Вторая часть 5кадр. Супер - король бумажной империи

ВТОРАЯ ЧАСТЬ 5 кадр. СУПЕР – КОРОЛЬ БУМАЖНОЙ ИМПЕРИИ

   Проводив Ляптя, Капа полила ромашки, покормила орла, закипятила зеленый чай и, присев на желто выкрашенный  табурет возле просторного  окна, поставила беленькую чашку на застеленный пожелтевшей газетой подоконник. Если раньше она испытывала тревожное  чувство замкнутости пространства и одиночества, а поэтому и не любила чаевничать за столом, так как взгляд упирался в стены, и она стремилась к окну, то сейчас,  глядя на детскую площадку, толпу прохожих, шумно валивших на работу, спешащих на рынок, чтобы отовариться,  она мечтала, что квартирантка когда – ибудь да выйдёт замуж и распахнётся  жизнь Капы задорными и весёлыми голосами детей. Она достала зеркальце из серванта, улыбнулась отраженной Капе, поправила   убелённую прическу, волосы которой были завиты в колечки. Её охватило нестерпимое желание выйти и окунуться  в оживающий мир, который уже много лет был втиснут в однокомнатную квартиру, чтобы почувствовать его по  - новому. Глубоко вдохнуть и поиграть с детьми, не входя ни в какую роль, а просто по – старушечьи  с поговорками и приговорками, как играла с ней её баба Ева, задавая загадки: «А какого цвета будет синий платок, если его опустить в воду?». «Красного». «Цвет, внуча, останется тот же самый, только он будет мокрым». « От чего плавают утки?». «У них лапки». «От берега».

   Ей не удалось выйти замуж, завести  семью, нарожать детей. Стремительно мчалось время, проскакивали и летели годы, рассыпая  радости и рассветы после  цыганских, гитарных ночей. Нёсся бушующий, завораживающий глаза  поток жизни в оглушительных аплодисментах, перерастающих в овации с криком «Браво, Капа!», Было всё: разномастные афиши, более всего ей нравилась афиша с женщиной в морской капитанской фуражке, броско отдающей честь,  высшие театральные роли, капризы, признания в любви, огромные букеты цветов, дорогие украшения от любовников…. Она вживалась в любую роль и готова была даже платить деньги, чтобы быть на сцене и играть, играть до изнеможения. Когда её спрашивали, откуда такой талант, она отвечала: я родилась на сцене (и это была правда), она моя божественная звезда. Игра была её смыслом жизни, вдохновением, и она никогда не думала о том, что придёт время и иссякнет вдохновение, что долго и терпеливо поджидающая и запрятавшаяся старость вынырнет и нанесёт удар и вцепиться своими когтями в душу и лицо,  и вместо молодой, полной сил женщины на сцену попытается вскарабкаться  одряхлевшая и обессилившая  старуха, перед которой опустят занавес, её не примут, оттолкнут к подножью сцены, чтобы не огорчать зрителя, не дать ему разочароваться в кумире, и разлохматится прошлое иссохшими цветами в стеклянных вазочках, ковром с ромашками, двумя диванами, сервантом, свернётся во всё то, что она, сама  не осознавая, готовила к неизвестному и загадочному будущему. И покажется ей, и поднимется, и вырвется из глубин души горькое чувство осознания, что  не было ни  блестевшего со всеми радужными  цветами  прошлого, что всё было  лишь выдумкой, обманом, иллюзией…

   Автор был знаком с некоторыми артистами. Однажды он поехал в «Дом творчества» и встретился с бывшим кумиром, который хотел спеть. Он напрягал глаза, шевелил губами, пытаясь оживить голос, но был слышен только тяжелый хрип, словно взывающий о помощь. Этого достаточно, что бы сказать себе: не гордись своей молодостью и силой, не бахвалься, ты будешь таким же.

   Хозяйка открыла окно, когда в душе стала появляться тревога, которая усиливалась, а с приходом вечера превратилась в страх. Квартирантка должна была бы уже прийти.  Она поискала её вещи,  но спохватилась. Вещи были на Ляпте . Уехала в посёлок, даже не попрощавшись. Обманула.  Капа готова была заплакать, но облегчёно вздохнула, увидев  Ляптю, тащившую огромный целлофановый пакет, уходила ведь без всего. Пакет заинтриговал Капу, но она решила сдержать себя и,  поспешно открыв дверь, напустилась на квартирантку.

- Ты где шляндала, - взвилась Капа. – Я тут чуть с ума не сошла.

- Капочка, - ласково протянула Ляптя. - . Чтоб сойти с ума – нужно иметь ум. А у тебя его нет. Если бы был, то ты в первую очередь не меня ругала бы, а в пакет заглянула бы.

- Плевать я хотела на пакет, - высекла хозяйка, удерживая со всех сил глаза, которые так и норовили «завалиться» в пакет..

- Капа. А если он забит баксами, - по – лисьи подкрадывалась квартирантка, чтоб сбить обозлённый настройки бывшей артистки, - тоже плевать будешь.

- Ещё как. В три раза сльнее, - лихо отрубила Капа.

   Лихо, то лихо, но руки чесались, а голову прошибали мысль: кончай трепаться, ныряй в пакет и поработай.

- Неужели за меня беспокоилась?

- Нужна ты мне, - сменив злость на равнодушие, - бросила хозяйка. -  Просто сорвалась.

- А от чего сорвалась?

- Что ты пытаешь меня, - взъярилась Капа. – Вечер не понравился.

- И чем он не понравился, - наседала Ляптя.

- А вот тем и не понравился.

   Можно было придумать и не безликую причину, но атаки квартирантки сбивали.

- Понятно, - махнула Ляптя, увидев струйки пота, сбегавшие с лица Капы. -  Мы его сейчас так подправим, что он тебе очень понравится. Если б ты знала, что у меня в пакете.

- И знать не хочу.

- Ну и упрямая же ты бабка.

- Какая есть.

- Ладно, - отстала Ляптя. - Я на рынке малость поработала, Хотела заведующей повкалывать, предлагали. да не понравилось. Бумаг много, - стала заливать она. – Нашла работу полегче. Ящики с овощами потаскала. Меня и затарили. А сколько я сегодня бабок видела, Капа. Чуть не чокнулась. Слушай и думай.

   После рассказа о супер – бизнесмене наступило долгое молчание, которое разрушила Капа.

- Ограбить, - твёрдо сказала она. – Ограбить до нитки и морду набить и дяде, и ему и номерок пришпандорить на лоб, - разошлась Капа.

- Жестоко.

- На морду носорога приклеить, - усилила хозяйка. – Собственными вот этими, - Она потрясла руками с такой силой, что громыхнули кости.

- Да прервись, разошлась. Ну, грабануть мы сможем. А кто морду будет бить?

- Я, - резанула Капа. – Я же тогда Хуано отметелила скалкой.

- Не Хуано, а меня, - вздохнула Ляптя. -  Наконец, призналась. Ты одновременно брехливая и честная. Что - то само влетело, когда меня примочила, но призналась, что не влетело, а скалка погуляла.

- Сердишься?

- Да, нет. Это же была репетиция. Вообще. мысль о грабеже достойная, хорошая и нравственно  правильная. Нужно обдумать, но я сегодня побывала ещё и в другом месте. Тоже интересное.

   Оставим пока комнатку,  пусть Ляптя и хозяйка разрабатывают план ограбления и вернёмся в офис бывшего носильщика, чтобы узнать, что же там случилось, и где ещё была Ляптя.

   Красная кнопочка на факсе не работала, хотя Ляптя прилагала все усилия. Она даже стёрла подушечку указательного пальца. Опасаясь, что бывший носильщик может застать её, она выметнулась на улицу и вышла на новый круг.

   Исходной точкой в круге был администратор студенческого общежития, отказавший Ляпте в ночлеге и посоветовавший обратиться в гостиницу.

   Фортуна переместила его сначала с должности коменданта общежития на должность президента акционерного общества с молью на рекламе. С президентской должности - в общежитие возле озера, в водах которого отражались не железные спинки кроватей, а тюремные решетки.

   Тюрьму осаждала толпа с плакатами. Коротконогая японка с фотокамерой,  с рыскающими глазами, затянутая в модные дырчатые джинсы, суетливо бегала вокруг толпы, пытаясь пробиться в центр, но центр был плотным, и ей приходилось довольствоваться интервью с окраин,. Интервью были разными, как и надписи на плакатах: от объяснения в любви к бывшему президенту до объяснений не в любви. Зарубежная пресса называла его "супер-король бумажной империи". Отечественная путалась в оценках.

   Пробиться с первой попытки к супер-королю Ляпте не удалось. Она сделала ставку на японку.

- Ты русский язык хорошо знаешь?

- Хленово, - прохлюпала японка.

   Она хорошо знала русский мат, с которым ее познакомил таможенник, когда она после рейса "Аэрофлота" открыла чемодан и сказала, что в Японии он был тяжелее.

- Сама спи...ла, - сказал таможенник.

- Сто Вы сказали? - просипела японка.

   Таможенник объяснил, что он сказал: в Японии земное притяжение сильнее, чем в России.

— Значит, тебе нужен переводчик? - констатировала Ляптя.

- Ошень, - прошепелявила японка.

- Интервью от самого супер-короля хочешь получить?

- Хосу!

- Да не сипи ты, - бросила Ляптя. - Грузи свою аппаратуру на горб.

   Японка порыскала глазами по сторонам.

- Что ищешь?

- Вюрблюда.

- Зачем? - опешила Ляптя.

- Вы зе сами сказали: гёрб.

   Ляптя загрузилась фотокамерой. Надзирателю японка объяснила через переводчицу: она президент деловых кругов Японии и хочет взять интервью у супер-короля.

- С какой стати?

   Стать была одна: интервью поможет ей избежать тюрьмы в Японии.

- А сколько она потеряет баксов, если сядет на нары?

 - Сто? - спросила японка.

- Сто! - ответила Ляптя.

   Сто баксов заткнули глотку надзирателю.

   Супер-король сидел на корточках и изучал через тюремный глазок надписи на плакатах, пытаясь определить удельный вес любви к нему.

   Несколько месяцев назад он сделал гениальный ход. Перебросил идею "Как выколачивать бабки у населения?" с правительственного уровня на свое акционерное общество и стал торговать акциями. Правительственные игры с лотереями, облигациями, вкладами... оказались не у дел. Государственные банки начали катастрофически терять бабки. Чиновничий улей встревожился и сделал попытку накрыть рекламу с молью. Моль накрыли. Реклама протиснулась в мембраны телефонных трубок. Примеру супер- короля последовали теле-короли. Банковская система была на грани краха.

   Супер-король уже готовился баллотироваться в первого администратора государства, когда второй госадминистратор сказал:

- Выскочка!

   И натравил на выскочку налоговый аппарат.

   Блестящая карьера супер-короля зависла над пропастью. Требовался лишь щелчок, чтобы она рухнула в нее.

   Бывшая верхушка акционерного общества уложила свои чемоданы, забыв уложить чемоданы шефа, и пожирала коньяк в "Боингах", пересекавших океан. Лапа правительства загребла его денежки, объяснив поведение своей лапы защитой интересов простых акционеров.

   Простые акционеры заметались в панике.

   Супер-королю снились акционеры с баксами, марками... и второй администратор с дубиной, когда вошли Ляптя и японка.

   Корреспондентка нацелила камеру на бывшего президента на нарах. Яйцо, влетевшее через тюремный глазок, заклеило объектив.

- Не холосо! Яйса. А у васих бабусек срать нечего!

- Да не сипи ты! - взмолилась Ляптя. - От твоего сипа слова нехолосые. Жрать, а не с, - засипела змеёй Ляптя. - Бери интервью и уматывайся. У меня тут свои проблемы.

   Ляптя толкнула спящего в неподходящий момент. Второй администратор замахнулся дубиной, акционеры с баксами и марками брызнули в россыпь... Фотокамера протаранила тюремную дверь. За ней торпедой пошла японка и застряла между ногами надзирателя. Японка поднялась с человеком на шее.

- Так маленьких носят! - вздохнула Ляптя.

   Оседланную японку поглотила нахлынувшая толпа. Ее волна дотащила корреспондентку до Курильской гряды, которая уже готовилась к отплытию в Японию.

   Бывший комендант долго не признавал Ляптю. Он принял ее вначале за проститутку, которую прислал второй госадминистратор, чтобы ублажить его сексом и выведать новые гениальные идеи о выколачивании бабок. Потом за акционерку, пробравшуюся в изолятор, чтобы выколотить из него свои бабки. Лишь после того, как Ляптя заговорила о фибровом чемодане в стальных угольниках, дымчатых очках…, он облегчённо вздохнул.

   Ляптя осмотрела камеру. Рука, переоборудовавшая студенческое общежитие в тюремное, была настроена решительно. Камера напоминала бункер. Ее не разбомбил бы атомный налет. Ляптя оценила бывшего президента. Бывший отливал желтым румянцем. От желтизны в глазах мелькали желтые бабочки. За решеткой бушевала толпа. Она - готовилась к штурму. Отпугнуть толпу не смог бы и мегафон.

- Ситуация, - вздохнула Ляптя.

   Ситуация оказалась непредвиденным случаем. В окошко просунулась рука надзирателя с миской.

- На двоих!

   Пора вернуться к Капе и Ляпте. Может быть, удастся узнать, какой план ограбления они придумали.

   Полный облом. Мы не успели. План давно разработан и скрыт. Единственное, что удалось узнать автору так это то, что основную роль будет играть хозяйка в качестве современного Робин Гуда и то, что из тюрьмы Ляптю освободили из – за отсутствия доказательств вины.