Возможен в России фашизм?

«У нас это невозможно»,- так называется роман Синклера Льюиса, вышедший в свет в тридцатые годы. Автор доказывал,  вопреки заглавию,  что и в Америке вполне возможно установление диктатуры фашистского типа. Да-да, в этой самой Америке, со всеми ее демократически традициями, такое нельзя было исключить.

Вообще говоря, как отдельный человек не гарантирован от сумы и тюрьмы, так и ни один народ, наверное, не застрахован от прихода к власти гитлероподобного вождя – харизматического Национального Лидера, удивительно любящего свой народ, желающего только счастья простым людям и обещающего дать это счастье всем-всем-всем соотечественникам, подлых же врагов – извести под корень,.

Сентиментальные и законопослушные немцы, артистичные и сострадательные итальянцы, гордые и свободолюбивые испанцы, а также греки, парагвайцы, чилийцы и целый ряд других, не самых плохих (впрочем, разве есть «самые плохие»?) народы этой беды не избежали. Застрахована ли от чего-то подобного Россия?

Но давайте прежде определимся с понятием «фашизм». В быту и публицистическом обиходе  это слово часто используется для обозначения «всего плохого» - как бранная кличка для совокупности всех нравственных и общественно-политических пороков. Фашизмом может быть назван режим, для которого характерны:

- мощный карательный аппарат, крайняя жестокость, террор, массовые репресии;

- отказ от соблюдения гражданских прав, свирепое подавление инакомыслия;

- агрессия, захватническая политика;

- полный аморализм, цинизм, беспринципность;

- социальная демагогия и популизм;

- шовинизм и ксенофобия в самых грубых формах;

- государственный контроль за поведением и образом мыслей гражданина, насильственное утверждение государственной идеологии, монополия  и всесилие лживой пропаганды;

-  неподконтрольность, незаменимость и предполагаемая непогрешимость верховного правителя и верхушки партийно-государственного аппарата.

Легко убедиться, что многие из этих прелестей сполна испытала и Россия, но весь комплект был представлен только в национал-социалистической Германии. Даже фашистская Италия отличалась: режим Муссолини был помягче, количество репрессированных врагов режима было на порядок меньше, чем у Гитлера, и контроль за идеологической сферой не был абсолютным: допускалась даже умеренная и респектабельная оппозиция (либералу Б.Кроче разрешалось выпускать свой журнал). Испанский каудильо Франко не был человеком аморальным, и внешняя политика его была аккуратной, не захватнической (отправку добровольческой «Голубой дивизии» нельзя считать попыткой поучаствовать в разделе СССР). Полуфашистские латиноамериканские и азиатские режимы имели свои особенности, например, не практиковали ксенофобии.

Я хочу сказать, что строй, который (теоретически-фантастически) может установиться в России будет иметь ярко выраженное русское лицо. Он будет называть себя не национал-социализмом, упаси бог, не фашизмом, не корпоративным государством, и не будут его приверженцы поднимать правую руку в приветствии, носить повязки со свастикой. И никто не станет отменять праздник Девятое мая.

Возможно, этот строй будет носить вполне привычные и совсем не страшные атрибуты и антураж. И, конечно, опираться на  исконно русские традиции и ценности, уникальную православную духовность, историческую память и высочайшую культуру. Так, во всяком случае, будет говорить Великий и Непогрешимый Верховный Вождь.

Гайдпарковцы, я полагаю, приведут неопровержимые доводы в пользу того, что социальные, политические, экономические, исторические, психологические факторы, действующие в нынешней России, коренным образом отличаются от тех, что существовали в других странах и способствовали победам Гитлера-Муссолини-Франко-Пиночета-Стресснера-Черных-полковников.

Мне бы хотелось обратить внимание лишь на несколько моментов.

Само по себе сочетание «русский фашизм» ничуть не более противоестественно и дико, чем «либеральный фашизм» или «сионо-фашизм». В среде белой эмиграции некогда существовала партия, так себя и называвшая  русскими фашистами. Можно проследить связь между русскими почвенниками и черносотенцами – и теорией и практикой национал-социализма (это отдельная тема). В качестве курьеза напомню, что Йозеф Геббельс задолго до Эдуарда Лимонова и Александра Дугина называл себя национал-большевиком.

Не кощунственно ли это – даже мысленно предположить, что Русский Народ, внесший решающий вклад в разгром фашистской Германии, принесший неисчислимые жертвы на алтарь Великой Победы, способен… Однако, по словам В.М.Молотова, война за уничтожение гитлеризма как идеологии была бы не только бессмысленной, но и преступной, и Сталин вел войну с гитлеризмом как военно-политической системой, заимствуя отдельные элементы идеологии у смертельного врага.

Два новых поколения выросло со времени окончания войны, и нравственно-политический иммунитет не мог сохраниться  автоматически. Уже ко времени первого показа «Семнадцати мгновений весны» (1973 г.) стало очевидно, что эффектная нацистская атрибутика немалой части советских телезрителей  подсознательно импонирует.

«Россия – это вам не Германия! Уникальная духовность и неповторимая национальная терпимость Русского Народа, его глубокое и органическое неприятие любой формы шовинизма полностью исключают возможность установление строя, основанного на ксенофобии».

Это возражение нельзя признать убедительным. Ксенофобия и шовинизм глубоко уходят корнями в психологическую природу человека. Это дурной побег доброго семени, плохая грань не то что полезной, а совершенно необходимой способности отличать своих от чужих. Причем свои воспринимаются не только как хорошие, нормальные, понятные, дружественные, но и как красивые, а чужие соответственно – как отклоняющиеся от нормы, непредсказуемые, враждебные, порочные и - безобразные. Здесь и эстетическое восприятие замешано, всякие подсознательные моменты, стало быть, методы рационального убеждения срабатывают плохо. (Инстинктивное отталкивание чужого, отвращение к нему можно было бы назвать фатальным, первородным проклятием человечества, если бы этот инстинкт не умерялся, не погашался таким же естественно-природным стремлением к познанию чужого, хотя бы в самой примитивной форме любопытства.)

Неприязнь, страх перед чужаками господствовали на протяжении почти всей истории. Современная цивилизация добилась лишь того, что подавила, загнала эти эмоции в подполье, открыто выражать их как бы и неприлично, некультурно. Но ведь любое общество включает в себя и особей не столь культурных!

Итак, большинству народов шовинизм и ксенофобия в той или иной степени не чужды. А если чужды, то не глубоко и не органично. А если чужды, это народ совершенно исключительный, особенный, достигший небывалого нравственного совершенства, стоящий неизмеримо выше других.

Вы считаете Русский Народ именно таким?

«Возможен ли фашизм в России?» Вопрос из того же ряда, что и «Возможно ли в России заразиться СПИДом?», «Возможно ли попасть под машину, стать жертвой мошенничества и т.д.?» Конечно, возможно – при несоблюдении мер предосторожности. Риск многократно возрастает, если недооценивать опасность, проявлять беспечную самоуверенность: «