Сумерки и Закат русской нации? К вопросу о национальной политике РФ

С распадом Союза "разброд и шатание" коснулись прежде всего имперской политике
в вопросах наднационального патриотизма. Нерушимый Союз оказался не только
рушимым, но и возродил, на первый взгляд, забывшийся т.н. «парад суверенитетов».
Образовавшиеся на обламках "великой и неделимой" государства практически мгновенно стали индентифицировать себя исключительно с позиций национальной идеи. Болезненность, а порой и откровенная кровавость этого процесса, ещё хорошо помнят люди родившиеся в СССР. Естественно, наиболее мощный удар пришелся по русской нации (как цементирующему началу), парадоксальным образом лишенному своей национальной идентичности. "Дорогие россияне" алкаша Бени не канают, поскольку россиянин и русский -  это отрицающие друг друга идеологические мифологемы. В одном случае, речь идет о мифически-индиферентно-толерастной массе чавкующего "навоза истории", могущего родиться только в голове пропитоса Ельцина, а
с другой, о действительно могучем народе, давшего человечеству великую и оргинально-неповторимую культуру. Но как бы там ни было, идея "политической нации" застолбила свое место на просторах СНГ.

Понятно, что во время Великой Смуты, хищения и грабежа страны (будущие историки ещё дадут свое название этому мрачному периоду истории нашего Отечества), речь о какой-то там русской политической нации (может быть за исключением возрожденного
русского язычества) не велась. Долгое время категория «русский» была – в официальном дискурсе – табуирована. В российском правовом поле отсутствует термин «русский народ» (единственное официальное упоминание категории встречается в принятой в 1996 году «Концепции государственной национальной  политики РФ», не являющейся ФЗ, где русский народ определялся как  «опора российской государственности". Но уже 12 июня 2003 года на Красной площади на торжествах, посвященных дню России, тогдашний президент Путин, впервые  произносит слова: «все мы – один, единый, могучий российский народ». В 2004 году в Чебоксарах Путин подчеркивает: «мы имеем все основания говорить о российском народе как о единой нации». Итак, стало очевидным,что "русская нация" декларируется как архаический пережиток прошлого (с позиции власть имущих, а в сегодняшнией России, речь может быть только о появившийся на свет Божий "российской нации". Но что же эта за загадочная нация? Что за «промежуточная идентичность» возникла за эти десятилетия? Что за загадочную фразу оборонил Медведев, когда назвал Россию «молодой страной»!?

Картинка 26 из 11949

По видимому, речь идет о построении (опять эти эксперименты над многострадальным народом), некой новой наднациональной идентичности - нового гражданского общества, или как выразился академик Валерий Тишков: «Россия – это нация наций». Видимо не случайно Дмитрий Медведев прямо говорит о необходимости «двигаться к созданию полноценной российской идентичности, которая бы включала в себя все наши народы», формирования того будущего, «которое должно объединить всех».

Более того, по мысли Медведева, нужно «избавить слово «русские» от националистического налета.

Ну хорошо, всё это пока только форма. Где же содержание? Где наполнение этого
идеологического скелета (формирование общегражданской идентичности) - мышечной массой?  Ведь даже слепо-глухо-немому понятно, что сегодня, с одной стороны, идет массированная дискриминация "российских граждан" не относящихся к т.н. «титульным» нациям, а с другой, клановое, этническое и межнационально противостояние уже достигает своей "критической массы".
Далее, совершенно очевидно, что события на Манежной площади, их ещё называют «кронштадтский мятеж», показали всю смертельную опасность для страны межнационального противостояния. Тем кому сейчас за 30, т.е. тем кто родился и вырос в СССР, кто имеет межнациональные браки, деловые и дружеские отношения, эта ситуация явно не по нутру. "Ведь, строго говоря, Манежная площадь зафиксировала столкновение различных этнических групп молодежи, родившихся после распада СССР, брошенных в  «смутные» 1990-е, но еще не осознавших себя гражданами единой многонациональной  России, членами единой семьи – российской политической нации. С кавказской молодежью положение и того хуже: она росла на фоне двух «чеченских войн», а сегодня, говоря словами Дмитрия Медведева, она живет в условиях
беспрецедентного уровня «коррупции, насилия, клановости». Понятно, что эта обстановка бесперспективности оказывает крайне негативное влияние на формирование правосознания молодежи и ее готовности интегрироваться во многом в виртуальный, в восприятии части кавказской молодежи, российский социум – нацию" /А. Султыгов, гл. редактор журнала «Вестник российской нации»/.

Возможный выход из этой непростой ситуации "обрисовал" президент Медведев (на встрече с руководством Федерального собрания 17 января т.г.). Развивая многонациональную культуру российского общества, подчеркнул Президент, «особое внимание должно уделяться русской национальной культуре. Это – основной костяк нашей многонациональной культуры. И это естественно. Русские – самый большой народ России, русский язык является государственным. Русская Православная церковь является крупнейшей конфессией нашей страны». И далее: нужно «развивать лучшие черты русского характера, которые сделали нашу страну сильной, по сути, создали ее – терпимость, отзывчивость, умение уживаться вместе с соседями, уверенность в себе».

Как видим, слово "русский", а не российский, через русскую культурную
идентификацию, снова возвращается в политический оборот