Страна византийской тактики...

Россия будущего vs беспочвенные фантазии

Такое впечатление, что страна живет сегодня, а президент зачем-то пытается заставить ее смотреть в завтра

Прошедшая неделя в России была заполнена неординарными событиями. Меня, как, наверное, многих других, не вполне удовлетворила реакция российской власти на них. Нет чувства, что общество в России и ее власти воспринимают происходящее одинаково. И, похоже, что разница в восприятии только растет. При этом нельзя упрекать власть в пассивности.

Например, президент Дмитрий Медведев на прошлой неделе был крайне активен. Особое внимание общественности привлекла его реакция на террористический акт в Домодедово. Об этом здесь было сказано. Но внимание привлекло и участие российского президента во Всемирном экономическом форуме в Давосе. Интернет и СМИ разразились множеством комментариев, касающихся его интервью, которые он дал перед ним, и выступления на самом форуме.

В основном критических или крайне критических. В этой связи у меня есть два комментария. Во-первых, я не вполне разделяю эту критику, ибо, мне кажется, было президентом также сказано много содержательных вещей. Например, про исчерпанность сырьевой модели экономики, даже если мировые цены на нефть снова пойдут резко вверх.

Хотя, безусловно, Медведев на прошедшей неделе далеко не всегда находил удачные слова и формулировки. У президента есть очевидные противоречия и несостыковки. Многие блогеры справедливо, например, указывали на разночтения в президентском подходе к оценке дела ЮКОСа или некоторую нелогичность в словах о реформе политических институтов России и т. д.

Особенно лично меня возмутил необоснованный наезд на владельцев и менеджмент аэропорта Домодедово на фоне мягкости по отношению к высоким правоохранительным начальникам. Как известно, говоря о взрыве в аэропорту по свежим следам, президент заявил, что за теракт ответят все, кто имеет отношение к Домодедову, кто принимает там решения, в том числе собственники и менеджмент. Хотя режим безопасности аэропортов – прямая ответственность МВД.

Остается надеяться, что это случайность, а не тенденция, и она не обернется новыми «хозяйственными спорами» вокруг аэропорта. Во-вторых, в своих выступлениях и интервью Дмитрий Медведев упорно продолжает рисовать Россию будущего. Россию такую, какой он бы хотел ее видеть, а не такую, какая она есть сейчас. В которой он хотел бы быть президентом, а не такую, в которой он уже третий год президент.

Я думаю, что именно это лежит в основе той разницы в восприятии событий, о которой говорилось выше. Президент упорно смотрит вперед на модернизированную Россию, а страна давно уже вперед не смотрит, пытаясь жить одним сегодняшним днем.

Если не часом. Страну и ее людей надолго отучили смотреть вперед и строить планы. Будет ли оно, это завтра...

Поэтому президент-визионер выглядит в ней инородным телом и воспринимается как человек, ничего, кроме своего видения, ей предложить не способный. Всех убедили, что этой страной надо управлять в ручном режиме, руководить всем, вникать в детали, принимать все решения самому и самому же отслеживать их выполнение, раздавать постоянно пряники и махать кнутом.

А Медведева сегодняшний день не очень интересует. Нынешняя Россия ему не нравится. Это заметно. Но главный вопрос президенту в обществе: где его административный ресурс? Ах нету? Тогда зачем нам его видение будущего? Нам бы, мол, разобраться с настоящим и прошлым.

Россия – страна византийской тактики, а не американской или китайской стратегии. Страна, в которой видение обращено лишь в историю, остающуюся неисчерпаемым источником любого общественного мнения. Барак Обама, Дэн Сяопин, Ганди или, скажем, Черчилль, каждый из которых политический визионер (visionary), смотрятся сравнительно органично в своей политической культуре.

Но даже в самых современных толковых словарях русского языка до сих пор слово «визионер» толкуется лишь как человек, страдающий галлюцинациями и беспочвенными мечтаниями, мистик. В результате Россия так и не создала своей великой философии и социальной теории, выдавив всех визионеров в литературу, которая в результате этого и стала мировым достоянием. А политику превратила в прикладное ресурсоведение.

В России был визионер Горбачев, которого легко снес реальный политик Ельцин. Хотя к Ельцину в стране отношение явно неоднозначное, его судят (пусть с разными знаками), но по делам.

Репутация же Горбачева в массах гораздо менее противоречивая, и вся разница мнений сводится лишь к различным интерпретациям слова «болтун». На Западе этого отношения в упор не понимают. Будет ли когда-нибудь в России реальный спрос на политическое видение? На будущее?

Мне, например, весьма нравится значительная часть политического видения президента, которое он усиленно, но не очень успешно предлагает уже два года. Мне близки идеи модернизации и технологического прорыва, создания высококонкурентной национальной экономики, построенной не на сырье, преодоления коррупционного беспредела и установления главенства закона.

Но самому президенту надо бы понять, что реализация этого видения возможна, только если страна, ее народ осознают, что это в значительной степени зависит от них. Тогда и президент Медведев будет смотреться очень круто. А иначе разница в восприятии событий будет только увеличиваться. Хотя, может быть, я тоже размечтался беспочвенно?