ИСТОРИЧЕСКИЕ РЕЛИКВИИ (3 глава об Арионе)

3 – глава. ИСТОРИЧЕСКИЕ РЕЛИКВИИ.

1.     Флюиды.

2.     Каретный переполох и соболиная шуба.

1.ФЛЮИДЫ.

     Очередное изгнание  не смутило экс - экскурсовода. Даже наоборот. Подбодрило, так как он увидел в своих привычках не шаткость, а устойчивое кредо: Finida la komedia.

   На улице находился ещё один музей, обосновавшейся  в бывшем кафедральном соборе с разбитым органом, допотопными ангелами, которые летали под куполом, производя шум ветряных мельниц, и  со стенами, пробить которые не смогла бы и царь-пушка, запомнившаяся Ариону  гигантским жерлом и голубем, умудрившимся свить в жерле гнездо. 

- Пушки и голуби, - бросил он. – Это отражает реальность нашей жизни.

   Прежде чем предложить себя в качестве экскурсовода Арион решил обследовать музей. Он взял курс к служебному входу. Дверь с медным кольцом в медной ноздре медного льва Арион попытался открыть испытанным способом.  Она только скрипнула, стряхнув на бывшего экскурсовода библейскую пыль. Арион налёг грудью. Заработал ногами, словно коньками на льду. Он стер подошвы ровно наполовину. На такую же половину выскреб асфальт. Другая дверь находилась рядом и открылась от одного «пуф» взмокшего Ариона. Он оказался в проходной, похожей на пенал с двумя фанерными будочками и старушками-вахтершами с вязальными спицами, огромными клубками шерсти, в узорчатых платках, которые вязали в Российской империи и которые вяжут и сейчас в деревнях из козьего пуха.

   Путь экс - экскурсоводу преградила вертушка. Он шагнул в отсек - железный трубчатый треугольник. Вертушка подхватила его и, сделав два круга, с космической силой возвратила Ариона на круги своя. По лопаткам, как по наковальням, ударили молотом. Разъярённый Арион двинулся на вертушку, но по закону вечной вражды человека с металлом вновь обрушился на дверь, словно поршень механического пресса. Он оставил железный механизм, когда его спинные «лопасти» превратились в крылья бабочки-однодневки. Проходная теряла очертания пенала и приобретала очертания гроба. Тайной входа владели вахтерши. На никелированной табличке «Служебный вход» разыгрывалась грустная история о судьбе крылатых, которые становятся жертвами бескрылых.

   Арион ругнул мастеров, щедрых на тонкослойную фанеру, но жадных на хорошую сосновую доску. При тридцатиградусном морозе в фанерных «хижинах» и со здоровьем, которое выбрала долголетняя служба, бабушки могли дать дуба.

- А это зачем? - спросили  вахтерши, показали шерстяное хозяйство и налегли на спицы, как на ложки.

   Арион похвалил мастериц, ручную работу с искусными узорами, тайно порадовался своему терпению и умению приобщаться к скучным, но нужным делам, поинтересовался ценой на шерсть. Шерсть была куплена на рынке, который, оказалось, знал и экс-экскурсовод. Спекулянтам, выламывающим у трудового народа последнюю трудовую копейку, досталось крепко.

- Проходи! - довольно сказали мастерицы.

   В центре музея на деревянной подставе в окружении шикарных карет, колясок, возков, колымаг, чёрно-бурых соболиных шуб, обшитых бархатом, парчой, шёлком, шапок с бархатным верхом и меховым околышком, золотых блюд и серебряных кубков… высились громадные ботфорты капитана - бомбардира: российского императора, в которых тот месил грязь на холодных брегах Невы.

   Дух музея Арион постиг в первый день. Посетители осаждали золотые блюда и кубки, как плиту фараона. А кареты и коляски, словно в них сидели живые владыки.

- Хлеба и зрелищ, - грустно говорил Арион, глядя на валившие толпы в музей.

   Администратор с утра занимал пост возле ботфортов императора, простаивал возле них часами и  поспешно оставлял их, видя экскурсовода, который лихо отыгрывался на соболиных мехах, с удовольствием запуская конец указки, отточенный, как сапожное шило, в то место, которое обогревало реформаторское сердце монарха.

- Это исторические реликвии! – деликатно намекал  администратор, - Вы портите меха.

- Какие же это исторические реликвии? – возмущался Арион, - они испускают флюиды.

- Какие флюиды, - настораживался хранитель музея.

   Арион указкой подзывал  случайно затесавшегося в монаршем великолепии мужика и снимал  шубу.

- Соболька хочется? - ласково спрашивал он.

- Хочется! - вздыхал тот.

   Арион набрасывал «соболя» на мужика, не обращая внимания на пунцовый взгляд хранителя музея, которым тот жёг экскурсовода.

- А меховой околышек?

   Мужик поспешно кивал головой. Экскурсовод нацеливался на отороченную соболем шапку, как на собственное добро. Администратор пытался загородить её своим телом, но Арион обходил тело патрона, снимал  шапку и добавлял к шубе. В шапке было совсем хорошо.

-  Мужик в соболях! - восхищённо цокал экскурсов, - что? нет таких?

   Мужик беспомощно разводил руками.

- А если довести идею до логического конца, -  Арион  обрушивался на администратора.

   Гробовщики императоров оказались непоследовательными.  Вместо того, чтобы возвысить мужиков  до соболей, они оставили в наследство мизерное количество шуб, шапок, золотых и серебряных блюд, кубков, колясок, карет…, которых едва ли хватит на десяток мужичков, но и этот мизер не работал.  Соболиные шубы и шапки отлёживались и никого не грели. Кареты и коляски бездействовали, а не трудились на улицах. А золотые и серебряные блюда и кубки?

- Так в каком месте зарыта собака? – спрашивал Арион.

   Показать, в каком месте зарыта собака, администратор отказывался и говорил о недостойном поведении экскурсовода.

- Вы развращаете  простые души, - бросал администратор и делал сквалыжные  намёки об изгнании.

   Арион  давал слово исправиться, администратор верил, но экскурсовод разрушал своё слово, так как  флюиды, словно разъярённые пчелы, жалили его, и он  предлагал одеть мужиков в шубы и отправить их на выставку за океан, чтоб произвести там потрясающее впечатление. Хранитель музея называл экскурсовода «анархистом», не соглашался ни на выставку, ни на  потрясающее впечатление. Мужики в шубах администратору не нравились. Шубы сковывали их движения. Он упрекал Ариона за недостаточное понимание исторических реликвий и выставлял дополнительную охрану в виде двух высушенных старушек возле большой коронационной кареты, выполненной известной французской фирмой – мануфактурой Гобелен, на которую особенно посягал экскурсовод.

   Карета была замечательной. Длиннющая. Более семи метров. Внутри обитая бархатом и плюшем, со сплошными занавесями на восьми окнах, с железными ободьями на передних малых и задних больших колёсах, которая служила капитану - бомбардиру.  Арион обхаживал её до тех пор, пока полчища флюидов буквально не завалили его внутрь кареты. Он выглянул в переднее окошко в тот  момент, когда хранитель музея и посетители предавались безмятежному и торжественному созерцанию монаршего возка, катавшего на себе бренное тело могущественного владыки. Почитатели музея лишились дара речи, приняв голову экскурсовода, похожую на пушечное ядро, за голову воскресшего императора, а  администратор чуть не лишил экскурсовода места.

- Но я хотел только довести идею до логического конца, - сказал Арион.

- А если я доведу идею до логического конца.

   Арион понял, что логическим концом окажется улица.   

2.КАРЕТНЫЙ ПЕРЕПОЛОХ И СОБОЛИННАЯ ШУБА.  

   Администратор был человеком устоявшихся привычек. Он каждый день  начищал ботфорты монарха  ваксой до зеркального блеска так, что они напоминали мифический Плутон в подземном царстве, и  погружаясь в них, как в охотничьи болотные сапоги.  Ботфорты не уступали карете. Они были изготовлены из чёрной кожи с твёрдыми голенищами и козырьками наверху, закрывавшими колена и с подколенными вырезами. Арион застал администратора в обувке монарха.

- Разминаем, чтоб не ссохлись! - хрипло сказала хранитель музея под суровым взглядом экскурсовода.

- Отличная идея! - ответил Арион. - Но её нужно довести до логического конца!

   Он посоветовал администратору размять ещё одну штуку, которой  оказалась коронационная карета, а местом для разминки - пространство между оглоблями.  

- Это моё маленькое хобби, - недовольно фыркнул администратор, стаскивая ботфорты.

- Понимаю, - бросил Арион. – У меня тоже есть маленькое хобби.

   Хранитель выжал краску на лице и  посоветовал экскурсоводу сменить  хобби.

- На почтовые марки? - спросил Арион.

   Администратор был не против почтовых марок.

- А может на это?

   Экскурсовод щёлкнул по горлу. Хранитель музея согласился и с «этим» и сказал, что в эпоху своей молодости покланялся и «этому».

- А если вот на это?

   Не возразил патрон и против женщин.

- Вы толкаете меня на путь соблазнов, разрешённых законом, - заметил экскурсовод.

   В день зарплаты Арион зашёл в магазин с притягательным названием «Канцелярские товары иностранного происхождения  и другие произведения искусства» и пожертвовал  всю наличку на закупку канцелярских кнопок.

- Вы завхоз? - спросила продавщица.

- Я художник-модернист, - ответил экскурсовод. - И делаю из кнопок портреты великих!

- А я думала, что портреты великих делают только из чёрных роз!

   Железными «мошками» экскурсовод загрузил ботфорты императора. Патрон пропорол подошвы до костей и оказался в бинтах как в портянках. Хромоту он объяснил Ариону открывшимися старыми ранами бывшего воина.

   Экскурсовод за бутылку водки «Русская» изучил в отделе кадров анкету  воина. От неё пахло не порохом, а тыловыми консервами. Администратор уволил начальника отдела кадров, а заодно сменил и  охрану на двухметрового плечистого дядьку-дантиста с ломовыми руками, строго-настрого приказав ему: не допускать экскурсовода ближе, чем на сто шагов к монаршей обувке.

   Месяц Арион обхаживал императорские ботфорты. Он оказался в них, когда почувствовал лёгкое покалывание в затылке. К лёгкому покалыванию примешалась адская боль от железных кнопок, которыми Арион в своё время подковал патрона. Он чувствовал, как по жилам к сердцу устремляются железные «мошки». И когда «мошки» воткнулись в сердце, экскурсовода озарила сверхмогущественная идея.

   Он побывал на толкучке, а возвратившись с неё, тайком снял  ботфорты с деревянного пьедестала и выставил ночную посудину, крашенную золотой краской, купленной у цыган. Через её дно Арион вогнал двухсотмиллиметровый гвоздь в пол.

- Снять его он не снимет, - пробормотал экскурсовод и направился к хранителю музея.

   После изучения личности великого человека, так начал экскурсовод, он пришёл к живой идее, которую   хочет сделать достоянием человечества.

- Какой идеи? – насторожился администратор

- Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, - ответил Арион и вывел хранителя музея из кабинета. - Историческая реликвия! - торжественно заявил он патрону, потрясённому разрушенной гармонией великолепия монарха. - Она воссоздаёт полный облик великого человека.

- Это народная посудина, –  выдавил  хранитель музея, - а не историческая реликвия!

   Арион похвалил патрона за хорошее знание, отсутствие прокрустовой  дипломатии, мужественное умение называть вещи своими именами, гениальную догадку, что великий человек пользовался не только соболиной шубой и за очень оригинальную и смелую идею:  почитатели великих -  великие мошенники, так как изымают некоторые ценности из жизни великих и втаскивают свои, не считаясь с историей. Администратор попробовал осуществить мирную акцию: убедить экскурсовода оттащить неподобающую вещь на свалку и не позорить и музей.

- Вы хотите извратить историю и скрыть её от народа, - отрезал Арион и показал на посетителей, которые бурно стекались к злополучному месту.

   Хранитель музея истощал силу администраторского мозга перед Арионом, пока сам не решил изъять посудину руками.

- Эту реликвию голыми руками не возьмёте! - предупредил экскурсовод.

- Какая же это к черту реликвия! - не выдержал хранитель музея, - и, подняв ногу, обрушил её, словно таран на посудину. - Стоит! - изумлённо воскликнул он и вызвал человека с ружьём.

- Убери! - сказал он сторожу.

- Кого? - спросил тот, снимая двустволку.

- Не кого, а что! - поправил администратор.

- Не моя профессия! - ответил сторож. - Стрельнуть могу. Это моё рабочее дело. - Он взвёл крючок. - Только скажите в кого! – Сторож нацелился на толпу.

   Поведение сторожа толпе  не понравилось. Она сразу потеряла интерес к ценностям и вмиг распласталась на полу.

- Ты что, ошалел? - побледнел хранитель музея. - Здесь же ценности, а не армейский полигон.

- А мне все равно, - благодушно ответил сторож, - что музей, что армейский полигон. По должностной обязанности я должен стрелять.

- Да пусть разок бабахнет! - сказал Арион. - Давай! - гаркнул он и заскочил в карету.

   Администратор тоже не стал пытать судьбу и оказался вместе с экскурсоводом.

   Сторож оставил толпу довольный уже тем, что решительными действиями положил её на пол,  и прицелился в карету.

- Ты куда целишься, дурак? -  закричал администратор, - здесь же я, - и забаррикадировался телом экскурсовода. – А ведь стрельнёт и убьёт, -  с отчаянием добавил он. – А всё Вы. Идея, идея, - заклинился хранитель музея.

- За такую идею погибнуть достойно! - ответил Арион и  попытался вытолкнуть патрона из кареты.

   Администратор и Арион толкали друг друга, пока карета не закачалась. Она заскрипела и медленно покатилась по залу, набирая скорость, на онемевших от изумления музейных служащих, бросившихся в рассыпную.

- Хорошо, - бросил Арион. – Хоть раз в жизни покатаюсь в императорской карете.

- Вот именно. Хоть раз. Мы же не катаемся, а на собственные похороны едем.

- Так стрелять или не стрелять? - кричал сторож, бегая за каретой, которая описывала круги по залу, сбивала посетителей и крушила ценности.

   Из толпы выскочила женщина.

- Я тоже хочу  прокатиться в карете, - заголосила она. -  И побыть императором.

- Видите, - со злостью сплюнул администратор. – От Ваших экспериментов люди сходят с ума.

- У кого нет ума, тому нечего бояться сойти с него. Это от флюидов, - бросил Арион. -А ведь случалось, - продолжал он далее, дожимая патрона к полу, -  что императоров в каретах убивали!

   Администратор прочертил головой по паркету хвост, похожий на хвост кометы. Арион  поднатужился, но сорвался и грохнулся на пол, где уже лежал патрон, прикрываясь  золотым блюдом.

- Думаете, что золотое блюдо спасёт? Народ на баррикады с чем ходил? - бросил экскурсовод, и, выбив ногой из рук администратора золотой «щит», пополз к шубе.

   Хранитель музея опередил его. И прежде чем экскурсовод достиг шубы, администратор был в ней.

   Исторические реликвии были ненадёжным укрытием. Экскурсовод и хранитель меняли позиции, пока в музее не грянул гром. Из посудины, как из недр нефтяной скважины, ударил золотистый фонтан.

- Золото! - прошептал хранитель музея.

- А по-моему это не золото! - вздохнул Арион.

   Патрон охнул, когда золотистый фонтан, превратившись в жёлтую жижу, накрыл его. Администратор стал похож на божью коровку.

   Фонтан бил три дня. Служащие с закатанными штанами и законопаченными ватой ноздрями спасали ценности. Арион сидел на деревянных козлах и говорил, что это необыкновенное чудо нужно занести в популярную книгу «100 необъяснимых явлений в ХХI веке». Рядом восседал хранитель музея, как царь на троне, в ботфортах, соболиной шубе и, глядя на жижу, как на лаву вулкана, принимал из рук спасателей золотые блюда, серебряные кубки…

   Ночь Арион провёл в беспокойстве. Наступающий день грозил финитой. Раскалённые мозги экскурсовода охладились проклюнувшейся утренней идеей.

   Проследив, когда администратор скрылся в кабинете, Арион направился к шубе из ста соболей. Шуба была богатырской. Арион с превеликим трудом и сожалением об отсутствующем штате императора, который одевал монарха, попытался стащить её. Охрана - допотопная старушка - вцепилась в полу.

- Это твоя шуба, бабушка? - мягко спросил Арион.

- Не моя, - ответила старушка.

- Может это шуба твоего дедушки? - ещё мягче спросил экскурсовод.

   Это была шуба не её дедушки.

- Может это шуба твоей прабабушки? - уже совсем мягко спросил Арион.

   Экскурсовод перечислил всех родственников старушки. Все они оказались без шубы.

- Так что ж ты вцепилась в неё? - гаркнул он. - Шуба-то не твоя и не родственников!

   Старушка лишилась чувств. Экскурсовод погрузился в шубу с макушкой. И присел от тяжести. Полусогнутым он и появился перед администратором.

- Владыко,- прошептал побледневший хранитель музея, увидев человека в соболях.

   Он тотчас вытащил из ящика портрет бывшего монарха, пододвинул кресло Ариону и взял его за локоток, чтобы помочь сесть, но, разглядев в мехах сияющее лицо экскурсовода, взорвался.

- Да Вы в своём уме?

- Я всего лишь довёл идею до логического конца, - бросил Арион.

    Хранитель музея уволил бы экскурсовода, но катание в карете, о котором мог разболтать Арион, лишило бы его администраторского кресла.