Еще одна явная бездарность Кремля во внешней политике

Венесуэла уже давно банкрот,страна нищает на глазах.Разве такое может повлиять на путинскую внешнюю  "стратегию".?

Мадуро свой сукин сын,а таких кремлевский папа не бросает.Ему надо помочь и выдается кредит на 17 млрд.долларов.

Вы говорите,что он их не отдаст,а кого это волнует,главное ,чтобы великий"менеджер" из Роснефти Сечин еще больше обогатился и естественно не забыл своих подельников.

В Венесуэле несколько дней продолжается гражданский конфликти двоевластие, возникшие после того, как парламент страны объявил нелегитимным президента Николаса Мадуро, а временным главой государства назначил своего председателя Хуана Гуайдо. Кандидат политических наук, научный сотрудник Центра изучения кризисных обществ Татьяна Русакова рассказала «Медузе» о том, сможет ли Мадуро удержаться у власти, после того как его противника признали США и латиноамериканские страны.

— МИД России поддержал Николаса Мадуро и намекнул, что события в Венесуэле организованы США. Американцы действительно к этому причастны?

— Сложно говорить о непосредственном американском участии. Но то, насколько быстро, почти моментально США и члены «Лимской группы»признали Хуана Гуайдо легитимным временным президентом, говорит о том, что оппозиция провела какую-то подготовительную работу. Она очень долго искала наименее болезненные пути перехода власти от Николаса Мадуро, и, несомненно, какие-то переговоры были проведены. Я бы говорила не о влиянии, а о координации действий. И, скорее, по инициативе изнутри, а не снаружи.

— Во многих из латиноамериканских стран, которые вы упомянули, в последние годы правые лидеры победили левых политиков. Они могут стоять за борьбой против социалистического режима Мадуро?

— То, что политический маятник много где в Латинской Америке качнулся вправо, — это, по моему мнению, все-таки совпадение по времени. Венесуэла очень долго шла сама к этому кризису, без всякой помощи иностранных правых.

Более того, это, скорее, венесуэльская политика влияет на соседние страны и заставляет их поддерживать смену власти. Потому что проблемы Венесуэлы стали настолько серьезными, что они затронули и их тоже. Огромные волны людей, бегущих из Венесуэлы от голода и неустроенности, первыми докатывают до приграничных штатов Бразилии, до Эквадора, до Колумбии — до тех стран, куда беглецам удается прорваться. Там тоже растет социальное напряжение и политическое недовольство, потому что небольшие приграничные города не справляются с таким потоком отчаявшихся, бедных людей, которым некуда идти. С ними надо что-то делать, а что — никто не знает.

— Получается, что внутренние факторы существенно важнее?

— Да, и первые признаки проблем в социалистическом проекте возникли, еще когда Уго Чавес был жив, о его болезни еще ничего не было известно, а левый поворот переживал золотые времена.

Чавес очень много сделал для бедных слоев, давал им большие субсидии, создавал социальные программы. Тогда еще нефть стоила дорого, и можно было тратить доходы от ее продажи на «социальные миссии», как он их называл. Жилье построили. Людей лечили. Граждан пустили в ежедневную политику, создав коммунальные советы. Правительство предполагало, что граждане будут напрямую участвовать в политической жизни, сами решать свои вопросы и тем самым помогать власти. Одно время это там даже работало.

Но уже тогда было понятно, что это тупиковый путь распределения: не создавались производства, все время повышался процент импорта. Даже то, что раньше Венесуэла производила сама, она сейчас импортирует, потому что именно в период наибольшего расцвета были разрушены многие отрасли. К тому же Чавес был уверен, что частные компании, в том числе иностранные, устанавливают «несправедливые» цены, вводил свои, «правильные». Но бизнес не очень хочет торговать в убыток себе, и потом либо сворачивался, либо переставал поставлять те или иные продукты. Таким образом возник дефицит. Так делать нельзя.

Теперь проблемы там очень серьезные, и касаются они всех сфер жизни. Инфляция — несколько тысяч процентов. Уровень преступности сопоставим со странами, которые вовлечены в военные конфликты: около 130 убитых на 100 тысяч человек — цифра такая, как будто там идет небольшая война. Ужасающий уровень здравоохранения из-за нехватки медикаментов. Венесуэла даже перестала публиковать статистику по детской смертности, потому что среди детей до пяти лет она очень сильно выросла. Из-за недостатка продуктов они очень истощены, их убивает любая инфекция.

— Тогда почему все вспыхнуло только сейчас?

— Я думаю, что оппозиция просто выжидала момента, чтобы заявить миру, что у нее есть временный президент, более легитимный, чем Мадуро. Дело в том, что последние крупные беспорядки случились в Венесуэле в 2017 году. Тогда оппозиция пыталась взять режим, что называется, измором. С 29 марта и до июля, ежедневно, не пропуская ни одного дня, они просто мирно выходили на улицу с плакатами. Они надеялись, что либо Мадуро сдастся, либо мировое сообщество потребует, чтобы он ушел. Эта стратегия не увенчалась успехом, их разогнали.

Но, когда это случилось, Мадуро вместо того, чтобы исправлять экономические просчеты, решил просто переписать конституцию 1999 года. Однако Чавес свою конституцию утверждал с помощью референдума, то есть спрашивал согласия граждан, а Мадуро это сделал просто президентским указом.

Это очень не понравилось мировому сообществу, и в результате мы имеем то, что имеем. Очень много стран не признают Мадуро законно переизбранным президентом на второй срок. Легитимной властью они как раз считают Национальную ассамблею — парламент, избранный в соответствии со старой конституцией. Президентские выборы оппозиция бойкотировала, потому что там был всего один оппозиционный кандидат. И то очень условно — бывший соратник Чавеса. Таким образом, Мадуро сам дал основания обвинять себя в узурпации власти.