Жёлтый карлик украинской ненависти

У Сартра была "Тошнота". У украинцев есть "Ненависть".

Они его ненавидят. Они его боятся. Они его проклинают. Они созывают мольфаров, и те, становясь в круг у древнего православного монастыря в Киеве, насылают на него порчу. Мольфары уезжают обратно в свои глухие деревни и в Польшу на клубнику, а они продолжают его ненавидеть с еще большей силой.

Они рисуют на него карикатуры и мультфильмы, придумывают матерные частушки и прозвища. Они жалуются на него старшим товарищам, ибо сами слабы и глупы. Старшим на них наплевать, но не наплевать на него, поэтому они милостиво внимают их рыданиям вперемешку с проклятиями о том, как он их обидел. И обещают его покарать. И они надеются, надеются, надеются. Они прислушиваются к каждому его слову, чтобы услышать, что он закашлял. Они следят за каждым его движением, чтобы увидеть, что он упал. А когда он падает на льду отстроенного им ледового дворца, они радуются и объявляют это его концом.

Или хотя бы началом конца. Ну, или хоть синяк на коленке.

Они ловят каждую его фразу, каждый взгляд и считают, что он смотрит на них и говорит только о них. Даже если он сидит на футболе и беседует с королём Конго.

Они знают о нём всё. Его прошлое, настоящее, будущее. Подробности личной жизни, карьеры, спорта. Размер ноги, группу крови, марку часов. Разбуди их ночью, они без запинки ответят, что он делал 32 мартобря тысяча восемьсот лохматого года. Они источают такую ненависть к нему, что этой энергией можно было бы освещать Сан-Марино.

И они очень, очень хотят его себе. Они хотят, чтобы он у них тоже был. И чтобы они были у него. И плачут.




Такая мощная эманация (и в физическом, и в метафизическом смысле слова) могла бы даже привести к изменению их жизни, если бы не одно но. Если бы она не была отрицательно заряжена. Но этот пульсирующий жёлтый карлик ненависти может привести только к распаду.