Ярузельский и военное положение в Польше 13 декабря 1981 года

13 декабря 1981 года глава правительства Польской Народной республики (ПНР) и министр обороны Войцех Ярузельский ввел в стране военное положение. 
 

Обстановка в ПНР начала накаляться еще в 1980 году. В этом году были подняты цены на многие потребительские товары, тогда же в Гданьске был создан независимый профсоюз «Солидарность» во главе с Лехом Валенсой. В начале сторонники «Солидарности» ограничивались только экономическими требованиями, но вскоре появились и политические, они стали настаивать на праве свободы забастовок и отмене цензуры. 

Надо заметить, что предпосылки восстания были заложены в предшествующий период. Огромную роль в этом сыграла политика первого секретаря ЦК Польской объединённой рабочей партии (ПОРП) Эдварда Герека. Правительство Герека активно брало кредиты как у западных стран, так и в Советском Союзе, что первоначально способствовало быстрому росту экономики, но к концу 1970-х годов, долговое бремя страны стало непосильным. К 1980 году долг Польши достиг 20 млрд. долларов. Польское правительство планировало с помощью модернизации промышленности стать мощной экономикой Европы. Товары которой покупали бы не только в странах социалистического блока, но и на Западе. Но польские товары не нужны были Западу. Западники охотно давали полякам в долг, считая, что этим подрывают социалистическую систему, усиливают давление на Москву, которой придётся помочь Варшаве. Это ввергло ПНР в жёсткий социально-экономический кризис. 

Кроме того, надо отметить, что в Польше осуществлялось строительство социализма с «национальным» уклоном. Процветал антисемитизм, мощные позиции были у католической церкви – Ватикана, который был врагом социализма и СССР. 

Правительство, 1 июля 1980 года из-за необходимости выплаты долгов странам Запада ввело режим всемерной экономии, были повышены цены на мясо. По стране прокатилась волна забастовок, люди привыкшие к определённому достатку (хотя страна жила не по средствам) не хотели экономить. Волнения фактически парализовали к концу августа балтийское побережье Польши, впервые были закрыты угольные шахты Силезии. Правительство пошло на уступки забастовщикам, в конце августа рабочие верфи им. Ленина в Гданьске (их возглавлял электрик Лех Валенса), подписали с властями «соглашение из 21 пункта».
 

Подобные соглашения были подписаны в Щецине и Силезии. Забастовки прекращались, рабочим гарантировали право забастовки и на создание независимых профсоюзов. После этого в ПНР было создано и обрело огромное влияние новое общепольское движение «Солидарность», лидером которого стал Лех Валенса. После этого Эдвард Герек был сменён на посту первого секретаря ПОРП Станиславом Каней. Его назначение стало компромиссом между властями и бастующими, из-за угрозы ввода войск ОВД по «чехословацкому» сценарию. Поляки в то время говорили: «Лучше Каня, чем Ваня». 

Но это не решило проблему, долг продолжал давить экономику, недовольство населения нарастало, подпитываемое сообщениями о коррупции и некомпетентности властей. «Солидарность» требовала политических и экономических реформ, повышения уровня жизни, это привлекало к этому движению массы людей. Правительство постепенно утрачивало контроль над ситуацией в стране. В феврале 1981 года министр обороны генерал Войцех Ярузельский (глава вооруженных сил с 1969 года) был назначен премьер-министром ПНР, а в октябре стал генсеком партии. Таким образом, он сосредоточил в своих руках три главных в стране поста. 

Утром 12 декабря 1981 года Ярузельский сообщил в Москву о вводе военного положения, в ночь с 12 на 13 декабря по всей республике отключили телефонную связь. Лидеров «Солидарности» изолировали, генерал выступил с заявлением, в котором сообщил, что необходимо «связать руки авантюристам, прежде чем они столкнут Отчизну в пучину братоубийственной войны». В ПНР также объявили о создании Военного совета национального спасения. 
 

По некоторым данным в операции было задействовано до 70 тыс. солдат, 30 тыс. сотрудников милиции, 1750 танков, 1900 бронетранспортеров, 9 тыс. грузовых и легковых автомобилей, несколько эскадрилий вертолетов и транспортных самолетов. Все эти силы были сосредоточены в крупнейших городах и промышленных центрах. 
 

Сам польский генерал неоднократно заявлял, что введение военного положения в ПНР и ужесточение режима было вызвано необходимостью спасти страну от вооруженной интервенции Советского Союза. По его мнению, Москва готовилась восстанавливать «социалистическую законность» в мятежной республике. Но, между тем ни в архивах Польши, ни в рассекреченных Россией документах нет указаний на подготовку вторжения в ПНР войск ОВД. А в 2005 году были опубликованы стенограммы, которые говорят, что польский генерал сам упрашивал Москву ввести войска, ещё и шантажировал советских лидеров тем, что ПНР выйдет из Варшавского договора. Москва отказалась. 
 

Улицы Польши наводнили танки, бронетранспортеры, вооруженные автоматами солдаты. По всей стране была отключена телефонная связь и закрыты аэропорты. В городах и на крупных предприятиях были назначены более 2 тыс. военных комиссаров. 
 

По словам Ярузельского, он до последнего момента оттягивал введение военного положения в стране, и только когда понял, что руководители «Солидарности» не готовы на компромисс, требуя передачи им власти в Польше, он принял это «тяжелое, мучительное решение».

Хотя факты свидетельствуют, что к введению военного положения армия готовилась, как минимум, несколько месяцев: к примеру, практически во все города и поселения страны были заранее отправлены военные подразделения якобы для оказания продовольственной помощи. 
 

Именно военные части стали опорой генерала в первые дни, когда было введено военное положение. Военные разгоняли стихийные акции протеста, задерживали зачинщиков, интернировали их в специальные лагеря, куда уже заранее отправили руководителей «Солидарности». Задержанных заставляли подписывать т. н. заявление о лояльности, за него обещали свободу. 
 

До 23 декабря силовые структуры подавляли сопротивление в основных оплотах «Солидарности» — на Гданьской судоверфи, Краковском металлургическом заводе, Люблинском автомобильном заводе и других предприятиях. Наиболее ожесточенное сопротивление оказывали шахтеры. Не обошлось и без жертв: так, на шахте «Вуек» погибли девять забастовщиков, еще трое — во время разгона стотысячной демонстрации в Гданьске. Один из студентов Политехнического университета Вроцлава был избит до смерти при попытке оказать сопротивление во время захвата силовиками университетских помещений. 

По всей Польше был введен комендантский час и жесткий паспортный режим, который позволил контролировать любые передвижения граждан по стране. Обычным делом стало прослушивание телефонных переговоров, массовые собрания запретили под угрозой ареста. Осенью 1982 года польские власти объявили о роспуске «Солидарности» и всех остальных независимых профсоюзов, а через несколько месяцев из лагерей были выпущены все, кто до тех пор там содержался. Надо отметить, что в польские военные смогли обойтись без большой крови, до отмены военного положения в июле 1983 году, погибло чуть более 100 человек. 
 

Забастовки и демонстрации не имели централизованного руководства. Уже к концу декабря государству удалось их подавить. Опираясь на полмиллиона приверженцев, военный режим одолел десятимиллионное профобъединение. Произошедшее деморализовало многих сторонников «Солидарности».На протяжении 1982 года члены ушедшей в подполье «Солидарности» неоднократно выходили на демонстрации. Теперь они оказывали военным активное сопротивление, закидывали их камнями. Среди активистов стало больше молодежи, а лозунги приобрели более жесткий антикоммунистический характер. Однако результатов рискованные демонстрации не приносили, и уже к осени активность заметно упала. Сторонники «Солидарности» боролись с режимом с помощью опозданий на работу, агитации через надписи на стенах («Зима ваша, весна наша!», например) и бойкотирования государственных мероприятий. 

Одновременно проводились экономические реформы: часть предприятий (особенно стратегически важных) были подчинены жесткой дисциплине, на остальных вводилась постепенная либерализация, с рабочим самоуправлением, хозяйственным расчётом, конкурентной зарплатой. Цены были частично освобождены. Но большого эффекта реформы не дали. Страна была обременена долгом и не могла дать людям того уровня жизни, о котором все мечтали. Реформы Ярузельского лишь оттягивали начало нового кризиса. 

Видя, что оппозиционная активность пошла на спад, Ярузельский постепенно смягчал военный режим. 22 июля 1983 года военное положение было отменено. 

В апреле 2007 года против Ярузельского выдвинули обвинения в "руководстве преступной организацией вооруженного характера, имевшей целью совершение преступлений" во время событий 1981 года. Спустя полтора года начался суд, имевший ярко выраженную политическую окраску. Ведь никаких законов социалистической Польши генерал не нарушал, и все это выглядело как сведение политических счетов со стороны бывшего деятеля оппозиции Качиньского. 

Гибель Качиньского в катастрофе под Смоленском облегчила положение Ярузельского. Пришедший в 2010 году к власти президент Бронислав Коморовский да и премьер Дональд Туск не имели склонности к сведению счетов с престарелым политиком. Хотя суд не прекратился, Ярузельского по состоянию здоровья исключили из числа его участников. 

Польское общественное мнение в отношении Ярузельского было неоднозначным, так например, еще в 2001 году данные социологических опросов свидетельствовали, что большинство поляков готовы признать введенное в 1981 году военное положение "меньшим из возможных зол" и что введенное тогда Ярузельским военное положение спасло Польшу от гражданской войны и вероятного вторжения в страну войск Варшавского Договора во главе с Советской армией. 

По результатам одного из проведенных прессой опросов Ярузельский был включен в первую десятку списка "Сто поляков ХХ века", который возглавлял папа римский Иоанн Павел II. Заслуги Ярузельского перед страной признают и его недавние политические оппоненты, вот что сказал о Ярузельском Лех Валенса:
"В годы войны Ярузельский сражался за свободную Польшу. Он генерал. В другой истории и при других обстоятельствах его считали бы великим человеком".