Как помещики о своих крепостных заботились

Хозяйственные дворяне пеклись о достатке крестьян, но таких было меньшинство

— У тебя крестьяне затем, чтобы ты им покровительствовал в их крестьянском быту. В чём же быт? В чём занятие крестьянина? В хлебопашестве? Так старайся, чтобы он был хорошим хлебопашцем… В деятельности я твой первый помощник. Нет у тебя скотины – вот тебе лошадь, вот тебе корова, вот тебе телега. Всем что нужно, готов тебя снабдить, только трудись. Для меня смерть, если хозяйство у тебя не в устройстве, и вижу у тебя беспорядок и бедность. Не потерплю праздности. Я затем над тобой, чтобы ты трудился…

Такие слова Н.В. Гоголь вложил в уста помещика Костанжогло, одного из немногих положительных персонажей «Мёртвых душ». Они выражали идеал благодетельного рачительного помещика, пекущегося о своих крестьянах.

Мало практиков, много идеалистов

Немногие люди ориентировались на этот идеал, а если и делали так, то без лишних слов. К числу их может быть отнесён знаменитый фельдмаршал А.В. Суворов. Он точно не терпел лени и праздности крестьян и всегда готов был помочь им в поднятии хозяйства. Пишут, будто он даже перевёл их на денежный оброк, вместо натурального, что было редкостью в те времена. Тем самым он побуждал своих крепостных работать на производство излишков, которые можно было продать на рынке. Не читая экономистов, Суворов стихийно, как военной наукой, овладел и практическими азами рациональной рыночной экономики.

Однако мало кто из помещиков ощущал связь между достатком своих крестьян, рынком и собственным благополучием. Европейские взгляды вторглись в Россию без европейского экономического базиса. Поэтому многим помещикам почему-то казалось, что они смогут облагодетельствовать своих крестьян, если займутся их просвещением.

Школа из-под палки вместо хлеба

Одним из них был известный писатель и масон Николай Иванович Новиков. Он решил устроить в своей деревне Авдотьино Бронницкого уезда под Москвой образцовую жизнь для своих крестьян. По его приказу деревня была застроена двухэтажными каменными домами, в которые свезли семьи крестьян. Деревянные избы было велено сжечь. Всех крестьянских детей обязали ходить в школу, куда барин выписал учителей из города.

Ослушавшимся полагались, по старому русскому обычаю, розги.

Крестьяне всё это терпели, пока в один прекрасный день Новиков не был арестован и заточён в Петропавловскую крепость по обвинению в заговоре против Екатерины II. Был тот заговор или нет – историкам доподлинно неизвестно. Но когда Новиков вернулся в Авдотьино, то выяснилось, что каменные многоквартирные дома сгорели при пожаре (наверняка умышленном), а крестьяне отстроили себе, как прежде, деревянные избы на каждую семью…

Над такими «просвещёнными» помещиками издевался Гоголь в том же втором томе «Мёртвых душ», описывая деревню полковника Кошкарёва: «Вся деревня была вразброску: постройки, перестройки, кучи извести, кирпичу и брёвен по всем улицам. Выстроены были какие-то дома вроде присутственных мест… Принял он Чичикова отменно радушно… и рассказал с самоуслажденьем, скольких стоило ему трудов возвесть имение до нынешнего благосостояния; …сколько нужно было бороться с невежеством русского мужика, чтобы одеть его в немецкие штаны и заставить почувствовать сколько-нибудь достоинство человека». Деревня при этом переживала кризис, имение было заложено в казне, а мужики, выбитые «реформаторством» барина из привычной колеи, ленились и пьянствовали.

Декабрист Павел Пестель, кроме открытия школы для детей крепостных, устроил свою деревню по образцу казармы и ввёл военную дисциплину. Хотя он проектировал отмену крепостного права после победы революции, но лично освобождать своих крестьян раньше времени не собирался. Молодой Лев Толстой тоже баловался школой для крепостных и тоже не думал о том, чтобы дать крестьянам вольную. На воле, считали помещики, крестьяне пропадут.

Редкие помещики – всего один из ста в целом – воспользовались указом Александра I «о вольных хлебопашцах» 1803 года, предоставлявшем право отпускать крепостных на волю с землёй по обоюдному соглашению, за выкуп или просто так.

Кадр из сериала "Кровавая барыня"