ДЕТИ БЛОКАДНОГО ЛЕНИНГРАДА

ДЕТИ БЛОКАДНОГО ЛЕНИНГРАДа Когда замкнулось блокадное кольцо, в Ленинграде оставалось помимо взрослого населения 400 тысяч детей – от младенцев до школьников и подростков. Естественно, их хотели сберечь в первую очередь, стремились укрыть от обстрелов, от бомбежек. Всесторонняя забота о детях и в тех условиях была характерной чертой ленинградцев. И она же давала особую силу взрослым, поднимала их на труд и на бой, потому что спасти детей можно было только отстояв город.

Александр Фадеев в путевых заметках "В дни блокады" писал:

 

"Дети школьного возраста могут гордиться тем, что они отстояли Ленинград вместе со своими отцами, матерями, старшими братьями и сестрами.

Великий труд охраны и спасения города, обслуживания и спасения семьи выпал на долю ленинградских мальчиков и девочек.

Они потушили десятки тысяч зажигалок, сброшенных с самолетов, они потушили не один пожар в городе, они дежурили морозными ночами на вышках, они носили воду из проруби на Неве, стояли в очередях за хлебом...

И они были равными в том поединке благородства, когда старшие старались незаметно отдать свою долю младшим, а младшие делали то же самое по отношению к старшим.

И трудно понять, кого погибло больше в этом поединке". 




Весь мир потряс дневник маленькой ленинградской девочки Тани Савичевой:

«Бабушка умерла 25 января...», «Дядя Алеша 10 мая...», «Мама 13 мая в 7.30 утра...», «Умерли все. Осталась одна Таня».

Записки этой девочки, которая погибла в 1945 году в эвакуации, стали одним их грозных обвинений фашизму, одним из символов блокады.




У них было особое, опаленное войной, блокадное детство.

Они росли в условиях голода и холода, под свист и разрывы снарядов и бомб.

Это был свой мир, с особыми трудностями и радостями, с собственной шкалой ценностей.

Откройте сегодня монографию "Рисуют дети блокады".

Шурик Игнатьев, трех с половиной лет от роду, 23 мая 1942 года в детском саду покрыл свой листок беспорядочными карандашными каракульками с небольшим овалом в центре.

«Что ты нарисовал!» – спросила воспитательница.

Он ответил: "Это война, вот и все, а посередине булка. Больше не знаю ничего".

Они были такими же блокадниками, как взрослые».

И погибали так же. 
Единственной транспортной магистралью, связывающей город с тыловыми районами страны, стала "Дорога жизни", проложенная через Ладожское озеро.

За дни блокады по этой дороге с сентября 1941 года по ноябрь 1943 года удалось эвакуировать 1 миллион 376 тысяч ленинградцев, в основном женщин, детей и стариков.

Война разбросала их по разным уголкам Союза, по-разному сложились их судьбы, многие не вернулись обратно. 




Существование в осажденном городе было немыслимо без упорного, повседневного труда.

Тружениками были и дети.

Они ухитрялись так распределять силы, что их хватало не только на семейные, но и на общественные дела.

Пионеры разносили почту по домам.

Когда во дворе звучал горн, надо было спускаться за письмом.

Они пилили дрова и носили воду семьям красноармейцев.
Чинили белье для раненых и выступали перед ними в госпиталях.

Город не мог уберечь детей от недоедания, от истощения, но тем не менее для них делалось все, что возможно.




Несмотря на суровую обстановку фронтового города, Ленинградский городской комитет партии и Городской Совет депутатов трудящихся приняли решение продолжать обучение детей.

В конце октября 1941 г. 60 тыс. школьников 1-4 классов приступили к учебным занятиям в бомбоубежищах школ и домохозяйств, а с 3 ноября в 103 школах Ленинграда за парты сели еще более 30 тыс. учащихся 1-4 классов. 

 

В условиях осажденного Ленинграда необходимо было связать обучение с обороной города, научить учащихся преодолевать трудности и лишения, которые возникали на каждом шагу и росли с каждым днем.

И ленинградская школа с честью справилась с этой трудной задачей.

Занятия проходили в необычной обстановке.

Нередко во время урока раздавался вой сирены, возвещавшей об очередной бомбежке или артобстреле.

Ученики быстро и организованно спускались в бомбоубежище, где занятия продолжались.

Учителя имели два плана уроков на день: один для работы в нормальных условиях, другой – на случай артобстрела или бомбежки. Обучение проходило по сокращенному учебному плану, в который были включены только основные предметы. 




Каждый учитель стремился проводить занятия с учащимися как можно доступнее, интереснее, содержательнее.

"К урокам готовлюсь по-новому, – писала осенью 1941 г. в своем дневнике учительница истории 239-й школы К.В. Ползикова – Ничего лишнего, скупой ясный рассказ. Детям трудно готовить уроки дома; значит, нужно помочь им в классе. Не ведем никаких записей в тетрадях: это тяжело. Но рассказывать надо интересно. Ох, как это надо! У детей столько тяжелого на душе, столько тревог, что слушать тусклую речь не будут.

И показать им, как тебе трудно, тоже нельзя". 




Твоя душа взметнулась в небо,
Голодное покинув тело.
А мать несла краюшку хлеба
Тебе, сынок... Да не успела... 

Учиться в жестоких условиях зимы стало подвигом.

Учителя и ученики сами добывали топливо, возили на санках воду, следили за чистотой в школе.

В школах стало необычайно тихо, дети перестали бегать и шуметь на переменах, их бледные и изможденные лица говорили о тяжких страданиях. Урок продолжался 20-25 мин.: больше не выдерживали ни учителя, ни школьники.

Записей не вели, так как в не отапливаемых классах мерзли не только худые детские ручонки, но и замерзали чернила.

Рассказывая об этом незабываемом времени, ученики 7-го класса 148-й школы писали в своем коллективном дневнике: "Температура 2-3 градуса ниже нуля. Тусклый зимний, свет робко пробивается сквозь единственное небольшое стекло в единственном окне. Ученики жмутся к раскрытой дверке печурки, ежатся от холода, который резкой морозной струей рвется из-под щелей дверей, пробегает по всему телу. Настойчивый и злой ветер гонит дым обратно, с улицы через примитивный дымоход прямо в комнату... Глаза слезятся, читать тяжело, а писать совершенно невозможно. Мы сидим в пальто, в галошах, в перчатках и даже в головных уборах... "

Учеников, продолжавших заниматься в суровую зиму 1941-1942 г., с уважением называли «зимовщиками». 




К скудному хлебному пайку дети получали в школе суп без вырезки талонов из продовольственной карточки.

С началом действия Ладожской ледовой трассы десятки тысяч школьников были эвакуированы из города.

Наступил 1942 г

. В школах, где не прекращались занятия, были объявлены каникулы.

И в незабываемые январские дни, когда всё взрослое население города голодало, в школах, театрах, концертных залах для детей были организованы новогодние елки с подарками и сытным обедом.

Для маленьких ленинградцев это было настоящим большим праздником. 




Одна из учениц писала об этой новогодней елке:

"6 января. Сегодня была елка, и какая великолепная! Правда, я почти не слушала пьесы: все думала об обеде. Обед был замечательный. Дети ели медленно и сосредоточенно, не теряя ни крошки. Они знали цену хлебу, на обед дали суп-лапшу, кашу, хлеб и желе, все были очень довольны. Эта елка надолго останется в памяти".

Были и новогодние подарки, о них так вспоминал участник блокады П.П. Данилов:

"Из содержимого подарка мне запомнились конфеты из льняного жмыха, пряник и 2 мандарина. По тому времени это было очень хорошее угощение". 
Для учащихся 7-10-х классов елки были устроены в помещениях театра драмы им. Пушкина, Большом драматическом и Малом оперном театрах.

Сюрпризом было то, что во всех театрах было электрическое освещение.

Играли духовые оркестры.

В театре драмы им. Пушкина был дан спектакль "Дворянское гнездо",

в Большом драматическом – "Три мушкетера".

В Малом оперном театре праздник открылся спектаклем "Овод".




А весной у школьников началась "огородная жизнь".

Весной 1942 года в опустевшие, обезлюдевшие цехи предприятий пришли тысячи детей и подростков.

В 12-15 лет они становились станочниками и сборщиками, выпускали автоматы и пулеметы, артиллерийские и реактивные снаряды. Чтобы они могли работать за станками и сборочными верстаками, для них изготовляли деревянные подставки.

Когда в канун прорыва блокады на предприятия стали приезжать делегации из фронтовых частей, бывалые солдаты глотали слезы, глядя на плакатики над рабочими местами мальчишек и девчонок.

Там было написано их руками: "Не уйду, пока не выполню норму!" 




Сотни юных ленинградцев были награждены орденами, тысячи – медалями "За оборону Ленинграда".

Через всю многомесячную эпопею героической обороны города они прошли как достойные соратники взрослых.

Не было таких событий, кампаний и дел, в которых они не участвовали.

Расчистка чердаков, борьба с "зажигалками", тушение пожаров, разборка завалов, очистка города от снега, уход за ранеными, выращивание овощей и картофеля, работа по выпуску оружия и боеприпасов – всюду действовали детские руки.

На равных, с чувством исполненного долга встречались ленинградские мальчики и девочки со своими сверстниками – "сыновьями полков", получившими награды на полях сражений. 




Спит малыш, обняв игрушку -
Длинноухого щенка.
В мягком облаке - подушке
Сны спустились свысока.

Не буди его, не надо,- 
Пусть продлится счастья миг.
О войне и о блокаде
Он узнает не из книг...    

Спит ребёнок. Над Невою
Птицы белые кружат:
В путь далёкий за собою
Собирают журавлят...    

 

Источник: http://otvoyna.ru/deti.htm http://samlib.ru