяческой поддержки, если не приводит к дискриминации. В одной из новелл Юстиниана справедливо указывается: «Если не оставляются без наказания злословия против людей, то тем более заслуживают наказания те, которые злословят Бога» (Nov. LXXVII).»

Несмотря на это, Андрей Мельников рассуждает о неких попытках адаптации церковных понятий к общественной жизни в документе и негативно отзывается о подобных стремлениях, приводя в пример исламские государства, забывая, что ортодоксальное христианство принципиально отличается от ортопраксического ислама по типу религии и что исламское законодательство базируется на религиозных основах самого ислама. В дальнейших рассуждениях Андрей Мельников еще несколько раз пытался перефразировать текст документа с явной целью выставить неудачными и антиобщественными многие его формулировки.

Обсуждая документ, ведущие пытались уйти в сторону от темы богохульства как такового к нападкам на церковь по вопросам передачи церковных ценностей, земельных угодий и прочего. Несмотря на то, что в документе дается ясное и четкое определение богохульства и клеветы, в ходе передачи были также предприняты попытки увести разговор в наукоемкую область обсуждения терминологии. Владимир Вигилянский пытался сопротивляться подобным тенденциям, но, к сожалению, у него это не получалось. Руководитель пресс-службы Патриарха Московского и всея Руси говорил, как всегда невнятно, о внутренней направленности документа для Церкви, о безграмотности духовенства, о спорах при принятии документа – но ни слова конкретики мы не услышали из его уст, хотя в документе, например, четко сказано:

«Поскольку религия занимает важное место в частной и общественной жизни большинства людей, актуальным остается формирование законодательных норм, регулирующих выступления и действия в отношении религиозных убеждений групп верующих граждан со стороны тех, кто не разделяет верования данных групп. Так, актуальна реакция на случаи христианофобии, имеющей место в различных странах мира и проявляющейся в нетерпимости и ненависти к христианским ценностям, традициям и символам, которые большáя часть населения планеты определяет как неотъемлемую часть своего мировоззрения. Христианофобия проявляется также в унижении человеческого достоинства и оскорблении религиозных чувств христиан, в возбуждении религиозной вражды к ним и их дискриминации. Оскорбление религиозных чувств и унижение человеческого достоинства такой значительной социальной общности ― это реальная угроза гражданскому согласию.

Определенные тенденции развития национального и международного права позволяют говорить о том, что в мире постепенно формируется понимание необходимости защищать достоинство религиозных сообществ. Важно и далее поддерживать развитие норм международного права, а также соответствующего им национального законодательства, гарантирующего защиту от посягательств и издевательств в отношении убеждений, коллективно разделяемых гражданами, от оскорблений коллективных религиозных, а также национальных и расовых чувств, человеческого достоинства социальных групп».

Вызывает удивление мнение ведущих программы о появлении вместе с документом некоей церковной цензуры, накладывающей ограничения на журналистскую деятельность, хотя в документе говорится лишь о намеренном оскорблении церкви, святынь, иерархии и демонстрируется необходимость различать богохульство и клевету с критикой негативных явлений в церковной жизни, которые церковь всегда готова и стремится исправлять и преодолевать с точки зрения христианского учения.

С другой стороны, в документе отмечается, что чаще всего богохульство и клевета используются как средство борьбы с религией, оправдываемое ссылками на свободу совести, слова или творчества. Замечу, что участники дискуссии не обратили внимание на столь вопиющий факт.

Рассуждения о навязывании церковью «новой повестки дня», попытке регламентации жизни общества при ближайшем рассмотрении оказываются беспочвенными, потому что в документе мы читаем: «В Основах учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека подчеркивается: "Современное законодательство обычно защищает не только жизнь и имущество людей, но и символические ценности, такие как память умерших, места захоронения, памятники истории и культуры, государственные символы. Такая защита должна распространяться на веру и святыни, которые дороги для религиозных людей" (IV.5)».

Светлана Сорокина высказала мнение об отсутствии у Русской Православной Церкви стремления к разговорному общению с паствой, говорила о чрезмерности догматичности в церкви, явно забывая о том, что сегодня каждый человек может свободно придти в храм, пообщаться со священнослужителями, посетить воскресную школу и миссионерские беседы. Также не стоит забывать о довольно обширной миссионерской деятельности по всей территории России, когда грамотные, подготовленные богословы навещают отдаленные уголки нашей страны и простым, понятным языком доносят истины веры до обычных граждан. Удивление вызывает не только неосведомленность в церковной деятельности ведущей программы Светланы Сорокиной, но и ответ отца Владимира, который говорил не о церковной деятельности, а о праве каждого гражданина свободно голосовать и участвовать в пикетах как о проявлении свободы и желании священнослужителей участвовать в общественных процессах.

В свою очередь, Андрей Мельников высказался о положительном опыте политически активных церковных деятелей на территории Украины, где многие члены УПЦ КП (раскольническая организация, не признанная ни одной поместной Церковью – прим. авт.) являются одновременно священнослужителями и состоят в политических партиях, забывая о совершенно четкой позиции РПЦ по данному вопросу, высказанной в социальной концепции, о недопустимости политической деятельности для священнослужителей ввиду пагубности ее как таковой для православного пастыря.

Как мы видим, довольно быстро дискуссия уклонилась от обсуждения вопросов богохульства и клеветы, так и не выяснив, что же предлагает документ относительно данных понятий и какие методы борьбы с этим негативным социальным явлением излагаются в нем. Из этого можно сделать вывод, что всякое церковное решение, защищающее свободу и совесть Русской Православной Церкви, вызывает волну недовольства со стороны некоторых СМИ, явно стремящихся проводить в жизнь политику антицерковную, чуждую православным нормам этики и морали. Очевидно, что многие представители СМИ, к сожалению, будут смотреть на решения РПЦ сквозь пальцы и продолжат неуважительно относиться к исторически сложившейся на территории России государствообразующей религии – православию, неотъемлемой части ведущей нации нашей страны – русского народа. Закончить эту статью хочется словами документа:

«Лица, которые богохульствуют и клевещут на Бога и Церковь, причиняют великий, иногда непоправимый, вред самим себе, обрекая свои души на вечную муку. Кроме того, они соблазняют людей, колеблющихся в вере, вовлекая их в богохульство, в согласие с клеветой и распространение клеветы и хулы.

Пытаются они всеять семена смущения и в душах немощных из числа православных христиан, иногда колебля их веру в Бога и в Церковь, а иногда вызывая излишне резкую непродуманную реакцию на оскорбление их религиозных чувств.

Именно по этим причинам членам Православной Церкви, клирикам и мирянам, следует разумно и эффективно отвечать разными способами на богохульство и клевету в адрес Церкви и ее священноначалия, чтобы немощных защитить от соблазна, а самих согрешающих постараться остановить на путях греха и по возможности привести к покаянию».

Документ, который приведен выше, является вехой в истории Православной Церкви и в развитии церковно-государственных отношений, так как дает понятие о необходимых критериях, оценку намеренного публичного богохульства и клеветы в адрес Церкви. И пусть знают клеветники и богохульники, что их пагубная деятельность будет рассматриваться не только исходя из общепринятых нравственных норм, но также и с церковно-канонической позиции.

Василий Данилов, специально для Sozidatel.org