Чёрствая душа.

Егор Фанфаныч, был дороден.

Любил поесть, что повкусней.
Одет с иголочки. По моде.
Слыл острословом средь друзей.
Однажды, ехал он с базара.
В проулке, на его пути,
Шла женщина. И, вдруг, упала.
И не проехать. Не пройти.
Он, в гневе, вышел из машины.
- Что развалилась? Эй, вставай!
Вот напилась. У, образина!
Что делать? Боже, выручай!
Проулок был давно заброшен,
Дома должны идти под снос.
Не видно было здесь прохожих.
Ещё сильнее стал мороз.
Спускался с неба вечер синий,
Как занавес. Взошла луна.
Он сел в машину с кислой миной.
…Давно уж дома быть пора.
Включив мотор, он задним ходом
Поехал, дверцу приоткрыв.
А женщина стеклянным взором
Смотрела в след, глаза открыв.
Машину в гараже оставив.
С огромной сумкою в руках,
Пришёл домой Егор Фанфаныч.
Уж десять было на часах.

- Представь жена. Домой я еду.
Свернул в проулок, чтобы круг
Не делать мне – жуя котлету,
Жене рассказывал он – вдруг,
Перед машиной вижу бабу.
Идёт, шатается. Потом
Упала в снег. Я ей сигналю.
Лежит. Я вышел. Эй, подъём!
Ей говорю. Она ни слова.
Лишь что-то мямлит и мычит.
Вот напилась. Нигде такого
Не встретишь. Мой аперитив.
Прекрасно. Он поставил рюмку.
Из-за стола, не спешно встал.
Ногою пнул болонку, Бульку.
Жену в висок поцеловал.
Он рассказал жене, что было
С негодованием на ту,
Которой смерть глаза закрыла
Чуть раньше срока. Потому,
Что человек был чёрств душою
И сожаление питал
Только к себе. В беде другому
Он, никогда, не помогал!
***
Тот сожаленья не достоин,
Кто в трудный для кого-то час
Останется душой спокоен,
К чужому горю, как матрац!